Интервью майора Василия Брагина с артсамоходом Conqueror Gun Carriage

Плоский и широкий, как камбала, легкий танк ЛТ-432 влетел на бетонную площадку и подкатил к самоходной установке размером с небольшой дом. Отблеск полуденного солнца сверкнул на оптике. Артсамоход лязгнул гусеницами, попятился и опустил толстый и короткий, как большой палец, ствол. Черное жерло тяжелой гаубицы недвусмысленно уставилось на пришельца. - Расслабься, дружище! – в голосе легкого танка послышалось заметное напряжение. – Я по мирной надобности. На тестовом полигоне все союзники, верно? - Привычка, - голос самохода словно доносился из бочки. – Помнишь Малиновку? - Работа такая. - А на Прохоровке кто меня засветил еще на разъезде, а? – не унимался артсамоход. – А в Хмельсдор… Химмельсдорфе мне так рыдать от тебя хотелось. Кто все это? Не ты? - А кто мне фугасом на Жемчужной реке ввалил? Прямо в упор! Я в ангар так и отлетел! – отпарировал ЛТ-432 и тут же сбавил тон: - Я, вообще-то, интервью у тебя брать. Брагина вон привез – штатного корреспондента телепередачи «Танки, вперед!» Открылся командирский люк и на землю спрыгнул бравый танкист с большой звездой на погонах. «Майор» - подумал самоход. Сколько же у него перков? Сколько боев? - Подождите-ка. Я пока не готов – тоже по важному делу приехал. Подождите немного. Самоход, пятясь, въехал в ангар с вывеской «Покраска и модификация. Нанесение 3D-стилей». Когда ворота вновь распахнулись, все ахнули: машина изменилась до неузнаваемости. Лоб корпуса теперь был прикрыт бульдозерным щитом и спрятан за еловыми ветками. Четыре фары поблескивали, точно глаза кара-курта. С бортов свешивалась маскировочная сеть, а на крыше грозило авиации малокалиберное зенитное орудие. Боевая рубка ощетинилась дымовыми гранатометами. - Красавец! – ЛТ-432 объехал артсамоход кругом. - Но-но! Ты сзади-то не заезжай! - Я сейчас вместо оператора. Такую кралю надо показать со всех сторон! - Я тебе не краля, а артиллерийский самоход Конкерор Ган Кэридж. С 3D-стилем «Маленький Барт». Так что зовите меня теперь Бартом и никак иначе. - Маленький, ха-ха! – ЛТ-432 в буквальном смысле покатился со смеху. Он едва не врезался в борт артсамохода. Это могло бы кончиться плохо для обоих. Майор Брагин терпеливо ждал, пока машины не закончат словесную перепалку. Он хорошо знал, что в бою болтать некогда. Там или ты, или тебя. Так пусть развлекутся здесь, во время краткого перемирия. - Все? – спросил Брагин, когда на площадке установилась относительная тишина. – Давайте уже перейдем собственно к интервью. Уважаемые телезрители, кто нам лучше всех расскажет о достоинствах и недостатках Барта? Конечно же, сам Барт! Какие у тебя плюсы, дружище? - Во-первых, разовый урон 9.2-дюймовой гаубицы в 1200 единиц. Больше, насколько я помню, только у американской САУ T-92HMC. Ударная волна от моего снаряда, а он весит сто тридцать килограммов, распространяется на двенадцать метров… - Сто тридцать килограммов – поразился Брагин. – Сколько же надо заряжать такую… дуру? - У меня два заряжающих. Они сейчас на отдыхе, в казарме. Когда вернутся, поинтересуйтесь, как им удается зарядить 234-мм гаубицу за сорок секунд. Нет, Гераклами они не выглядят. Может, им досылатель помогает? Да, наверное при помощи досылателя… В общем, я не знаю, как они там справляются, но каждые сорок секунд я готов к залпу. А ведь при попадании каждый мой снаряд наносит примерно по 500 урона, если не пробивает броню. Плюс оглушение иной раз на полминуты. Можете представить себе, какие проблемы я могу доставить вражеской команде. - Кому ты будешь рассказывать? - занервничал ЛТ-432. – Я это прочувствовал на себе! - Но главное мое достоинство совсем не это. Нечто более элегантное… - Что же? – спросил заинтригованный Брагин. Барт задрал гаубицу высоко вверх. - Видите, как мне приходится стрелять? У меня очень крутая, как говорим мы, артиллеристы, навесная траектория полета снаряда. Я могу легко забросить его за камень или дом. Простреливать мертвую зону, недоступную другим САУ – в этом я чем-то похож на САУ шестого уровня FV-304. Однажды Т-30 стоял за камнем и держал целое направление. Когда американские толстолобики играют от башни их очень тяжело выкурить. У этого оставалось еще 900 очков прочности. Т-30 смеялся в лицо атакующим, но, в конце концов так и лопнул от моего фугаса. Я попал ему в моторный отсек, с пробитием. Последнее, что нахал подумал перед тем, как уйти в ангар на ремонт: «А что, так можно было?» - Неплохо, неплохо, - пробурчал Брагин и записал данные в блокнот. – А какие у тебя слабые стороны? - Мои недостатки плавно вытекают из моих же достоинств, - важно сказал Барт. – Навесная траектория автоматически означает низкую скорость полета снаряда – всего 360 метров в секунду, и невысокую точность и дальность. Так что по быстродвижущимся целям вроде гавриков-колесников или легких танков стрелять почти бесполезно. Разве что получится зацепить осколками. Да и средние танки проблема… Ну, о моих размерах не стоит и говорить. Спрятаться мне трудно, еду я медленно, так что иной раз меня засвечивают по пути к позиции. Несложно представить, чем заканчиваются подобные… передряги. К сожалению, девятидюймовая гаубица требует соответствующего лафета. И я и есть такой лафет! Барт вновь гордо задрал ствол к небу. - Очень хорошо! – Брагин забрался на башню ЛТ-432. – Может, продемонстрируешь нам возможности гаубицы? Видишь дом? - Неполный экипаж! – отрезал Барт. - Двигаться тебе это не мешает. Твой друг Шерман когда-то зарядил орудие без экипажа. Не думаю, что ты хуже него… или даже Пантеры 8.8. Она и то это умеет. Словно в ответ на слова Брагина из покрасочного ангара выехал расписанный под хохлому средний танк с длинноствольной пушкой и дальномером-«глазами» на маленькой, как крысиная голова, башне. Он стыдливо развернулся и постарался побыстрее скрыться за бункером у дороги. В окошках дальномеров что-то блеснуло. Пантере 8.8 хотелось плакать, но она старалась никому не показывать своей слабости. - Альфу ей апнули, - сказал Барт. – Сочувствую. Не помогло. Ничего ж больше нет – ни пробития, ни маскировки, ни брони. Размер… чуть меньше, чем я. И как играть? Ладно, попробую пальнуть. В самом деле, я ничуть не хуже невезучей арийской дамы. Внутри Барта что-то залязгало, а через минуту гулко клацнуло. - Готово! - Огонь! – закричал Брагин. Несколько секунд Барт стоял неподвижно. Он шептал про себя: «Дистанция… Поправка… Угол возвышения… Азимут…» - Выстрел! – заорал Барт. Из дула вырвался сноп пламени. Воздушная волна сбросила Брагина с башни. Он, чертыхаясь, покатился по бетону. Серый дым на несколько секунд окутал артсамоход, потом быстро рассеялся. Запахло эфиром и жженой целлюлозой. - Откат нормальный! – выкрикнул Барт. Дом подпрыгнул и исчез в яркой вспышке. Бревна и щепки взлетели высоко вверх, и теперь, как в замедленном кино, опускались вокруг воронки. Брагин встал, отряхнулся и достал аптечку: - Командир контужен, видимость снижена! В упор можно стрелять даже без снаряда! - Если командир зачем-то вылез из танка, - скромно парировал Барт. – А так все-таки лучше зарядить фугасец-то, да. - Здорово! – восхитился ЛТ-432. – Обломки прямо в космос усвистали! - Здорово-то да не здорово! – раздался рядом хриплый голос.- Хулиганье! Всыпать бы вам по первое число! К Брагину спешил жилистый старик в телогрейке и сапогах. Он был гладко выбрит, а из-под крестьянской шапки выбивалась непокорная седая шевелюра. - Вы что же это натворили, а?! - Дед Филат? – опешил Брагин. – Что случилось? - Яичницу жарил, из-за бабахи вашей соль в нее уронил! Все на выброс! Смеетесь над стариком, да? И так после вас карты починяю! Думаете, оно само строится? Сам даже прыщ на твоей молодой заднице не вскочит! Дома, заборы, деревья – все я! Машины еще расставь… - Предупреждать надо. Прости, отец, - последнее Брагин сказал из искреннего уважения к старому солдату. Дед Филат когда-то служил заряжающим, после наводчиком, а теперь, на пенсии, устроился на полигон слесарем, плотником и электриком… одним словом, мастером на все руки. - Короче, так. Закончишь свою болтологию, пособишь мне, - дед Филат погрозил Брагину пальцем. – В последнем бою твои дружки всю Малиновку в щепки раскатали. Один не успею. И доппайков мне достань. Как его там… компенсацию за яичницу. Три… нет, четыре штуки! Брагин кивнул. - Чаю с пудингом не желаете отведать? – как мог вежливо спросил Барт. - Пудинг… слова-то какие. Ладно, гони, - дед Филат, похоже, сменил гнев на милость. – У шведов кофе с выпечкой ничего. У поляков смальцы только на закусь годятся – наше сало не в пример лучше. Китайцы улучшенный рацион подогнали, только я так и не въехал, чего там. Но есть можно с голодухи. И привезите мне ящик колы, если можно? А я взамен бетонобоев шестидюймовых могу отвалить от щедрот барских… Дед Филат, не переставая бурчать, скрылся в бункере. Через минуту он появился снова и погрузил в ЛТ-432 топор, молоток, пилу и ящик гвоздей. Сам ловко юркнул в боевое отделение. Вот что значит выучка! - Что-нибудь можешь добавить? – спросил Брагин у Барта. Артсамоход чуть повернулся вокруг гусеницы: - Пожалуй, да. У меня лобовая броня корпуса – 130 миллиметров. Он же от танка Конкерор. Правда, не понимаю, кому это надо? Рубка бронирована всего пятьдесят. Разве что от фугасов иногда спасает, если противник по трассерам бьет. Можно осколки пережить. Гаубица еще не опускается, так что чуть кочка – и прямой наводкой наказать зазнавшегося светляка не получится. Теперь все. Да вон и мой экипаж. Что-то они не спешили. Два наводчика… Снова спорить будут, кто по вертикали, а кто по горизонтали. И кому плавный поворот башни качать. Экипаж - шесть человек в черных беретах, выстроился у артсамохода. Брагин попытался расспросить заряжающих, как им удается зарядить девятидюймовую гаубицу за сорок секунд, но они говорили только по-английски. Их тайна так и осталась тайной. Понятное дело: танкисты и самоходчики могут воевать только на технике своей нации. Поэтому полиглотов среди них нет. А вот сами машины могут говорить и по-русски – для них всегда можно включить стандартные, а не командирские, уведомления в бою. Командир что-то крикнул. Самоходчики рассыпались, быстро осмотрели машину и скрылись внутри. Затрещал стартер. Мотор взвыл, из выхлопной трубы вырвался светлый бензиновый дымок. Барт крикнул: «Пока!» - выехал на грунтовую дорогу и покатил к лесу. Маленькие катки подпрыгивали на кочках. Брагин спустился в люк ЛТ-432 и крикнул: «В Малиновку!» Танк рванулся вперед и, как угорелый, понесся прямо через поле. Когда все стихло, из-за бункера показалась несчастная Пантера 8.8. Она тяжко вздыхала и, глядя в зеркало в покрасочном ангаре, повторяла: «За что меня так? Ну что я им сделала? Мало было этого издевательства с ненужным апом? Ну хоть бы в «Краконош» покрасили…» Ей очень не понравился стиль «Пряничная защита».