Мой дом там, где ты

      За окном посветлело. Темное покрывало заледенелой скайримской ночи начало медленно светлеть и принимать сероватый оттенок. Кучевые облака на небе предвещали в провинции помимо зверского холода снежную бурю. Для этой местности это совершенно типичная погода, когда мало кто выходит на улицу, боясь простудиться. Но если дела не требовали отлагательств, то приходилось идти выполнять их в метель.       Лив не хотелось никуда идти этим холодным утром. Довакин понимала, что великие дела не терпят отлагательств. Но завывающая метель за окном призывала остаться дома. Она поежилась, по коже пробежали мурашки. Огонь в камине уже успел погаснуть, оттого в комнате было немного холодновато. Девушка сильнее прижалась к Ралофу. Его сильные руки обнимали ее сзади. Уткнувшись носом в копну рыжих спутанных волос, он тихонько улыбнулся. От нее пахло мятой и елкой. Они манили, их хотелось вдыхать постоянно. Он крепко сжал ее обветренную руку. Тонкие, вечно теплые пальцы с легкими ожогами на подушечках казались ему маленьким произведением искусства, как и магию. Он не особо любил магов, но восхищался их старанием постигать что-то новое. Таким примером стала Лив— на вид хрупкая девчонка, но на деле сильный и опасный источник огня. Умение Лив обращаться с огнем впечатлило Ралофа еще когда они сбежали из Хелгена. Пламя не трогало ее во время нападения дракона, оно слушалось ее, как питомец. Когда она приняла знак мага у Древних камней, он будто бы предчувствовал, что так оно и должно быть. Ее стихия — огонь, она искрит и пылает нескончаемой энергией. И этим она его и привлекла.       Она развернулась и прижалась к его груди, положив руки на плечи. Норд согревал ее своим теплом, продолжая обнимать ее за талию. Слегка приоткрыв глаза, довакин посмотрела на возлюбленного. Он рядом. Рядом с ней. На душе было так спокойно и хорошо от того, что он обнимает ее. Нежелание идти куда-то возросло еще сильнее. Ей не хотелось оставлять его, снова путешествовать одной в далекие пределы провинции. Лив наслаждалась каждой минутой, что проводила с Ралофом. С человеком, который спас ей жизнь и помог освоиться в суровом Скайриме. Она многим обязана ему. Он помог ей сбежать из Хелгена, уговорил сестру приютить ее в Ривервуде, сражался с ней бок о бок в гражданской войне. И где-то там внутри зрело приятное трепещущее чувство сродни порханию крылу бабочки. И правда, от его присутствия трепетало сердце, от него невозможно было отвести глаз.       Лив уже почти проснулась. По спине пробежал легкий холодок, и она еще сильнее прижалась к теплому телу Ралофа. Она коснулась губами его плеча, после перешла на ключицу. Медленно поцеловала шею и, оказавшись на уровне лица, впилась в его губы легким поцелуем. Ей хотелось целовать его вечно. Внезапные воспоминания о вчерашней ночи усугубило желание остаться еще сильнее. Его поцелуи, прикосновения и некая грубость — все прокручивалось в голове ясными картинками и вызывали приятнейшее чувство, когда ты и твой возлюбленный больше, чем просто боевые товарищи. В отличие от других мужчин, с которыми Лив сражалась плечом к плечу, Ралоф мог оценить обстановку и, если надо, вовремя остановиться. В нем не было того духа бездумного берсерка, он всегда чувствовал, когда начинал перегибать. Также он вел себя и с ней. Он старался держать контроль над ситуацией, что иногда наводило мысль о его излишнем перфекционизме. Но, вполне возможно, это была типичная воинская привычка. Норд не допускал жестокости в ее адрес, ведь что может быть унизительней для мужчины, чем насилие над женщиной, которая дорога ему?       Он был с ней на удивление нежен. Нетипично для норда, как казалось Лив. Она знала их, как отличных бойцов, опасных противников и не особо дружелюбных в общении.Но Ралоф казался ей особенным. Он нежно обнимал ее, согревая в холодную погоду, дарил поцелуи и гладил по щеке со шрамом. Он говорил, что шрамы не уродуют Лив, а напротив, делают ее еще больше воинственной и привлекательной. Довакин до сих пор удивлялась этому. Мало кто говорил ей о ее красоте, а иногда и прямо называли уродиной. Его привлекало в ней все. Эти жесткие рыжие волосы, бледные губы, мягкая кожа и это дурманящий запах мяты. «Слишком наивный, — думала она поначалу. — Это все не будет длиться долго». Но Лив ошиблась. Ралоф преданно оставался рядом.       С ним всегда можно было поговорить о любых вещах: от житейских проблем до политики. С ним было приятно общаться, он охотно рассказывал о том, как вступил в ряды Братьев Бури, как воевал с имперцами во время войны и как его много раз он сбегал от погони. Несмотря на то, что Ралоф много рассказывал о себе, он также задавал вопросы и Лив. Как ей, норду, жилось одной такой в селении эльфов, как проходит обучение в коллегии Винтерхолда, тяжело ли дается приручение стихий и прочие вопросы. Некоторые вопросы Ралоф не рисковал задавать Лив, боялся обидеть. Но она как-то догадывалась об этом, даже не применяя магии. Видимо, интуиция довакина была такой же превосходной, как и ее умение повелевать огнем. Только в этом Лив и уступала Ралофу. Свои самые запретные мысли не всегда стоит проявлять наружу, даже если этого сильно хочется.       Подушечками пальцев довакин провела по шее, на которой остались следы той незабываемой ночи в виде засосов. Хотелось бы повторить эту ночь, но, видимо, уже в другой раз.       Разрываясь между долгом и желанием остаться первый одержал победу. Погладив по щеке спящего Ралофа, Лив мягко отстранилась и прошептала: «В следующий раз». Она аккуратно выбралась из его объятий. В доме было холодновато, ведь огонь в очаге погас еще ночью. Тело слегка дрогнуло. Оно отказывалось двигаться в таком холоде. Использовав заклинание левитации, девушка забросила несколько поленьев в очаг и произнесла заклинание огня. Дрова затрещали в очаге, а Лив начала медленно одеваться. Закрепив броню, она взяла со стола поручение от ярла, перечитав его, бросила в напоясную сумку. И снова вернулась к постели. Заправив свою сторону, она хотела было уйти, но ее остановило плавное прикосновение огромной руки Ралофа. — Уже уходишь? — Спросил он, глядя на нее блестящими полусонными глазами и легонько улыбаясь. — Я ненадолго. Всего лишь найду одного человека и вернусь обратно, — она повернулась к нему и присела на кровать. — Надеюсь, что успею до полудня. — Как скажешь, Вили, — он взял ее руку и поцеловал ладонь. — Ты же тоже сегодня куда-то собирался? — Заскочу в Виндхельм по делам и тоже вернусь. — Тогда почему спрашиваешь меня? — Усмехнулась Лив. — Ты уходишь слишком рано, — сказал норд. — Я порой не успеваю за тобой. — Жизнь Довакина это одна большая спешка, увы, — Лив поцеловала возлюбленного в лоб. — Благо, не особо стали нагружать с заданиями. — Что ж, удачи, огонек, — сказал Ралоф.       Они поцеловались.       Лив встала с кровати, накинула сумку и прикрепила ножны с мечом к поясу и подошла к двери. — Помнишь, что последние мысли норда должны быть о доме? — Вдогонку с легким смешком спросил Ралоф. — Мой дом там, где ты, — улыбнулась Лив и вышла из дома.