Who Said It Wasn't Real?

      Рей и По едва смогли выйти за дверь. Родственники Дэмерона окружили их со всех сторон, настойчиво вкладывая им в руки контейнеры с едой или сдавливая в объятиях.       — Хорошо, хорошо, — сказал По, — я скину вам то видео с котиком на почту, вы уже дали Рей морковь, обещаю, я почитаю ту книгу…       Их фразы пролетали мимо ушей Рей, ей наконец удалось открыть дверь, и декабрьская прохлада ударила ей в лицо, позади прозвучал последний голос:       — Мы были рады познакомиться с твоей чудесной девушкой, По! Ты должен привести её к нам в гости как-нибудь!       У Рей кольнуло в сердце, уже который раз за этот вечер.       По наконец-то закрыл дверь дома своего отца, и они пошли через снег к машине с кучей подарков и остатков еды в руках.       — Ну, — сказал он, — похоже, мы были очень убедительны.       — Ага, — сказала Рей, садясь на пассажирское сиденье. «Ну, я точно была, — подумала она, — и знал бы он почему…»       — Ещё раз спасибо, что прошла со мной через весь этот маскарад, — сказал По, выезжая c подъездной дорожки своего отца. — Мой папа начал показывать мою фотографию женщинам в продуктовом, я больше не мог это вынести.       — Ну, мне всё равно некуда было идти, так что…       — Нет, правда, — сказал По. — Ты просто соседка века после этого представления.       «Ага, — подумала Рей, глядя на лунный свет, отражающийся на снегу, пока они ехали домой в темноте, — представления…»       Она никогда не чувствовала себя одновременно такой счастливой и опустошённой, как в тот вечер. После стольких лет празднования Рождества в приюте, а затем в одиночку она внезапно была окружена теплом. Мужчина, по которому она сохла месяцами, взял её за руку, провёл в гостиную своего отца и представил её всей семье как свою девушку. По весь вечер обнимал её за плечи, время от времени целуя её в щеку, когда она говорила что-то особенно милое. Ей было так тепло, слишком тепло, и это тепло сжигало её изнутри. Словно она была девочкой со спичками, которая сидела на диване, прижавшись к нему и уткнувшись головой в его плечо, и просто сгорала, сгорала, сгорала…       Боже, она была такой идиоткой, что согласилась на это.       И конечно со своей семьёй По был ещё более очаровательным, чем обычно — помогал своей бабуле добраться до её машины и играл в космических пиратов с маленькими двоюродными братиками и сестренками. Вот надо же ему было быть таким до жути милым. Глупый По Дэмерон, который так сильно обожает своего корги Би, что заказал зелёный рождественский свитер с её фотографией и гордо носил его, когда они пришли на ужин.       Она наблюдала, как По ведёт машину по заснеженным улицам, пока они не достигли их квартиры. Они изо всех сил старались открыть дверь со всеми свёртками и коробками в руках.       Дверь распахнулась, и их встретила Би, которая была более чем рада видеть их после вечера, проведённого в одиночестве.       — Привет! — сказал По, откладывая пакеты в сторону и почесывая ей за ушком. — Соскучилась по нам?       После По направился прямо в свою комнату, и она услышала, как он заходит в душ и готовится ко сну.       В углу стояла ёлка, и её гирлянда отбрасывала красивые радужные тени на тёмные стены квартиры. Весь мир затих, когда Рождество прошло. Рей села под ёлкой и стала разглядывать огни гирлянды, чувствуя себя такой маленькой и такой наивной.       Она не могла перестать думать о двоюродных братиках и сестрёнках, с которыми По играл. Для них Рождество случалось каждый год, как по волшебству, как по часам. Они верили в Санту, а с чего бы им не верить? Легко усомниться, когда ты просыпаешься утром, и тебя не ждут подарки, когда начинаешь задумываться, что может быть, потому что это ты плохой. Этот мир, где Рождество принимают как должное, был чужд для неё, и он впустил её в него.       Рей провела рукой по веткам ёлки. Она была такой глупой, что сказала «да», но как она могла устоять? Она знала, что это убьёт её и, боже, это убило её, но как она могла сказать «нет»? Когда ещё у неё был бы шанс держать его за руку? Ей хотелось плакать весь вечер — она была так безмерно счастлива и так разбита, что все её эмоции слились в боль, которая, казалось, никогда не кончится.       — Ты в порядке?       Она оглянулась и увидела, что По вышел из своей комнаты, чисто вымытый и одетый в свою рождественскую пижаму.       — Вроде как.       По подошёл и сел рядом с ней, огни гирлянды отражались узорами на их лицах. — Не… не похоже, что всё в порядке, если ты не против, что я говорю об этом.       Рей вздохнула и посмотрела на ёлку. — Это первое Рождество, которое я провела не в одиночестве, — сказала она. — Ты знал это?       — Нет, — сказал он. — Прости, я не знал… Надеюсь в этом году оно было немного лучше.       — В том то и дело, — сказала Рей, упираясь подбородком в колени, — я наконец-то провела Рождество так, как всегда хотела, когда была маленькой, но всё это было даже не по-настоящему. Это было какой-то… игрой. Ничего из этого не было по-настоящему.       Он недоверчиво уставился на неё. — Кто сказал, что это было не по-настоящему?       — По… не надо…       — Солнышко, — сказал он, пододвигаясь ближе, — как ты думаешь, почему я вообще попросил тебя притворяться?       — Что?       — Ты правда никогда не замечала? — спросил По, смущённо опуская голову. — То, как ты порой заставляешь меня смущаться. — Клянусь, я для тебя, должно быть, как открытая книга.       — Это невозможно, я не…       — Рей, сказал он, — всё, что я делал сегодня… каждый раз, когда я держал тебя за руку или целовал в щёку… я всегда хотел так вести себя с тобой, чуть ли не с самой первой недели, как я переехал сюда. Я всегда был очень сильно и нелепо в тебя влюблён, и в последние несколько месяцев, даже кажется, будто… — он в панике замолчал.       — Будто что?       По взял её за руку. — Ты знаешь что.       — Правда? — спросила Рей, наклоняясь к нему ближе.       — Да, — сказал По, улыбаясь и заправляя прядь волос ей за ухо. — Мне сегодня тоже было тяжело, потому что я думал… я думал, что это мой единственный шанс когда-либо, и…       — Меня это тоже разрывало на части. Это было так прекрасно, так прекрасно, но…       — Я знаю, — сказал По, глядя ей в глаза.       — Так давай не останавливаться, — сказала Рей, потянувшись к нему, чтобы взять за руку. — С этого момента я хочу держать твою руку каждый день. На этот раз по-настоящему.       Он сжал её руку в ответ. — Я тоже этого хочу. Очень.       Рей захихикала и упала в его объятия, снова чувствуя себя тепло и безопасно. Но на этот раз это не разбивало ей сердце.       На этот раз им не придётся притворяться.