***
Туман. Он обволакивает все вокруг. Это красивое явление, в котором можно спрятаться, словно птица в облаках. Нередко люди видят перед собой лишь серый беспросветный туман и ходят в полном разочаровании, хотя радует и то, что есть те, кого он привлекает. Пожалуй, помимо того, что это просто красивое явление, им нравится ещё и та загадочность, мрачность города, укутавшегося в нём. В тумане все необъяснимо изменчиво. Что-то уменьшается — или вовсе исчезает, а иногда и увеличивается до сказочных размеров. Автобусная остановка уже близко, ещё пару шагов и наконец станет тепло, ведь за последний час температура сильно упала. Парень поёжился, поднял ворот своей куртки и ускорил шаг, завидев сворачивающий и нужный ему транспорт. Благо на остановке людей немного, столпотворение сейчас очень некстати. Настроение испорчено, ничего не веселит. За последние полтора года ничего хорошего не произошло, кругом боль и человеческие страдания. Бывает Эйдан срывается, выпивает, плачет. Но это заглушает боль буквально на несколько часов, потом всё становится как раньше. Это нормально, с этим ничего не поделаешь. Выход есть, и это единственное, что направляет его, заставляет двигаться дальше, стараться не показывать своих слабостей и просто идти. Куда? — Дальше. Дальше по полосам жизни, стараясь не сворачивать. — У вас всё хорошо? — заглянув в его лицо обеспокоенно спросила миловидная, с чем-то слегка отяжеленным выражением лица женщина в забавной шляпке. Она прищурила глаза и заметно напряглась. Ей лет так под сорок, однако для своего возраста она выглядит прекрасно. Её одежда выдаёт статус, и несмотря на него, она очень добра, ведь по многим высказываниям люди «высшего сословия» слишком жестоки, но сейчас заметно обратное. Безусловно, это не говорит о том, что она и вправду мила ко всем, ведь если вывернуть её наизнанку можно найти совершенно другие качества. Хотя, присутствует ещё один вариант: она спросила это лишь из вежливости. Большинство людей так и делают, хотя остальной части просто напросто наплевать. — Д-да, всё хорошо, спасибо. — выдавить улыбку не получается, поэтому парень просто кивает. Всё это очевидно ложь, но разве ей станет лучше от того, что он скажет правду? Нет, в том то и дело. Вместо улыбки вышло что-то вроде кривой усмешки, что в данной ситуации очень некстати. Он поскорее стёр со своего лица всё эмоции, оставаясь по прежнему спокойным, по крайней мере на виду. Никто как никак не знает, какой ураган сейчас бушует в его голове. Зайдя в автобус он безмолвно протянул несколько монет водителю и занял свободное место. Прикоснувшись разгоряченным лбом к холодному стеклу окна, охлаждаясь, парень громко выдохнул, сам того не замечая и закрыл глаза. Машина наконец тронулась. Проехать нужно буквально три остановки. Наверное, можно было бы пройтись, но Эйдан сейчас не в том состоянии чтобы расхаживать по улицам пешком. Тем более за окном туман. А Галлахер не из того числа людей, что привлекает это явление. Он снова размышляет. Почему это происходит с ним? Почему он? На его месте мог бы оказаться абсолютно каждый человек. Кто-то переживал бы такой период с улыбкой на лице, а кто-то, как он — не теряя надежды, но потихоньку сдаваясь. Сколько бы раз он не корил себя за это — руки всё равно опускаются, с каждым днём всё ниже и ниже. Проехав две остановки парень открыл глаза и уже приготовился покидать автобус. Наконец остановившись, он выскочил из машины и оперевшись о столб, стоявший возле остановки потёр веки. Слишком резкий подъем, спровоцировавший потемнение в глазах и лёгкую, но до жути противную боль в висках. До места назначения идти около пяти минут, что не может не радовать. Время близится к семи часам вечера, и даже к этому времени туман не рассеивается. Машин на улице практически нет, лишь иногда мглу той «дымки», что стояла с самого утра разрезал свет от фар автомобилей. Ветер заставлял непослушные волосы разлетаться по воздуху, спутывая их, а самого парня вздрагивать и съеживаться от шустрых мурашек, пробежавших по телу от неприятной прохлады. Тяжёлая дверь распахнулась и юноша вошёл внутрь. Тепло. Невероятно тепло. В помещении «смертельно» громко, кажется, что Эйдан слышит абсолютно каждый звук с особой четкостью и чрезвычайной громкостью. — Добрый вечер, в палату 34 сейчас можно? — подойдя к ресепшену поинтересовался он, причесывая волосы ногтями и заправляя их за уши. — Кем вы являетесь пациентке? — подняв на него глаза спросила молодая девушка. — Кхм, — он прочистил горло, но практически сразу же продолжил. — Молодой человек. — Насколько я знаю, мисс Буш сегодня не ждёт гостей. — парень буквально с мольбой в глазах посмотрел на ту, что может одним лишь только словом лишить его заветной возможности встретиться с любимым человеком. — У вас есть 20 минут. — кивком головы она указала на открытую дверь в палаты больных и Эйдан наконец искренне улыбнувшись и поблагодрив пошёл к нужной двери. — «Онкологическое отделение.» — одними только губами прошептал два слова на двери, в сердце кольнуло, а в уголках глаз скопились слёзы. Казалось, будто он прошёл уже тысячу однотонных, простых и нереально надоедливых дверей и вот она, та самая! Слегка толкнув дверь ногой парень наконец увидел её. Лысую, опухшую, с синяками под глазами, с поникшим взглядом, но его. Его родную и любимую. — Мэдс, Господи! Как же я скучал! — мгновенно подбегая и обнимая девушку, тихо прошептал он. — Я тоже, Эйдан, — на выдохе проговорила она. — Я тоже. — девичья рука нежно поглаживает кожу головы, зарываясь в тёмные густые волосы. Мэдс всегда улыбалась, когда видела его. Даже при встрече с родителями такой радости особо и не было, хотя их она видела в разы чаще. Они заменяли друг другу воздух, были пищей, которая пополняла баланс жизни обоих. Безусловно, девушке его очень не хватало. С осознанием своей тяжёлой участи, та совершенно потеряла интерес к жизни. Благо рядом оказались те люди, что не отказались от неё и поддерживают в такой тяжёлой жизненной ситуации, те, что всегда рядом и никогда не бросят. Врачи с каждым днём сообщают какие-то ухудшения и говорят, что больше года она не протянет. Год. Всего лишь чёртов год. Звучит так мало, а на деле ещё меньше. Каждый третий онкологически больной человек жил гораздо дольше прогнозов врачей, и Эйдан всеми силами пытался доказать это своей любимой, но та не слушала его, даже не хотела. Слово врача — абсолютная правда, ведь он не станет врать. Такой позиции придерживалась она, делая себе только хуже. С каждым днём отсчитывая свои годы жизни и записывая лучшие моменты на листы бумаги она молча, со слезами на глазах лежала, смотрела в потолок и сжимала блокнот в руках, чуть ли не разрывая его на части. — Как ты себя чувствуешь? — задал вопрос парень всё ещё прижимая девушку к себе и говоря очень тихим голосом, будто боясь отпугнуть её. — Нормально. — очевидно, что это не так. — Как ты? Что там с учебой? — отстранившись от него, она подошла к кровати и отложив книгу на стол, жестом пригласила его присесть. — Плохо, Мэдс. Не спрашивай почему, ты и так это знаешь. — уже громче начал он. — Не могу дозвониться до твоих родителей, всё у них хорошо? — Три дня назад Мистер Росс что-то сказал им, видимо мои анализы пришли, вот они и ходят с тех пор, как приведения. — спокойно ответила та. Мэдс всегда спокойна, в любой ситуации. Эйдан знает, что своих эмоций она не покажет, дело принципа, однако сама, в одиночестве нередко укутавшись в одеяло, освобождается от них. Родители девушки и вправду словно приведения. Именно с того самого момента, как узнали о болезни единственной дочери. После неутешительных прогнозов врачей, им, как и Эйдану становится только хуже. — Не думай об этом, анализы хорошие, я уверен. — не показывая волнения, серьёзным тоном проговорил он. — Да? — улыбаясь она повернулась лицом к парню, беря его руки в свои. — Не смеши, милый. Ты сам знаешь, что прогнозы действительно плохие, зачем всё это? — Нет, не забивай себе голову! — откинув её руки вскрикнул он. — Зачем так пессимистично смотреть на жизнь? Да, муторно, нехорошо, но выход есть! А ты вечно усугубляешь ситуацию! — он заметно повысил тон. — Перестань врать себе и пытаться донести что-то до меня. Я смирилась, уже давно, и тебе советую. — Ты серьезно? Боже, Мэдс! Ты дура, самая настоящая дура, если веришь всему, что написано на заборе! — Хватит. — единственное, что смогла выдавить из себя она. Девушка нахмурила брови и скрестила руки на груди. — Нет, не хватит! Упавший духом гибнет раньше срока. Потому что отчаяние лишает человека опоры и надежды. А люди без надежды — слепы и потеряны! — бросив разозленный взгляд на девушку, а затем на книгу, читаемую ей до его прихода он так же сердито добавил. — Карнеги читаешь? Отличный выбор, он как раз учит нормально жить! — с силой захлопнув дверь он вышел в коридор, останавливая пыл. Разъяренный парень оглядывается по сторонам в поисках хоть какого-нибудь врача и наконец из двери напротив выходит именно тот, который ему нужен. — Ох, Эйдан! Рад тебя видеть. — пожимая его руку с улыбкой на лице сказал он. — Это взаимно, Мистер Росс. Я как раз вас искал. — Д-да, кажется вы ещё не знаете. — почесав подбородок взволнованно протянул тот, на что Галлахер вопросительно вскинул брови. — Понимаете ли, у Мисс Буш выявлены тромбы в венах нижних конечностей, вызывающие тромбоэмболии ветвей легочной артерии. Опухоли продуцируют прокоагулянты, такие как тканевый фактор, что ведёт к повышению тромбообразования, особенно в её случае. — И что надо делать? — Только хирургическое вмешательство. — коротко, но ясно отрезал тот. — Так, в чём собственно проблема? — не до конца понимая ситуацию парень убрал руки в карманы, вздрагивая от сквозняка. — Родители девушки сейчас не в лучшем состоянии, как в душевном, так и в финансовом. — Отложить никак? — раздражённо цокнул языком парень и упёрся рукой об стену. Доктор лишь отрицательно закачал головой, поправляя свои очки. — Я понял. Сколько у нас есть времени? — Немного. На этой неделе желательно прооперировать. — Спасибо, я зайду к вам завтра, обсудим подробнее. Найдется время? — Что ты, конечно! Часов в десять? — развёл руками Росс. — Отлично, тогда до завтра. — надевая на себя гримасу невозмутимости произнёс он. — Всего доброго. — буркнул врач в след уже выходящему из отделения Эйдану.***
Уже который день всё тот же туман окутывает город, закрывая доступ на все его красоты. Тусклый свет мрачного утра, проникая в комнату через огромное окно дома, постепенно рассеивал тьму. Эйдан не мог отвести глаз от этого света. Он всю ночь ворочался в постели, силясь вернуть пропавший сон, но тот же тусклый свет утра играл в глазах, и сон покидал его всё больше. В квартире не убрано, повсюду разбросана одежда: как грязная, так и чистая, в перемешку. Горы немытой посуды, которая стоит ещё с прошлого месяца, ведь из-за последних нескольких напряжённых месяцев стресса, Галлахер практически не ел. Раньше, в его, а вернее их квартире обычно убиралась Мэдс и тут всегда было чисто и уютно. Однако, времена меняются.***
Галлахера в очередной раз пробрал утренний холодок от открывшейся двери кабинета доктора и он дрожащими руками застегнул ворот рубашки, а затем прошёл в сам кабинет. Уж слишком часто он испытывает холод, как физически, так и эмоционально. — Доброе утро. — кивнул Росс и указал пальцем на свободное место. — Доброе. — буркнул парень. — Оно действительно доброе, Эйдан. Сегодня мне пришла одна очень хорошая новость, — открывая папку с документами и протягивая их парню, сказал тот. — О мисс Буш очевидно. — Это из «Асклепиос», верно? — улыбнувшись поинтересовался он. — Именно, Эйдан! Она справится, понимаешь?! Это лучшая онкологическая клиника в мире и она чёрт возьми смогла попасть туда! Не без нашего участия конечно, но всё же это место досталось Мэдс! — радостно подпрыгнул он на месте, выбрасывая дрожащие от волнения руки в сторону. — Я поздравляю вас! — нет слов, дабы описать ощущения, ведь это уже маленькая победа. Холодные капельки слёз подбежали к уголкам глаз, останавливаясь и не стекая вниз, будто стоя под плотиной. Улыбка так и не покидала лицо парня. Когда последний раз он так улыбался? Год назад? Два? Около минуты Эйдан сидел, молча смотря на эти чёртовы документы, которые словно снабжали его воздухом, давали надежду и веру. — С-спасибо в-вам… — ни на что больше слов и не хватило, а ведь и не надо было, всё и так понятно.***
Уже на пороге дома женщина с милой улыбкой и тонкими морщинками на лице налетела на парня, слегка приобнимая его за плечи. — Она спит, заедешь позже или подождёшь? — заглядывая ему в глаза, спросила миссис Буш. — Подожду. — Тогда идём, накормлю тебя. — радостно взвизгнув, женщина помчалась на кухню, хватая за локоть парня.***
Налив кружку чая, мама постучалась в дверь дочери. — Детка? Можно к тебе? — отсутствие ответа ее разозлило, и она рывком открыла дверь, так как понимала, что та уже не спит, ведь совсем недавно был слышен разговор из её комнаты. По спине женщины пробежал холодок. Ее любимая девочка безжизненно повисла на люстре. Кружка с грохотом полетела на пол, вдребезги разбиваясь и заставляя остальных членов семьи прибежать на внезапный звук разбитого стекла. Мистер Буш тут же вывел из комнаты жену, находящуюся в ужасе, а Эйдан остался с мертвым телом девушки один на один. Мертвенно бледное лицо с легкой, едва заметной улыбкой смотрело прямо в его глаза, залезало в душу и било тревогу. На ней великолепное белое платье с кружевом, что Эйдан подарил в день её рождения совсем недавно. Она так хотела надеть его после выздоровления, но не смогла… — Дура! — закричал он, глотая солёные слёзы горечи. Он подошёл к ней и едва заметно прикоснулся к белоснежной коже мертвого тела. Такая молодая. Красивая. Его Мэдс. Его. Она ведь просто не видела выходов, а они были, стоило лишь посмотреть, взглянуть с другой стороны. Милая мисс Буш так и не узнала, что получила «путёвку в рай», который вылечил бы её и оставил тут — на Земле. Но сейчас юная леди отдыхает в том же раю, но не с ним… И не на Земле. — Зачем, Мэдс?! Зачем?! — продолжал кричать парень. Он орал, срывая голос, его крик боли был слышен даже на улице. Его уши болели от собственного ора, но он не останавливался и кричал, всё громче и громче. Холодные слёзы стекали по щекам, а он всё продолжал касаться её мертвого тела, в надежде ощутить то тепло, что получал раньше, ту любовь, что дарила ему она, тот взгляд, что был пропитан надеждой, угасающей с каждым чёртовым днём. На полу прямо под ней лежал сверсток помятой бумаги. Опустившись на колени Эйдан поднял его. Осознание произошедшего легло горьким и тяжелым грузом. Больнее всего было понимать, что его девочка совершила то страшное действие в то время, когда сам он, сидел совсем рядом, за стенкой, и ждал момента, дабы осчастливить её и извиниться за произошедшее в больнице. Он встал, лбом оперевшись на стенку. Дрожащими руками раскрыв записку, Эйдан узнал её почерк. Почерк любимой, умершей девушки. — «Я хочу извиниться. За всё. Прости меня, Эйдан Галлахер, я виновата перед тобой. Знаю, ты сердишься, но вернуть уже ничего невозможно. Не падай духом, ладно? Ты сильный, я это знаю… Вчера вечером я сидела и рассуждала. Может проще все бросить, сдаться? Зачем всё это? Нервотрёпка сплошная. Так будет проще, поверь я умирала с улыбкой на лице. Люблю тебя, мне жаль, что так вышло. Пожалуйста, продолжай жить, ради меня. Не теряйся. Просто продолжай, милый.» — новый поток слёз и ужасающего крика пронзил стены дома. Дыхание всё замедлялось и сердце уже не билось с такой скоростью, как прежде. Он скован, напряжен. Ноги немеют, в горле сохнет, в глазах темнеет, а в ушах звенит. Сейчас в душе так пусто, но она болит, ноет и рвёт изнутри. Эйдан кое-как дошел до открытого окна вдыхая свежий прохладный воздух. Кислород поступил в мозг и слёзы, как по сигналу снова накрыли лицо парня. А на улице туман. Теперь, он не кажется парню сплошным разочарованием. Теперь для него это волшебное явление. Может, только переживающие сильное горе люди, видят в тумане что-то необычайно сказочное? Возможно в нём прячутся души, покинувшие этот свет. А люди, которым так их не хватает, выходят на улицу, с надеждой снова встретить тех ушедших, что наверняка бродят по закоулкам, прячась в этой густой беспросветной пелене. Вот она — новая тайна умерших. — А мне теперь продолжать… Продолжать, и без тебя… — на выдохе произнёс парень, роняя записку на пол и валясь следом за ней. Она ушла таким ужасным способом. Бросив всё, оставив семью, наведалась к всевышним без какого-либо приглашения. Она просто сбежала. Как трус. Сбежала и больше никогда не вернётся.