Ледокол

      Стук ботинок Кирка гулко раздается по пустынному коридору. Тяга Джима увидеть потрясающего цвета глаза становится сильнее страха быть с позором уволенным из Звездного Флота. Чтобы иметь возможность наблюдать, как веки распахиваются, являя миру красивый разрез глаз, капитан каждую ночь пробирается к криокапсуле Хана.       В первый раз пальцы Кирка дрожат, когда тот вводит код разморозки капсулы. Джиму страшно. Он помнит все, что натворил Хан – это снится ему в кошмарах. Как и снится тот момент, когда Хан назвал его «Капитан» – губы размыкаются, затем смыкаются на доли секунды и размыкаются вновь. «Ка-пи-тан». Эти губы хочется терзать грубым поцелуем, но Кирка совсем не прельщает перспектива делать это через прозрачное стекло крышки капсулы.       И поэтому он активирует введенный код.       Хан не рискует делать резкие движения и просто садится в своей капсуле. Когда он видит Кирка, то испытывает дикое желание обхватить его голову ладонями и с хрустом раздавить ее. Вместо этого Нуньен делает над собой титаническое усилие и спрашивает сиплым от сна голосом:       – Зачем ты меня разбудил?       – Я… принес тебе кофе. – Джим осознает весь абсурд ситуации, но, тем не менее, демонстрирует Хану металлический термос.       – Кофе? – уголок губы мужчины кривится в подобии улыбки. – Я не пью кофе.       – Может, чай? – теряется Кирк. – Я заварю…       – Я не пью чай.       – А что тогда? Алкоголь?       – Я не пью алкоголь. Мне вообще не нужны напитки и еда. Ты что, пришел к врагу, даже не изучив его? – Глубокий смех Сингха врезается в стены и, отражаясь от них, возвращается вихрем обратно. – Ты развеселил меня, Джеймс. Сегодня я тебя не убью.       Джим, сидя по-турецки, наблюдает, как Хан опирается спиной об изголовье свей капсулы.       – Может, хочешь что-то узнать? – Он серьезно смотрит на капитана.       – Да, разумеется. – Кирк прост как пять копеек. – Те, кто тебя создал, были людьми?       Хан хмурится. Ему не нравится вопрос.       – Да. – Отвечает он после продолжительной паузы.       – Я так и думал. – Лицо Джима приобретает какое-то странное выражение. – Только человек мог создать такое произведение искусства.       Настает очередь теряться Нуньену. Он, пожалуй, впервые в жизни застигнут врасплох. Хан вглядывается в пронзительно голубые глаза, пытаясь найти в них насмешку или издевку, но они кристально чисты и искренни. Хан – мастер по распознаванию лжи, и сейчас он понимает, что капитан не врет. Сингх не знает, как реагировать на слова Джима. Всю жизнь Хана ненавидели, боялись, презирали, но не восхищались.       Следующей ночью Хан разрешает Кирку коснуться своего тела. Джим с благоговением гладит ладонями твердое тело Нуньена. Кожа холодна как лед, но самому Хану кажется, будто она пылает под пальцами Джима. Вчера Хан испытывал моральный диссонанс, сегодня испытывает физический – его тело прежде били, терзали, пытали, но никогда не ласкали с той нежностью, с какой делает это сейчас Кирк. В груди Сингха спирает дыхание, ему приходится приоткрыть губы и рвано вдохнуть. Они с Джимом сидят возле капсулы на расстоянии вытянутых рук, и эти руки не устают исследовать мускулистые плечи, грудь и шею до самого утра.       На третью ночь Джим и Хан выясняют, что капсула очень мала для того, чтобы вместить двух мужчин, занимающихся сексом, а на полу слишком жестко и холодно. Хан находит выход – он плюхается на капсулу сверху и ловко подхватывает Кирка под бедра, разводя их по обе стороны от себя. Джим крепко обвивает Нуньена за шею и выдыхает ему в губы, чувствуя, как член скользит между ягодицами. Хан в быстром ритме приподнимает и опускает Кирка, держа за талию, словно тот весит как пушинка. Джим целует Хана, и тот отвечает на поцелуй. Капитан знает, что иногда поцелуй весомее, чем секс, и он надеется, что Сингх помнит этот закон. Кирк стонет, когда Хан практически вгрызается ему в шею и принимается сжимать его член, совершенно не боясь запачкать свои грудь и живот. Нуньен притягивает к себе содрогающееся тело Джима и что-то быстро шепчет ему на ухо. Глаза капитана закатываются, он еле соображает, но та часть органа слуха, которая в состоянии обработать информацию, ошалело посылает сигналы в мозг. Джим пытается рвано отвечать, и Сингх чудом разбирает слова, приводящие его в сумасшедший восторг, и уже он инициирует очередной поцелуй в губы.       Спустя пару дней Джим поднимает на корабле тревогу – из своей капсулы исчез Хан. Первое, что делает Кирк – смотрит в присутствии своего верного помощника записи с видеокамер. Они ничего не дают – они чисты.       – Джим… – говорит вдруг Спок, и капитан ловит его испуганный тон. – Твои руки…       Кирк опускает взгляд и видит, как его конечности охватываются сияющими обручами телепортации. Джим вскидывает голову, но не успевает ничего сказать. Спок бежит на капитанский мостик, где проводит остаток миссии в безуспешных попытках засечь Джима.       Джим видит, как ровно в секунду завершения его телепортации на маленький корабль, кресло пилота резко разворачивается.       Улыбка Хана освещает темную рубку.       – У нас получилось? – спрашивает он, протягивая Джиму черную нейлоновую одежду – такую же, как и у него самого.       – Кажется, да… – Джим стаскивает с себя форму Звездного Флота под голодным взглядом Нуньена. – Куда полетим?       – Подальше от всех. – Хан разворачивается к приборной панели и до упора рвет рычаг, переводя корабль в варп.