Скептицизм

Перед глазами пЛыВЁт. Перо в пальцах скрипит; скрип режет разум на ломти, заседает сверлом в черепной коробке. Скррр. Скррр. Скррр. Пррротивно. Но Кэ Цин, абсолютно занятая Кэ Цин, не может позволить себе лишние минуты, не может позволить нестабильность, не может... Позволить себе... ... Серость и блеклая темнота; скрип пера все ещё в голове. Скррр. Перед глазами искры пляшут; фоновой шум глушит шорох бумаг под носом, опасно близких, словно кто-то рискует вот-вот нырнуть лицом в стол. Перо молчит тридцать секунд ровно. Половину минуты Кэ Цин проводит с закрытыми глазами, прежде чем дернуться, упрекая себя за такое допущение, и выпрямиться на месте. (Не помогает). Нефритовое Равновесие (не) устаёт. Ей просто нельзя терять стабильность, воплощением которой она является, и она... ... Перед глазами опять пОпЛЫло. Кэ Цин подхватывает кипу бумаг, размашистой подписью помеченных; Кэ Цин выходит за пределы рабочей цитадели, чтобы войти в чужую, и минутой позже спускает ношу на стол Воли Небес. Ворчливо рапортует. Советует напомнить Гань Юй о ее обязанностях. И уходи- — Пропустила три листа. Нин Гуан протягивает злосчастное перо. В пальцах пишущий инструмент лежит нетвердо. Он противно скрипит по бумаге, словно забивается под черепушку, копается в разуме, поселяется там РасПЛыВчатО и... Касание. Сонливость согнана, словно пугливая зверушка, на лишний миг; импульс пробивает мышцы, заставляя выпрямиться и не без возмущения цокнуть языком. Автор касания логично понятен. — Нужно выспаться. Тебе. Кэ Цин отрицательно мотает головой, нос вздернув, и встаёт из-за стола по завершение подписания бумаг. Нин Гуан смотрит внимательно; на радужках цвета кор ляписа неодобрение. На радужках цвета кор ляписа порицание. На радужках размытого цвета неясной формы потерянный взгляд, потому что Нефритовое Равновесие пЛЫвЁт вниманием вновь, что-то в полудрёме резко отвечает Воле Небес; не понятно, ответила ли лидер Цисин что-либо, но загруженное сознание ОпЛЫвШей свечкой гаснет. — Не люблю твой скептицизм, — слышно на периферии; персона опускается на стул рядом — опять скрррип, пусть и почти неслышный — и кладет лёгкую ладонь на голову Нефритового Равновесия. Кэ Цин бы протестовать. Кэ Цин бы ворчать. Кэ Цин бы дёргаться в сторону, потому что даже с безмерным уважением к лидеру она не хранит в себе терпимости к философии той. Они ведь разные. Очень разные. Будь возможность, ответить бы, что скептицизм куда уж лучше, чем... ...кажется, в полусне ответить она и попыталась — иначе нельзя объяснить этот смешок со стороны, не лишенный добросердечия. Вообще, Нин Гуан, вне зависимости от всего, оставалась человеком в высшей степени приятным — даже Кэ Цин, не питающая особых чувств, признавала это; Воля Небес совмещала в себе и твердость кор ляписа, и сияние полуночного нефрита, и невероятный ум. А ещё теплые руки. (Последняя мысль нагрянула в УпЛЫваЮщЕЕ сознание без риска шокировать своим существованием). Нет, не то чтобы Кэ Цин была не против, но..! Возражать в данном положении было всех сил превыше. Не то чтобы и сама лидер Цисин принимала скептицизм подчинённой сердцем всем, но это не мешает лишний раз признать, что во сне — и под рукой — юное Нефритовое Равновесие выглядит интересно. Редкое зрелище, из-за которого часами позже, когда марево усталости спадёт, мечница будет возмущённо вздыхать. Наверное.