Девственники

      Когда у Райзела стал слегка виден животик — у него начался поздний токсикоз. А для меня с Мью начался персональный ад. И без того по жизни злющий омега стал просто ходячей катастрофой. Рыжик не мог ничего нормально есть — стоило ему что-то прожевать или даже в некоторых случаях понюхать, так его сразу же начинало мутить и тошнить. Голодный Райзел срывался по любому поводу. Дошло до того, что Ури уже заранее начинал извиняться за что-либо, даже если был ни в чем не виноват. — Это не я! — сказал Мью, сжавшись в маленький комочек, желая казаться как можно меньше и незаметнее. — Что ты сделал? — Кто? Я? Ничего!       — Зачем тогда оправдываешься? — Потому что мне страшно, когда ты с таким недовольным лицом подходишь ко мне! — У меня всегда такое лицо! А теперь пошел вон отсюда! Есть че пожрать?       Тут мы с Мью переглянулись, пряча на лицах свои сомнения и переживания. Последние две недели вопрос «есть ли че пожрать?» заставляет вздрагивать не только Ури. Потому что мне потом со всеми последствиями разбираться. Пожрать то всегда есть, мне кажется, что Мьюури из любой фигни сможет приготовить что угодно. Вот только Раю теперь не подойдет что угодно. И тут уже не угадаешь. Потому что то, что он ел вчера, сегодня уже может вызвать у него рвотные позывы. А виноваты, естественно, будем мы, кто же еще…       С трудом подавив тяжелый вздох, я погладил омегу по спинке и велел ему идти в свою норку, чтобы подождать, пока мы подогреем ему ужин. — Ты опять вздохнул! — кинули мне предьяву. — Тебе показалось, — попытался возразить и вымученно улыбнулся. — Я, блять, оборотень. И я прекрасно слышу, даже когда ты пытаешься это скрыть.       Черт, не прокатило. — Хорошо, ты прав. Доволен? Что ты от меня еще хочешь? — Меня это бесит. Не вздыхай и не дыши вообще, нахуй!       Ебать он прихуевший!       Так! Раз, два, три — я не буду убивать своего возлюбленного! Четыре, пять, шесть — я не буду убивать своего возлюбленного.       Семь, восемь, девять — я не буду убивать своего возлюбленного… разве что, придушу немножечко! Так, блин, тоже нельзя. Десять. Фух…       Он такой бука, не потому, что не любит меня, а потому, что мало сегодня кушал — с утра отказался, а в обед почти ничего толком не съел из-за тошноты. Не нужно уподобляться ему и срываться. Каждый день повторяю себе эту мантру, чтобы не сорваться. — Райчик, если я не буду дышать, то я ж умру так… — Зато не будешь раздражать! — рыкнул рыжий колючка, еще раз на меня злобно зыркнув. — Но у нас же с тобой скоро свадьба, что ты скажешь гостям, если меня там не будет? — в последнее время разговоры как с маленьким помогают намного лучше, чем серьезные «взрослые».       Несколько секунд я умильно наблюдал, как в его рыжей головушке происходит мыслительный процесс. — Ладно, можешь дышать, заколебал ныть! — рявкнул омега и пошагал в нашу спальню.       Пфф, сработало. В последнее время только и делаю, что разговариваю с ним как с ребенком. Так омега быстрее сливается от разговора. Да и я успокаиваюсь.       Надоело.       Заскоки Райзела. Учеба — подготовка к досрочной сдаче итоговых экзаменов. Подготовка к свадьбе — помощь Мью в организационных вопросах, на мне полностью висит ведение переговоров между семьями двух видов оборотней, чтобы все не пересрались между собой и ничего не сорвалось. Подготовка к рождению и воспитанию детенышей… Хочу сдохнуть, никогда еще в жизни так не уставал! Пришлось бросить баскетбол. Хотя, может, зря? Там-то уж мог хоть как-то размяться, поболтать с ребятами о чем-то, кроме как о семейной жизни. Забыться… Хотя бы на время.       Вот как тут не вздыхать?       Этим вечером Рай кое-как что-то поел, опять поблевал и лег спать. А под утро я проснулся от непонятного визга, который заставил меня аж подпрыгнуть на месте и обернуться в зверя. Покрутился большим черным волком на кровати, никаких врагов в поле видимости и слышимости не обнаружил. Чужие запахи в доме отсутствовали. Вернулся в человеческий облик. Оказалось, громкий писк принадлежал Мью. Райзел его во сне укусил. — Ну и зафига ты его кусанул? — спросил я уже более-менее спокойно и сонным голосом. — Мне приснилось, что он — стейк! — недовольно проворчал гиена и снова уткнулся в подушку досыпать это странное утро.       Блять, только зря свои любимые трусы порвал. Совсем нервишки шалят — непроизвольно взял, да обернулся без веской причины! Все же идея спать голым уже не кажется такой уж плохой. Хотя, вдруг Рай мне случайно хуй во сне откусит. Иметь небольшой член лучше, чем полное его отсутствие, так что как-то страхово теперь…       Эх… — Ты опять вздохнул! Заебал! — снова гневно обвинили меня. — Да, блять! — руганулся я, взмахнув руками.       Чертыхнувшись, мысленно послал себя глупого, который так мечтал об отношениях с омегами, взял свою подушку и пошел досыпать на первый этаж на диване. Стоило мне уронить голову и закрыть глаза, как по ощущениям, сразу же прозвенел будильник. Матерясь, с немалым трудом перевел свою тушку в вертикальное положение и начал собираться в школу. Чувствую себя дедом.       Со второго этажа спускался такой же сонный и не выспавшийся Мью, прижимая ладонь к левой части лица. Оказалось, Райзел его укусил прямо за щеку. — Дай посмотреть, — попросил я, аккуратно убирая его руку от повреждённого места. — Уже почти все прошло и практически незаметно. До свадьбы заживет! — Смешно… — устало сказал Ури. — Ладно тебе, не грузись. Лучше иди быстрее в ванну, а потом посмотри, чем сегодня можно покормить наше чудовище. А я пойду разбужу его пока что.       Хоть Райзел и зубастый, но регенерация у молодых оборотней на уровне. Так что, когда мы приедем в школу, «боевое ранение» Мью уже точно совсем пройдет как страшный сон.

***

— Воймирион! Воймирион Саммерс! Сейчас же прекратите спать на моем уроке! Как Вам не стыдно? Воймирион! — какие-то слова доносились до меня издалека как сквозь густой кисель. Они все повторялись и повторялись. — Вы нарушаете дисциплину в классе! — Проснись! — Эй, чувак, проснись! — Мир, на тебя учитель смотрит! — Эй, ты там не помер? Мир! — Да, щаас, принесу я тебе твою колбасу, задолбал уже орать, дай еще хоть пять минуточек поспать! — заорал я сквозь сон, когда кто-то начал меня трясти и трогать. — Слыхали, че сказал? Обхохочешься! Колбасу он принесет! Ту самую, что в штанах? И для кого, пхах? — послышались вопросы и ржач одноклассников со всех сторон. — Тихо, класс! Саммерс, Вы вообще в курсе, где сейчас находитесь?! — послышалось совсем близко и какой-то громкий стук заставил меня наконец-то проснуться. — А…Что? — спросил я, подняв лицо с парты. Рядом со мной стоял учитель, держа указку в руках. Скорее всего именно ею он и ударил по парте, прервав мой короткий сон. Запихнуть бы ему эту указку по самое… — Я еще раз спрашиваю, Вы вообще понимаете, что находитесь на уроке, который из-за Вас сейчас срывается? Спать надо дома, а не шляться по улицам и клубам! — Да я не…- хотел было возразить, но сбился, ощущая капающую слюну с подбородка. Плакала моя репутация безупречного альфы. Да лучше бы я шлялся по улицам и клубам, а не всё это! — Всё, не желаю более задерживать других учеников и отнимать у них драгоценное время на получение знаний! Подойдёте ко мне на перемене! Итак, класс, на чем мы остановились? — Вытри слюни! — шепотом велел мне сосед по парте. Сегодня я сидел со своим приятелем по баскетболу, он-то меня и пытался разбудить, пока завсегдатай сосед-бета болел. — Блин, вот надо было так опозориться… — тихо пробурчал я, вытираясь. — Это еще фигня! Вот у меня был случай год назад во время контрольной. Какой-то омежка сильно разволновался и пустил феромоны, а у меня еще гона не было, плохо себя контролировал, на омежьи феромоны тело среагировало. У меня встал. Учитель тогда подумал, что я списываю и прячу телефон в кармане. — И че? — Ну и он схватил меня за хуй! — Пхах! — не удержался я, пустив смешок. — Так, еще раз услышу, что кто-то на моем уроке разговаривает, задам всему классу двойную домашнюю работу! Я не шучу! — снова подал голос строгий учитель, прервав наш разговор.       Мало кто из моего окружения знает, что Райзел теперь мой омега. А о нашей свадьбе даже лучшие друзья не в курсе. Приглашены лишь только члены наших семей и доверенные лица, которые посвящены в тайну о нашей истинной природе. Простым людям ведь не объяснишь, почему у моего избранника будет два мужа, в обычных браках так не принято. Гиены преподносят это общественности под видом иной веры. Но моим друзьям вот так сразу и не объяснишь, почему я вдруг ни с того, ни с сего «сменил веру».       Чтобы не париться, легче просто пока все скрывать. К тому же не хотелось бы, чтобы все обсуждали то, что я вдруг женился из-за того, что мой омега залетел. Ведь детей никому нельзя будет показывать, как минимум первые три года их жизни. Потому что детеныши оборотней рождаются в истинном обличии и лишь спустя два или три года смогут начать учиться оборачиваться в человека. Из-за этого процесс беременности и рождения у оборотней протекает по-другому.       Я никому не могу сказать, что скоро женюсь. Нельзя ни с кем из ребят поделиться, что моя пара ждет детенышей. Никто не должен знать настоящую причину моей постоянной усталости и недосыпа. Друзья обижаются, что я почти перестал с ними видеться и общаться. Тренер ругался, что я пропускал тренировки. Пришлось вот отказаться от клуба. Мне приходится им всем врать и выдумывать различные причины. Это оказалось немного тяжелее, чем я себе представлял…       Как только прозвенел звонок с урока, я покидал свои учебные принадлежности в сумку и подошел к учителю. Стойко выслушал его ворчание и пообещал, что буду хорошим мальчиком. Старый историк считает, что его предмет самый важный из всех. А по мне так ставить историю первым уроком — это преступление. Как тут можно не заснуть, если весь урок приходится слушать нудный пересказ учебника? Рассказал бы лучше то, чего я бы сам не смог нигде прочитать.       Вообще, общий уровень образования у этой школы весьма высок, это одна из самых лучших школ города. По этой причине отец отправил меня учиться именно сюда, когда я закончил начальное домашнее обучение. Просто после того, как детеныши совершают свой первый оборот, их еще несколько лет обучают дома. Это делают либо родители, либо кто-то из стаи. Если в стае есть еще дети, то образуют маленькие классы. Затем, когда ребенок овладевают своим зверем и может держать контроль, чтобы не возникало казусов с внезапным оборотом, его отправляют в обычные человеческие школы для социализации с людьми. Это может произойти в семь, восемь или даже десять лет, в зависимости от того, как быстро малыш сможет научиться управлять своей сущностью и насколько сильно уверенны в нем будут его родители. Ведь ни в коем случае нельзя себя выдать. Но и затягивать с этим нельзя, иначе могут быть проблемы с вливанием в человеческое общество.       Не уверен, но думаю, что у гиен примерно также, наши «звери» не слишком сильно отличаются в этом плане друг от друга, как например от змей. Оборотням-змеям вообще сложно социализироваться, они по натуре своей очень агрессивны и жестоки. Сколько бы не пытались действовать по обычной схеме, все равно такой ребенок рано или поздно соблазнится и сдастся своей натуре, кого-нибудь подчинит и случайно убьет. Поэтому они ведут обособленный образ жизни. Но всегда были бельмом на глазу для других, что несколько лет назад привело к скрытой войне между оборотнями. Волки тоже участвовали, но основным агрессором были гиены. Ни нам, ни им не нравилась перспектива раскрытия нашего тайного мира. А выдать нас легко могла любая ядовитая змея своими необдуманными импульсивными действиями. Конечно, среди волков и гиен тоже хватает таких уникумов, которые горазды обернуться на глазах у простых людей, а потом разбирайся с последствиями. Но все же истинным движком к войне стал именно страх перед более сильными особями.       Волки и гиены могут помериться между собой грубой силой. А вот со змеями не все так просто — против их силы подчинения и влияния на разум никак не попрешь. Когтями и клыками с этим не справиться. Это нечто иное, вне нашего понимания. А если люди что-то не понимают, они это уничтожают. Так случилось и со змеями — мы победили их лишь хитростью и количеством. Гиены действовали решительно, с отсутствием моральных границ, воспользовались внезапностью, напали всей стаей, брали в плен более слабых, прибегали к шантажу. Волки до конца не желали поддерживать этот геноцид, но иного пути уже не было. Поэтому наши подключились на поддержку гиенам немного позже, обеспечив окончательную победу своим количеством. В итоге на территории на наших обширных территориях больше не осталось ни одной змеиной общины. Извне к нам тоже теперь боятся лезть.       С тех пор несколько лет мой отец пытается подписать мирный договор и контракт по бизнесу с гиенами. Гиены же затаили обиду на волков за то, что мы не пришли на подмогу сразу. Когда только началась война, отец смекнул, что амбициозный, до усрачки жаждущий власти Эноуэн Реизе может одними змеями не ограничиться. Но мой отец весьма терпеливый и блестящий тактик, несколько лет подряд сдерживал гиен и без всяких юридических бумажек, усердно ждал подходящего шанса. И вот я ему предоставил этот шанс. Он, наверное, даже во сне такого представить не мог. Да и я сам тоже. Никогда бы не подумал, что влюблюсь в гиену. Гиена окажется парой мне — волку. Сыновья двух великих лидеров-представителей разных видов оборотней оказались альфой и омегой, которые просто встретились и влюбились в друг друга. Судьба, не иначе!       Так что я должен выдержать всю эту суматоху, которая сейчас происходит в моей жизни. Мне сейчас так сложно, потому что я оказался слишком молод и не готов ко всей этой ответственности. Но я альфа, сын своего отца, я должен со всем этим справиться! Вся эта фигня не помешает мне стать мужем, отцом и обрести счастье! Даже если ни один из детенышей не будет моим — все равно рано или поздно заделаю с Раем своих. Уже и опыт воспитания как раз будет. Главное, чтобы роды нормально прошли, и детеныши здоровые были.       Хотя, глядя, как Райзел опять бежит блевать в туалет с урока, у меня появились сомнения, что мы все доживем до родов. От раздражения и плохого настроения омега убьет сначала нас, а потом и сам скопытится от обезвоживания и недоедания. После третьего урока на большой перемене мы захватили Мью и пошли в столовку. Набрали Райзелу всего по чуть-чуть, чтобы он хоть что-то поел немного. Но стоило омеге что-то положить в рот, так его начинало мутить, он сразу же зеленел, вскакивал и бежал в туалет. Ури печально посмотрел ему вслед, а затем перевел на меня свои усталые карие глаза. В ответ я лишь пожал плечами и утешающе погладил его по спине. Хрен знает, что делать с Райзелом и его поздним токсикозом.       Человеческие лекарства на нас практически не действуют. В первые дни мы еще пытались что-то подобрать из препаратов и облазили все аптечки в округе. Но ничего не подошло, все безрезультатно. Так еще и зря нервы потратили — Райзел отказывался их принимать, как только не пришлось изощряться. В итоге теперь опустошаем продуктовые магазины — Мью приходится сутками готовить всякого разного, чтобы хоть в какой-то из дней угадать. Часто омега, конечно, сам просит чего-то особенного. Вот только не всегда это можно достать ночью. И не всегда он это в итоге жрёт. Беднягу даже от желаемой еды мутит. — Задрало каждый день видеть его тухлую мину. Хули он постоянно в туалет бегает? — Я слышал, что он там блюет. Может он, того, беременный, а? — слова, прозвучавшие со стола напротив, заставили меня похолодеть. — Хотел бы я посмотреть, кто смог взобраться на эту гору, гыгыгы! Явно извращенец какой-то! Вокруг столько красивеньких миленьких омежек, нет же, надо было его обрюхатить! — Да, видать и на таких у кого-то встает! — обсуждали ребята из параллельного класса. Мью мягко коснулся моего сжатого кулака, в котором уже напополам успела согнуться несчастная вилка. — Друг рассказывал, что как-то столкнулся с этим рыжим в коридоре, а от него запах такой сладкий! Может и в постели он ничего? — продолжали судачить какие-то ублюдки. — Да, все омеги — шлюхи! И этот рыжий такой же! И не такие башни покоряли! Любой омега готов раздвинуть ноги перед альфой!       Почему всегда находятся такие индивиды, которые могут мыслить лишь в одном направлении? Прямо клише какое-то.       Мью скрипнул зубами и опасливо на меня покосился, но на этом мое терпение лопнуло. Я встал со своего места и подошел к тому самому столику. — Повтори, что ты сейчас сказал. — Чего? Че те надо, Саммерс? — Со слухом проблемы или до тебя долго доходит? Я велел тебе повторить то, что ты только что этим ребятам сказал. — О чем? Что все омеги — шлюхи? — А ты по себе людей судишь или как? — Че ты несешь, я — альфа! — Вот именно, в таком случае вопросы к тебе — че ты несешь?! Чего тебе не хватает? Воспитания? Мозгов? Или, может, тебе просто не дают вот и сперма ударила в голову? — Слышь, красавчик, пасть закрыл свою! Ты хоть знаешь, с кем сейчас разговариваешь?! — Это ты пасть свою закроешь сейчас и хрен больше откроешь. Какое тебе дело до моего одноклассника? Хули ты его и всех омег в одну гребенку говном кроешь? Прекрасно видишь, что человеку плохо! И раз ничем никак не можешь помочь и облегчить его состояние, так хоть херню за его спиной не неси! — Ты обалдел? С фига ли я ему помогать должен? — Ну так и не лезь не в свое дело тогда, раз нихрена сделать не можешь, а только тявкать сидеть горазд! — Да я тебе личико-то твое подправлю, думаешь, что раз рожей вышел, можешь залупаться на кого захочешь? — Я не только личиком вышел! — сказал напоследок я и выпустил накопленные за время разговора феромоны агрессивно настроенного доминантного альфы.       Всем омегам в нашей части помещения поплохело, обычных альф начало мутить, у слабых начался приступ легкой паники. А у субъекта, на которого были непосредственно направлены феромоны, подкосились ноги от страха, отчего грузный альфа упал на колени передо мной.       Сзади кто-то маленький обхватил руками за талию и прижался ко мне. Обернувшись, я увидел дрожащего Мью. Придя в себя благодаря Мьюури, я понял, что в гневе забылся и сделал то, чего не следовало. В обществе возбраняется специально выпускать и направлять свои феромоны. Убрав их, я схватил гиену за руку и помчался с ним из столовой, пока все не пришли в себя и не указали пальцами на меня. Забежав в туалет, в одной из кабинок мы нашли Райзела. — Милый, ты как? Совсем плохо? — поинтересовался я, скребясь в закрытую кабинку. — А сам как думаешь? Задрало все это, — ответил омега, указав на свое состояние. — Хочу пельмени с креветками! — Рай, мы уже не успеем поесть, перемена заканчивается. Давай я сделаю заказ, пока будет идти урок, всё приготовят. И на следующей перемене ты покушаешь, идет? — Идет… — согласился омега, покинув туалетную кабинку. — Хорошо. Умой моську и пойдем.       Отлично. Теперь главное, чтобы меня за ту выходку не отстранили от уроков. А еще нужно найти ресторан с доставкой, в котором готовят эти, блин, пельмени с креветками! Такое вообще делают?       Мы вместе вернулись в столовую — ведь когда выбежали, забыли свои сумки. А там снова эти падлы во всю обсуждали нас. Только на сей раз и Мью приплели. Быстро же они отошли от моих феромонов. Ничему их жизнь не учит. — Видали, как тот мелкий кудрявый вешался на Саммерса? — Говорят, что он — альфа, прикинь? — Какой, нахрен, альфа? Не альфа он, а человек сосательного роста. Ох, он бы на мне поскакал! Плевать на гендер, мальчишка как раз в моем вкусе. Вечно за Саммерсом все таскаются, что кудряшка-симпатяжка, что этот блевотный, пхах! — Тебе что, жить надоело? — подошел к нему Райзел. — О, ребят, смотрите кто — шлюха! — пакостно заулыбался надоевший нам альфа. — Я твою профессию не спрашивал. Ноги расставь пошире! — приказал Райзел, на его лице заиграла широкая и несколько отталкивающая улыбка.       Сразу вспомнился Кенью, сейчас особенно очевидно видно семейное сходство между ними       Бля, чую что-то будет. — Я ж говорил, шлюха как есть! Что, рыжий, отсосать мне хочешь? — спросил парень, при этом все же ставя ноги на ширине плеч, красуясь перед всеми.       И тут у Райзела в глазах сверкнула недобрая искорка. Прежде чем я успел понять, пока соображал оттащить ли омегу от альфы или наоборот, тут произошло неожиданное.       Я думал, что Рай ему втащит. Или сорвется и проявит свою звериную сущность, как тогда со мной на крыше. Но нет.       Гиена схватил парня за правую руку, наклонился, подсунул свободную руку по локоть тому между ног. И высокий крупный парень вдруг оказался в воздухе, повиснув как мешок с картошкой на плечах у омеги. А дальше хуже…       Райзел, крепко продолжая держать свою жертву за правую руку и зафиксировав тому правую ногу, начал кружиться вокруг себя со своим грузом на одном месте. Через секунду всю столовую оглушил нескончаемый поросячий визг. — ААаааааа! По…поставь! Поставь меня! Прекрааттииииииии! АААААААааааааааа! Нет! Нет, пожалуйста, нееет!       Вокруг чувствовались плотные сгустки феромонов доминантного омеги. Омеги-оборотня. Гиены.       Очень злого гиены.       Я стоял как болван, зажав нос рукой и взирая на развернувшееся представление. Мью сидел рядом на коленях, закрывая рот и нос, смотрел на все округлыми напуганными глазами.       Все молчали. Никто не пытался остановить это.       Сделав еще несколько разворотов, Райзел грубо скинул с себя позеленевшего альфу на жесткий пол. Тот тут же весь сжался, его начали мучать рвотные позывы. — Ну и кто теперь тут блевотный? Бери стул, гнида. — Что?! — пискнул парень, смотря на омегу с нескрываемым ужасом. — Бери, блять, стул. Быстро!       Тот, кто ранее поливал нас грязью, не стесняясь в выражениях, сейчас выглядел до смешного жалко. Дрожащими руками парень покладисто взял первый попавшийся на его пути стул и стал ждать новых указаний. Он не посмел снова взглянуть на Райзела.       Смотреть на него сейчас было страшно не только ему. — Скачи! — крикнул Рай и увидел чужое лицо, полное растерянности. — Не понял? Бери стул между ног и скачи. Ты же как раз поскакать хотел, разве нет?       Это явно был намек на ту фразу, которая касалась Мью. Райзел мстил этому гнусному типу за себя и нашего кудряшку.       Альфе явно претило такое делать, да еще и почти перед всей школой. Его всё ещё дико мутило после устроенного ему «вертолёта». Однако, он стиснул зубы, перевернул стул спинкой вперед и послушно зажал его ногами. — Давай, беги! Скачи! Скачи давай! — погнался за ним Рай, внимательно следя за тем, как парень униженно припрыгивает, огибая ряды столов. — Рай, всё, может, хватит? — попытался я его остановить, но всё без толку.       Сначала омега оттолкнул меня, а затем начал опрокидывать и переворачивать стулья, возле которых уже успел проскакать альфа. — Быстрее! Я сказал — быстрее! — орал Райзел, гоняясь за парнем как зверь за раненной добычей. Как заигравшийся зверь, заранее зная, что в любом случае добыча окажется пойманной, поэтому напоследок решил поразвлечься. Так кошки ловят крыс и мышей, чуть поиграются, отпускают и снова ловят, пока не надоест.       Кому-то было жалко бедолагу и не по себе от всей этой сцены, а кто-то откровенно ржал как конь. Провинившийся альфа то и дело комично заваливался набок, его все еще тошнило после той встряски, а теперь еще и после прыжков. Гиена не всерьёз гонялся за ним, орал и кричал тому скакать быстрее. Я пытался как-то остановить Рая, но тот как будто не видел меня. К счастью, этот цирк прервал прозвеневший звонок на урок. Все как ни в чем не бывало похватали свои вещи и отправились в нужные кабинеты, по пути обсуждая случившиеся. Веселье закончилось.

***

      Как и планировали, мы заказали эти чертовы пельмени с креветками. Хорошо, что Райзел все съел и даже не позеленел как обычно бывало. После случившего в столовой он вёл себя довольно спокойно. Верно, этот омега ведь привык гонять и унижать альф.       Нас вызвали «на ковёр» к директору. Требовали объяснений. Мы с Мью договорились прикинуться дурачками и рассказали заранее согласованную версию событий. Что тот альфа, Вольд его, оказывается, звали. В общем тот альфа просто проспорил, что омега его не поднимет и всё. Они просто ребячились. Никаких унижений не было, это все домыслы тех, кто напрямую в этом не учувствовал. Интересно, что сам Вольд тоже ничего не предъявил и не дал внятных объяснений. Не особо, но нам поверили.       Мы все извинились (Рай с особой неохотой) за устроенный погром. Были привлечены наши родители. Так как пама с папой Мью не в городе, то им просто позвонили, хотя Ури как раз вообще никаким боком тут. Мой отец был недоволен мной, сделал строгий выговор за то, что я не смог совладать со своим омегой и вовремя его остановить. Да как тут остановишь? Я пытался, но, признаюсь, не особо старался. Боялся навредить детенышам. Или Рай бы начал слишком сильно отбиваться от меня и сам бы себе навредил в итоге. Эноуэн Реизе посетил школу лично вместе с отцом Рая. Не знаю, о чем они там беседовали с директором, но после этого скандал замяли. Рафаэль как всегда оглядел нас всех своими грустными глазами, натянуто улыбнувшись. Блин, из-за этого стало только еще постыднее за всё, вот умеет он молча принизить, прям совесть мучает.       В итоге нам всего лишь назначали наказание в виде двухнедельного дежурства в столовой.       За тот мой проступок, когда я первый выпустил феромоны в стычке с Вольдом меня никто не наказал. Даже не спрашивали. Видать у тех альф взыграла гордость, и никто не хотел признаваться, что его поставили на колени доминантным феромоном. Мне же это только на руку.       Преодолев немало трудностей, мы все же доучились этот год и окончили школу, сдав экзамены раньше, чем остальные одноклассники. По условиям отца, мне нужно было закончить школу с отличием. Я висел на волоске с оценками, но в конечном итоге сделал все возможное, чтобы не разочаровать родителей. Мьюша тоже старался и окончил «хорошистом», получив всего две четверки из всех предметов. А Райзел… Ну, не плохо, что этот оборотень вообще сумел проскочить все немыслимые пределы, а не застрять на второй год. Вот только на выпускном нам погулять так и не удалось — нас ждала пышная свадьба.       На свадьбу пригласили родственников с каждой стороны. Не хочу даже пояснять, чего нам это стоило. Ведь для нас троих свадьба — это определенный этап создания общей семьи, брачный обряд, на котором мы дадим друг другу клятвы. А для волков с гиенами наша свадьба — это особый политический ход.       Оговаривалась каждая деталь, каждая мелочь! Мы с Мью чуть с ума не сошли, пока составляли всю программу, продумывали все этапы, расстановку, чтобы никто ни с кем не поцапался и нам не сорвали торжество. Райзел же вечно ворчал, что на хую он вертел это всё. И что лучше бы мы расписались все по-тихому, чтобы не париться. Так-то оно так, может было бы и проще… Но, к сожалению, в таком деле наши желания не учитываются. Приходится соответствовать своему положению.       Гостей просто немерено!       С моей стороны пришли родители — отец, Цезариус Саммерс с моим памой, многочисленные родные, двоюродные и троюродные братья, важные люди по бизнесу, да и просто куча волков, желающих выразить свое почтение мне, как будущему главе клана, когда батя решит отойти от дел. Этот нескончаемый поток людей всё не кончался — ко мне постоянно кто-то подходил с поздравлениями, с теплыми словами различных пожеланий, но и с наставлениями на семейную жизнь. Правда темы, касающиеся жизни с гиенами, все старательно избегали…       Со стороны Мьюури пришли пама и его три мужа, среди них его папа — он приехал аж с дальнего севера, где уже не первый месяц работал на вахте. Из троих братьев тройняшек приехали лишь двое — средний брат не смог приехать из-за проблем в семье. С человеком, с которым он завел обычного ребенка произошёл разлад. Омега ушел, оставив альфу одного с маленьким сыном. От помощи и найма няни тот отказался, сказав, что решит все свои проблемы сам. Мью поначалу обижался на него, но потом все же простил, взяв обещание с брата, что они скоро увидятся. Ури, кстати, даже еще ни разу не видел своего племенника — брательник прячет его от всей семьи. Не знаю, чего он боится, скорее всего, это из-за предрассудков, якобы не положено оборотням связывать себя с обычными людьми. Ведь от такого союза не родится оборотень. Будет просто самый обычный малыш без звериной сущности. Или, как еще среди наших говорят — без души. Тяжело иметь такого сына — когда закончится твой и его жизненный путь, считается, что без внутреннего зверя он не пойдет по следам своих предков, простой человек не сможет найти дороги. И вы никогда больше не встретитесь в той, иной жизни. Никогда не воссоединитесь. Но всё равно среди волков, например, все еще очень много таких детей. Сложно «не наследить», пока не встретишь того самого омегу, который предназначен тебе судьбой. Поэтому залетные простые омеги от альф-оборотней — не редкость. И наоборот.       Мое знакомство с родителями Мью прошло сумбурно. То они долго рассматривали меня и вообще не хотели к нам подходить. То в следующий момент пама Мью сгреб нас всех троих в охапку и начал обнимать, попутно желая нам всех благ и хорошей семейной жизни. У памы Ури три мужа, двое из них — пятнистые гиены, а один относится к виду полосатых гиен. Они тоже нас довольно тепло приняли. И видно, что все они очень любят Мьюшу.       Братья у Мью тоже не плохие, но все слишком разные — ведь все от разных отцов. Тройняшки родились от двух разных оборотней. Старший, судя по веснушкам, и так понятно от кого. Среднему брату не удалось приехать. А вот младший имел интересную особенность — на голове у него имеется пигментное пятно, делающее прядь волос белой. Мьюури мне заранее рассказал, что это признак полосатых гиен. Но все они, как и Мью имели вьющиеся или кудрявые волосы — пошли в паму.       От семьи Райзела присутствовали все — ещё бы, за любимого сына господин Эно пообещал всем ноги отгрызть, если кто посмеет не прийти. Рядом с Эноуэном Реизе по разные стороны как всегда были его два мужа: господин Рафаэль Ривера — самый любимый муж и отец Райзела с Мину, господин Наон Киллиан — отец Кенью. Неожиданный гость — третий муж, стоял позади Эно, ничем особо не выделяясь. Я узнавал, что его зовут Агата Готти. Как рассказал Мину — Агата приглашают лишь на официальные мероприятия, связанные с судьбой компании и клана гиен. Видимо, отношения у них совсем не очень складываются, серьга в правом ухе господина Эно это лишь подтверждает. Сам Агата выглядит старше, чем остальные мужья главы гиен и имеет весьма заурядную, незапоминающуюся внешность. При этом общих детей у них нет.       Помимо них, естественно, приехал старший брат Райзела — Кенью Реизе, куда ж без него. А также Мину со своим парнем — тем самым белобрысым, который когда-то обозвал Райзела кретином! И которого я чуть тогда не порвал из-за этого. Изначально его присутствию на нашей свадьбе я был не рад, но Мину так сильно уговаривал, что я сдался. Еще бы не сдаться, ведь Мину — это маленькая светло-рыжая милая копия Райзела! Когда мне довелось узнать его получше, я уже не смог сопротивляться его обаянию.       Как еще оказалось, у Райзела тоже очень много двоюродных и троюродных братьев. Что примечательно, все они — альфы. Низенькие, веснушчатые. И все, как один, опасаются Райзела. Но главу клана — Эноуэна они боятся больше, так что пришлось им всем взять себя в руки и прийти.       Помимо оборотней приглашения удостоились и некоторые влиятельные люди, которые в курсе нашей общей маленькой звериной тайны. Наше торжество для них лишь очередной повод собраться вместе и обсудить важные дела, касающиеся политики.       Господин Рафаэль — папа Райзела подошел поздравить меня и Мью лично, дать напутствия в семейной жизни! Его всегда выглядевшие грустно карие глаза излучали на сей раз тепло, в них читалось благословление и радость за нас. Глава Реизе тоже высказал нам свои поздравления. С господином Наоном мы лишь сдержанно обменялись рукопожатиями. И то видно было, что сделал он это не по своему желанию. До этого он лишь на все скептически зыркал и цыкал на Кена, мол старший сын должен был первый жениться, завести детенышей и получить признание родителей. А Кенью от него лишь отмахивался, ему было плевать на вечные придирки недовольного отца. Агата Готти лишь сдержанно нам поклонился.       До церемонии остались считанные минуты. Я волнуюсь, как никогда! Сегодня я стану мужем. Мужем своему такому любимому и сумасшедшему омеге. А также мужем другому альфе. Вот уж чего не ожидал от жизни. Тройной союз. Еще год назад я и представить этого не мог. Даже во сне.       Кстати об альфе. Что-то Ури уж как-то слишком разволновался. Выглядит болезненно. Или выглядит так, как будто… Этот запах. Черт. Да, не, не может быть! Он прикалывается?! — Мью, у тебя что, гон? Прямо сейчас?! — прошептал я гиене, отведя его с Раем в сторонку. — Я… я не знаю, как-то странно себя чувствую. Так жарко. Член болит… Это точно гон, Мир! Что нам делать? О боже, что же делать, сейчас подойдут старейшины, мы должны произнести клятвы! А я тут… Ммм!       Мьюурри не успел договорить — Райзел бесцеремонно схватил того за хуй и начал массировать сквозь штаны. Блин, эти штаны того гляди и не выдержат, ведь у нашего мальчика агрегат нехилый.       Альфочка начал тихо постанывать и всхлипывать. Видно было, что ему мало, ему нужно нечто большее, чем простая дрочка сквозь ткань одежды. Что же делать? Гон может поутихнуть ненадолго, если альфа разрядится и получит феромоны от омеги. Загвоздка в том, что феромоны при гоне нужны определенные, так сказать, в жидком виде. Они выделяются в омежьем отверстии при сексе. Но Райзелу сейчас нельзя давать Мью — у него слишком большой член, а времени до церемонии совсем мало осталось, альфа может сорваться и навредить беременному. Хм… Также нужные феромоны в небольшом количестве можно выделить в слюну и передать через поцелуй.       Пока я думал, Рай уже достал из штанов член Мьюурри и как раз вовремя. Кудряшка весь содрогнулся и с тихим стоном обильно кончил на пол. Было бы хреново, если бы он испортил костюм. Всё приглашенное зверьё в зале тут же почувствует запах спермы, когда мы выйдем произносить клятвы. Хотя, они так и так что-то почувствуют, все же при гоне выделяется ни с чем несравнимый запах, но так нам не будет так сильно стыдно перед всеми.       Пусть Ури и кончил только что, но его гигантский агрегат и не думал опадать. В таком состоянии это даже в трусы не запихаешь!       Мьюша весь распереживался, стоит красный как рак, еле сдерживая слезы из-за всей этой ситуации. Мило. Он альфа, но такой милый.       Надо отсосать. Но, блин! Если попросить Рая, то для Мью это будет первый и последний в жизни минет от нашего омеги. Райзел скорее откусит, чем нормально возьмет в рот. Придется мне…?       И вот настал момент, когда не было времени даже на подумать. Оставалось только действовать.       Не знаю, что творилось в моей голове, но я присел напротив альфы и взял его огромный член в рот. Вернее, попытался взять. Блин, чуть рот не порвал, пока пытался вобрать в себя его головку. А дальше взять оказалось куда сложнее. Как вот омеги такое сосут на всяких порно-видео? Да еще и с таким удовольствием… Это же пиздец!       Мью издал облегченный стон, и его рука потянулась погладить меня по голове, призывая к дальнейшим действиям. Да понял я, вот только это не так всё просто!       Совсем скоро мы все трое заключим официальный брак, а сейчас я стою на коленях и сосу член другого альфы, пока мой омега страстно сплетается с ним в горячем поцелуе, передавая Мью свои феромоны. Кудряшка не заставил себя долго ждать — весь сжавшись, с соблазнительными тихими стонами он обильно кончил мне в рот.       Я встал, разминая чуть затекшие ноги, оценивающе взглянул на Мью — кажись, его, наконец, хоть чуть отпустило. Пойдёт. Нам главное отстоять короткую церемонию, а уже потом можно будет и по-тихому смыться.       Мы поправили и привели в надлежащий вид одежду друг друга. Как раз вовремя — к нам без стука ворвался Кен с вопросом о нашей готовности. Гиена с хитрой рожей чуть поводил носом и обвел нас многозначительным взглядом. — Могли бы уж дотерпеть! На выход, озабоченные вы мои, вас уже все ждут!

***

      День нашей свадьбы я не забуду никогда. Не смотря на весь пиздец — мы его пережили!       Мью еле-еле выстоял момент клятвы. Не скажу, что нам полностью удалось избежать позора, все же многие учуяли гон нашего альфы, но никто виду не подал. Нам передали свадебные серьги, и мы торжественно вставили их в уши. Райзел без раздумий вставил серьгу в левое ухо и посмотрел на меня собственническим взглядом. Он и раньше так смотрел, но теперь этот взгляд говорил о том, что ловушка захлопнулась. Глупый. Я и так уже никуда не денусь. Гон был у Мью, но я тоже в этот момент был готов взять Рая прямо здесь и сейчас. Ведь это гиена был тем, кому следовало подумать, прежде чем связывать свою жизнь с волком. Гиены могут менять партнеров и мужей по нескольку раз в жизни. Сводиться и разводиться. А волк если находит свою пару — она одна на всю жизнь. Даже если пара этого не захочет, мы заставим быть с нами насильно, как бы печально это не звучало… Такова наша волчья натура.       Серьгу от Мьюурри омега также вставил в левое ухо. Правда перед этим чуть выдержал паузу, чтобы потрепать альфе нервы. Но затем Рай клыкасто улыбнулся и уверенно продемонстрировал свою любовь к Ури.       После соблюдения всех приличий мы пулей вылетели из зала и сразу же понеслись в наш номер в отеле. Там уже занялись всем, что было не прилично делать на публике, чтобы успокоить Ури.       Через несколько недель у Рая начались схватки у нас дома. Мы вызвали врачей. Из-за особенности гиен роды проходят у них совсем иначе. Чтобы никто не умер: ни пама, ни малыши — нужно сделать кесарево сечение. Причем делать это нужно пока оборотень находится в человеческом облике, затем быстро достать детенышей, прежде чем омега обернется гиеной. Пока достают детенышей — Рай должен терпеть боль без анестезии. На оборотней не действуют почти никакие человеческие лекарства, кроме опьяняющей разум специальной травы. Однако ее тоже нельзя использовать при родах — омега может потерять связь со своим зверем и не обернуться. Если он не обернется — он может истечь кровью, потому что организм оборотня во время беременности и еще какое-то время после родов очень уязвим. И даже если все пройдет хорошо, не факт, что при второй беременности не будет потом осложнений. Именно по этим причинам оборотни очень трепетно относятся к родам и своим детям.       Мью чуть не свалился в обморок, когда Раю сделали надрез в брюшной полости. Я и сам так переволновался, что у меня все время вылезали то уши, то хвост. Моя сущность волка требовала немедленно обернуться, ворваться в комнату и прекратить все то, что сейчас делали с моей парой. Убрать всех посторонних. Защитить от всех, спасти от боли. Но умом-то я понимал, что моему мужу придется все это пережить, ведь иначе нельзя.       Первым на свет появился несуразный черный комочек. Детёныша еще не успели проверить и положить в корзиночку, как тот уже успел открыть глазки и тяпнуть доктора за палец неожиданно острыми зубками. Вторым оказался комочек меньше черненького, он был слепым и покрыт коричневатым пушком. Малыш сразу же начал громко попискивать, разевая маленький беззубый ротик.       Врачи обязаны были действовать быстро. Как только они обследовали и уложили детенышей, Райзел больше не выдержал и обернулся. Мы сразу же открыли докторам дверь и заперли ее обратно, чтобы крупный пятнистый зверь никого не сожрал. Пока шли роды, мне с Мью требовалось тоже оставаться за дверью, мы могли лишь подсматривать. Наше присутствие бы помешало выполнять людям свою работу, а омеге сконцентрироваться на сложных родах.       Мне также сообщили, что, когда мой омега родит, мне нельзя будет некоторое время подходить к нему. Потому что я — волк. После родов гиены очень чувствительны, а также из-за того, что омега не мог долгое время во время беременности обернуться, сейчас в его голове преобладают животные инстинкты. Поэтому гиена не каждого подпустит к себе и детенышам.       Мое сердце готово вот-вот разорваться. Рай, мой Рай только что испытал столько боли, а я не могу его даже обнять. Только что на свет появились наши сыновья, а я не могу даже взглянуть на них после того, как мы закрыли дверь за выбежавшими из комнаты врачами…       Мью стоял рядом, на его щеках поблескивали свежие дорожки от слез. Но то были слезы радости. Он снял с себя всю одежду и обернулся в зверя. Мы приоткрыли дверь в комнату и Ури успел туда проскользнуть, прежде чем мы услышали угрожающее порыкивание.       Гиену, который является отцом детенышей, оборотень-пама подпустит к ним и к себе. Потому что альфы для них не угроза, они подчиняются омегам. Но я — другой вид. Меня любимый сейчас видит лишь как угрозу для его жизни и жизни маленьких.       Ожидание оказалось мучительнее, чем я мог себе представить. Но через какое-то время Мью поскребся в дверь. Я уже проводил на выход всех посторонних из нашего дома, прозвонил всех родных и сообщил им, что роды прошли хорошо и у нас теперь двое детей. А кто именно — я ждал, пока выйдет Мью и скажет мне. — Мир, это так удивительно! Я так рад, мы теперь с тобой оба отцы!