Согласие

            Фима обожает этих двоих, кто бы что ни говорил. Ребята, особенно часто перваки в университете, ещё когда они только начинали, спрашивали, кто вообще додумался сделать женатиков символом команды. Фима прижимал палец к губам и кивал в сторону Вовы, поправляющего Игорю воротник рубашки. Перваки хлопали глазами, кто-то фыркал с презрением, а кто-то понимающе ойкал. «Они не встречаются, но Игорь и Лена от них разве что наличием секса отличаются».       Сценки про Игоря и Лену стали чем-то вроде… отдушины для этих двоих? Большинство бытовых, ставших привычными перепалок они выворачивали в очередной номер женатиков и это помогало нарастающей между ними неловкости сгладиться. Если на чистоту, казалось, что Игорю больше нравится быть Игорем-мужем Лены, чем Игорем-капитаном. И это наводило на некоторые мысли.       Вову они иногда, за глаза, называли «жёнушкой», особенно когда он давал подзатыльник Игорю за то, что тот не надел шарф, едва зайдя к кафе, в котором они собирались для работы над сценарием. Борисов скрывался в туалете, а они как один пускались в издёвки над этими недо-отношениями. Игорь на это только улыбался как-то довольно и бросал: «всё, заканчивайте, Вова возвращается».       Ласточкину нравится строить из себя отца. «И где ты шлялся, что домой не вернулся? Марина волновалась», — причитал капитан, когда на индивидуальную отработку нужного для шутки произношения опоздал один из ребят. Кажется, даже девушка Фимы если что будет жаловаться ему. «Хорош его отчитывать, как батя сына», — вмешался Юра, надеясь вывести всё в дружеский тон. С этим куда лучше справился Вова, обронив неосторожное: «Это я, тогда, получается, мама?» — и заставив Игоря переключиться на возмущённое глотание воздуха, а остальную команду — разразиться хохотом.

***

      Ефим гадёныш, и он это хорошо сознаёт, пихая в середину сценария дополнительные несколько строк для вечно ругающихся супругов. Если честно, ему просто интересно посмотреть на смущённого Игоря, но бурная реакция зала будет приятным бонусом. Борисов, что можно заметить по разнице темпераментов супругов, куда спокойнее и профессиональнее подходит к их номерам. Игорь любит иногда разойтись, будто отыгрываясь за своё привычное спокойствие, с которым он работает. — Ну ты же знаешь, что я тебя люблю, Ленка, — Игорь привычным жестом подходит ближе и садится на корточки рядом с Вовой, бездумно выводящим что-то пальцами на полу, изображающего крайнюю степень обиды. — Разве ж я стал бы повторять это тебе столько раз, будь это неправдой? — Ну, ночью ты это повторил точно больше, чем пару раз, — «Ленка» расплывается в победной ухмылке. Ефим едва сдерживает гогот, давая Игорю показать всю гамму эмоций, которую он испытывает по поводу сложившейся ситуации и издевательского взгляда Борисова. — Кто нахрен? — Игорь выдвигает челюсть вперёд, покрываясь пунцовыми пятнами либо от смущения, либо от возмущения, но, вероятнее всего, и от того, и от другого. Переводит взгляд на притихшую команду, понимающую, что сейчас последует. — Кто из вас, недоносков, добавил эту реплику? Не припомню её в изначальной раскадровке. — А почему ты не думаешь, что Вован мог просто съязвить? Сам? — подаёт голос Валера, хихикая в кулак. Он понимающе переводит взгляд на Ефима в немом вопросе и, получив кивок, отводит от него взгляд до того, как Игорь посмотрит на него, возмущённо дыша и широко раздувая ноздри. — Ах почему я не думаю? — Игорь на секунду запинается, будто и сам не понимает, отчего Ефим не сдерживается, начиная хохотать в голос.       Дальше всё как-то размыто, кажется, Игорь бросился ему вмазать за срыв номера, Вова его за руку отвёл и в конце-концов все разбрелись по домам. Возможно, перед этим кто-то ещё дал Ефиму пять. Ефим, сидя дома и отмораживая щёку, вместо скулы, по которой пришёлся крепкий кулак их капитана, думает, что оно того стоило. В конце-концов, редко Игорь пускает в ход кулаки.

***

— Эй, Вов, как ты вообще на это писанулся? — Игорь опускает голову на спинку, приземляясь на диван рядом с другом. Борисов хмыкает, пододвигая чуть ближе собственное плечо и про себя засекая время, через которое мужчина сползёт на него. — В смысле, как? Как и всем остальным, мне было интересно посмотреть на твою реакцию, истеричка, — Вова взглядом прослеживает, как чужая тёмная макушка меняет своё положение, по-кошачьи устраиваясь на его плече. Восемь секунд, примерно. — Да и это вполне в характере Лены, разве нет? — В характере-то оно ладно, но сбивает настрой, — Ласточкин хмурится и трёт глаза, двигаясь ближе и поудобнее укладываясь на другом человеке. Он, скорее всего неосознанно, опускает ладонь на бедро партнёра по сцене. — Мне кажется, зал бы оценил резкую смену нападающего в конфликте, — рассуждает Борисов, не меняя положения. Он, конечно, понимает, что это скорее убаюкает этого упёртого барана, чем действительно заставит его что-то понять или признать, но не теряет надежды. — Это называется противопоставлением и широко используется в комедийной литературе, Игорь. — Не умничай, я и так спать хочу, — он же говорил. Игорь обнимает его руку, прижимаясь сильнее. Вова позволяет ему положить голову в самое удобное положение. — Вов? Как думаешь, а мы бы смогли, как Игорь с Леной? Сквозь ссоры и конфликты? — Говоришь так, будто мы встречаемся, — Борисов снова хмыкает и колупает заусенец, неприятно топорщящийся на безымянном пальце. Игорь издаёт что-то, отдалённо похожее на бульк. — Думаю, да? Правда, сомневаюсь, что наши перепалки дойдут когда-нибудь до того уровня, что у этих двоих. — Говоришь так, будто не возражаешь, — Ласточкин поднимает голову и заглядывает сокоманднику в глаза. Вова приподнимает бровь, едва ощутимо. Некоторое время, может, секунд двадцать, они так и сидят, пялясь друг на друга, пока у Игоря не жужжит телефон, извещая о пришедшем уведомлении. — Типа того, — Вова кивает скорее сам себе, пока Игорь отвечает на сообщение. Капитан поднимает взгляд, не успевает переспросить, что он сказал, когда на его губах оставляют мягкий и теплый поцелуй. — Не возражаю.