А ты — нет

- Доброе утро, Микото. Её голос был нежным, но совсем не детским. Он больше не разносился далёким эхом в голове, чтобы исчезнуть во тьме, поглощающей все воспоминания. Мужчина открыл глаза, потому что не имело смысла притворяться спящим или глухим. Анна знала, видел ли он сны, или же они уже подошли к своему концу. Микото не хотел, чтобы она видела что-то подобное. Что при жизни, что после смерти, а его сны казались ему ужасными. Он не понимал, почему Анна считает их прекрасными, с таким любопытством наблюдая за ними. Микото никогда ранее не стремился показать ей лучшую жизнь или что-то действительно удивительное. Сейчас где-то в глубинах его сердца начало рождаться это странное желание, где есть что-то ещё помимо клана красных, королей и артефакта. Она должна была, по его мнению, увидеть что-то лучше, чем та жизнь, которую он ей предложил когда-то. Микото нахмурился, увидев, как через объектив камеры Татары на него пристально смотрели. В этот раз ему не надо было спрашивать, что на ней надето, откуда у неё камера, и где все? Ожившее тело короля наполнилось крепчающим волнением, которое тянуло на себя всё его внимание. Анна сидела на нём сверху, словно вернулась в детство. Но Микото это чувство не разделял. - Что ты делаешь? – как-то странно, может, даже автоматически спросил он, несмотря на то, что знал ответ. - Воспоминания, - просто ответила она. – А как же моё доброе утро? – внезапно потребовала Анна. Этого в ней раньше не было. А это значило, что в прошлое они всё же не вернулись. Та камера сломалась. Те воспоминания исчезли. Татара умер навсегда. Микото быстро выхватил у Анны камеру, перехватив её руку. - Ты не включила камеру, - он быстро отложил предмет подальше в целях безопасности. Ему совершенно не хотелось сломать это воспоминание, которое хранила старая кинокамера их друга. По сути, она и стала главным воспоминанием о нём. - Микото! Зачем ты так? – смущённо спросила она, позволяя ему обвить её руками и прижать к себе. Анна не совсем понимала, что означает этот жест. Ей казалось, что Микото всё ещё холодно, а она может согреть его. - Ты же хотела твоё доброе утро? - А воспоминания? - У нас ещё целая жизнь впереди, ведь так? – он серьёзно смотрел на неё, ожидая того, что не придётся допытываться и вытягивать правду. – Ведь так я должен ответить? Анна молчала. Микото ослабил хватку и недовольно цокнул. - Ты же знаешь, - проговорил он немного грубовато, - бесполезно недоговаривать. Кусанаги уже рассказал мне, что не вы спасали моё тело. Что ты пообещала взамен? – его брови сердито стремились друг к другу. – Анна? Она отрицательно покачала головой, не зная, как сказать ему правду. - Если ты не скажешь, я спрошу у Серебряного. Или у Мунакаты. Я узнаю, и ты прекрасно это понимаешь, - Микото редко использовал запрещённые приёмы в общении с Анной. Но сейчас ему было важно услышать её. Именно её, а не других. – Я… потеряю тебя? *** - Твой красный рассеялся, - Анна не рисковала сейчас глядеть на Микото, чувствуя его сердитый настрой. - Я видела, как твой красный вздымается к небесам и растворяется в них. В их черноте, - пояснила она. – Чёрный никогда раньше не пугал меня. Но в тот день… Это было концом. Должно было стать таковым. Я не знала, во что мне верить дальше? Как мне жить? Может, тебе и казалось, что другие позаботятся обо мне вместо тебя… но я не знаю, почему ты никогда не верил в то, что важен для меня? Что ты – это не какой-то плохой парень, с которым лучше не связываться. Которому нельзя доверить ребёнка. Который не сможет вырастить из меня что-то стоящее. Я до сих пор не понимаю, Микото, почему ты думал, что не имеешь права оставаться со мной? Почему ты решил, что если умрёшь, всё встанет на какие-то свои места? Ей не удалось сосредоточиться на рассказе, потому что воспоминания вернулись в тот день, всколыхнув все болезненные вопросы, на которые Анна не смогла найти ответы за эти годы. - Я никогда не хотел стать твоим отцом, - скрывая напряжение, ответил Микото. – Татара, да. Кусанаги, тоже да. Но не я, Анна. И если я скажу тебе причины этого, ты не поймёшь меня. - Это всё красный? – она не могла оставить всё так. – Ты с самого начала видел его во мне? Ведь так? Она желала получить ответы. И Микото понимал, что задолжал ей их. - Так… Анна, тебе было одиннадцать, - он отвёл взгляд. – Я понятия не имел, что с тобой делать… и с собой. Она опустила глаза в пол. - Сначала я думала, что ты мне, как брат, - проговорила Анна тихо. – Ведь ты всегда защищал меня. Но братья не считают улыбки своих сестёр. Не водят их на свидания, которые остальным кажутся игрушечными. Братья не… - Прошу, не продолжай… - Я полюбила тебя. Не сразу. Намного позже, когда всё поняла. - Прекрати, - хриплым голосом попросил он. – Прошу, прекрати это. Анна сжала ладони в кулаки, чтобы не закричать. - Значит, ты не принимаешь меня, - она не могла замолчать, её чувства переполнили чашу терпения и перелились за край. – Значит, я просто всё вернула на свои места. Теперь ты здесь, а мне… - Анна, - на этот раз Микото позвал её со злостью. – Ты ничего не поняла, - он резко посмотрел на неё, будто пытался вцепиться взглядом в её лицо. Она медленно повернула голову в его сторону, чтобы посмотреть ему в глаза. - Снова думаешь, что мне лучше не связываться с таким, как ты? Скажи, Микото, тогда у тебя был план, что делать со мной дальше? Если мне нельзя было оставаться с таким, как ты, значит, ты задумывался о том, чтобы избавиться от меня? Его лицо перечертили эмоции ярости, которую он всё ещё держал под контролем. - Как ты себе это представлял? Думал, что я приду в себя после случившегося с Хонами, а потом сама отлипну? Или искал мне новых опекунов, потому что Татары больше нет? Или просто знал, что придёт день, и ты выбросишь меня на улицу? Когда это должно было… - ЗАМОЛЧИ! Он никогда не кричал. Анна смотрела на него широкого распахнутыми глазами, в которых застыли её слёзы. Она видела перекошенное от злости и боли лицо Микото. Видела, как тяжело вздымается его грудь, потому что он всеми силами пытается подавить в себе гнев. Анна не знала, что могла сделать Микото больно. Предательская слезинка скользнула по её щеке. Потому что она никогда не верила, что Микото сделает больно ей. Но он сделал. Микото резко встал, прошёл несколько шагов в сторону и остался стоять повёрнутый спиной к Анне. - Ты ничего не поняла, - повторил он снова, старательно скрывая желание продолжить кричать. – Я боялся убить тебя… Повисла тишина. Странная плотная тишина, в которой билось два красных сердца. Тук. Тук. Тук. - Когда ты мирно спала рядом со мной, я не мог уснуть, испытывая страх, что потеряю контроль и… сожгу тебя, - глухо заговорил Микото снова, оставаясь неподвижным. – Когда ты улыбалась чему-то, я испытывал восторг, который тут же разливался по венам… я едва мог это удержать в себе, чтобы не… чтобы не сжечь тебя. Когда тебе было больно, я чувствовал, как искушение уничтожить всё вокруг, одолевало меня, - он неслышно вздохнул. – Когда умер Татара, всё стало сложнее. Я… мог убить тебя. Всех убить… я не мог сказать тебе об этом. Мне впервые стало так страшно… что я потеряю тебя, потому что слаб. Микото ненавидел этот момент, потому что чувствовал себя слабым. Он презирал свои слабости, старательно не признавая их. Ни перед самим собой, ни, тем более, перед другими. Он постарался расправить плечи, чтобы гнетущая тяжесть в груди немного разошлась. В этот момент его талию обвили её руки. - Прости меня, - утыкаясь щекой в его спину, проговорила Анна. – Просто… я так злилась на тебя. Микото… ты такой дурак. - Да. - Просто ужасный дурак… который ничего не понимает! - Да. *** Анна высушила волосы полотенцем и приблизилась к Микото, который с удовольствием закуривал новую сигарету. - Ты же ничего не чувствуешь? – подразнила она его. - Через пару пачек почувствую. Анна невольно подалась вперёд и мягко обвила свободную руку Микото. - Ты замёрзла? – слегка повернув к ней голову, спросил он, чувствуя, что из её пальцев словно ушло тепло. - Всё хорошо, - она коротко поцеловала его предплечье и посмотрела в окно. – После того дня, - ей не удалось сказать «твоей смерти», - в Хомре начались проблемы. Красный исчез, что показало, как слабы узы, созданные им. Не все ушли. Были те, кто всё равно остался. Кого связал с Хомрой не красный, а ты. И Ята не смог их отпустить, взвалив всё на себя. Но ты же понимаешь? Ята… его сердце было не готово. Микото кивнул. - Кусанаги пришлось ему помочь. Странно, но почему-то у нас больше не было особых конфликтов с синими, - она пожала плечами. – То ли Мунаката жалел нас. То ли мы стали тише. Я особо не задумывалась об этом, потому что сама стала Красным Королём. Точнее, Королевой. Первое время было тяжело… с этой силой. Он выпустил облако дыма, прекрасно зная, о чём она говорит. - Мне не сразу удалось понять, как мне жить дальше? Что делать с кланом? Нужно ли с ним что-то делать? – Анна ощутила, как рука Микото высвобождается из её объятий, перемещаясь ей на талию. Это получилось грубо, но девушка быстро прильнула к мужчине, продолжив говорить. – Знаешь, ты дал нам всем важный урок. Красный – это не узы. Это лишь символ и оружие. А узы, это то, что ты создал между теми, кто остался в Хомре. Поэтому мы с Ята решили, что пойдём этим путём. Сейчас Хомра – это не клан красных. Хомра – это Хорма. А красный – это красный. Микото ощутил желание усмехнуться, однако, его лицо осталось неподвижным. - Странно, что это говорит мне женщина, связанная со мной красным. Анна задумчиво улыбнулась. - Красный дал мне понять, что ты не исчез, - проговорила она, мысленно соглашаясь с его доводом. – Твой красный не исчез. Он почему-то остался во мне. А через какое-то время начал расти, - Анна чуть плотнее прижалась животом к Микото, словно давая понять, где именно возродился его красный. – Меня это сначала не беспокоило, но затем я поняла, что самой мне справится. Тогда я нашла Яширо. Позже он рассказал мне, что твоё тело поместили в башню Михашира, потому что… Яширо не смог разрушить артефакт. Поэтому он предположил, что если Короли перестанут умирать, то и новых не появится, от которых не знаешь, чего ожидать. Их мечи, возможно, не перестанут падать, но Короли не будут умирать. Если дать им новый меч. Микото напрягся, перед его глазами промелькнула картинка той ночи, когда Анна подарила ему новый меч. - В башне Михашира я познакомилась с новым Золотым Королём. Это его идеи по достижению порядка. Кусанаги уже рассказывал тебе о Зелёном Короле, который жил без сердца? Микото кивнул. - Тогда ты знаешь, что случилось дальше. - Цена? Анна отвела взгляд. Второй раз ей не удалось уйти от этой темы. Микото крепко держал её в своих объятьях, явно не собираясь, отпускать. - Жизнь Мунакаты. Сигарета, зажатая между его пальцев, взорвалась.