Ты с ним.

      Встречаться с Сакусой оказалось не так сложно, как твердили абсолютно все вокруг, ссылаясь на его нелюдимость, непонятно откуда взявшуюся мизофобию. Да и вообще люди любили сказать хотя бы пару плохих слов о волейболисте, за что всегда и получали гневный взгляд со стороны /Т.и/.       Сакусе было всё равно на мнение о нём, на окружающих. В его мире существовали любимые занятия, девушка и семья, всё остальное было ничтожным. Только вот /Т.и/ была с характером и терпеть не могла, когда о её горячо любимом черноволосом парне говорят гадости. Это буквально выводило её из себя, хотя больше всего раздражали нелепые беседы со стороны об их отношениях, мол бедная девочка так обделена вниманием, а ведь могла найти и получше.       Нет, не могла.       Сложно было бы найти кого-то более понимающего, чем Киёми. Со своими странностями, колючим характером, он так часто получал критику в свой адрес, что научился сам поддерживать себя, абстрагироваться и копить все теплые чувства внутри, скрывая их за плотными решётками, миру он дарил лишь холодность.       Но с появлением в его жизни /Т.и/, она стала его храмом нежности и заботы. Парень всегда находил именно те слова, которые вытащат девушку из печали, помогут почувствовать себя лучше, и ему нравилось поддерживать её. Только ей он дарил свою самую мягкую улыбку, которую девушка обожала, так что превращала её в поцелуй, что было даже неловко. Он любил проводить с ней время и всегда неподдельно проявлял интерес к её увлечениям. Конечно, романтичными словами, которыми обычно говорят герои художественных произведений, он не бросался, но свои чувства парень подкреплял делом, что было для девушки важнее всего.       Киёми замечал все изменения в ней, начиная от подстриженных кончиков, заканчивая едва уловимой тоской в глазах, и он всегда знал как прогнать её негативные тучи — девушке стоило просто оказаться в крепких и родных объятиях парня с милыми кудрями.       Но были нюансы, которые волновали /Т.и/. В отношениях, платонических, всё было идеально, даже сложно поверить, что этот айсберг был покорен, но вот в интимной жизни были некоторые проблемы. Волейболист всю тактильность, копившуюся годами, безвозмездно отдавал возлюбленной, но, кажется, Сакуса вообще был асексуален.       С его стороны не поступали предложения уединиться, да, он любил поцелуи, долгие, жаркие, но они никогда не переходили в нечто большее, а /Т.и/ никогда не настаивала, потому что было неловко. Пусть они и встречаются около полугода, секса всё же не было по причинам, которые девушка не могла сгенерировать в своей голове так, чтобы не оскорбить себя. Сакуса часто поглаживал округлости девушки, зная, что ей приятно, но сам никак не реагировал на это, да и к нему она прикасалась редко, ощущая какую-то черту. Тогда и пришла мысль о его асексуальности.       Платонические и гармоничные отношения, определённо, важны, но сексуальная жизнь также играет роль, причём далеко не последнюю. /Т.и/ нуждалась, спустя год отношений, в интимной жизни, потому что так, как ей казалось, она ещё больше покажет своё доверие к молодому человеку, но как подступить к нему с этим вопросом она не знала.       Умиротворенная домашняя обстановка была важна для поднятия такой острой темы. /Т.и/ нуждалась в объяснениях, потому что жить в догадках было хуже всего.       Она лежала на тёплой груди парня, наслаждаясь неторопливым массажем плеч, растекаясь от этого лужицей под его сильными руками, но даже такие приятные касания не могли отвлечь девушку от мыслей о важном разговоре. /Т.и/ решила не медлить отвлекла Сакусу, убирая его ладони и разворачиваясь, сразу ловя непонимающий взгляд.       — Сакуса, нам нужно поговорить. — девушка смотрит на сложенные перед собой руки.       — Ты же знаешь, что это ужасное начало, теперь мне страшно. — Сакуса смотрит взволнованно, но ухмыляется, что заставляет девушку стушеваться.       Она не знает как начать правильно, какие ей слова подобрать, сколько бы не прокручивала в голове диалог, а всё же тяжело говорить об этом, глядя в чёрные омуты любимых глаз. Но она должна быть открытой с ним, это основной критерий, который важен в их отношениях. Сакусе было тяжело открываться, но он смог, так что и она должна.       — Почему...Нет, не так. — девушка запинается, но пальцы парня, успокаивающе поглаживают её руки. — Ты хочешь меня?       Сгенерировать вопрос не получилось, и /Т.и/ просто выпаливает самый наивный вопрос, который мог возникнуть в светлой голове. Щёки заливаются румянцем чуть медленнее, чем бледнеет лицо Сакусы, ошарашено смотрящего в глаза девушке. Молчит.       — Оми, почему мы никогда не заходили дальше поцелуев?       Сакуса, наверно, первый раз за их отношения, стыдливо отводит взгляд в сторону, немного настораживающе скидывает кудри на лицо, прячась от внимательной особы, и /Т.и/ это пугает. Ужасно пугает.       — Мне не интересен секс. — парень неуверенно поднимает взгляд и лучше бы он этого не делал.       Лицо возлюбленной выражает палитру непонимания, хотя что ещё мог ожидать Сакуса? В его голове всё начинается погружаться во мрак. Он разочаровал её.       — В каком смысле? Тебе не интересен секс со мной? — /Т.и/ просто не может понять, что именно не так, но потом по носу щёлкает недавняя мысль, крутившаяся в голове. — Ты асексуал?       Не говорит, отпуская девичьи мягкие запястья и пряча лицо, кивает и хочет раствориться, потому что всё это отвратительно неправильно. Сакуса был счастлив оказаться с /Т.и/, он доверял ей и отдавал всё, что имел. Ему комфортно с ней, но сейчас, её сведенные брови, удивленный взгляд пугают его провалом. Он знал, что ненормальный, знал, что для неё важна сексуальная жизнь, как и для большинства людей. Киёми не подходил ей с самого начала, и это было больнее всего.       В неуютной тишине у обоих проходит мыслительный процесс: Сакуса винит себя в том, что не сказал раньше, привязал и привязался сам, позволил себе быть влюблённым, подумал, что он нормальный, а /Т.и/ думает о будущем, быстро, чтобы не разрушить отношения, пересматривает приоритеты, понимая, что без Сакусы она не хочет.       — Посмотри на меня. — нежный голос /Т.и/, и её мягкие ладони вынуждают Сакусу поднять голову, открывая свой поникший вид. — Всё в порядке, я уже знаю, чего ты там себе придумал.       /Т.и/ мягко очерчивает контуры образовавшихся морщинок на лбу, разглаживая их заботливо, трепетно, потому что не хочет ранить парня. Ему, наверняка, сейчас непросто.       — Ты не странный. Сексуальное влечение, а, точнее, его отсутствие не станет причиной, по которой я уйду, всё в порядке. — девушка обнимает Сакусу, зарываясь носом в его кудряшки, мягкие и щекотящие лицо. — Но тебе ведь приятно находиться рядом?       — Мне нравится касаться тебя, целовать, нравится быть рядом, но я ведь не смогу дать тебе ту сексуальную жизнь, которую ты, наверно, хочешь. Прости.       — Тебе не за что извиняться. Для меня важна наша эмоциональная связь. Секс важен, но я смогу справиться с этим, потому что ты важнее.       Сакуса целует женское плечо и медленно расслабляется, но всё ещё тревожится, что его оставит та, которой он доверил всего себя. Ему сложно справиться с чувством, что он испортил их будущее, что зря вообще завёл отношения, зная, что с ним что-то не так. Но нет, асексуальность такая же норма, /Т.и/ принимает Сакусу и таким, решая, что половое влечение не так и важно для неё. Парень компенсирует секс интересным и приятным временем друг с другом.       — Я могу сделать тебе приятно, могу иметь детей, могу заниматься сексом, но я не чувствую, что хочу. — парень отрывается от девушки и смотрит в глаза. — Но я хочу видеть как приятно тебе.       Хихикая, девушка покрывает обеспокоенное лицо волейболиста мелкими поцелуями, стараясь прогнать все его негативные мысли. Она рядом не для того, чтобы сделать ему больно и уйти, столкнувшись с таким. /Т.и/ рядом, потому что души не чает в брюнете, потому что он лучший мужчина, встретившийся ей на пути.       — Ну значит твои гибкие запястья мне пригодятся. И, пожалуйста, не думай, что я расстроена, что ты ненормальный и виноват, это не так. Ты даёшь мне столько заботы и любви, что я плаваю в ней, как рыба. Ты всегда рядом, Киёми. — девушка прижимается к парню, забирая из его головы все плохие мысли. — Сексуальность может меняться, но я всегда буду с тобой, хорошо?       Её хочется зацеловать, заобнимать до беспамятства, благодарить за поддержку и то, что не бросает, что не оставляет его одного с ненавистью к себе, говорит ему, что он в порядке. Сакуса безоговорочно счастлив находиться с /Т.и/.       — Спасибо, что ты со мной.       И кто бы что не говорил о том, как не повезло девушке, какая она несчастная рядом с мизофобом и интровертом. Ей все равно, потому что /Т.и/ знает Сакусу лучше всех и счастлива от этого. Вместе им будет всегда лучше, чем этим ничего не знающим сплетникам.       Сакуса — неогранённый алмаз, сияющий лишь для /Т.и/.