Утро
Утро 24 декабря оказалось совсем не таким, каким должен быть сочельник... Сказать по правде, оно вообще не напоминало хоть сколько-нибудь зимний день. Любой, кто очутился бы на палубе в этот четверг, вероятно, счёл бы, что вокруг середина октября или, на худой конец, начало ноября. Дул сырой промозглый ветер, моросил мелкий частый дождь, будто бы воду просеивали через сито для сахарной пудры, да и в целом океан скорее хмурился, чем радовался предстоящему празднику. И всё же утреннее всплытие проходило по расписанию: "Наутилус", послушный воле вахтенного, поднялся на поверхность, и вскоре в открытом проёме люка показалась одинокая фигура. Профессор Аронакс и сам не знал, для чего пришёл сюда сегодня. В других условиях он мог рассчитывать на компанию капитана, но теперь было совершенно очевидно, что кроме него, любителей непогоды не нашлось. Впрочем, и сам он испытал немного радости, наблюдая творившееся вокруг ненастье. Глядя, как волны перемешивают мутную воду с дождём, француз с тоской раздумывал о Родине, где в это время все дома и улицы пестрели разноцветными гирляндами, а торговые ряды полнились игрушками и утопали в запахах выпечки из местных пекарен. Обычно профессор редко скучал по суше (к неудовольствию Неда Ленда) - он искренне любил свою работу, привык жить исследованиями, а путешествие вокруг света щедро одаривало его научным материалом, о котором не мог прежде мечтать ни один маринист земли. Общество капитана Немо также частенько скрашивало его досуг. И всё же... В такие дни, как этот, Аронакс чувствовал себя чужим на борту субмарины, сколь бы прекрасна она ни была. "В словах Неда есть доля истины - с какой-то обречённой грустью думал он. - Мы не принадлежим этому замкнутому мирку. Мы вечные гости, которым нет места за общим столом". Да, в этом закрытом обществе были свои законы, и Рождество, как и собственно другие мировые праздники, здесь не имели значения. Тем более странным это выглядело со стороны, ибо наблюдая за матросами из команды, профессор убедился, что большинство из них были европейцами. Неужто капитан собственным приказом запретил любые знаменательные даты только лишь из-за их принадлежности к цивилизованному обществу? Сама мысль об этом казалась лишённой здравого смысла. Куртка промокла насквозь, заставив её обладателя поёжиться. Но там, внизу воздух душил и вгонял в апатию; и больше всего профессору хотелось винить в этом смену погоды. - Господин профессор сошёл с ума? - раздался знакомый взволнованный голос. - Ему лучше немедленно спуститься. Так и заболеть недолго! Аронакс с сожалением оторвался от мокрого поручня, осознав, что он стоит в луже, и вот-вот промочит обувь. Идти не хотелось. Дождь удивительно хорошо подходил его сегодняшней меланхолии, но запасной куртки не было, а болеть на корабле, где никто не сможет толком помочь, в его планы уж точно не входило. - И как только Их честь угораздило! - с укором говорил Консель, едва ли не силой заставив своего хозяина снять сырую одежду. - На улице чуть не штормит, а он ходит даже без накидки... Профессор молча слушал возмущения помощника, точно бы находясь совсем в другом месте. Вдруг он тронул друга за плечо и спросил: - Консель, ты помнишь, что я дарил тебе на прошлое Рождество? Тот опешил от неожиданного вопроса, но тут же нашёлся: - Разумеется. Новый альбом для каталогов и коробку конфет. Подарки господина профессора я никогда не забываю. - А два года назад? - Шарф с вышивкой. Я тогда простудился и неделю лежал в постели. - Помню. Кажется, я выписывал тебе сироп от кашля, а потом бежал в аптеку за углом, опасаясь, что она закроется раньше срока. Эх... - тон его вновь стал печальным. - Боюсь, в этом году мне уже ничего не удастся тебе подарить. - И не нужно. Этот год подарил нам обоим поразительное приключение, и я рад, что господин профессор тоже стал свидетелем всяческих подводных чудес. Если он нынче излечится от дурного настроения, это будет лучшим подарком для меня. Десять минут спустя промокшие вещи отправились в хозяйственный отсек на сушку, а двое компаньонов - в салон. Качка к тому времени перестала ощущаться - видимо, корабль уже погрузился в глубину. В салоне оказалось непривычно людно: на несколько мгновений французам показалось, что они вновь очутились на задворках городской площади; но нет - часть экипажа попросту наводила порядок в витринах и на музейных стеллажах, ещё пара человек с осторожностью (даже чересчур явной) смахивали пыль с органа, бережно протирая каждую трубу. Иллюминаторы оказались раскрыты, но никто не останавливался возле них праздным наблюдателем. Внезапно в двери зала показался капитан Немо. Кивнув на почтительные поклоны подчинённых, он перемолвился с ними парой фраз, после чего подошёл к пассажирам. - Не можете найти себе дела, господа? - произнёс он так, словно ответ его совершенно не интересовал. - К сожалению, салон пока занят. Придётся подождать. - Да, конечно, - отозвался профессор, продолжая смотреть в окно. Немо покосился на него с иронией и легкой долей раздражения. - Что с вами, господин Аронакс? С собеседником предпочтительнее разговаривать лицом к лицу. - Я бы сказал, с собеседником предпочтительнее прежде здороваться. Но поскольку светские традиции на "Наутилусе" не в ходу, полагаю, ничего страшного. - Вот как? - досада в голосе капитана сменилась сарказмом. - Интересно. И каких же ещё светских традиций вам тут недостаёт? Может, попоек в барах? А то мне уже довелось с утра слушать кое-чьи разглагольствования. - Рождества. Немо переменился в лице, разом утратив язвительный настрой. Теперь он выглядел просто сердитым. - Не желаю об этом слышать. Земные традиции меня и моих людей не касаются. Вас теперь тоже. Признаться, господин Аронакс ожидал в ответ нечто совершенно ироничное, возможно, краткую лекцию о бесполезности рождественской суеты и нерациональной трате ресурсов, с ней связанной. Чего он точно не мог предугадать - это жёсткий и категоричный ответ безо всяких, свойственных капитану аргументов. Профессор украдкой взглянул на Немо, уже вернувшегося к руководству уборкой. Настроение у того очевидно и бесповоротно испортилось: он хмурился и отдавал приказы сквозь зубы, отчего даже незнакомый пассажирам, певучий язык начинал шипеть и терял мелодичность. Выждав ещё несколько минут и убедившись, что командир "Наутилуса" не собирается более тратить на них своё время, друзья покинули зал, решив не мешать делам экипажа. Между тем, не у всех на корабле утро началось столь невесёлым образом. Канадец, вопреки обыкновению, был вполне доволен жизнью. Стоило двум его товарищам заглянуть в каюту, как он приветствовал их вполне дружелюбным жестом. - А, вот вы оба где! Лимон, что ли, последний без меня доели? Вроде давно уж никаких запасов не осталось. Заметив, что шутка не возымела должного действия, Нед Ленд отложил лист бумаги, на котором что-то писал, сложил его пополам, закрывая текст, и откинулся на стуле. - Ну-с, выкладывайте. Профессора выселили из дорогих апартаментов? Немо прочитал очередное занудство о морали? Или, может, он в кои-то веки сделает нам подарок на Рождество и вернёт на сушу? Ей-богу, я бы не удивился, расстройся вы, месье Аронакс, от этой дивной новости. - Нет, что вы, Нед, - Аронакс пожал плечами, стряхивая с себя печальное оцепенение. - Право, я бы вовсе не отказался сейчас прогуляться по парижским авеню или ещё где-нибудь, в праздничной атмосфере. Увы, капитан Немо только что отчитал нас за малейшее упоминание о земных праздниках. Так что, не стоит нам нынче ждать подарков: ни от него, ни от кого-то ещё. - Что значит, не стоит? - мистер Ленд порывисто схватил со стола вышеупомянутый листок, пробежав его глазами. - А как же мы сами? Уж кто-кто, а я не намерен остаться без Рождества - у меня уже целый список дел намечен. Даже если здешние матросы согласны потакать прихотям своего верховного выскочки, я этого делать не собираюсь. Вот увидите, у нас с вами будет особое Рождество, какое им и не снилось! - И как же вы планируете добиться этого, друг Нед? - Консель с сомнением приподнял бровь, выражая недоверие. - Думается мне, господин капитан выразился предельно ясно: он не позволит вам устроить торжества, тем более, верховодить ими. В ответ на эти слова гарпунёр улыбнулся хитро и коварно. - Дружище Консель! Мне не раз доводилось встречать Рождество в море, и, поверь, я знаю, что надо предпринять. Кое-какие соображения по теме уже записал. Будем придерживаться списка и держать всё в тайне вплоть до... Ага, как раз до последнего пункта. Никакой Немо не станет помехой. К тому же, после нашей дивной беседы в лаборатории, у меня жгучее желание испортить ему аппетит. Самым рождественским способом! - В лаборатории? - профессор удивлëнно подался вперëд. - Что вы делали в лаборатории? При всëм уважении, это не то место, где ожидаешь вас найти. - Я, знаете ли, тоже не ожидал, что меня так быстро найдут! Этот Немо будто из-за каждой стены шпионит! Консель хмыкнул и добавил ровным голосом: - Не знаю про шпионаж, однако он упомянул, что вы ругались на отсутствие на борту алкоголя. Неужели вы решили позаимствовать корабельного спирта? - Да подумаешь, снял пол литра из перегонки. Водорослей ему жалко? Так ведь другие есть, и я все не тратил. - Ох, горазды же вы напрашиваться, Нед, - Аронакс покачал головой, возвращая себе привычно хорошее расположение духа. - Всё же, я бы советовал вам действовать осторожнее, по крайней мере, оставить идею подшутить над капитаном - или что вы там собирались? - И чем вам, месье, так не нравятся мои шутки? - Да просто ваши шутки всегда одним и тем же заканчиваются. Повторяю: капитана Немо, по какой-то причине, злит упоминание Рождества, и если вы в очередной раз взбесите его, боюсь, мы будем встречать новый день в карцере или, чего хуже, в открытом океане. - Не в этот раз! Тем более, раз уж мы трое не давали никаких обещаний касательно праздников, то и обвинить нас абсолютно не в чем. А теперь, если не возражаете, нас ждëт целый план мероприятий; и не надейтесь, что я всë сделаю в одиночку.Камбуз, 20 минут спустя
- Консель, ты уверен, что фукусы выглядят именно так? Иначе вместо сладкого у нас выйдет скользкая бурда. - Вы знаете, я не силëн в натуралистике, однако господин профессор подробно описал мне признаки их рода, и я практически уверен - это они. - Отлично, тогда на поднос их и в сушилку. Хмм... На этом корабле вообще слышали о существовании сита? Ай! - Нед ударился о дверцу шкафчика и с раздражением захлопнул еë. Почти полчаса они с помощником Аронакса возились на корабельной кухне в попытках отыскать замену самым простым земным ингредиентам. Задумка канадца испечь аналог традиционного имбирного печенья была весьма дерзкой, учитывая, что ни имбиря, ни, тем более, муки на "Наутилусе" не водилось. Сахар, правда, имелся - здесь его получали из слоевищ водорослей рода Fucus; поэтому, за неимением пшеницы друзья решили изготовить муку из их сушëной и перемолотой массы. Выход получался невелик, и гарпунëр не раз посетовал на давно кончившийся запас саго. Тем не менее, ещë через час с небольшим замесить импровизированное "тесто" всë-таки удалось. - Ну-с, друг мой Нед, ежели при выпекании ничего не получится, будет очень обидно, - Консель помешал, снимая с ложки бесформенную буро-зелëную массу. - Пока что, право слово, выглядит не слишком аппетитно. - Вот как будто у нас тут есть выбор! - буркнул Ленд, примериваясь к местным противням. - В крайнем случае, подкинем сие творение в кубрик экипажу - им же всë равно, Рождество или не Рождество. Но согласен, это было бы крайне досадно: как-никак, я не планировал делиться с кем-либо, кроме вас двоих. Духовой шкаф коротко звякнул, предупреждая о своей готовности. Нед вскочил из-за стола, вновь роясь в ящиках: - Так, жир! Где жир для смазывания? Пора отправлять наш шедевр кулинарии в печь.Салон, в это же время
После недавней уборки салон сверкал чистотой, как никогда походя на помещение одного из столичных музеев. Впрочем, его единственного посетителя сегодня не волновали ни скульптуры, ни картины. Профессор сосредоточенно замер напротив витрины с кораллами, размышляя о вещах, далëких от науки. "Разве это в принципе может сгодиться на венок?" Его задание было отчасти простым, но, избежав трудностей на кухне, он внезапно очутился перед лицом другой проблемы. На "Наутилусе" неоткуда было достать ель или даже несколько еловых веток на рождественский венок. И после некоторых раздумий в голову Аронаксу пришла удачная, как ему показалось, идея: заменить хвойный атрибут на ветвистые экземпляры кораллов. "В самом деле, - думал он по пути в салон, - почему бы не повесить украшения прямо на коллекцию капитана Немо? Вряд ли он пересчитывает их каждый день и заметит пропажу нескольких штук". В теории всë складывалось неплохо. И вот сейчас, стоя перед рядами грандиозных кишечнополостных, Аронакс понял свой главный просчëт: среди пëстрого хоровода жëлтых, лиловых и рубиновых оттенков не было ни одного зелëного (а стало быть, подходящего на роль рождественского дерева). Конечно, в коллекцию капитана входило несколько бирюзовых и изумрудных "мозговиков" - овальных кораллов, напоминавших своим внешним видом извилины мозга; к сожалению, от настоящих веток их форма была исключительно далека. Профессор разочарованно обошëл экспозицию и вдруг замер. В самом углу, сбоку от крайней витрины угнездился крупный и раскидистый игольчатый коралл. Белый. "Красота-то какая... Если б не цвет... Позвольте! - на француза обрушилось внезапное озарение. - Цвет ведь можно изменить!" Через пару минут воодушевлëнный профессор уже шëл к корабельной лаборатории, припоминая в уме химические формулы и мысленно прося прощения у командира "Наутилуса".Камбуз, после обеда
- Ну вот, целый противень вышел, - Нед Ленд довольно перекладывал трофейное печенье на блюдо. - Надо бы пробу снять на всякий случай. - Ладно, что у нас дальше? Кажется, вы планировали горячее. - Пофмотри ф шпишке, - прохрустело сбоку. Консель подцепил со стола мятую бумажку и сверился с ней. - Так-с, "салат, рождественское полено..." Кстати, из чего будем делать полено? Сахар и фукусы кончились... Нед! Вы там всë печенье в одиночку решили съесть? - Фсë, фсë, - канадец дохрумкал горячее лакомство. - Закончил. Вкуснятина! Даром, что зелëные. А на полено я уже всë приготовил, гляди-ка, - он вытащил из укромного уголка небольшой тазик с размороженным филе и несколькими яйцами. Консель удивлëнно оценил набор продуктов - сперва удивлëнно, потом настороженно. - Мы будем готовить рождественское полено из мяса? Вы серьëзно? Это же сладкий рулет, почти торт! - Ну, значит, будет мясной рулет. Между прочим, это отборнейшая черепаха, и утащить еë вчера из трюма было не очень легко. - Вы и яйца черепашьи там же достали? Не боитесь, что вас поймают на горячем? - Да что ж вы с Аронаксом такие зануды! - Нед назидательно поднял палец. - Немо же чëтко сказал, что на корабле нет места, куда нам воспрещëн вход. Трюмы и камбуз в том числе; так что я совершенно ничего не нарушил. Не убудет от них из-за десятка яиц. И потом, настоящее полено нам тут не сообразить - а мясной рулет с яйцом куда лучше, чем ничего. Ставь-ка уже воду кипятиться. Консель вздохнул, закатил глаза, и раунд "горячее" стартовал.Лаборатория, в это же время
Профессор улыбнулся, глядя, как жидкость приобретает привычный тëмно-изумрудный цвет. Как же давно ему не приходилось работать с бриллиантовой зеленью - и уж совсем вечность минула с тех пор, как он вручную получал еë. План профессора, без сомнения, был вопиющ и нахален; он, разумеется, должен был вызвать недовольство со стороны капитана Немо - и всë-таки, он оставался единственным реальным шансом заменить рождественскую ель в их положении. Аронакс перенëс украденный белый коралл на лабораторный стол и вооружился кисточкой. 40 минут, и свежевыкрашенная зелëнкой "ëлочка" почти просохла. Оставалось малое: раздобыть к ней праздничные украшения.Вечер
Как было условлено, трое друзей встретились в библиотеке незадолго до ужина. Аронакс принëс результат своего небольшого преступления с собой, опасаясь, что коралл в химической лаборатории привлечëт ненужное внимание, и торжественно представил товарищам. - Эва, как вы, месье! - присвистнул от изумления Нед Ленд. - Можете же, когда хотите. Где столько жемчугов наворовали? - Собирался позаимствовать в сейфе капитана; уже придумывал благовидный предлог, но всë разрешилось куда проще. Не поверите: когда я возвратился в салон, на одной из витрин лежали готовые жемчужные нити! Подозрительно, конечно, но я решил, что это подарок судьбы, и обмотал ими нашу коралловую ëлочку. Недурно вышло? Гарпунëр расхохотался, хлопнув соседа по плечу. - Вот видишь, Консель: ты, значит, меня целый день попрекал какой-то черепахой, мол, "заметят, поймают", а профессор-то наш тем временем чего учудил! Грабëж средь бела дня на кругленькую сумму! Не говоря уже о порче музейных экспонатов. - Я не испортил, - возразил Аронакс, поправляя жемчужную гирлянду на крайней ветке. - Завтра верну этот коралл обратно. А то, что он зелëный, это лишь на пользу коллекции - такого необычного экземпляра в ней ещë нет. К слову, где мы, собираемся праздновать? - Прямо здесь, - отозвался Консель, закончив рассматривать подводную "ëлку". - В салоне слишком заметно, в каютах тесно, а камбуз на время ужина будет занят. Нед недовольно посмотрел на часы. - Кстати, о камбузе. Стоит поторопиться, если мы хотим забрать наше угощение до того, как туда нагрянет куча голодных матросов. Профессор, ставьте свой коралл и идите помогать; нам вдвоëм за раз не утащить. Друзьям повезло. Корабельная кухня покамест пустовала. Судя по ароматам, витавшим в воздухе, кок ушëл совсем недавно, по крайней мере, духовка ещë не успела остыть, а столовый инвентарь просохнуть. - Вот здесь. Я специально подспрятал в дальний шкаф, - Ленд распахнул дверцы, залезая рукой в темноту. Через полминуты сосредоточенного обшаривания выражение лица его изменилось. - Не понял! - он стал вытаскивать наружу всë содержимое. - Куда делись печенье и полено?! Наконец шкафчик опустел. Друзья осмотрели и другие отсеки рядом с ним - безрезультатно. - Похоже, нас самих тут потихоньку обчистили. Воровство - соблазн заразительный, - отстранëнно заметил Консель, покачав головой. - Тысяча чертей! - заорал взбешëнный и раздосадованный до крайности канадец. - Всë подчистую унесли, сволочи! Целый день трудов и стараний. Ух, попадись они мне сейчас - я бы научил их хорошим манерам! - Скорее, они бы научили им вас, дружище, - остудил его пыл Аронакс. - Как ни крути, а мы с вами первыми нарушили заведëнные на "Наутилусе" правила. Я уже понял, что здешний экипаж неуловим и каким-то образом всегда оказывается в курсе событий раньше нас. - Под стать командиру, - сплюнул Нед, треснув кулаком по столу. И вдруг ошарашенно встретился взглядом с профессором. - С вами ведь тоже дело нечисто, Аронакс... - хриплым голосом начал он. Заканчивать фразу не потребовалось: профессор побледнел и пулей бросился обратно в библиотеку. Коралл исчез. Вбежавшие следом остальные увидели лишь пустой стол, на котором всего четверть часа назад красовался их главный рождественский символ. Конец. Троица беспомощно переглядывалась, понимая, что вся их задумка с празднованием развалилась по швам от и до. - Ну что же, господа, - решился прервать гнетущую паузу Аронакс. - Очевидно, что мы остались в дураках. Предлагаю поздравить друг друга на словах и собираться на ужин, забыв об этом досадном происшествии. - Как бы не так, - хмыкнул гарпунëр, разминая руки. - У меня ещë есть последний пункт плана, и раз терять нам больше нечего, хоть верну должок за утро. - Боже, как я надеялся, что до этого не дойдëт, - прошептал Консель, прикрывая глаза рукой. - Дойдëт-дойдëт. Прямо сейчас возьму и дойду. Клянусь, "Jingle Bells" в моëм исполнении капитан Немо ещë не слышал! - Отступитесь от этой идеи, Нед. Капитан только разозлится и запрëт вас в карцер. - Пусть попробует! В конце концов надо заявить о ворах на борту - пусть разбирается. Начальник он или не начальник? Стоять-то с гордым видом и я умею. - Повторяю: это дурная затея, и мы с Конселем в ней не участвуем. - И пожалуйста! Без вас, трусишек, справлюсь, - Нед вышел из библиотеки, громко хлопнув дверью. Оставшись одни, французы вновь обошли библиотеку по периметру. Профессор надеялся, что вместо кражи его творение просто перенесли на другой столик или один из свободных стеллажей, но нет - коралл пропал бесследно. Едва только эта мысль окончательно утвердилась в его голове, дверь на другом конце отсека приоткрылась. В библиотеку заглянул знакомый пассажирам стюард. Обыкновенно он несколько раз в день приносил в их каюты кушанья и, пусть без разговоров, пересекался с ними довольно часто, ограничиваясь кивком в знак приветствия и прощания. Однако на этот раз он не вернул суховатый кивок, а внезапно улыбнулся, приложив палец к губам. Затем указал поочерёдно на профессора и его помощника и махнул рукой, приглашая следовать за собой. Перед выходом в коридор стюард остановил спутников знаком и огляделся (в дальнейшем он делал так каждый раз перед поворотом или развилкой). Аронакс и Консель следовали за своим провожатым, не совсем понимая его действий, но чувствуя, что вокруг творится нечто особенное. День с самого начала был очень противоречив, поэтому к вечеру они старались ничему не удивляться, однако то ли рождественское чудо всё-таки произошло, то ли что-то другое, но изумляться им вскоре пришлось немало. Во-первых, их привели к двери матросского кубрика. Аронаксу даже показалось, что всё вокруг розыгрыш. Не успел он предположить, ради чего это делается, как наступило "во-вторых" - стюард огляделся в последний раз и вдруг негромко произнёс: - Капитану ни слова. Слова прозвучали так строго, будто их уже обвиняли в раскрытии государственной тайны. Профессор и Консель переглянулись. Пожалуй, в тот момент они не могли бы сказать, что потрясло их сильнее: родная речь или обстоятельства, при которых она прозвучала. - Ни слова, - повторил их проводник с лёгким итальянским акцентом. - Обещайте. - Мы обещаем, - ответил за двоих Аронакс, не зная, о чём и думать. Стюард кивнул, повернулся к двери и постучал - сначала обыкновенно, а затем троекратным коротким стуком - после чего отворил вход в кубрик. Если бы Пьер Аронакс чуть менее владел собой и не привык за последние месяцы к созерцанию удивительных вещей за стёклами, то непременно разинул бы рот, как простой уличный мальчишка. И ведь было от чего! Всё помещение экипажа пестрело ярким праздничным убранством. На стенах висели нарядные венки, скрученные из многометровых сухих макроцистисов; стол украшала белоснежная скатерть и всевозможные блюда праздничного ужина. А в самом центре пиршества возвышался пропавший зелёный коралл в жемчужных бусах, подле которого стояли большое блюдо с печеньем и рождественское полено из черепахи, о которых так сокрушался Нед Ленд. Новоприбывших усадили на два свободных места по одной из сторон длинного стола, из чего следовал вывод, что их ждали заранее. Место во главе рядом пустовало. Кубрик полнился людьми. Кажется, вся команда "Наутилуса", за исключением своего командира, собралась здесь отметить главный праздник христианского мира. И неудивительно: ещё в первые недели жизни на субмарине Аронакс обратил внимание, что большинство здешних матросов, несомненно были европейцами. Атмосфера в комнате царила самая весёлая. Матросы улыбались и разговаривали за общим ужином. - Непривычно видеть их такими живыми, - шепнул слегка смущённый приёмом Консель своему профессору. - А ведь они славные ребята и, видимо, вовсе не так равнодушны, как старались показать нам. Повсюду лилась разноязычная речь, и вскоре друзья присоединились к франкоязычной компании, понемногу вливаясь в беседу. Наконец Аронакс улучил возможность задать свой главный вопрос: - Почему капитан не празднует вместе со всеми? Вопрос произвёл неожиданный эффект. Лица собеседников вмиг посерьёзнели, точно разговор зашёл не о рядовой человеческой странности, а о каком-то негласном запрете. Через полминуты молчания один из собеседников (вроде бы старший механик "Наутилуса") скупо ответил: - Он не празднует. Больше никогда. Лучше не спрашивайте. - Мы годами пытались это изменить, но увы, - его сосед слева со вздохом отправил в рот кусок рыбной котлеты. - Даже здесь мы собираемся тайно, чтобы не напоминать ему... Прошлое, господин Аронакс, не так просто оставить в прошлом - и для него, и для нас с вами. Поэтому мы сейчас здесь, а он там. Гомон голосов прервал звон вилки о стекло. Из-за стола поднялся помощник капитана с бокалом в руке. - Merry Christhmas for everyone! - произнёс он с акцентом неопределённого происхождения. - I wish that in the new year there will be more happiness and less tears. - Merry Christhmas! - отозвался стройный хор голосов, и в наступившей следом паузе из коридора отчётливо донеслось громкое: - ...да как вы смеете! Моя команда - моряки, а не жалкие воры! Ваше поведение... Тост так и не был окончен. Матросы напряжённо хмурились, глядя то на дверь, то на растерявшихся пассажиров, то на предмет ожесточённого спора. Повисла тишина. Снаружи, меж тем, раздался звук удара о металл и другой, не менее возмущённый голос: - Ах, значит, мои колядки вам не нравятся! А мне не нравится, что наш рулет нагло свистнули! И уже, небось, съели. Следующий удар (толчок?) пришёлся на дверь кубрика, по неосторожности оставленную незапертой - и оба сцепившихся спорщика с грохотом ввалились внутрь. Немая сцена всеобщего замешательства быстро развеялась. Гарпунёр, выпустив рукав командирской куртки и удивлённо поприветствовав своих товарищей ("А вы-то двое как тут оказались?"), оглядел округлившимися глазами торжественные декорации кубрика, затем праздничный стол и чуть не подскочил на месте: - Моё полено! Печенье! Говорил же: стырили. Вот как после такого не ругаться? Хотя... Ладно. Раз уж у вас тут Рождество в полный рост, я просто присоединюсь к веселью. О, и ёлка нашлась! Так-то лучше, а то "не празднуем, не празднуем". Консель, ну-ка подвинься. Немо не слушал и, по-видимому, не собирался отвечать сарказмом. Он молча рассмотрел убранство комнаты, ряды потупившихся матросов, встретился глазами с профессором, недовольно поджимая губы - и перевёл взгляд на своего заместителя, по-прежнему стоявшего с полным бокалом местного ликёра. Тот напряжённо вытянулся, но шагнул вперёд и недрогнувшим голосом произнёс: - Merry Christhmas, my captain. Let the will to liberty always be with you! На несколько секунд весь кубрик затаил дыхание. Немо смерил поздравителя ледяным взглядом, а после развернулся и ушёл, не издав ни звука. Профессор и сам не смог бы толком объяснить, что заставило его встать и отправиться следом. Одна его половина - логичная и рассудительная - уверяла, что он зря тратит время и усилия ничего не противопоставят командирским принципам; но другая - настаивала, что никто не должен быть один в этот светлый вечер. Даже угрюмый и всё отрицающий капитан "Наутилуса". Немо отыскался в салоне за своим любимым органом. Он не достал нот и не собирался импровизировать - просто застыл без движения, сидя на скамеечке и подперев голову руками, потому не сразу заметил присутствие пассажира. - Что вам нужно, господин Аронакс? - сухо отозвался он на лёгкое касание плеча. - Идите и празднуйте, как вы того хотели. Наверняка это вы подговорили мой экипаж на это безобразие - уж точно не Ленд, одержимый только собственным желудком. - Я никого не подговаривал, - спокойно возразил профессор. - Мои друзья тоже. Мы готовили два независимых празднования, которые, по счастливому совпадению, слились в одно, и поверьте, я удивлён этому не меньше вас. Считайте, что виноватых в этой истории нет. - Пусть так. Что вы хотите от меня? Француз со вздохом обошёл скамейку с другой стороны, опустившись на мягкий край, удержав дернувшегося от подобной вольности капитана. - Я хочу понять, что мешает вам радоваться в этот день, капитан? Я предполагал, что "Наутилус" не нуждается в земных праздниках, но ваша команда с этим не согласна. Я думал, Рождество запрещено вами лично в стенах субмарины, но мне уже объяснили, что отмечают в тайне исключительно из уважения к вам и ради вашего спокойствия. И сейчас, когда тайное стало явным, я просто не вижу причин, почему вы не хотите присоединиться. Немо скривил губы, отворачиваясь. - Если бы вы, профессор чуть больше интересовались светским, а не религиозным смыслом Рождества, то прекрасно знали бы, что это семейный праздник, куда обычно не допускают ни друзей, ни случайных знакомых. У меня больше не с кем его отмечать, и теперь этот день приносит лишь горечь воспоминаний. Удовлетворил вас мой ответ? - Но как же ваш экипаж? Почему они тогда... - Большая часть из них, как и вы, всю жизнь были холосты, а если и нет, вряд ли придавали этому большое значение. Поэтому они без труда признали семьёй друг друга - и зачем-то пригласили нынче вас, чему я крайне удивлён. Ожидал, что приглашение вам пошлют через пару лет, но, судя по всему, ваш испытательный срок в коллективе уже прошёл. Как бы то ни было, в отличие от моих матросов, я знаю, что такое настоящая семья, и потому не участвую в их пародийном Рождестве, - Немо вздохнул и тихо прибавил: - Да и меня они уже давно не ждут. Аронакс приподнял одну бровь, нащупав новый поворот разговора. К счастью, он точно знал, как ответить на столь нелепое заблуждение. - Жаль разочаровывать вашу меланхолию, но здесь вы категорически не правы. Ваше место всегда оставляют незанятым и накрывают приборами, как и всем, - он наклонился чуть ниже. - О вас помнят, капитан, и вас ждут: почти отчаялись дождаться. Может быть, именно в этом году произойдёт рождественское чудо? Командир "Наутилуса" хмыкнул, глядя на собеседника чуть теплее прежнего. - И никто, кроме случайного пассажира, не пришёл сказать мне об этом? - О, я уверен, вам говорили, и не раз, - выдержав секундную паузу, профессор убедился, что возражать ему не собираются. - И так уж вышло, что случайный пассажир - единственный, кто не рискует нарушить субординацию этим разговором. - Вот как, - в тёмных глазах вспыхнули искры-хитринки. Немо сыграл звучный аккорд и протянул: - Значит, вы совсем меня не боитесь? А зря. - Неужели за приглашение на весёлый вечер мне грозит суточный арест? - Если всё окажется не так, как вы тут рассказывали. В чём я абсолютно уверен, - он поднялся, оправляя пиджак и отрешённо глядя на опешившего Аронакса. - Не думайте, что я рискну поступиться своими принципами просто так. Или вы готовы забрать слова назад? В глубине души профессор верил, что услышанное им условие - искусный блеф; с другой стороны, Немо до определённой степени отличался коварством, часто незаметным до поры, и целиком исключать версию с угрозами было опрометчиво. - Нет, я уверен в своих словах, капитан. Что бы вы себе ни надумали, "Наутилус" - одна семья, в чём я сегодня окончательно убедился. Вы глава этой семьи, и вы не можете быть лишним на её торжестве. Немо пристально всмотрелся в серые глаза напротив, молча поднялся и покинул салон, указав следовать за собой. Быстрым шагом он миновал коридор, вновь оказываясь перед дверями кубрика и едва не столкнувшись на пороге со старпомом. Тот неверяще обвёл глазами обоих пришедших, поклонился и юркнул в кубрик, возвестив: - Captain's here, guys! Hooray for our captain! И разноголосый хор матросов дружно подхватил его речь. Капитан, оправившись от первого замешательства, прошёл к противоположной оконечности стола, куда привык садиться на общих обедах и ужинах, отрезая себе кусок рождественского полена. - Что же, профессор, раз вы оказались правы и имели дерзость притащить меня сюда, я, по крайней мере, попробую то, чем так хвастался ваш приятель Ленд - может, там и гордиться-то нечем. - Но-но! - раздался с другого конца оскорблённый возглас канадца. - Это авторский рецепт! Кстати, капитан, вы очень вовремя закончили валять дурака, потому что мы начинаем музыкальную программу вечера. И угадайте, что мы споём вам первым номером? - Нед рассмеялся, картинно вставая и кланяясь. - "Jingle Bells" на бис, месье и джентльмены! Солирует непревзойдённый король гарпунёров!