***
— Сколько она так уже? Эй, отвечай, «двенадцатый»! — Не ори на меня, О`Доран, я не знаю! Я не могу постоянно смотреть за ней, у меня есть задание и я его выполняю! — Ага, скажешь это ей, если очнется! Криггинс, зови сюда персонал, у нас есть работенка! Коулл, Смэгмен — на ассистентах, Гриззл — следи за приборами, неси оборудование. Давно я не практиковалась, черт возьми… — Она выживет? Эй, я тебя спрашиваю! — Не трогай меня, Габриэль, ты знаешь это простое и единственное правило… — Отвечай. — Я не знаю. Если не дашь мне выполнить МОЕ ЗАДАНИЕ, то уверяю — следующим претендентом на этот стол будешь ты. Уведите! «Почему они так носятся? Все же вроде бы нормально. Рук только не чувствую и в груди ломит, но в целом… У меня и похмелье бывало пожестче. Только не кричите так громко, вать машу… Мать вашу. А-е-а-э-о, язык заплетается даже в мыслях. Такое вообще возможно?» — ослепительный свет операционной окутал глаза с лопнувшими сосудами, пока толпившиеся вокруг доктора всячески пытались начать делать свою работу. Веселая пятница, веселый день.***
Приоткрывая один глаз, Сомбра сощурилась, почти не различая цветов довольно не радужного потолка одной из множества палат. Судя по многочисленным голограммам, парящей над полом кроватью и десяткам неизвестных приборов, она находилась на основной базе «Когтя». Хотя, у этих доходяг было столько неизведанных для нее секретов, что это могло с легкостью оказаться всего лишь прикрытием, пока настоящий центр покоился на дне Марианской впадины или на заброшенной станции «Горизонт». Плевать. Скоро она узнает это наверняка, а пока… Пока хочется просто поспать. — И че… Я теперь овощ или как? Есть тут…. Кто… — горло досадно саднило, а это означало только одно — мороженое ей пока точно не дадут. А жаль. Уловив какое-то движение рядом, незадачливая пациентка попыталась повернуть голову, но сковавшая боль в шее и не менее плотный гипс остановили любые абсурдные попытки. — К сожалению, ты все еще жива. Поздравляю, — этот голос можно было узнать из тысяч других. Холоднее одной знакомой француженки, властнее безумного бойца, умнее запертого ученного и ехиднее даже ее самой. — А-а-а… Доктор О`Доран… Сказала бы, что рада видеть, но… Что-то как-то не-е-е… — взор затуманился, а к глотке подступила легкая тошнота, отчего подвешенная за язык особа решила тактично промолчать. Бесцеремонно приоткрывая второй ее глаз своими длинными ногтями, профессор посветила туда фонариком, записывая что-то в свой неотрывный планшет. Проводя живительной ладонью по ребрам, услышала тихое шептание, спросив: — Больно? — Не-а, щекотно. Можно чуть нежнее? — вздохнув, рыжая бестия коснулась пульта у подголовника ее койки, спрашивая: — Медленно поднимаю. Будешь дергаться — введу в искусственную кому и продолжу осмотр, ясно? Моргни два раза, если «да», — несколько десятков морганий было достаточно, чтобы понять, что ее старая знакомая была в порядке. Приподнимая один угол кровати, Мойра осторожно ввела какую-то инъекцию ей в плечо, с довольным видом указывая подбородком в дальний угол: — Сидит там уже дня два, никуда не отходит. Сказал, чтобы разбудила, как очнешься. Думаю, хотел скрыться, чтобы не показывать слабость, но ты же меня знаешь, — замечая дремавшего Жнеца в промятом кресле, Сомбра улыбнулась, видя даже ослабленным взглядом несколько царапин на подлокотниках. Такие могли оставить только перчатки ее Капитана, определенно. — Уже и не припомню, что случилось… В голове словно туман, но… Надо полагать, что он снова меня спас, а? — фыркнув, О`Доран направилась к выходу, сказав: — Знаешь, я тоже принимала в этом участие. Отдыхай, — звук плотно закрываемой двери разбудил отдыхавшего агента, будто покинувшего звенящую цепь. Оглядываясь по сторонам, Жнец стискивал что-то в своей ладони, пытаясь не смотреть на ехидно смеющуюся напарницу, совершенно точно знавшую о его пребывании в палате: — Закрой свой рот. Я недавно зашел, чтобы узнать, когда тебя снова можно отправить на миссию, не больше. Судя по довольной роже — совсем скоро, — широкими шагами собираясь покинуть помещение, капитан в черном плаще остановился. Перед ним возникли сразу все члены элитного отряда, которые толпились в довольно просторном коридоре. Что, разумеется, не мешало им одновременно беспокоиться и ненавидеть друг друга: — Черт, Лакруа наступила мне на ногу каблуком! Ты вообще когда-нибудь снимаешь туфли?! — В душе. Иногда. — Убери свою лапищу, Аканде! Не толкайся! — Я ПОКАЖУ ВАМ НАСИЛИЕ! — А его кто позвал? — ГРАВИТАЦИЯ — ЭТО ЗАКОН!!! Ой, простите, доктор О`Доран, я не хотел… — Ничего страшного, Сибрен, я привыкла. Только сейчас заметив, что перед ними открылась дверь в палату, все тут же приняли совершенно непринужденный вид, насвистывая знакомую мелодию и топча несуществующий чернозем острыми ботами. Скрестив руки на мощной груди, Жнец рыкнул, обращая на себя внимание: — Что вы здесь забыли? Ни у кого нет миссий на сегодня? Мне обратиться к остальному Совету и найти вам занятие? Почесав блестящий затылок, Огундиму вышел вперед, вставая на носочки, чтобы увидеть махавшую ему Сомбру: — Мы просто хотели узнать, как там одна пациентка, не больше. Не стоит воспринимать все так серьезно, Рейес, праздник ведь! Скушай печеньку, попей молочка! У меня его с собой нет, но уверен, что оно полезно для здоровья твоего, э-э-э… Дыма. — Поддерживаю. Оно действительно полезно, — подхватила Мойра, с легкость выдержав на себе испепеляющий взгляд бывшего подопытного кролика. Хрустнув шеей, капитан «Когтя» дал им войти, стараясь как можно незаметнее покинуть это столпотворение, но крепкий протез Кулака подхватил его и унес со всеми. Приземлившись на пол, Жнец недовольно отвернулся, пытаясь вновь занять свое кресло, но обнаружил там зевающую Амели, скучающими глазами вводившая в тоску. — Что за праздник? — хмуро спросил он, как заметил множество лакричных палочек, обернутых в красочные цвета коробок и слишком уж довольное лицо пациентки. — Черт вас подери… — Рождество! — крикнула Сомбра, тут же схватившись за ноющую грудь и треснувшие ребра. — Не думала, что вспомните, если честно… Подходя к койке, Аканде с гордостью раскрыл свой подарок, являя на белоснежном скомканном одеяле сияющие колготки, меняющие свой цвет в зависимости от освещения: — Знаю, как не любишь носить теплую обувь, поэтому решил найти самое лучшее и удобное термобелье. Смотри, там даже чехольчики для твоих пальцев ног есть! — загораясь мыслью примерить их тут же, она посмотрела на своего лечащего врача, мгновенно замечая отрицательное мотание головой. Дрогнув от внезапного шума и появившегося на столике неподалеку террариума, хакер съежилась, видя маниакальную улыбку. Ну, она хотя бы старалась: — Вот. Из моей личной коллекции. Здесь есть и тарантул, птицеед, каракурт, вязальщик… — Воу-воу-воу! Это просто супер-мило! Тошнотворно, жутко, усиливая арахнофобию, которой у меня до этого не было, но очень мило! — кивнув, француженка поставила рядом бутылочку вина, подмигнув. Снова посмотрев на Мойру, Сомбра получила незамедлительный отказ. Но врач, выходя вперед, с гордо поднятой головой вручила ей огромный фен, ожидая вопросов: — Ну. — Что ну? — Не хочешь узнать, что это такое? — взглянув на несколько режимов, пациентка пощупала забинтованную голову, хмурясь: — Если это какая-то шутка насчет моей укладки, то я немного не выкупаю… — Включи тот тумблер на режим «двенадцать», — прошептала О`Доран. Недоуменно послушав ее, та с опаской провернула ручку, включая странный подарок. Жнец, повернувшись на этот шум, закрыл маску ладонью, тихо говоря что-то с американским акцентом. Все его тело, сдуваемое порывами теплого ветра, чуть не унесло в вентиляцию, но Сомбра успела вовремя выключить этот убийственный элемент туалета: — «Анти-Жнец»! Можно я назову его так, можно?! — наконец увидев одобрительный кивок, девушка вскинула руки вверх, снова поежившись от боли. Недовольный капитан, появляясь в материальной форме, направился к выходу, как к пациентке вышел де Койпер: — А… Я тут… Доктор О`Доран сказала, что мне нужно принести свою фотографию, желательно без яркого фона, но я не совсем понял… — довольно выхватив из огромных пальцев фотокарточку, Мойра легким движением своих острых ногтей вырезала чуть испуганное, но все равно улыбающееся лицо Сибрена, передавая то пациентке: — Ты знаешь, что с ним делать, — произнесла бестия, улыбаясь. Раскрывая рот от гениальной идеи, хакер потянулась к серебряному медальону, висевшему на груди около года, но… — Его нет… Эй, его нет! Где он… Я не понимаю, я никогда его не снимала, он не мог просто… — замечая уходящего прочь Жнеца, сжимающего что-то в когтистой перчатке, девушка крикнула. — Стоять! Капитан! Дрогнув, темный силуэт повернулся к подчиненной, спрашивая: — Чего тебе? — Вы решили, что я недостойна вашего прошлого подарка и забрали его? Почему? Что я сделала не так? Не хотите рассказать? — Я… — Думала, что вы мне доверяете нечто ценное, а вы… — Я… — Если так бережете его, то можете забирать, он мне не так уж и нужен! — глухо зарычав, оперативник кинул ей серебряное украшение на кровать, отвечая: — Я хотел его починить и отдать, как ты проснешься. У меня нет подарка, хотя он тебе не так уж и нужен, да? С Рождеством, — хмуро исчезая в облаке черного дыма, капитан исчез в коридоре, оставив только запах гари. — Что это с ним? — недоуменно спросил Аканде, видя только необычно-молчаливую Сомбру, уставившуюся на медальон. Там, сверкая благородным металлом, зияла дыра от пули, которая погнула податливый материал, но все же не дала снаряду протиснуться дальше. Сглотнув образовавшийся комок в горле, хакер осторожно вложила фотографию настороженного Сибрена к остальной команде, которая была изображена в этом самом украшении. Потрепанном, принадлежавшему когда-то забытому всеми агенту «Overwatch». Человеку, который доверил ей не только прошлое, но и настоящее… — Профессор де Койпер, — прошептала она. Парящий в воздухе мужчина, поправляя седые виски, улыбнулся: — Да, мисс? — стискивая не слушавшийся до конца кулак, Сомбра сказала: — Могу я вас кое о чем попросить?***
Вновь и вновь всматриваясь в разбитое зеркало, Рейес пытался разглядеть в нем хоть что-нибудь, что напоминало ему человека. Не монстра, прошедшего через десятки операций. Не убийцу, погубившего не одну сотню человек. Не предателя, бросившего все, во что он когда-то верил. Не… Не Габриэля Рейеса. Что именно он там хотел увидеть? — Кого я обманываю, черт подери… — оставляя очередную царапину на стекле, Жнец направился к кровати, планируя забыться в очередном кошмаре, который теперь был намного предпочтительней реальности. Просто закрыть глаза и… Закрыть глаза… Закрыть… Тук-тук-тук! Это был необычный стук. Настойчивый, без капли страха перед его уродством, перед его силой. Никто на базе не осмеливался так делать, кроме нескольких персон. Кто посмел… — Я оторву тебе вторую руку, Аканде… — но за дверью в его комнату парила над землей Сомбра, сверкающая перебинтованным телом и белоснежной улыбкой. Недоуменно сделав шаг вперед, капитан пытался разглядеть Сибрена, но так и не обнаружил. — С Рождеством, капитан! — сказала девушка, сияя серебряным медальоном на своей шее. Покосившись на него, мужчина прохрипел: — Я же сказал, что у меня нет подарка. Проваливай обратно в палату, пока врач не нашел… — А она разрешила, — ехидно прервала его хакер, смотря куда-то наверх. Устало опираясь на дверной проем, Рейес вздохнул: — Поздравляю. Мне плевать. Иди прочь, это приказ… — У вас есть шанс на подарок, капитан. Не упустите его! — задрожав от необъемлемой злобы, оперативник вышел к ней в коридор, планируя закончить начатое врагом: — Да что ты такое несешь, а? Чего добиваешься? Извинений?! Чертовых эмоций на этой маске?! Ты пыталась в прошлый год, но ничего не вышло. Что изменилось в этот раз?! С нескрываемым дискомфортом Сомбра скрестила руки на груди, пытаясь преодолеть боль в ребрах: — То, что вы стоите ровно там, где нужно, — подняв голову в капюшоне, Жнец заметил парящие листья над их головами. Означали они только одно. — Какого черта ты делаешь, — смог сказать он, как хакер подплыла ближе, разводя в воздухе ладонями: — Пытаюсь дать вам шанс на подарок, капитан, — видя ее пальцы на его совиной маске, агент «Когтя» попятился, дергая плечами: — Ты вообще не знаешь, что ты творишь, Коломар. Не смей… — сняв с него этот неприглядный череп, девушка улыбнулась, вглядываясь в скрывающееся за ним лицо. Схватив босса за рукав, она подплыла еще ближе, шепча на ухо: — Ты не такой страшный, как о тебе говорят, — впервые его ледяная кожа почувствовала что-то теплое. Что-то живое. Что-то, что разливало жар по всему остальному телу, пока то не превратилось в туман. Вырвав свою маску из ее рук, дрожащий мужчина исчез в своей комнате, ударяясь лбом обо все, что только можно было. Только не это, черт возьми, только не это! «Хватит, хватит, хватит!» — ударяя себя по груди, тот пытался убить расплывающееся в ней чувство, которое не должно было заново родиться в ходячем трупе. Не в этой жизни. Не после всего того, что он натворил! Касаясь закрытой дверцы длинными пальцами, Оливия улыбнулась, сжимая серебряный медальон. Рождество действительно пора чудес. — С праздником, Гейб, — сказала она в пустоту. Определенно знала, точно была уверена в том, что он ее услышит. И он услышал.