Укусы

Они целуются почти с ненавистью. Борятся за право укусить за губу первее, сильнее и жестче. Они терпеть друг друга не могут, но их руки забираются под многочисленные одежды. Синьхуа шипит в поцелуй, когда губа трескается. Юшенг слизывает кровь, сжимая пальцы на тонкой талии — так, чтоб завтра остались следы. Кожа у Синьхуа как холст. Везде хочется оставить след. Юшенг ведет руками выше. Оглаживает большими пальцами выступающие ребра. Синьхуа выпускает дрожащий стон и выпрямляется, упираясь ладонями в плечи Юшенга. Волосы падают вперед, а от улыбки кровь из ранки снова выступает. Юшенг тянется к нему, сжимая изгибы локтей, а дотянувшись кусает в шею, своеобразно утягивая обратно вниз. Синьхуа елозит бедрами по его вставшему члену, несколько раз характерно двигает ими, пока тот с упоением оставляет след своих зубов. Один из них, передний, металлический. От него всегда след ярче и дольше остальных сходит. — Мне надоело кусаться, — выдыхает Синьхуа в губы Юшенга, поглаживая его щеку, — хочу перейти к основной части. Юшенг с рыком переворачивается, сбрасывая Синьхуа и оказывается сверху. Штаны тянет вниз, Синьхуа приподнимает бедра. Раньше они и представить не могли, что будут спать вместе. Синьхуа никогда бы не обратил внимание на кого-то с таким типажом внешности и родословной. Низший мальчишка, усыновленный его сестрой, так еще и с голубыми волосами, дефектный. Когда впервые назвал дядей, захотелось зло рассмеяться, но Синьхуа являлся примером доблести и гостеприимства. Всегда приглашал к себе, устраивал чаепития, а потом все перевернулось с ног на голову. Их мнения в чем-то разошлись, дошло до драки (такой глупой и неловкой) и они поцеловались — случайно! Столкнулись лицами. Юшенг не отстранился, проводя по губам языком, а Синьхуа не растерялся и приоткрыл рот, впуская его. Юшенг смачивает пальцы в масле, приставляет к тугой дырке. Надавливает, первый входит без проблем. Синьхуа закусывает губу и двигает бедрами вперед, насаживаясь. Юшенг с издевательской улыбкой наклоняется, целует его в грудь, закусывая сосок. К пальцу второй добавлять не спешит, сгибая внутри тот, что уже был, мягко поглаживая обволакивающие стенки. — Да чтоб тебя… — сквозь зубы выдыхает Синьхуа, хватаясь за волосы на затылке Юшенга, — хватит меня кусать! Трахни уже! Внутрь тут же проникает второй палец, двигаясь в паре с первым на манер ножниц. Синьхуа обхватывает шею Юшенга руками, а сам поворачивает голову вбок, крепко прикрыв глаза. — Не терпится уже, да, дядя? — Мгм, — выдавливает из себя Синьхуа, уши загораются от чертового «дядя». Юшенг добавляет третий палец. Прокручивает внутри по часовой стрелке, замечая как закатывает глаза дядя. Он не сдерживается и прижимается к его шее, зацеловывая засосы и укусы. Синьхуа впивается ногтями в плечи, недовольно сдвигает брови на переносице. Ему хочется большего, хочется почувствовать себя наконец заполненным до краев. Их первый раз проходил в спешке. Синьхуа очень любил быстрый секс. Они отправились к источникам для купания. Синьхуа в свете дня сбросил легкую мантию, оставаясь совершенно нагим. Юшенг задержал на нем долгий взгляд, вгрызаясь им в каждую часть острого тела: ключицы, ребра, локти, колени, скулы. Все в нем торчало. Он выглядел больным и слабым, но на самом деле был ловким и неуловимым. Ответом на взгляд стала ухмылка. Синьхуа скрестил руки, склоняя голову к плечу — прекрасные длинные волосы покачнулись. Они словно вобрали в себя всю энергию солнца и могли ослепить своей яркостью. — Собираешься раздеваться или и дальше будешь глазеть? Нехорошо так на дядю слюни пускать. Это наглеж. Юшенг фыркнул, скидывая легкое ханьфу. Синьхуа мазнул по нему коротким оценивающим взглядом и если где-то задержался, то меж бедер. Член у Юшенга привстал. Это был лучший комплимент для Синьхуа. Себя красивым он не считал, его тело было далеким от идеала. Они вместе зашли в источник. Расположились плечом к плечу. Под водой Юшенг нащупал бедро Синьхуа и уверенно сжал, начал гладить. — Ты делаешь вид, что хочешь меня или все взаправду? — Синьхуа резко перехватил его за запястье, брызги дотянулись до их лиц. Хватка у него что надо — подумал Юшенг, продолжая поглаживать подушечками пальцев тонкую кожу на внутренней стороне бедра. — Вы так сомневаетесь в себе? — легкую ухмылку он постарался сразу подавить. Еще дядя подумает, что это насмешка! — Что сказали бы твои мамы, узнай они о твоих… Увлечениях? — Синьхуа задумчиво всмотрелся в глаза напротив. — А вы готовы рассказать им об этом? — смело парировал Юшенг. Хватка на запястье ослабла. Рука подалась выше, нашаривая под теплой водой член — почти вставший. Юшенг прошептал что-то и вода стала горячее, начал подниматься пар. Свободной рукой он поймал подбородок Синьхуа и потянул выше, ловя своими губами его. Синьхуа с готовностью раскрыл рот и промычал довольно в поцелуй. Язык Юшенга приятно прошелся по небу, обвел ряд зубов. Они занимались сексом прямо под водой. Синьхуа залез верхом на Юшенга и перенял инициативу. Сам в себя ввел член, сам двигал бедрами, постанывая ему в ухо. Царапал плечи, языком трахал его рот. Юшенг восхищенно держался за его талию. Каким прекрасным казался ему дядя! С мокрыми волосами, которые липли к спине и скулам, с томным взглядом, с капельками воды на пухлых губах, которые он время от времени кусал. Вода добавляла интимности шлепкам. Юшенг переворачивает Синьхуа на живот. Он становится в коленно-локтевую, послушно ожидая, когда все начнется. Юшенг мнет его зад, разводит половинки, смотрит на припухшую дырку, блестящую от смазки. Членом к ней прижимается и ведет вверх-вниз, проезжаясь головкой и по пояснице. Отстраняется под недовольный вздох, спускается ниже и кусает в бедро. — Да когда же ты угомонишься?! — зло говорит Синьхуа, просовывая руку под живот. Первое прикосновение к члену отдает болью внизу: мышцы скручивает, что-то тянет. Юшенг довольно улыбается и приставляет головку к входу. Нажимает и легко проскальзывает внутрь. Сначала входит наполовину, замирает, а затем мерно раскачивается. Синьхуа блаженно стонет, колени разъезжаются. Юшенг крепко придерживает под живот, не оставляя возможности упасть. Толчки становятся грубее. Юшенг входит до упора, крутит бедрами восьмерку и Суньхуа прокусывает губу, заливается глухим стоном. Юшенг берет его в быстром темпе, наматывая вьющиеся волосы на кулак. Заставляет запрокинуть голову и вылизывает венку на шее. Синьхуа кончает с громким протяжным стоном, а Юшенг кончает не выходя. Синьхуа сваливается на бок, устало прикрывая глаза. После секса он всегда быстро засыпает, а Юшенг наблюдает как вытекает из него семя, думая, будить его или нет, чтоб отправить в купальню. Иначе завтрашнее пробуждение будет не самым приятным.