Мэруем смотрел на спящее лицо Комуги, такое спокойное и умиротворенное, будто ей снилась новая тактика для игры в гонги или еще что-то такое хорошее, о чем король и не мог предположить. Простуда Комуги уже прошла, поэтому она не шмыгала носом каждые пять секунд, а спала тихо, лишь изредка посапывая; её веки слегка дрожали, как тонкие крылья бабочки.
Пара играла на протяжении восьми или девяти часов, почти беспрерывно, отвлекаясь только на небольшой перекус (живот девушки начинал арию из стонов мертвых китов, и химера был вынужден отпускать её на поиски чего-то съестного в лесу), поэтому Комуги уже во время игры клевала носом, а на очередном «шах и мат» просто отключилась, упав на колени к вовремя подоспевшему Мэруему.
Пока Король ждал, когда Комуги вернется из царства Морфея, он думал над тем, что сказал ему Бровада. Не то чтобы они с этим раком-переростком были близки, но он был одним из немногих химер, которые остались в НЗМ, поэтому, как бы ни хотелось, но они всё-таки периодически пересекались. И каждый раз Броуда видел короля с маленькой слепой девочкой, и каждый раз тот вёл её за руку, чтобы она не споткнулась (как однажды Комуги чуть не сломала себе нос, вовремя не нащупав своей палкой толстый корень дерева), и каждый раз он видел теплый взгляд Мэруема на девчонку, которая увлеченно что-то рассказывала, активно жестикулируя руками и шмыгая носом. Вспоминая поведение той маленькой «букашки», которую Броуда отвел к матери, как она ластилась к маме и обнимала её, какие слова шептала ей мать в ответ, химера-лобстер невольно выдал: «А вы типа влюбленные, да? «. Разумеется, под тяжёлым взглядом короля Броуда сбежал, однако Мэруем до сих пор гадал, что же значит
«влюбленные»?
Комуги говорила, что любит гонги. Говорила, что любит тофу и мясные пирожки. Говорила, что любит теплую погоду и шум дождя. Неужели она любит его, как тофу? Люди странные. И все же Мэруэм хотел понять их. Понять Комуги.
Король убрал белесую челку с глаз девушки и посмотрел на её личико. Комуги слегка дернулась и приоткрыла глаза.
— Король?.. — она потерла заспанные глаза кулачками, зевнула. Осознание пришло быстро, девушка резко подскочила. — К-король, Вы здесь?! — Комуги пощупала ноги, на которых спала, ощупала руки, грудь, лицо и наконец облегченно вздохнула. — Это Вы. Я ч-что уснула прямо посреди игры? Мне так жаль! П-простите! — девушка поклонилась, заехав макушкой по подбородку химеры, снова испугалась, что аж на глазах выступили слезы. — П-простите!
— Я же просил называть меня Мэруемом, — сказал король, потерев саднящий подбородок и пропустив мимо ушей тираду извинений.
— П-простите... — Комуги шмыгнула носом, притихнув. — Мы можем продолжить играть. — она посмотрела на муравья пустыми глазами.
— Нет, тебя надо покормить, — Мэруем встал с пола и, схватив девушку подмышки, поднял на ноги, подав ей палку, — иначе опять потеряешь сознание от голода.
— П-простите. — Комуги виновато опустила глаза. — Куда пойдем? В деревню? Или на базар? У нас еще осталось немного денег с моего прошлого выигрыша!
— Как хочешь.
— Я люблю ходить в деревню.
Химера напрягся.
«Я люблю ходить в деревню». Вот что она еще любит. Его она любит так же, как и ходить в деревню? Или это другое? Непонятно.
-.там бабуля Ио всегда бесплатно даёт нам немного сладкого! — увлеченно начала тараторить девчонка, идя к двери. — В прошлый раз мне очень понравились мятные леденцы! А тебе?
«Понравились мятные леденцы». Это ей тоже нравится. С чего вообще Броуда решил, что этот король нравится Комуги? С чего вообще Мэруем сейчас об том столько думает? Эта девчонка заполонила все его мысли!
— Мэруем?.. — Комуги дотронулась до его руки и обхватила пальцами ладонь.
Химера дернулся и промямлил что-то типа «угу», отведя взгляд, хотя девушка и так не могла видеть его смущение. Удостоверившись, что Мэруем идет за ней, Комуги пошла к двери и попыталась её открыть, однако после нескольких усердных попыток девушка поняла: за дверью что-то лежит и мешает, при чем это что-то большое и тяжелое.
— Что не так? Ты так мало ешь, что уже дверь не в силах открыть? — Мэруем нахмурился
— П-простите! — Комуги начала яростно пихать дверь двумя руками, напираясь всем телом. — Я!.. Я сейчас!..
— Аккуратней, поранишься, — Король подошел вплотную ней, — хватит, — химера, взяв девушку за плечи, подвинул на метр в сторону и одной рукой вытолкнул дверь, сорвав ее с петель.
В комнату тут же влетел морозный воздух, обдав пару холодом, острые снежинки кольнули лицо и руки, как маленькие иглы. Белесые волосы девушки растрепались от ворвавшегося ветра.
— Снег выпал, — Комуги выдохнула облачко пара и улыбнулась, — какое сегодня число?
— Понятия не имею, как вы его измеряете.
— Ничего, узнаем! — девушка начала пробираться по снегу, утопая в сугробах и обмораживая руки. Снег шёл всю ночь, так что небольшой домик завалило так, что издалека его можно было принять за снежный холмик.
Мэруем стащил с кровати шерстяной плед и укутал в него Комуги. Девушка смотрела на химеру, улыбаясь (она теперь открывала глаза в двух случаях: когда играла в гонги и когда смотрела на Мэруема, то есть почти всегда), пока тот дышал ей на руки, пытаясь согреть покрасневшие пальцы.
— А ты не замерзнешь? — Комуги дотронулась до лица Мэруема. — Холодный такой…
— Переживу, пойдем, — король усадил девушку на спину, та обняла его за шею, и они медленно пошли к деревне.
Ещё в лесу пара услышала шум, смех, детские визги. Мэруем выглянул из-за дуба и увидел, как деревенские детишки, залив горки, катались на санках или прямо на попе, украшали огромную ель прямо в центре деревни деревянными игрушками и конфетами, играли в снежки. На ярмарке толпился народ, женщины одновременно пытались успокоить ревущих детей и урвать у торговцев что-нибудь вкусное к столу по дешевке. Запахи готовящейся уличной еды разносился по всей деревне.
— Ч-что происходит? — Комуги вытянула шею и втянула носом воздух. — Расскажи, что видишь!
Мэруем повернул голову, оказавшись совсем близко к лицу девушки, что мог ощущать кожей её дыхание.
— Нацепили на колючее дерево шары и человечков и веселятся вокруг него, — ответил Мэруем, пытаясь понять смысл происходящего.
— Нацепили шары?.. — Комуги задумалась на секунду, но быстро чуть ли не подпрыгнула, почти соскользнув со спины Короля. — Точно! Сегодня, наверно, Рождество! Поэтому все гуляют! Как я могла забыть!
— Рождество?.. — не понял муравей.
— Это такой праздник, — начала объяснять девушка, крепче вцепившись в Мэруема. — Вся семья собирается дома вместе, украшают елку, готовят много вкусностей и дарят друг другу подарки. Давай тоже отпразднуем? — воодушевившись, предложила Комуги.
— Ты сказала, что празднуют семьёй. — Мэруем нахмурился, глядя на радостные лица людей.
— Но ты же теперь моя семья, — в голосе девушки слышалось удивление, будто она сказала настолько очевидную вещь, что странно, почему химера вообще поднял этот вопрос. — П-простите, я что-то не то сказала?..
Мэруем ближе притянул к себе Комуги. Люди в семье любят друг друга, это он точно знал. Но в семье же нет «возлюбленных», верно? Значит, все его предположения глупости? Неужели он уже, как человек, начинает думать чувствами, а не разумом? Чушь. Не может такого быть.
— Что нужно для твоего Рождества?
Комуги облегченно выдохнула, испуганная, что чем-то расстроила короля, и сразу же повеселела.
— Нам нужно к бабуле Ио, она поможет нам с покупками!
Знахарка Ио очень плохо видела, да и многие считали её сумасшедшей, однако лечиться ходили только к ней. Дети её любили, потому что в её доме всегда были конфеты и водилась всякая интересная живность. Бабуля Ио любила Комуги и искренне заботилась о ней, т.к. своих внуков у неё не было. Она не понимала, почему девочка поселилась со странным существом у самого леса, но всегда помогала ей, когда эти двое приходили.
Так и в этот раз, услышав, что у парочки ничего к Рождеству не готово, знахарка всполошилась и повела Комуги и Мэруема на базар. Люди, все еще не привыкшие к виду химер, косо поглядывали на Короля и расступались перед странной компанией, однако в целом никому до них не было дела.
Бабуля Ио рассказывала от старых традициях Рождества, о развлечениях её детства, сетовала на то, что молодежь нынче вообще обленилась, а вот она когда-то сама вырезала игрушки и ходила в лес рубить ель.
— Как это вы могли забыть про Рождество?! — недоумевала старушка. — Такой важный праздник! Ещё скажите, что вы елку не поставили?
— Неа, — помотала головой Комуги.
— И подарки не купили?!
— Неа, — девушка обреченно засмеялась.
— Что такое подарки? — спросил Мэруем, хоть он и был завален узелками и все еще тащил на себе Комуги, но пытался вникнуть в разговор.
— Подарки... ммм.. — Комуги задумалась, — это когда ты от всей души даришь кому-то какую-нибудь нужную ему вещь.
— Не просто кому-то, а дорогому тебе человеку, — поправила знахарка, — тому, кого любишь.
Кого любишь?..
— У меня нет подарка для тебя, — сказал Мэруем. Знахарка бросила на химеру подозрительный взгляд.
— Ничего! — Комуги открыла глаза и посмотрела на него с тёплой улыбкой. — Для меня уже подарок то, что ты рядом. И то, что мы всю ночь сможем играть в гонги!
***
На улице уже стемнело, когда были сделаны все покупки. У домов зажглись огни, из окон блестело сияние свеч, из труб валил густой темный дым.
Шел снегопад, из-за чего на улице было тихо, будто мир погрузился в дрëму, лишь изредка вдалеке был слышен чей-то смех.
Под тяжелыми шагами Мэруема снежинки издавали жалобный скрип. Уставшая за день Комуги уложила голову ему на плечо и прикрыла глаза. Король смахивал с её головы пухлые хлопья снега, чтобы девушка не замерзла, когда те начали бы таять от человеческого тепла. Почти дойдя до семейного гнездышка, Мэруем одним взмахом хвоста срубил небольшую елочку.
— Что... там? — Комуги приоткрыла сонные глаза и нащупала еловые ветки. — Колючки.
— Отдыхай, — Мэруем натянул плед ей на голову, и девушка уткнулась носом ему в шею.
***
Мэруем и Комуги сидели, завернутые в огромный плед. Не то чтобы химере было холодно, но ему нравилось, когда девушка сидела на его коленях, прижавшись к нему спиной. Король не мог описать эти ощущения, но внутри было как-то уютней, особенно когда он обнимал ее, и Комуги, утонув в его объятиях, смеялась.
Пара уже успела сварганить небольшой праздничный ужин и украсить ёлочку (хоть Комуги и не видела саму ель, но ей нравилось трогать колючие ветки и игрушки, подаренные бабулей Ио, и вдыхать хвойный запах), поэтому сейчас девушка на ощупь расставляла на доске камушки для игры.
— Комуги, — позвал Мэруем.
— Да? Я почти закончила, подожди немного, и я слезу с тебя, — она с улыбкой посмотрела на него и вернулась к доске.
— Комуги, что значит
«любить» кого-то?
Девушка замерла и немного покраснела.
— Почему ты спрашиваешь?..
— Хочу больше понимать людей, — после недолгого молчания ответил химера.
— Ах, это. Ну. — Комуги замялась, — когда любишь кого-то, то постоянно думаешь о нём, хочешь быть рядом, заботиться, защищать. обнимать. Когда ты смотришь на того, кого любишь, внутри появляется такое чувство, будто одновременно что-то искрится и греет. И ты очень счастлив. Как-то так. — девушка покраснела и смущенно подняла глаза на Короля. — Н-например... ты мне н-нравишься. — она вся съежилась, будто от холода.
— Как тофу? — Мэруем напрягся. — Или как ты описала?
— Ч-что?.. — густые брови девушки поползли вверх, и она удивленно похлопала ресницами. — Как.. тофу?.. Нет, конечно! — Комуги захохотала, упав на грудь к изумленному королю. — Я люблю тебя. Как человека, — девчонка поднялась так, чтобы их лица были на одном уровне, и обняла ладонями его лицо. — И я хочу, чтобы мы были вместе. Всегда-всегда. А ты?..
Мэруем сглотнул. У него в груди все бурлило и пылало. Он смотрел на невинное лицо девушки, на её белые волосы, обрамляющие лицо, на её искреннюю улыбку и думал, что готов отдать ей весь и всю свою жизнь.
— Хочу. Я.. я чувствую к тебе тоже самое, — на одном дыхании прошептал король.
— Я очень рада, — ответила Комуги и поцеловала Мэруема в лоб.
Снегопад в Рождество шел всю ночь.
