Я больше не могу...

Смерть. Какое таинственное и жуткое слово... Главный судья нашей жизни. То, чего многие так опасаются, боятся, ограничивают свои действия по тем или иным причинам. Плача на могилах близких, думают о том, что никогда уже не оправятся от этих ран. Но проходит время, и та, когда-то казавшейся невыносимой боль забывается, оставляя перманентный шрам. Что же происходит с истинными возлюбленными, которые не могут представить свою жизнь друг без друга?.. Разделены навеки, они уже никогда не воссоединятся. Разве что... Она держалась только из-за вечного вопроса, не дающего встретиться с ним и испытать облегчение: «Он зря пожертвовал собой?». Великий, грозный Лексус Дреяр погиб, спасая свою амари... Он не боялся смерти, хотя понимал, что она была неизбежной. Как ни парадоксально, смерти меньше всего боятся те, чья жизнь имеет наибольшую ценность. А у него ценность была бесконечная и пожертвовал собой он тоже ради неё, ради своей возлюбленной, той, которая осчастливила его, ни на минуту не сомневаясь, что это его долг. Но стоила ли его жизнь того? И можно ли это назвать жизнью? Не лучше ли покинуть мир земной в объятиях любимого, чем жить одинокой, потерянной жизнью, которая давно уже превратилась в простое существование без цели и надежд? Слёзы, что раньше не могли перестать литься из её глаз, наконец засохли, оставив неизгладимый след на её прекрасном лице. Она не может, каждый раз приходя на его могилу, слышать терзающую тишину в ответ на её приветствие, во сне видеть тот самый день и просыпаться каждый раз, надеясь, что это дурной кошмар. С каждым днём чувствовать всё яснее, что пустеет внутри, стало самым большим страданием. Всё чаще и чаще задумываясь о смерти, она пыталась держаться, терпеть, перебороть себя и быть сильной. Но для чего? Вернее, для кого? Что её держит в этом мире, если самое дорогое уже невозвратно потеряно?.. Она хочет умереть, но ей была уготована более тяжёлая участь — быть мёртвой изнутри. — Привет, Любимый, — сиплым голосом сказала когда-то светящаяся от счастья девушка с пшеничными волосами, стоя в который раз у надгробия, заваленного цветами, и, не слыша ответное приветствие, она впала в крайнюю отчаянность. — Лексус, прости. Я больше не могу... не могу, понимаешь?! Я хочу к тебе! — постепенно срываясь на крик, она упала на колени, сдирая кожу. — Чувствовать, что я внутри уже давным-давно мертва просто невыносимо. Терпеть сочувствующие взгляды моих друзей и ненавидящие твоей команды... — ужасно усталый и измученный голос разлетелся по кладбищу, — забери меня, забери, прошу!.. Он слышал всё, что она ему говорила, каждый раз приходя, полный крик отчаянья и бесконечной боли разрывал ему душу, но исполнять её просьбу он не собирался. Да ему и не пришлось... На её устах навечно запечаталось его имя, когда она в последний раз посмотрела на небо, когда ветер в последний раз слегка развевал светлые локоны, солнце согрело своими лучами её хрупкое тельце, а сердце издало последний стук... Люси похоронили рядом с ним. Теперь они снова вместе, словно и не расставались, только теперь уже не здесь.