Солнце на вкус как карамель.

      Киришима всегда считал, что солнце на вкус кислое-кислое, такое, что губы сводит. Оно всегда ассоциировалось у него с летом, лимонами и цыплятами. Жёлтое, мягкое и тёплое. И пахло оно, наверное, тоже летом и лимоном.       А в выпускном классе геройского курса UA с солнцем стала ассоциироваться Мидория Изуку. Она тоже освещала и грела всё, в диапазоне двадцати метров. С ней было спокойно, тепло и ярко. Очень ярко. Девчонка с длинными, курчавыми волосами, что при свете отливали малахитом. Бархатистой кожей, веснушками повсюду (причуда девушки была настолько разрушительной, что ткань одежды рвалась на мелкие кусочки от одного движения. Бюстгальтеры тоже долго не жили, так что все знали, что тело девушки покрыто веснушками везде) и вечно румяными щеками. С ужасно яркой улыбкой, что, казалось, светила ярче, чем то самое солнце, и глубокими изумрудными глазами. В них всегда царили доброта, спокойствие и тепло. Но где-то там, на самом дне, за плотной ширмой, было спрятано что-то ещё, печальное и горькое.       Всё на том же выпускном классе геройского курса Эйджиро осознал, что влюбился. Началось всё невинно: цеплялся взглядом за любую деталь, подмечал особенности, волнение, бабочки в животе. Киришима смотрел как девушка грызла ногти или перекатывалась с пятки на носок, когда нервничала и отвечала на вопросы учителя. Замечал, что у аккуратных, вытянутых кандзи были завитки, маленькие, почти незаметные. Наблюдал за мучительными тренировками. Изуку, возможно, было сложнее, чем остальным, на её плечи взвалили чертовы семь– семь! (Даже у Тодороки возникло много проблем при контроле своих двух!)– причуд. Бунтарь видел, как девочка парила под потолком, медитируя и считая от одного до десяти и обратно. И видел как она падала вниз, теряя контроль, но чёрные хлысты, которые, между прочим, она обуздала полностью, спасали её.       Но потом всё ухудшилось и Киришима обратил внимание на её фигуру. Упругая грудь, чуть меньше чем у Яойорозу, но, за то, аккуратная. Тонкая талия и, на вид, ручки- и ножки-спички. Идеальные бёдра и прелестная задница. Особенно плохо, для Киришимы, стало на тренировках. Сверх прочный, почти пуленепробиваемый, материал ,в мятно-чёрной расцветке, плотно облегал тело девушки. Этого требовала одна из её причуд. На бёдрах болтался мятный пояс с керамическими ножами, колбами с водой и парой наручников. Через грудь тянулась сумка со странными шариками внутри. В них, судя по слухам, были слёзы девушки, что обладали квирком исцеления°. И наблюдая как растёт количество шариков Эйджиро задумался:«У Изуку всё в порядке? Почему шариков со слезами всё больше? Почему она так много плачет?». Но проблема заключалась даже не в этом( хотя это тоже, определённо, было проблемой). Костюм слишком облегал тонкую фигуру, по мнению Киришимы. При спаррингах он чувствовал любое, даже самое крохотное, движения, когда, всё-таки, успевал дотронуться до девушки. Это заставляло его краснеть.       Но осознал свою влюблённость Киришима лишь после того, как девушка стала главной героиней его самых мокрых снов. И утренняя эрекция стала для него, чем-то… в общем, да.       И Эйджиро, уже смирившись со своим вечным одиночеством, (ну не может такая девушка испытывать к нему хоть какие-то чувства, помимо «мужественной братской любви»!)как случайно услышал- случайно, честно- разговор Мидории и Урараки. «–Деку, когда ты собираешься ему признаться? Если ты продолжишь тайно вздыхать по нему, то только больше навредишь себе! –Я знаю, Урарака-чан! Но Киришима-кун даже не смотрит на меня! –Не глупи, Изуку! Его взглядов не замечаешь только ты! Соберись…»       А дальше Эйджиро не слушал, лишь прикрыл рот рукой и понёсся в ближайший цветочный магазин. В общежитие он вернулся с букетом из семи белых и жёлтых лилий°°. Он написал девушке с просьбой прийти к самой дальней скамейке на заднем дворе постройки. Он видел через окно, как Изуку в своей комнате засуетилась, а потом следил за элегантными движениями ног, когда та спускалась по лестнице. Он стоял у лавочки ярко красный, в школьной рубашке и штанах, смущённый, но уверенный. Вот показалась малахитовая макушка и Эйджиро сделал вид, что не заметил, как из окон общей комнаты на них смотрели несколько девчонок. —«К-Киришима-кун... зачем ты меня звал?»— девушка заламывала пальцы и кисти в смущении. Киришима же, выдохнув, поклонился и протянул букет: «Ты мне очень нравишься, Мидория-тян! Ты такая мужественная, умная, добрая и тёплая! Ты такая… неземная! Ты словно солнце, всё греешь и светишь! А я… я обычный, но, если это невзаимно, позволь мне любить тебя!»       Эйджиро видел как девочка пошатнулась и завела одну ногу за спину, но голову не поднял. Он боялся увидеть в глазах Мидории насмешку, хоть и понимал, что она на такое не способна( единственный раз когда Девочка насмехалась над кем-то, был при задержании какого-то злодея, но и тот лишь для отвлечения внимания. В конце, при задержании, Изуку подошла и извинилась…). А потом Киришиму схватили за плечи, подтолкнули вверх и сжали в мягких объятьях. Эйджиро, вдруг, запнулся, но обнял в ответ, поглаживая местечко между лопатками. Его рубашка медленно намокала, а синяки с царапинами, что он получил на тренировке, исчезли от впитавшихся в кожу целительных слёз. —«Мид-дория-тян? Ты в порядке?»—в ответ его рубашку лишь сильнее сжали и кивнули куда-то в грудь: «Ты мне т-тоже, Киришима-кун…». Это было сказано так тихо, что Эйджиро не сразу понял, что Изуку вообще что-то сказала, но он разобрал сказанное и засветился.

Солнце, как оказалось, пахло корицей и кофе.

      Они тогда долго обнимались у той лавочки стараясь успокоить сердца и разумы. Дни остались прежними, но теперь комендантский час они нарушали вместе, ночуя друг у друга, лёжа в одной кровати и болтая обо всём. Скрытая от одноклассников забота друг о друге и смущение. Крепкие объятья, полные тепла и любви.       Их первый поцелуй случился спонтанно, спустя месяц отношений. Тогда, в день рождения Изуку, взбудораженная и благодарная за подарок, хотела чмокнуть его в щёку, но неловкий Киришима споткнулся о свою же ногу и, падая, прижался своими губами к чужим. Он выставил свои руки вперёд, дабы защитить нос он знакомства с асфальтом, но нащупал лишь тонкие руки. Осознав ситуацию они не спешили отстраняться, а через секунду Эйджиро, на пробу, смял губами чужие, чуть потрескавшиеся и кровящие, но мягкие. И получив в ответ такое же нежное, но почти незаметное, движение продолжил.

На вкус солнце оказалось карамельным, сладко-тягучим.

      Об их отношениях узнали нечаянно. После ночи-кино, когда все уже разошлись, они задержались, что бы поболтать. Они сидели на диване, смотря какой-то сериал, в смысл которого не вникали, и обсуждая всё, что можно, прижимаясь плечами друг к другу. И что-то дёрнуло их повернуться друг к другу, одновременно. Всё это напоминало какой-то фанфик или дорамму, слишком сладко, нежно и тягуче, но лучшим выходом им тогда казалось- поцеловаться. Киришима был солёным. Веснушки Изуку были приторными. Вместе было просто… Вау!       И Киришима посадил, увлечённую поцелуем, Изуку себе на бёдра, для удобства, и сжал её талию, чувствуя как короткие ноготки одной руки впиваются ему в плечо, пока вторая роется в волосах. А потом полумрак комнаты разрушает включённая лампочка, но увлечённые подростки (эй, им почти восемнадцать!) не замечают этого, продолжают нежность. Взбудораженная Тоору присылает фото в общий чат, получая в ответ удивлённые комментарии. от [PikahcUWU]: Киришима?! Мидория?! Чтооооо? Я думал что Мидория должна быть с Тодороки или Бакуго!!¡1! от [King-Explosive-Killer] кому [PikahcUWU]: ЧЁ СКАЗАЛ, ТУПОГОЛОВЫЙ?! Я ТЕБЯ У€БУ Н&ХУЙ! ПАСТЬ ЗАКРОЙ! от [King-Explosive-Killer] кому [InvisibleBubbleGum]: Дерьмоволосый и Дерьмо-деку пара? Хахахаха. У€бищно от [NeonPink] кому [InvisibleBubbleGum]: Тоору! Срочно! Что они делают сейчас?!       А позже, совершенно забив на сериал, они шептали что-то приятное друг другу на ухо. Изуку так и осталась на чужих бёдрах, греясь в тёплых объятьях.       И вспоминая всё это сейчас, сидя у камина в их с Изуку доме, Киришима широко улыбается. После выпуска прошло три года и всё это время они не теряли контакт с бывшими одноклассниками. Недавно были на свадьбе Мины и Джиро. Эти двое стали их самыми близкими друзьями. Урарака, после хорошего дебюта в роли героини и достижения тринадцатого места в топе, забыла о старой подруге полностью отдавшись славе. Это испортило её и девушка стала одной из тех, кто геройствует только под удачным ракурсом камеры и большой суммой. А совсем недавно его, Киришимы, Изуку стала героем номер один! Эйджиро очень-очень рад за неё, но девушка всё-таки считает, что не заслужила. Сам же парень ютился на пятом месте топа, но и этого было достаточно, что бы Изуку расплакалась и весь вечер не выпускала его из объятий.       В комнату вошла Мидория сияя своей улыбкой. На ней было алое платье с пышной юбкой, усеянное блёстками, а волосы собраны в аккуратный пучок. Смотря на слишком красивую девушку Бунтарь успел поблагодарить всех богов, что знал за то, что эта героиня досталась именно ему. Тихо встав на ноги, и незабыв лёгким движением отряхнуть чёрные офисные штаны, он подошёл к Мидории. Смущённо улыбнувшись, она покрутилась и завела руки за спину: «Как тебе?»       —«Прекрасно! Но платье, по моему, тут лишнее...»— Киришима приподнял голову покрасневшей девушки и легонько поцеловал в нос. Красная как рак Изуку тихо ударила его в грудь и пробормотала: «Дурак!»       Потянув девушку за руку и, усадив на мягкий диван, сел рядом. Обхватил руками шею героини и, уложив её себе на плечо, тихонько покачиваясь, он сцеловывал её веснушки. Через пару часов старый год уйдёт и наступит новый ещё более, как он смел надеятся, счастливый. Скоро придут и Мина с Джиро. Встречать Новый год в кругу друзей стало чем-то привычным, но всё-ещё особенным.       Достав из кармана телефон, Киришима открыл, их с Джиро, Миной и Изуку, чат. от [RedRiot]: Девочки, вы через сколько будете? от [EarphonesInEars]: Мы подъезжаем. от [NeonPink]: Пять минут. Не успеете~ ;^) от [RedRiot]: Хаха. Смешно. -_- от [NeonPink]: (☞ ͡° ͜ʖ ͡°)☞ от [NeonGreen]: Перестаньтееееее... (⁄ ⁄>⁄~⁄<⁄ ⁄)       Прислав это сообщение Изуку вскочила и унеслась на кухню, возвращаясь с четырьмя бокалами, железными палочками и тарелками. Поставила на небольшой стол и снова убежала. Большие чарки кагами-моти, тосикоси-собы, супа одзони°°° потеснили остальную посуду. В дверь позвонили и Ашидо с Кьёкой зашли. Сквозь счастливый визг обнимающихся девушек Киришима смог разобрать поздравления. Сложив подарки под большую ёлку все уселись за стол. Похвала в сторону прекрасной кухни Изуку, шутки, истории с работы, обсуждение планов… за всем этим так быстро пролетело время, что никто и не заметил, как настала пора дарить подарки.       И пока Киришима, Мина и Джиро обменивались презентами Изуку куда-то убежала. Через минуту она вернулась, пряча что-то за спиной и смущённо улыбаясь. «— Надеюсь тебе понравится, Эйджи...»— и она протянула ему что-то тонкое. На белом материале красовались две полоски. «—Что это?»— Киришима, кажется, начал понимать… «—Ты будешь отцом, Эйджи!»— и Киришима выпал из мира. Он будет Отцом! У него будет ребёнок! Эйджиро подхватил девушку на руки и закружился. Она пискнула, но засмеялась и обхватила его шею. Где-то на заднем плане визжали девочки, обнявшись прыгая по кругу. Киришима поставил Мидорию на ноги и впился в её губы, на радостях, слегка прикусил нижнюю. Эйджиро даже не заметил, что из глаз его текли слёзы.       Он вдруг сорвался в спальню и, выхватив из комода зелёную бархатную коробку побежал обратно. Он споткнулся и упал прямо у ног Мидории, но быстро поднялся на одно колено. В бархатистой коробочке лежало серебряное кольцо с, отдающим в зелёный, камнем на небольшом карпе кои.       Гостиную снова заполнил визг и громкое «Да!»

Солнце Эйджиро это Изуку-, нет, не Мидория,-Киришима. Она пахнет кофе и корицей, совсем не летом и лимоном. А на вкус Изуку совсем не кислая, сладкая как карамель. Сладкая, до счастливого тягучая. И это только его солнце. Потому что Киришима жадный и делится не будет.