I've got nothing to lose. Мне нечего терять. I've got nothing to lose but you. Мне нечего терять, кроме тебя. Nothing to lose but you. Нечего терять, кроме тебя. I know that I can't undo Я знаю, что не могу отменить The self-destruction, the damage I've done. Саморазрушение, вред, который причинил. I've got nothing to lose but you. Мне нечего терять, кроме тебя.
— Я хочу быть менеджером вашей команды, — проговорила девушка стоя перед парнями. Когда она пришла в старшую Сютоку, то твёрдо решила связать свою жизнь с баскетболом. И первым шагом было стать менеджером их баскетбольного клуба. Поэтому сейчас Акане пришла на их тренировку, твёрдо желая выполнить задуманное. И вот, она стоит перед явно удивлёнными баскетболистами. Сама Миядзаки была довольно красива: стройная фигура, большие глаза. Но девушка была ещё и очень образована и очень многое знала о баскетболе. А особенно много о командах старших школ и академий. Правда сама была не особо спортивной. — Ничего себе! Пусть будет менеджером! — тут же оживились первогодки, заметив хорошенькую девушку. — Попридержи коней, — перебил их черноволосый парень и подошёл к Акане. — Почему именно баскетбольной команды? — Хочу связать свою жизнь с этим видом спорта, — сказала Миядзаки. Но она знала, что этот аргумент не такой уж и весомый. Поэтому в ход пошла тяжёлая артиллерия. — Я очень хорошо анализирую, что происходит на поле и даже могу предсказать действия соперника. Тут же послышались удивлённые возгласы. И разные восхищённые выкрики. — Чем докажешь? — вперёд вышел игрок Поколения чудес. Сперва Мидориме было всё равно кто она что она. Потому что менеджеры у их команды менялись как перчатки. Никто долго не задерживался, поэтому Сютоку научились обходиться и без менеджера. Но вот когда она заговорила о том, что может выделывать тоже что и Сацуки. Тут-то Шинтаро и стало интересно. — Ну например... Акане пустилась в долгие рассуждения. Для начала разобрала по косточкам каждого члена клуба Сютоку, отчего некоторые были уже довольно заинтересованы. Далее девушка принялась разбирать на детали ещё команды, а когда поняла, что этого недостаточно, то стала анализировать последнюю игру Сютоку и комментировать действия каждого игрока. И по мере её рассказа всё больше и больше ребят были за то чтобы эта девушка стала их менеджером. — Впечатляет, — присвистнул Такао. — Думаю её даже нужно взять, — отозвался капитан. — Что думаешь, Мидорима? — Если хочет пусть будет, — пожал плечами Шинтаро, делая вид а-ля мне не интересно. — Вот всегда ты такой, — вздохнул капитан. — Ты принята. — Ура!***
— И что это ты здесь делаешь? Внезапно раздавшийся голос напугал Акане, отчего та неосознанно бросила мяч. Тот естественно неимоверно скосил и врезался в щит, после отскакивая и приземляясь далеко от девушки. Та в свою очередь резко обернулась в сторону говорившего. Им оказался Шинтаро Мидорима. — М-Мидорима? — немного заикаясь от неожиданности, выдала Миядзаки. — Менеджер же должен собирать мячи, а не разбрасывать их, — говорит Шинтаро, пока подходит и подбирает мяч, который неудачно бросила Акане. — Ты прав. — кивнула она и как-то помрачнела. Мидорима это заметил и нахмурился. — Я сейчас уберу. — Погоди, — погоди сказал он и схватил Миядзаки за запястье свободной рукой. В другой он всё так же держал мяч. — Что ты пыталась сделать? — Я... Не важно, — Акане покачала головой. — Мне соврать у тебя не получится, — усмехнулся Мидорима. Она была менеджером уже недели две и Мидориме не составляло труда «читать» девушку. — Ты как открытая книга, Акане. Тебя очень легко читать. — Ладно. Ничто от тебя не скроешь, — легко улыбнулась Миядзаки. — Я хотела попробовать забросить трёхочковый. — А? На самом деле было похоже, что девушка и вправду собиралась это сделать. Но поза и расположение рук были всё же неправильными. Хоть Акане и хорошо анализирует игру и поведение противника, ничуть не уступая Момои, то тут она почти беспомощна. Да и... Зачем ей это делать? — Я знаю, ты сейчас наверно думаешь зачем мне это? — усмехнулась девушка, увидев реакцию зелёноволосого. — Дело в том, что у меня была враждённое заболевание связанное с опорно-двигательным аппаратом. Из-за этого я была отстранена от уроков физкультуры и не могла и мечтать играть с ребятами как все. Время шло, а это становилось всё более невыносимым. Я интересовалась спортом, ходила на спортивные матчи, смотрела игры и чаще всего это был баскетбол. Это было своего рода утешением. Но недавно я прошла курс лечения разработанный совсем недавно и успешно вылечилась. Поэтому я стала менеджером вашей команды. Я хотела быть ближе к этому виду спорта и может даже научиться играть. Пока она это говорила у Мидоримы в душе засело чувство жалости и сострадания. Быть не такой как все... Не иметь возможность вести нормальную жизнь нормального человека... — Я всегда восхищалась Поколением чудес. — тем временем продолжила она. — Вы все были такими сильными и в одной команде вас было не остановить. Твои броски это нечто, Мидорима. — Акане заулыбалась глядя на Шинтаро. — Ты умудряешься попасть в цель в любой ситуации. Мне бы хоть так попасть. — Мне жаль, — выдохнул парень. — Это наверняка было очень тяжело принять. — Да ладно! — Миядзаки засмеялась. — Это уже в прошлом. — Я... — Шинтаро замялся. Было видно, что он думает над тем сказать что-то или умолчать. В конце концов он вздохнул и, поправляя очки, сказал. — Если хочешь я мог бы поучить тебя немного в свободное время. — Ты... Правда не шутишь?! — восторженно вскрикнула Акане, как ребенок, которому подарили желанную игрушку. — Ага. — зелёноволосый кивнул, при этом улыбаясь. Всё же улыбка идёт ей больше. — Но учти, поблажек не будет! — тут же пригрозил игрок Поколения чудес. — И это... Я должен быть уверен, что ты в порядке. — Как мило с твоей стороны так за меня переживать, Мидорима, — хихикнула Акане. — Я вовсе не переживаю! — выпалил Шинтаро. — Просто скоро у нас Зимний кубок и нам нужно чтобы наш менеджер был в целости и сохранности! — О! — только и выдала Миядзаки перед тем как захохотать ещё больше. Было видно, что он переживал, но видно стеснялся в этом признаться. — Эй! Что смешного? Я ж правду сказал! В тот день Мидорима объяснял Акане азы игры. Начинать сразу со сложных бросков было бы плохим началом, поэтому Шинтаро пообещал ей, что с азов доведёт её до вершины.***
— Мидорим, вот так? Прошло три недели спустя того дня, когда они договорились играть после их основных тренировок. Учитывая, что Акане очень много знала об этой игре и очень многое видела, Миядзаки делала успехи, причем быстро, что не могло не радовать учителя, Мидориму. — Тебе нужно немного... вот так. Зелёноволосый подошёл и стал поправлять позу девушки для трёхочкового. Она не знала как давно, но теперь, когда Шинтаро вот так прикасается к ней, поправляя положение корпуса, рук, по её телу табун мурашек проносится, сердце начинает стучать как бешеное, а места где прикасался парень буквально огнём горели. — Можешь бросать, — прервал размышления девушки голос Мидоримы. — А-Ага. Акане бросила, стараясь более или менее сосредоточиться. Но несмотря на старания Мидоримы и попытки Акане сосредоточиться, девушка промазала. — Ну, ничего. Думаю в следующий раз попадёшь. Тут практика нужна. — стараясь не выдать разочарования, говорит Шинтаро. Но Миядзаки понимает, что если так продолжать, то у неё поедет крыша, поэтому ей нужно сейчас уйти. Если она будет подальше от объекта, который является причиной этих непонятных ощущений, они и сами пройдут... Верно?.. — Мидорим, мне... Мне нужно сейчас домой. — говорит Акане, повернувшись к парню, который уже был готов подать ей мяч. — А? — удивился Шинтаро. — Что-то случилось? Тебе нехорошо? — Нет, всё в порядке. — Миядзаки покачала головой и улыбнулась, давая понять, что она в норме. — Просто мне сейчас нужно идти. Завтра увидимся! Говорит она на прощание, буквально вылетая из зала. А Мидорима так и стоит пару секунд, держа в руках мяч и пытаясь понять, что сейчас произошло.***
— Эй, Шин, что с тобой? Ты сам не свой в последнее время, — протянул Такао, шагая рядом с Мидоримой. — Ты о чём? Я в полном порядке, — говорит зелёноволосый, хоть и понимает, что нагло лжёт. Всё далеко не в порядке. С того случая в спортзале, прошла неделя. И всю эту неделю Акане шарахалась от Мидоримы как от огня. А сам Шинтаро искренне не понимал: где он провинился? Что он такого сделал, что только завидев его на горизонте, Миядзаки уже убегает куда глаза глядят. Но почему его это так волнует? Почему ему от этого так больно и обидно? Почему ему теперь так не интересно приходить на тренировку? Ответ на второй вопрос ему давно известен. После тренировки теперь он не занимается с Миядзаки. — Как знаешь, — стараясь сделать вид, что ему всё равно, говорит Казунари. Потому что ему далеко не всё равно. Такао прослеживает за взглядом сокомандника и кажется начинает понимать в чём причина такого поведения Мидоримы. Снова в этой толпе Шинтаро выхватывает цепким взглядом Акане. Девушка чувствует это не сразу, а когда всё же понимает, то грустно смотрит в сторону Мидоримы и спешит скрыться, оставляя недоумевающих подруг одних. — Да ты влюбился, — шепчет Казунари на ухо Шинтаро. — Заткнись, Такао! — в своей манере выпаливает парень и поправляет очки как ни в чём ни бывало. Но слова Казунари заставляют его задуматься. Влюблён ли он в Акане?***
— Эй, Мия-чан, погоди! — кричит Такао, догоняя Миядзаки. — Такао? Что-то случилось? — говорит девушка, когда они вместе продолжают путь со школы. — Именно, — выдыхает Казунари. — Что произошло между тобой и Шином? Я конечно не сердечных дел мастер, но Шин уже с неделю ходит мрачнее тучи. И это именно с тех пор как вы перестали заниматься после наших основных тренировок. Акане замирает и не может поверить собственным ушам. Мидорима ходит мрачнее тучи? Она не видела его целую неделю с той ситуации в спортзале. Они только пересекались взглядами в коридорах школы. Акане не приходила на тренировки сославшись на дела в студсовете. Миядзаки понимала, что это неправильно, но другого выхода не было. В таком состоянии. Что она есть, что её нет — картина одна и она печальная. Но что важнее, так это Мидорима. Неужели это из-за неё? Он в обиде на неё за то что она тогда ушла? — Всё в порядке. — только и выдаёт Миядзаки. — Да ну? — выгибает бровь Такао. — Ты бы просто так не пропускала тренировки, Мия-чан. — Я сама не знаю, что происходит со мной, — выдыхает девушка. — Дай мне самой разобраться. И... — тут она запнулась, но собравшись сказала. — Присмотри за Мидоримой, пожалуйста. — Эх, ладно. — вздыхает Казунари. Как же сложно с этими двумя! — Только не затягивай это. Всё-таки Шин мой друг и в обиду его я не дам! — Спасибо, Такао! — улыбается Акане и обнимает того напоследок в знак благодарности, вынуждая Казунари вздохнуть и обнять её в ответ. После этого она быстро прощается и убегает домой. Ему просто нужно подождать. Скоро эти двое очухаются.***
— Мам, я дома! — кричит Акане с порога, залетая в дом. Всё же разговор с Такао дал ей пищу для размышлений. — Привет, Акане, — к ней выходит отец, а следом и мама. — Ты уже вернулся с работы? — немного удивляется девушка. Обычно её отец появляется многим позже, а то и задерживается на работе дольше положенного. — Ну не могу же я в годовщину нашей свадьбы сидеть на работе! — смеётся Макото и обнимает свою жену. Акане смотрит на родителей и отчего-то сердце начинает предательски ныть, а перед глазами всплывает образ печального Мидоримы. Внезапно голову Миядзаки озаряет одна мысль. — Мам, пап! — зовёт она родителей. — Что такое, родная? — А как это... любить? Родители переглянулись и, улыбнувшись друг другу, с радостью пустились в объяснения. — Это когда при виде человека твоё сердце не на месте, от прикосновений бросает в жар иногда и в холод, — начала Маю объяснять дочери. — А когда видешь любимого человека в печали, то самому становиться грустно и тяжело на сердце, — продолжает отец Акане. По мере их рассказа осознание начинает серьёзно бить по Акане. Прокрадывается во все закоулки души и буквально окрыляет. Девушку окутывает непонятная радость и желание прямо сейчас пуститься в пляс. — Спасибо, мама, папа! — смеётся она и обнимает родителей. — Я сейчас должна бежать кое-куда. Но куда пока не могу вам сказать. — Ладно, только не теряй голову, Акане-чан, — улыбается Маю. Она поняла, что происходит ещё в тот момент как их дочь задала вопрос о любви. Акане кивает и бежит к себе в комнату. По пути она набирает сообщение Такао, в котором спрашивает адрес Мидоримы. А пока ждёт ответа, её мама предлагает помочь ей принарядиться. Тут то Акане и поняла, что родители видят всё насквозь.***
— Алло. — Мидорим, это я, Акане. — спокойно выдыхает она стоя около его дома. — Акане?! — Да. Мы можем сейчас встретиться и поговорить? — Миядзаки начинает улыбаться, едва услышав радостные нотки в любимом голосе. — Конечно! Где тебе будет... — едва начинает Шинтаро как... — Я уже стою около твоего дома. Такао дал мне адрес, — спокойно прерывает Шинтаро Акане. — Я сейчас выйду. Вот и настала кульминация всей этой истории. Так думала Акане отсчитывая секунды до появления Мидоримы. Так она не переживала даже перед экзаменами. Нервы были на пределе. Ведь в этом экзамене нет точного ответа. Да и в добавок. Наряд, который обеспечила ей мама был непривычен и смущал девушку. А именно туфли на маленьком каблучке и платье, что было немного выше колен и подчёркивало стройную фигуру, а ещё волосы сейчас были сплетены в косу, что тоже было непривычно. — Привет. Слышит она голос, по которому так скучала, за своей спиной и оборачивается. Вот он. Стоит перед ней в двух шагах. На Акане снова накатила волна этих непередаваемых ощущений, но ей нужно было взять себя в руки. — Привет, Мидорим. Я пришла объясниться с тобой. — начала она. — Такао мне сегодня сказал, что эту неделю ты ходил сам не свой. — Акане заметила как Шинтаро напрягся. — Я тоже была сама не своя. Я не знала, что со мной происходит, но я точно знала, что это из-за тебя... Не подумай не правильно. Всё в порядке, Мидорим. Даже ещё лучше. — улыбалась Миядзаки, глядя на растерянного зелёноволосого. — За это время, что мы не виделись, я смогла понять в чём дело. — последний глубокий вдох выдох. — Я подняла, что влюбилась в первый раз. — глаза парня широко распахнулись. — Я влюбилась в тебя, Мидорим. Шинтаро молчал, потому что не знал какие слова подобрать, чтобы описать своё счастье и радость в этот момент. Мидорима всерьез задумался о словах Казунари. И ему пришлось признать, этот лис был прав. А теперь получается, что он подтолкнул их к этому шагу. Чёртов проныра. — Я... Я правда был подавлен, с тех пор когда ты ушла из спортзала. В добавок я беспокоился все ли с тобой в порядке. — начал говорить Мидорима и понял, сколько ж надо было духу Акане, чтобы всё это высказать. — А потом Такао заставил меня понять и принять тот факт, что я тоже сначала привзялся к тебе, а потом и влюбился. — усмехнулся Шинтаро. Миядзаки уже осознала, что чувства окрыляют, но когда они взаимны, то это поднимает в небо. Акане смеётся и, пища вне себя от радости бросается на шею Шинтаро. Тот посмеиваясь обнимает девушку в ответ, прижимая к себе ещё сильнее. Ведь Акане буквально висела на нем ввиду разницы в росте, что составляла чуть ли не две головы. В какой-то момент Мидорима плавно опустил девушку на землю и сам наклонился к ней. Они оба замерли и пристально смотрели друг другу в глаза чуть ли не утопая в них. — Позволишь? — немного смутившись ситуации, шепчет Шинтаро. — Только тебе, — улыбается Акане. Его губы прижались к её, заставляя сердце Миядзаки гореть огнем и биться так быстро, насколько оно только было способно, а ноги дрожать и подкашиваться. Акане готова была поспорить, что упала бы, если бы Шинтаро не поддерживал её, заметив это. Его губы двигались так, будто он перецеловал добрую часть девушек всего города — умело, аккуратно, чувственно, нежно. Но знала бы Акане… что это был первый опыт и у Мидоримы. Их первый во всех смыслах поцелуй, который оказался очень удачным, как не посмотри. Девушка была в неком шоке, чувствуя чужие, теплые губы на своих, что плавно двигались по её собственным, оставляя за собой влажный след и привкус сладости на её нижней, а затем верхней губе. Это ощущение было новым и прекрасным во всех смыслах. Это было настолько неожиданно, что Акане потеряла не только дар речи, но и движения. Казалось, будто невидимые жгуты повязали её по рукам и ногам, будто она сейчас, как безвольная кукла находилась в сильных мужских руках. В конечном итоге Миядзаки просто-напросто сдалась, закрывая глаза в нескрываемом наслаждении. Но всё хорошее имеет свойство заканчиваться. Так и этот поцелуй подошёл к концу, когда лёгкие сдавило от нехватки кислорода и им пришлось отстраниться друг от друга. Но при этом из своих объятий Мидорима девушку не выпускал. — Надо бы вернуть тебя родителям, я же в конце концов ответственный парень, — хмыкнул Мидорима выпуская Акане из своих рук. — На вот надень, уже холодно, — говорит Шинтаро, накидывая на плечи своей девушки собственную олимпийку. — И это... Я должен был сказать раньше. — Акане с вопросом смотрит на парня. — Отлично выглядишь, тебе идёт. — А, это... — Миядзаки смущённо улыбнулась. — Спасибо. — кивнула она. — И кстати о родителях, у них будет один вывод — их дочь в хороших руках, — смеётся Акане, когда Мидорима, приобняв её за плечи, повел девушку в сторону её дома.