***
Серсея молча смотрела на свои ладони, окончательно отчаявшись найти в окне хоть какой-то ориентир. А смысл? Её доставят к Таргариену, а у отца наверняка попросят выкуп в размере выигранной им доли и, возможно, каких-то процентов. Но до этого момента могло пройти ещё неизвестное количество времени, и реакцию отца было невозможно предугадать. Она видела Эйриса Таргариена насквозь и понимала, что он был одним из тех фанатиков, способных на любые безумства. Хватит ли отцу одних только угроз, чтобы выполнить требования или он решит подождать посылку с её пальцами? Вот теперь-то, она и узнает, что для Тайвина важнее: деньги или семья, о которой он так любил трепаться. Серсея сглотнула, трясясь, как в лихорадке, изо всех сил стараясь сохранить достоинство и не впадать в панику. Если бы она не поступила, как полная идиотка, всего бы этого не случилось. В голову ужасно некстати лезли совершенно тупые лайфхаки, просмотренные от полнейшей скуки, как, например, избавиться от пластиковых наручников с помощью шнурков от кроссовок. Только вот на ней были ужасно неудобные, но такие красивые каблуки, и, к сожалению, совсем без шнурков. Рука одного из охранников сжала её бедро, отчего сделалось вдвойне мерзко. Охранники почти не переставали её лапать и возможности хоть как-то это прекратить, не было вовсе. Проклятый алкоголь, который все ещё искажал рассудок, тоже не шёл на руку. Что бы там ни было подмешано в коктейль, оно перестало действовать и вся энергия безвозвратно покинула её, оставив лишь усталость после двух бессонных ночей. При всём ужасе ситуации, Серсея едва разлепляла глаза, изо всех сил борясь со сном. Во рту так ужасно пересохло, что, казалось, язык намертво прилип к нёбу. Она предпочитала не думать о том, что её ждало в ближайшем будущем, понимая, что при любом раскладе ей не удастся одолеть трёх взрослых мужчин, из которых, по крайней мере двое, имели пистолеты в кобуре. «Чертовы желания имеют свойства сбываться…» Как будто в насмешку, ночь внезапно разразилась грозой. Видимо, всего окружающего ужаса было недостаточно. Как же сильно она ненавидела грозы. Серсея нервно крутила на указательном пальце своё любимое кольцо, словно доставшаяся от матери драгоценность, могла хоть как-то ей помочь. Страх постепенно уступал место чистой ярости от бессилия и злобы. Пусть только попробуют зайти дальше, она так просто не сдастся. Когда машина затормозила, а Грейджой перекинулся парой слов с державшими её охранниками, Серсея была занята тем, что отчаянно пыталась придумать хоть какой-то сигнал, безнадёжный зов о помощи. Очередной раскат грома заставил содрогнуться стекла в машине, и воспользовавшись шумом, она сбросила тяжёлое кольцо вниз, храня несбыточную надежду, что если Джейме сможет найти эту машину чуть раньше, чем её доставят в пункт назначения, он догадается. Сможет сложить два и два. Серсея сама понимала всю бессмысленность своих действий, знала, что брат не отличался умениями разгадывать загадки, но… Это был просто шаг отчаяния. Сделать хоть что-то лучше, чем не сделать ничего. Если бы она была нужна Эйрису невредимой, он бы не стал нанимать этого придурка Грейджоя. Возможно, Таргариен хотел не только выкупа, её жизнь могла стать своеобразным наказанием и напоминанием для других. Когда в игру вступали большие деньги, обычным законам для простых смертных не оставалось места, а несчастные случаи случались чересчур часто. Сильно прикусив щеку, её замутило от противного металического привкуса. Она боялась, что вероятность выйти из Драконьего камня живой, была просто ничтожной. Тёмная кромка леса, что виднелась за плотной завесой дождя, внушала настоящий ужас. Вонзив острые ногти мягкую кожу ладоней, она, стиснув зубы, вновь вскрыла почти никогда не заживающие раны. Прежде чем державший Серсею амбал выволок её за плечи, она быстро мазнула испачканным в крови пальцем по белой коже спинки переднего сидения, начертив нечто похожее на букву «Т». Было слишком темно, чтобы разглядеть результат, да и возможности думать об этом больше не было. Серсея содрогнулась, когда ледяные капли дождя, хлынули на неё непрерывным потоком, а огромные сильные руки, грубо толкнули её вперёд. Сердце испуганно билось о грудную клетку, почти не оставляя возможности дышать. Она едва разбирала куда шла, изо всех сил стараясь не поскользнуться на промокшем асфальте. Окна большого чёрного джипа, в который они пересели, были совершенно непроглядными за слоем тонировки. Серсея не имела понятия, сколько прошло времени, но по её ощущениям, они ехали просто бесконечно долго. Чертово утро все никак не желало наступать. Казалось, рассвет положит конец этому кошмару, что ей, наверняка, только снился. Она обязательно проснётся в своей комнате, а Джейме будет похрапывать рядом. Но все было не так. Серсее стало по-настоящему страшно, когда Эурон Грейджой припарковался возле какого-то обветшалого придорожного мотеля, который явно использовали, как павильон для съёмок фильмов ужасов. Поблизости не было совершенно ничего, только освещённая тусклыми, иногда мигающими фонарями трасса и чертова непроходимая чаща. Как далеко они находились от города? — Чего приуныла, крошка? — деланно добродушно улыбнулся Эурон. — Обещаю, тебе понравится. И вам тоже, — обратился он уже к её надзирателям. — Мне больше по душе её братец, — фыркнул один из них. — Нужно было захватить и его тоже. — Они же на одно лицо, в чем разница? — скучающим тоном отозвался второй. — Думаю, задницы у них тоже одинаковые. На глаза навернулись предательские слезы, которые Серсея незаметно смахнула. «Ну нет, ей совсем не страшно. Она уж точно не будет плакать при них». — Имейте терпение, джентельмены, — рассмеялся Грейджой.***
Звонок Тириона вырвал Джейме из неглубокой полудремы. Ему едва удалось удержать тонкий телефон в вспотевших ладонях, с замиранием сердца ожидая новостей. — Ты нашёл её? Где Серсея? — Прости, что задержался, пришлось проникнуть в кабинет отца, а это тот ещё сейф. Даже не знаю, как сказать… — Задумчиво протянул брат. Джейме закусил губу, чтобы снова не наорать на него. Небо все ещё казалось непроглядно-чёрным, хотя светящиеся цифры часов на приборной панели показывали без четверти четыре. Проклятая гроза даже не думала заканчиваться. — Что ты увидел? — Её телефон находится в трех милях от дома Баратеона, а машина что-то делает в лесу на выезде из города. Часы, к сожалению, у меня в руках. Джейме ощутил, как земля уходит из-под ног. «В лесу на выезде», — слова, как приговор. Подтверждение, что его паранойя была не без повода. В голове стало неожиданно пусто. — Брось мне координаты, — чисто механически сказал он, ведь мозг совершенно отказывался воспринимать происходящее. — Нужно звонить в полицию. — Подожди, — Тирион был раздражающе спокоен. — не горячись. Может быть ей просто захотелось прокатиться, а телефон она выбросила, когда в очередной раз истерила. Ты же сам знаешь, какой у неё характер. Пока ещё ничего не произошло. Джейме понимал причину спокойствия Тириона, сестра была для него лишь головной болью и постоянной помехой. И по этому, как бы брат не пытался его успокоить, слова давали лишь противоположный эффект, от чего по телу пробегала нервная дрожь. Серсея могла скорее отпилить себе руку, чем добровольно избавиться от телефона, в котором буквально хранилась вся её жизнь, а причин ехать в лес у сестры не было вовсе. Джейме не сразу заметил, что дрожит скорее от холода. Казалось, температура упала градусов на десять. Протерев глаза, он вновь завёл мотор, вбивая в навигатор геопозицию. Он так и не закончил разговор с братом, совершенно не желая оставаться наедине со своими мыслями. — Что вообще произошло? — осторожно спросил Тирион. — Если не вдаваться в подробности, мы с Серсеей в полной… Это даже больше, чем задница. И если до тебя дойдут компрометирующие фотографии, — Джейме было невероятно трудно говорить об этом, но ему однозначно понадобиться помощь Тириона, как профессионального взламывателя сайтов, — то это, к сожалению, не монтаж. — Она по этому сбежала? Джейме все больше вдавливал педаль газа, пока стрелка спидометра не достигла максимальных цифр. К черту правила. — Это бы многое объясняло, но Серсея ещё об этом не знает, — выдохнул он, едва не выехав на встречную полосу. — Боюсь, когда ты найдёшь её, мне потом придётся искать тебя, — Тирион усмехнулся, но потом прокашлялся, настраивая голос на более серьёзный лад. — Ты действительно думаешь, случилось что-то плохое? — Я надеюсь, что у меня просто проблемы с головой.***
Серсея ещё питала какую-то надежду, что, возможно, в мотеле она сможет позвать на помощь или позвонить, но сидящий на ресепшене обкуренного вида парнишка лишь ухмыльнулся и подмигнул Грейджою, протягивая ключ от номера. Видимо, тут происходило и не такое. Серсея попыталась думать о чем-нибудь другом, когда Эурон почти элегантным движением схватил её за талию, настойчиво толкая вперёд. Ей так сильно хотелось кричать, до хрипоты, пока её не услышит хоть кто-нибудь в этом ужасном месте. Щелчок шпингалета, и вот они уже заперты в пропахшей цвелью и дешевыми сигаретами комнате. Взгляд против воли подмечал каждую деталь. Казалось, ремонт тут не делали никогда, как и уборку. Дохлая мышь в углу была прекрасным доказательством. Ужасно хотелось расцарапать лицо этому гаду, что неизбежно надвигался на неё, отрезав любые пути к свободе. Хотелось забиться в угол и сжаться в комочек, пока кто-нибудь её не спасёт. Но тело отказывалось повиноваться, а сознание, сложа руки, безразлично наблюдало за происходящим, исчерпав свой лимит страха. «Маленькая львица», — именно так её всегда называла тётя Дженна. На гербе их семьи гордо красовался золотой лев. «Очнись, идиотка!» Она не просто какая-то девчонка. Она Ланнистер. Её далекие предки правили и носили самые высокие титулы, она дочь самого Тайвина Ланнистера. Никто не смеет обидеть её. На задворках сознания промелькнула безумная мысль. Серсея выжидающе следила за действиями Грейджоя, слегка приподняв брови. В глазах Эурона читалось легкое удивление, не такого он от неё ожидал. — Не знал, что ты такая послушная девочка, — он взял её за подбородок, заставляя взглянуть в глаза. — Развяжи мне руки, — потребовала Серсея, удивляясь уверенности и отсутствию дрожи в голосе. — Что это за дикость? Давай сделаем это по-нормальному. — Неужели то, что все говорят, лишь слух? — Грейджой толкнул её на невероятно скрипучую кровать, не особо горя желанием выполнять просьбу. Ситуация скорее напоминала фильм, это все было не с ней. Все это понарошку. «Этого всего нет». — Обо мне много чего говорят, — Серсея едва смогла застать себя не закричать и не начать брыкаться, когда он с треском разорвал лиф её платья и теперь, облизывая губы, с жадностью разглядывал её грудь сквозь тонкий кружевной бюстгальтер. — Не стоит верить глупым сплетням сопливых школьников, — прошептала она, чуть улыбнувшись, попытавшись притянуть его ближе, — в реальности все гораздо интереснее. Эурон хмыкнул и достал из кармана нож, заставляя её инстинктивно отшатнуться. Но он лишь перерезал мешающую полоску пластика, загоревшись её податливостью. — Жаль, я ведь люблю быть первым, — хрипло рассмеялся он, наваливаясь на неё своим весом, вклиниваясь коленом между её бёдер. «А вот хрен тебе, ничего у нас не будет!» — Ты опоздал года на три, — пожала плечами Серсея, игнорируя тот факт, что она ходила по очень тонкому льду. — У тебя есть презервативы? — Боишься, что я оставлю ребёнка в твоём животе? Дурацкой фразочки хватило, чтобы изо всех сил сдерживаемая паника, вновь накрыла её с головой. Пока она переводила дыхание и мысленно считала до пяти, Эурон уже успел расстегнуть брюки. — Нет, — Серсея собрала волю в кулак и раздвинула ноги, коротко поцеловав его щеку, позволяя потрогать себя лишний раз, — Все вы, мужчины, одинаковые. Хотите девушку, но думаете в последнюю очередь. Из-за такого, как ты, мне теперь приходиться питаться антибиотиками. А ведь он уверял, что здоров. Не повторяй в будущем моих ошибок, не бросай курс лечения на середине… Грейджой заморгал, блаженное предвкушение исчезло с его лица, сменившись смешным недоумением. — Ты же не скажешь моему отцу? — она невинно заморгала, наслаждаясь его выражением лица. — Иначе денег вы за меня не получите. — Ах ты шлюха! — вскрикнул он, наотмашь ударив её по лицу. В голове помутилась и следующие мгновения совершенно выпали из её памяти, будто разворачивающийся фильм поставили на перемотку. Серсея пришла в себя, когда Эурон Грейджой упал рядом с ней на кровать, а в его глазницу до самого конца вошла её длинная заострённая шпилька.***
Джейме заметил её машину издалека. Красный цвет ярко выделялся на фоне царившей темноты и повисшего тумана. Он молился всем богам, чтобы она оказалась внутри, но распахнутые настежь двери давали прекрасно увидеть то, о чем Джейме до этого думать не желал. Сердце упало. — Что там, не молчи! — потребовал Тирион, услышав его тяжёлый вздох. — Её нет, — собственный голос казался чужим. «Её нет, её нет, её нет…», — эхом отозвалось в подсознании. — Черт возьми, — послышалось в трубке. — Ты точно уверен? — Она пропала! — прорычал Джейме, испытывая что-то между крайней степенью ужаса и сильной яростью. — Иди сейчас же буди отца, пусть поставит на уши весь чёртов город! Пусть полиция поднимает свои задницы и сейчас же отправляется на поиски! Серсеи нет! — Я уже у его спальни, — бросил брат, мигом отключившись. Небо сделалось серым, а дождь, казалось, начал лить с удвоенной силой. Джейме сам не знал, что хотел найти, но идея осмотреть салон, казалась чрезвычайно важной. Серсея не могла вот так просто исчезнуть, просто не могла. Нужно было что-то делать, но он понятия не имел что. Перед глазами возник насмешливый образ сестры: «думай, Джейме, думай, заставь своё серое вещество немного размяться» Даже беря в расчёт её порывы, это было совершено не похоже на новую попытку самоубийства. Вряд ли она решила заблудиться в лесу и умереть там от голода. Этот вариант можно было смело отбросить. Вглядываясь в каждую деталь, он с некоторым облегчением отметил, что в салоне не было следов борьбы. Что-то тускло блеснуло на дне, когда он включил фонарик. Присмотревшись ближе, он сумел разглядеть одиноко лежащее кольцо. Сестра вздрогнула, когда он вошёл в её комнату, и что-то быстро спрятала в шкатулку. — Что это? — спросил Джейме, попытавшись взять коробочку в руки. — Ничего, — фыркнула она, показывая ему язык. — Иди лучше поиграй с Тирионом, мне и одной прекрасно. Он почувствовал раздражение. Несколько дней назад, Джейме целых два часа читал младшему брату сказки, заметив это, Серсея перестала с ним разговаривать. Её постоянное молчание просто выводило из себя. «Вот почему она такая?» — Что ты там прячешь? — Не твоё дело! — Сестра попыталась спрятать небольшую шкатулку за спину, но он оказался проворнее. Внутри бархатной красной коробочки поблёскивало красивое кольцо с крупным камнем, что ассоциировалось исключительно с руками их матери. Джейме вскрикнул от боли, когда Серсея укусила его за руку. — Отдай! — закричала она. Не желая рассориться с ней окончательно, Джейме уступил. Как бы сестра не вредничала, ему без неё было плохо и невероятно скучно. Она никогда не сделает первый шаг первой. — Но оно же тебе велико, — проговорил он, без внимания взглянув на красный след от её зубов. — Я подожду, пока вырасту, — хмыкнула она, и, не выдержав, продолжила. — Как ты можешь с ним играть?! Он убил маму! — в глазах Серсеи блеснули злые слёзы. Слишком уж долго она молчала. — Как ты мог меня предать? Променять на это чудовище! Ты же обещал, что не уйдёшь! — Я не уходил, ты сама меня прогнала! — Потому что ты выбрал не меня! — Серсея и не думала его прощать. — Уходи! Джейме, в свою очередь, не собирался слушать сестру. Взяв со стола у зеркала одну из многочисленных цепочек, он продел её в кольцо, цепляя украшение на манер кулона. — Надень. Так будет удобнее. Сестра надула губы, но все-таки протянула руку. — Все равно уходи! — Знаешь, она обещала подарить его тебе. — Я такого не помню, — Серсея оставалась непреклонна. — Ты тогда уснула. А ещё, она говорила, что ты точная копия её в детстве, только гораздо добрее. Джейме не знал, как подействуют его слова, но враждебный взгляд сестры смягчился. — Она правда так сказала? — Сестра закусила губу, вытирая глаза. — Конечно. Мама знала, какая ты на самом деле хорошая и очень любила. Её губы задрожали, а щеки вспыхнули. — Я… Иногда так скучаю по ней. Он обрадовался, когда она не оттолкнута его, позволив себя обнять. — Отец выбросил все мамины вещи, — Серсея не желала показывать, что она плакала. — Я ходила в её комнату. Осталось только это, — сестра коснулась кольца на шее. — Неужели он совсем не… Не думает о ней? Джейме и сам с трудом держался, постоянно повторяя себе: «ты же мужчина». — Ты когда нибудь думал, какая она сейчас? — Серсея смотрела в одну точку, будто мысленно была совсем в другом месте. — Что случилось с её лицом? Я почти не помню его, Джейме. Как такое возможно? Мы же были с ней каждый день. — Я тоже не помню, — выдохнул он, рассматривая кольцо. — Но это не значит, что мы её забыли. Она бы его никогда не оставила. Значит, это было не просто так. С Серсеей все всегда было не просто так. Если бы он только понял, что она хотела сказать. Джейме проводил руками по гладкой, пахнущей автомобильным салоном телячьей коже, пытаясь найти ещё хоть одну зацепку. «Ну же, давай!», — сестра в его голове нетерпеливо топала ножкой, ожидая от него здравых мыслей. Джейме заглянул в каждый угол и лишь полностью отчаявшись, краем глаза заметил на спинке переднего сидения, почти в самом низу, коричневый след. Вначале, он решил что это просто грязь, но когда свет фонарика разогнал надоевшую серую темноту, Джейме испугано сглотнул. Кровь. Телефон внезапно завибрировал, а на экране высветилась короткая надпись: «отец». Но едва Джейме захотел принять звонок, экран погас, как и фонарик. Черт возьми, когда он вообще в последний раз заряжал телефон? Без света разглядеть что либо было гораздо сложнее. Джейме провёл пальцем по засохшему следу. Что-то похожее на крест. Что мог обозначать крест? «Не тупи же, господи!» Он в бешенстве ударил рукой дверь. Серсея была в беде, а он, как всегда, не мог вовремя сообразить. И вдруг, Джейме понял. Просто взял и понял. Ведь, что именно могла обозначать написанная кровью сестры (он точно это знал) буква «Т», после всем известной «истории», мог не догадаться только настоящий идиот. Окружающий мир будто утратил очертания, вместе со всеми возможными ограничениями. Имело значение только время, которого не было. Джейме точно знал куда ехать, и с невероятной ясностью понимал, что должен делать. Кроме неё, больше ничего не было важно.***
Что должен чувствовать человек после убийства? Наверняка, при любых других обстоятельствах Серсея бы нашла, что ответить на этот вопрос, но точно не тогда, когда перед ней лежал труп. Она сама удивлялась, как именно у неё получалось делать что либо, имея в голове лишь звенящую пустоту. Кровь была буквально повсюду: на разорванном многострадальном платье, на её руках и лице, но это, почему-то, не вызвало в ней ничего кроме облегчения. Где-то из глубин разума всплыла мысль, что шпилька могла стать прямым доказательством, и её необходимо было извлечь, а позже уничтожить. Зубы отбивали ритм, а мерзкий металический запах заставлял желудок буквально подпрыгивать к горлу. Вода в грязной раковине окрасилась в ржаво-оранжевый цвет, когда Серсея пыталась смыть с себя кровь, но лишь оставляла уродливые разводы. Коротко взглянув в мутное треснутое зеркало, она едва смогла себя узнать. Перепачканная, уставшая и совершенно потерянная. Вечеринка Баратеона, казалось, осталась где-то в прошлой жизни. «Что делать?» Она сглотнула, борясь с оцепенением. Передышка была слишком непозволительной роскошью. Все только начиналось. Каждая секунда приближала её к приходу тех двух клоунов, что тоже хотели получить свою долю удовольствия. Что тогда будет, лучше не представлять. Накрыв тело одной из простыней и прикрыв растекающееся багровое пятно подушкой, Серсея распахнула окно, тщательно вытерев после этого ручку обрывком платья. Не смотря на то, что они были на самом нижнем этаже, высота казалась приличной. Стащив с себя туфли, она, ни секунды не раздумывая, прыгнула в холодную дождливую предрассветную мглу.