ххх
3:46 Ли искусал уже всю трубочку очередного клубничного молока. В пакете еще пачки четыре, как раз на бессонную ночь хватит. Не глядя на подступающую тягу ко сну, он продолжал высматривать что-то в смартфоне. Тем временем в руках старшего книга с комиксами. Каждые десять минут он перетягивал страницы в левую сторону с приятным для ушей шелестом. Вновь они игнорируют друг друга. Вот уже кто-то размыкает губы, чтобы вымолвить хоть слово, но тут же замолкает, ощущая летающее вокруг напряжение. Не в силах больше терпеть всё это, Хван откладывает книгу на столик. — Спокойной ночи, — выпаливает старший и, не дожидаясь ответа, укладывает голову на подушку, устало закрывая глаза. Феликс ни на что не обижен. Он не игнорирует старшего. Просто боится. Боится собственных желаний… Потребности снова ощутить уже полюбившиеся губы старшего на себе. И реакции Хёнджина на всё это. Перед глазами опять появляется знакомая картина. Хван так близко, он прикусывает кожу губ, от чего проступает алая капелька крови. Шепчет имя так сладко, мягко, и одновременно требовательно. Ликс чувствует напряжение в штанах. Низ живота поражает пульсирующая тяга. Тот выбрасывает в пакет пустую упаковку молока, смотрит на старшего, пытаясь удостовериться, что тот видит как минимум второй по счёту сон. Хван сладко посапывает, укрывшись простынью почти с головой и совершенно не обращая на Ликса никакого внимания. Это на руку тому, что он задумал. Миниатюрная ладонь Феликса тянется к ширинке. Он аккуратно тянет за бегунок, стараясь создать как можно меньше звуков, после принимается за пуговицу. Дышать становится труднее, когда рука сквозь тонкие боксеры касается плоти. Перед глазами пролетают мимолётные искры, а жажда продолжения разгорается всё больше. Кончики пальцев касаются головки — тело пробивает в лёгкой конвульсии, а с уст срывается тихий вздох, от чего юноша тянет свободную руку ко рту, закусывая пальцы. Феликс отодвигает резинку, пробираясь под бельё. Не обращая внимания на ритмичный стук вагонных колёс, скользящих по рельсам. Такое движение транспорта не мешало парню, даже забавляло, принося новые необычные ощущения, которые раззадоривали его всё больше. Ликсу уже как-то приходилось дрочить на Хёнджина. В школьной кабинке туалета после урока физкультуры, когда старший играл в баскетбол и его футболка нещадно приклеивалась к мокрому телу. Блондина тогда это окончательно выбило из колеи. Обычно он не злоупотреблял самоудовлетворением, но сейчас, когда старший буквально на расстоянии вытянутой руки от Ли, а сегодняшние события не вылезают из головы, его хочется только больше. Ладонь уже плавно проходилась по затвердевшему органу сверху вниз. Ли то прикрывая, то закатывая глаза, постанывал от удовольствия. Во рту на замену пальцам красовался край футболки, заглушая все неприличные звуки. Большой неприятностью сейчас было бы разбудить старшего, который суетился на койке, будто ему снился самый настоящий триллер, что не давало Ли полностью расслабиться и получить столь желанную разрядку. Руки уже сводило от интенсивных движений. По лбу стекала одинокая капля пота, которая стекла до губ, оставив солоноватый вкус. Глаза сомкнулись от удовольствия. Ещё пара движений и младший готов был кончить, но тяжесть, припавшего сверху тела, ему этого не позволила. — Как же так, — юноша быстро раскрыл глаза и его тело парализовало. В темноте было не трудно разглядеть черты лица того, кто прервал столь уединенный момент. Старший упёрся руками в плечи Ли, вжимая их в матрац, не давая никаких попыток сбежать куда-либо. — Я-то думал, ты на самом деле такой хрупкий и скромный, каким кажешься. — Это не то, о чём ты подумал… — выдаёт глупейшую фразу блондин, смотря вниз на свой по-прежнему вставший член и нервно сглатывает. Тем временем нога Хвана удобно устроилась около паховой области, невесомо касаясь. «О чём можно было ещё тут подумать? Дурак…» — Да? А что же ты делал, пока я пытался уснуть? Мультики смотрел, а рука сама потянулась в штаны? — на пониженном тоне вымолвил пепельноволосый, придвигаясь ближе к лицу Ликса. «Пытался уснуть?! Он всё это время не спал?! Слышал каждый мой вздох?!» — Какая тебе вообще разница, что я делал? — сердцебиение Феликса уже давно сбилось с привычного ритма. — И на кого же ты дрочишь, малыш Ликси? — проигнорировав вопрос младшего, Хёнджин провёл рукой по прессу Феликса, останавливаясь на рёбрах. — Ну уж точно не на тебя! Ли отвёл взгляд куда-то в сторону, не желая раскрыться на собственных словах. Ведь он действительно делал это представляя старшего в самом развратном виде, даже порно его так не возбуждает, как один образ Хвана перед глазами. — Думаешь, я не знаю, что нравлюсь тебе? Не вижу с какой жаждой ты целуешь меня? Ты плохо скрываешься… — Хёнджин тихо усмехнулся, — Самое глупое, так это то, что я слышал ваш разговор с Джисоном в коридоре. Ли посмотрел на Хёнджина. В его глазах не было ожидаемой издёвки, только умиление с похотливыми чертёнками в глазах, которые были готовы в любую минуту вырваться наружу. — Зачем ты тогда согласился целовать меня, зная, что я воспринимаю это не как обычное действие? — Потому что я хочу тебя не меньше, чем ты меня. Боялся спугнуть, сорваться. Я мог отыметь тебя тогда в машине, оставили бы нас с тобой еще на час… Хван ухватился за подбородок младшего, дабы тот не смог спрятать хрустальные глаза от него, которые вот-вот грозились разбиться от навалившегося. — Не хочу быть для тебя тем, кого ты выебешь из жалости и забудешь на следующий же день. Лучше буду дрочить на тебя каждый вечер, чем так! — Значит ты всё же делаешь это, думая обо мне? — по лицу растянулась ехидная ухмылка, — я знаю о твоих чувствах, и это мне далеко не безразлично, Феликс. Я не хочу тебя как объект обожания, я хочу тебя как парня, который принадлежит только мне… Феликс просто молчит, пытаясь переварить каждое слово, сказанное Хёнджином, что у него кстати плохо выходит. Он просто не верит. Человек, которого он любил на протяжении четырёх лет, теперь вот так просто говорит, что он ему не безразличен. — Да, Хён, ты нравишься мне. И сейчас я делал всё это, потому что до сегодняшнего дня мог только мечтать о твоём поцелуе, мечтать о том, как ты прикоснёшься ко мне… А ты изводишь меня! Постоянно! — выпалил Ликс и заморгал глазами, откидывая руку старшего со своего подбородка. Тот смотрит на него по-прежнему не отрываясь, приподнимает за талию, прислоняется совсем близко и шепчет: — Сейчас я не стану изводить тебя, а ты не будешь сбегать. — горячие губы впиваются в кожу шеи, прикусывая зубами. Из уст Феликса срывается стон, каких он от себя раньше не слышал. Что-то новое, оно так будоражит. Кровь в венах начинает бурлить, а тело уже не слушается и полностью отдаётся ощущениям. Хван спускается ниже, приподнимая пальцами футболку Ли, касается губами ключиц, оставляя влажный красноватый след. И довольно улыбается. — Хён… — протяжно стонет Ликс, зарываясь ладонями в светлых волосах, слегка царапая кожу. Он вовлекает его в жаркий поцелуй, оттягивает длинные пряди, заставляя шире раскрыть рот и мычать прямо в губы. Руки старшего проходятся неразрывной дорожкой по бёдрам блондина, опускаются, скользя по тонкой простыне вниз. — Я могу сделать тебе приятно, Ликси… Хёнджин встаёт и отходит к двери, мимолетно поворачивая защёлку. Тут же, обращаясь назад, наблюдает за распластавшимся по койке Ликсом с покусанными губами, шеей полной отметин, которые замаскировать тональным кремом уже не получится, растрёпанными, мокрыми от жары волосами. Прекрасное завораживающее зрелище. — Так и будешь стоять? — вопрос младшего наконец привёл парня в чувства. Ничего не ответив, Хёнджин вновь накрыл худощавое тело своим, прильнул к бархатной коже младшего, но уже гораздо ниже: где-то в районе пресса, выцеловывая каждый кубик на его животе, ловя все вздохи блондина. — Почему ты так дрожишь? — спрашивает парень сквозь зубы, когда доходит до резинки боксеров, водя пальцем под ней из стороны в сторону. — Хочу ощутить тебя в себе, Хён… — вероятно, Ли сам сейчас не осознаёт всю значимость своих слов и совершенно не разбирает о чём говорит. Будто бы сейчас мозг был вовсе отключён, остались только фантазия и собственный язык. Он опустил взгляд вниз, где у его паха красовалось лицо старшего, перебирающим пальцами петельки джинс, намереваясь уже стянуть их. Одно мгновенье и нижняя часть одежды уже валялась на соседней полке. Предусмотрительно. — Ты ещё не готов… — тянет Хван, наблюдая непонимающее выражение лица младшего. Одна рука лезет в карман штанов и достаёт оттуда тюбик с тягучей субстанцией. И чёрт его знает, откуда он там оказался, Хёнджин действительно о многом подумал… Выдавив небольшое количество на пальцы, Хван пристроился поудобнее. — Ты не мог бы?.. — старший обвил свободной рукой поясницу юноши, приподнимая чуть выше и намекая на дальнейшие действия. Ли захлопал длинными ресницами, оценивая фразу глядящего исподлобья Хёнджина, по пальцам которого уже намеревалась стечь смазка. Но игнорировать позывы своего организма он был не в состоянии и лишь послушно выгнулся, кладя руку на плечо пепельноволосого. Тот довольно улыбнулся и невесомо прикоснулся губами к внутренней стороне бедра Феликса, от чего ноги попытались свестись вместе, но старший не позволил. Ли запрокинул голову назад, направляя взгляд на окно, по которому быстро стекали холодные капельки конденсата. В купе невероятно жарко. Кондиционеры отключили, да и днём он не очень-то спасал. А сейчас совсем кажется, что ты очутился в Ташкенте. Лишь холодная рука старшего, блуждающая по спине, заставляла каждый раз вздрагивать и чувствовать хоть какую-то прохладу. Хёнджин не спеша ввёл два пальца. Ноги младшего предательски задрожали, а в животе сжался нарастающий ком возбуждения. Из Феликса вырвался низкий стон, который он тут же попытался заглушить. — Не нужно. Я хочу слышать тебя… — шепчет Хван. Младший весь дёргается и чуть вскидывается, когда тот скользит по губам. Старший ловит подходящий момент и запускает еще один палец. По телу идёт дрожь. Цунами хлынувших ощущений накрывает мгновенно, заставляет потерять землю под ногами. Младший смотрит на Хвана, пока по телу словно электроток распространяется, руку на щеку партнера кладёт и невесомо проводит. Старший не спеша двигает пальцами, губами касаясь прильнувшей ладони юноши. Тот лишь глаза закатывает, мыча имя, истерзанное до дыр, выгибаясь. Сделав ещё пару движений, Хёнджин медленно вытащил пальцы, вытирая руку о ткань штанов. Томно посмотрел на Феликса, поднялся на ноги и потянул вверх свою футболку, освобождая себя от лишней одежды. В глазах младшего засверкали редкие искорки, он рассматривал тело своего возлюбленного совершенно не так, когда пришёл в купе впервые. На этот раз это было без всякого стеснения, с каким-то невинным интересом и желанием поскорее прикоснуться. Хван будто прочитал мысли блондина, и, взяв его руку, притянул в положение сидя. Не отпуская маленькую ладошку, прислонил её к своей груди. Стал медленно направлять её, вырисовывать таким образом узоры и наблюдая за реакцией Ли. Блондин только довольно улыбался и охал, когда старший сжимал его руку слишком сильно, либо доходил до тех участков тела, где младшего все же охватывало смущение и он всячески пытался спрятать веснушчатое лицо подальше. Но даже эта растерянность позволила Феликсу выпалить предложение о котором он думал с момента первого прикосновения Хвана. Ну и ещё пару раз в своих фантазиях. Дойдя рукой до гашника спортивных штанов старшего, Ли осмелился взглянуть ему прямо в глаза и серьёзно спросил: — Хёнджин, можно мне сделать тебе приятно? Глаза длинноволосого расширились донельзя. Понять, что он имел ввиду было слишком просто. Хван не мог поверить в услышанное, в то, что Феликс хочет этого сам. — Действительно хочешь этого? Ты делал это раньше? — заволновался Хван. Ненадолго задумавшись, Феликс прошептал: — Никогда… Но я хочу, правда хочу… Старший лишь кратко кивнул, запустив руки в короткие локоны. Ликс быстро развязал узел на штанах старшего и стянул их до колен. Ожидаемо или нет, но он был без нижнего белья. Хотя, так даже мороки меньше. Ликс провёл по основанию члена одной рукой. Долго реакции ждать не пришлось, из уст Хёнджина был слышен тихий, протяжный стон напоминающий мурчание кота. Слышать такое оказалось блаженством, что придало блондину большей смелости в его дальнейших действиях. Он несколько раз размеренно провёл рукой сверху вниз, а после коснулся губами головки. Хван крепко сжимал волосы младшего и параллельно скулил уже полюбившееся «Ликси…» с каждым его движением, прижимая ближе к паху. Уже от такого Хёнджина, который был в тотальном контроле губ младшего, Феликс готов был кончить. Ему нравилось изводить томным взглядом, дразнить старшего своими развратными движениями языка. Тот уже, кажется, мог вырвать все волосы на затылке Ли, если бы перестал себя сдерживать. В какой-то момент Ли даже не захотел жалеть свои локоны и взял член старшего как можно глубже, стараясь принести больше удовольствия. Не ожидая такого рывка, Хван громко охнул, тут же прикрывая рот ладонью. — Ликси… Я сейчас кончу… — шипел пепельноволосый, сжимая второй рукой прут верхней полки. Феликс сделал всего пару полных движений, как почувствовал горечь на языке. Он довёл его. Довёл до истинного удовольствия. Парень кончил, не скрывая удовольствия собственными стонами. Они зашли слишком далеко. Хёнджин рывком впился в губы младшего, языком вылизывая оставшиеся капли. Это был самый страстный поцелуй, настойчивый, требовательный. Ненадолго отстранившись, он посмотрел в глаза Ли — и в ту же секунду снова повалил его, нависая сверху. Он по обе стороны расставил ноги Феликса, крепко сжимая его талию руками до болезненных красных отметин. Поцеловал в шею, потом живот, колено, опускаясь с каждым разом всё ниже. После, осторожным движением вошёл в хрупкое тельце. Ли был не готов к такому исходу, от чего на глазах механически выступило пару слезинок, которые старший тут же сцеловал. Он стал медленно двигаться, наблюдая за состоянием своего Феликса. Рваные стоны, прикрытые глаза, всё, что он мог разглядеть и расслышать в темноте под звуки бьющихся колёс. Хёнджин мягко сжимал бёдра младшего, поглаживая. Двигался размеренно, осторожно, но, тем не менее, доводя того до стремительного оргазма. Внутри Хвана всё бушевало и готово было вот-вот вырваться наружу. Но это одни из самых приятных ощущений, что с ним происходили за эту ночь. Старший делает два глубоких толчка, после которых слышит сбившееся дыхание Ликса. Тот, не щадя плечи Хвана, царапает их короткими ноготками. Эти отметины останутся там надолго. Но кого это сейчас волнует? — Хёнджин, я не могу больше… — скулит младший, вдавливая пальцы ещё больше в молочную кожу возлюбленного. Поверить в происходящее сейчас до сих пор очень сложно. Практически невозможно. Всё серьезно? Или на следующий день Хван будет бегать от него по всему острову, уверяя в том, что всё это было лишь утолением собственных потребностей? — Ещё не время, Ликси, потерпи меня, — отвечает старший, нежно целуя Феликса в уголок губ, что на удивление действительно смягчает ощущения. Становится легче, но не менее приятно. Хван ускоряется, делая толчки глубже и размашистей настолько, как это только возможно. Задевает простату, от чего тело младшего подбрасывает в конвульсии. Плечи уже вовсе исцарапаны, но старший держится, ибо знает, что его Ли получает удовольствие, которого до него еще не испытывал. Последний медленный толчок до конца — и Феликс изливается на живот Хёнджина, изгибаясь в пояснице. Хван покидает обессиленное тельце, ложась по правую сторону от парня. Он целует лоб младшего, смахивая набежавшие капельки пота и обтирает испачканный живот неподалеку лежащей простыней. Блондин лишь пытается наладить собственное дыхание, что вызывает у старшего умиление и удовлетворение от проделанного. — Как ты себя чувствуешь? — следует вопрос от старшего. Он пытался обратить на себя внимание, но взгляд Феликса был направлен куда-то в стену. Он прикрыл пах краем испачканной простыни и вскоре заговорил: — Нормально… Наступившую тишину прервал громкоговоритель с какого-то вокзала, объявляя остановку. На часах пять утра, а парни не выспались и им сходить через два часа. Но даже это не настолько важно, как то, что происходит между ними этой ночью. Хёнджин знает о чувствах Феликса, говорил, что это ему не безразлично, но и то, что они взаимны, он тоже не сказал. — Скажи, ты что-то чувствуешь ко мне? — Феликс осмелился задать вопрос, что мучал его так долго. Он наконец повернул голову в сторону Хвана, встречаясь кончиком носа с его щекой. Хёнджин в ответ лишь тянет мягкую улыбку, проводит пальцем по веснушкам на лице блондина, от чего тот носом шмыгает, щекотно. — Я люблю тебя, Феликс. Ещё с того момента, как ты перевёлся в мою школу. Люблю каждую твою веснушку, каждую частичку тебя. Но я боялся, что смогу спугнуть тебя, испортить всё. Мне было легче наблюдать за тобой со стороны, чем ломать тебя… — А что же изменилось сейчас? Ты перестал бояться? Брюнет усмехнулся, отодвигая край футболки с шеи младшего, любуясь красными отметинами. — Ты уже мой. И это тому доказательство. — он поцеловал место своих укусов, кладя голову на подушку. Крепко обнял Ли за талию, вжимая в свою грудь, и вдохнул свежий запах шампуня с волос Феликса. Ликс улыбался, пытаясь высвободиться хоть немного, на что старший лишь обиженно скулил и намекал, что ему этого сделать не удастся, по крайней мере до их станции точно.xxx
До прибытия сорок минут. — читал Ликс текст, что высвечивался на бегущей строке в коридоре вагона и кидал мимолетные взгляды на спящего Хёнджина, который лежал всё также неподвижно, как и уснул. Они спали вместе, старший ни на минуту ночью не ослаблял хватку, будто боясь того, что Феликс может исчезнуть. — Лишь бы не проспал. — шепнул тот себе под нос и вошёл обратно в купе, задвигая за собой дверь. Он присел на корточки около старшего, вглядываясь в очертания его лица. Насколько он был нелеп, но при этом прекрасен, даже спит красиво. И этот парень теперь привязан к Ли, он сам это сказал, и должен отвечать за свои слова. Младший провёл тыльной стороной ладони по ровному изгибу носа Хвана, от чего его брови слегка задёргались. Но вскоре приняли обычное положение. Такой результат Ликса не устроил, и он быстро чмокнул того в румяные губы с надеждой, что это наконец его разбудит. И он был прав. Пепельноволосый мягко ухватился за шею Феликса, притягивая к себе на постель, не отрываясь от сладких губ. От чего тот быстро среагировал и упёрся руками в стену, не позволяя себя уложить. Хёнджин резко отстранился от младшего, закидывая руки за голову. — И что же ты уже не хочешь лечь ко мне? — он серьёзно нахмурил брови, кривясь в недоумевающей мимике. На что Фел лишь ласково улыбнулся и присел напротив. — Если я лягу, мы вряд ли потом встанем и в итоге опоздаем. До прибытия минут сорок, а ты ещё валяешься. В воздухе повисла уже знакомая, невыносимо гнетущая тишина. Парни рассматривали друг друга. Все укусы и отметины сделанные ночью. — Хочешь удостовериться в том, что я был вчера серьёзен? — неожиданно спросил старший и, не дожидаясь ответа, тут же привстал, затягивая Ликса в очередной поцелуй, но в этот раз нежный без какого-либо разврата или ожидания на продолжение, просто поцелуй, показывающий всю любовь, что таилась в нём так долго. Хван излил все свои чувства. После он мягко отпрянул, оставляя ладони на веснушчатом лице, и прошептал: — Теперь будь уверен, что никуда не денешься от меня. Ликс уже хотел что-то ответить, но его прервал стук в дверь. — Эй, вы чего там спите ещё? — кричал Минхо снаружи, непрерывно стуча. — Они там милуются наверное, не мешай им. — послышался смех Джисона из соседнего купе. — Иди умывайся, мы сейчас опоздаем. Иначе будешь не в море плескаться, а дома в ванной с уточками! Хёнджин с Ликсом переглянулись и, осознав, что ещё не в очень опрятном виде, кинулись собирать вещи по полкам. — Вы откроете или нет, или обратно ехать собрались? — по-прежнему шипел за дверью Ли. Спустя минуту дверь распахнулась, и перед парнем открылся вид на запыхавшегося младшего и Хёнджина, который позади собирал волосы в небрежный хвост. — Так, я немного не понял, вы реально спали? — удивился Минхо облокачиваясь о стену позади. — Просто Хёнджин оказался той ещё спящей красавицей, я еле смог разбудить его. — пролепетал Фел, игриво улыбаясь. — Ох, Ликс, знаешь, мне просто один австралийский комар спать ночью не давал, всё жужжал что-то, кажется, у них сейчас как раз брачный период. Минхо стоял в недоумении, наблюдая за столь странным диалогом. — Вы умываться пойдёте? — спросил он, всё также глядя. — Да. Мы идём. — кратко ответил Хван и схватив два полотенца, взял Феликса за руку, направляясь в сторону уборной. — Вы что, вместе собираетесь идти? — У нас с Ликси отныне будет одна кабинка на двоих. — он натянул ехидную улыбку, за что получил лёгкий толчок от младшего. Глаза Минхо по-прежнему не показывали, что он понял хоть что-то. — Я же говорил, женатики. — усмехнулся Джисон который вальяжно вышел в коридор, делая глоток вишневого сока.