***
Корпоратив для Гука протекал скучно и уже подходил к своей середине. Хотя остальным, изрядно подвыпившим сотрудникам, он таковым не казался. Чонгук пристально наблюдал за Тэхеном, смиренно ожидая, пока тот останется один. Когда это наконец свершилось и толпа заинтересованных альф отошла за новой порцией алкоголя, Чон уверенно приблизился к Киму. И уже менее уверенно произнес: -Ммм, Тэхен, может потанцуешь со мной следующий медленный танец? -Ах, прости, я уже обещал Минхо, -последовал ответ, приправленный сочувствующей улыбкой. Чонгук почувствовал, как по его щекам проходится волна жара и, промямлив что-то в ответ, поспешил уйти. Вскоре пришло время медляка. Оно приятно, но не для тех, у кого нет пары. Чонгук стоял возле скромно накрытого к празднику стола и без особого желания тянул горьковатое дешевое шампанское. Он видел, как кокетливо Тэхен подходит к другому альфе, как кладет руки ему на плечи и что-то шепчет на ухо, от чего у второго на лице появляется полуухмылка. Чонгук видел, как собственнически опускаются руки альфы на задницу омеги, слегка давя пальцами. Чонгук все видел, и хотелось закурить, но он не курил. И вот три с половиной минуты истинных мучений заканчиваются и из колонок вновь дубашит новогодняя и не очень попса. Глядя на часы, легко сказать, что корпоратив скоро закончится, а миссия «Тэхен» еще не выполнена. Хочешь покататься — отвези вначале саночки. С этой мыслью Чонгук направился к диджею этой самодельной вечеринки, а именно к бухгалтеру Чхве. -Добрый вечер, -стараясь перекричать музыку начал Гук.-С Наступающим Вас! Такой хороший сегодня праздник у нас тут… -А? Ты что-то сказал? -Гхм, говорю, можно еще один медленный танец в самом конце поставить? -А, лады. «Так, одно дело сделано», -думает Чон. Но веселая музыка неожиданно сменяется лирической. — «Всмысле он прямо сразу включил?!». И вот Чонгук несется через весь зал, задевая не одну пару танцующих и тормозит только увидя спину Кима. -Ну, а теперь, потанцуешь со мной? -все еще прерывисто дыша после забега спрашивает Чон и протягивает открытую ладонь. На нее опускается рука Тэхена. Гук, чуть улыбаясь, касается ее губами. Слышится смешок. «Блин, мы же не в 18 веке…», -думает Чонгук, пока ладонь омеги ускользает из его собственной и тонкие кисти деловито укладываются на плечи. Чонгук, в свою очередь, помещает руки на чужой пояснице, не чувствуя абсолютно никакого права опустить их хоть на миллиметр ниже. Попсовая мелодия, стараясь быть хоть немного нежной, льется из тяжелых колонок, задавая ритм покачивающимся парам в зале. Все вокруг, казалось Гуку, сейчас звучит в едином ритме. И только его сердце, выделяясь, отбивает бешеную чечетку, а сбитое еще бегом дыхание, сейчас сбивается вновь, но уже совсем из-за другого. Легкие руки Тэхена скользят по плечам, обвивая шею. Голова ложится Чонгуку на плечо, и дыхание, щекоча шею, вызывает толпы мурашек. Руки Чонгука непроизвольно ползут вверх, одна ложится на затылок омеги, а другая обхватывает спину, прижимая его тело ближе. Чонгук чувствовал, что они с Тэхеном уже почти не двигались. Их положение нарушало все танцевальные каноны, оно больше походило на объятия, так обычно прижимают к себе тех, кого боятся потерять даже на миг. Гук также боялся потерять Тэ, едва ощутив его в своих руках. Чужая макушка пахла каким-то невообразимо манящим запахом. Чонгук, готовый, казалось, прямо сейчас умереть и родиться вновь, едва ощутимо прикоснулся к ней губами. «Что я делаю?» -думал он, не отстраняясь. Ким Тэхен почему-то молчал. Обычно он кокетливо отвечал на все романтические движения и подкаты окружавших его альф, заигрывая с ними. Сейчас же он не говорил ни слова, лишь мерно дышал, как-будто уснул, ощущая себя в крепких руках Чонгука также уютно и безопасно, как когда-то в руках матери. Но музыка имеет свойство заканчиваться. Ее обрыв и резкое включение света жестоко вырвали Чонгука из его маленького мирка, состоящего из него самого и человека, прижатого с такой осторожностью к груди. Тэхен отстранился и лишь на секунду взглянул в глаза партнёру. Чонгук видел разного Кима — веселого, с широкой улыбкой и искрящимися глазами; злившегося, и его брови навещали друг друга, а губы сжимались; пьяного, когда веселый хохот спустя время сменялся затуманенным взглядом. Но ни одно из этих состояний не подходило сейчас под то, что увидел в глазах Тэхена Гук. Пусть Тэ и был слегка вялым на вид, но в его глазах было что-то ясное, и этот янтарь горел с неподдельной теплотой. Но это была лишь секунда и вот Ким уже привычно улыбнулся, а янтарный взгляд скрылся. Корпоратив закончился. И хоть Чонгук и получил один заслуженный танец, он не был уверен равняется ли это «завоеванию сердца».***
На Новый год Чонгук решил поехать в Пусан, чтобы встретить его с родителями. Ранним утром первого января Гук проснулся от уведомления о пришедшем сообщении. Без особого энтузиазма он разблокировал телефон. На экране высветилось: «С Новым годом. Приглашай меня танцевать почаще. Тэхен»