Заслужил

У тебя лицо невинной жертвы И немного есть от палача.

      — Хайль Гитлер! Я верн-       — Как ты посмел меня пугать?       Капитану Клаусу Кленцендорфу было не впервой получать по яйцам. Получать, к слову, буквально, а не в виде выговоров или чего-то такого. Он не раз получал от Рози Бетцлер, в далёкой юности, и совсем недавно, когда та пришла не одна, а вместе с Йоханнесом, лицо которого было теперь усеяно шрамами, но сегодня он впервые получил от Финкеля.       И Кею, блять, понравилось. Его ударил человек, нет, просто божий одуванчик, который на первый взгляд не способен обидеть даже назойливую муху, не говоря уж о собственном начальнике. Он всегда помогал, ходил рядом, обучал детей. А эти взгляды, греющие душу, которыми они обменивались при каждой встрече? Фридрих Финкель был слишком... Слишком чувствительным и добрым для нациста. А сегодня он огрел Клауса.       Кею понравилась звонкая пощечина, заставившая некоторых оторваться от нудной работы и с интересом, блестящим в глазах, спрашивать друг у друга, что произошло. Фрау Рам смотрела на Кленцендорфа с жалостью, дети с упоением наблюдали за развернувшейся картиной. Две девчушки лет десяти стояли поодаль от всех и шушукались, хихикая.       Кею понравилась ладонь Финки, которая его наградила звонкой пощечиной. До чего же ему нравился Финки, такой красивый, статный и серьёзный.       Кею понравилась горящая щека. Бил Фридрих не в полную силу. Если бы он бил, не жалея капитана, лицо Клауса было бы уже не узнать. Финки сильный, как лев, но совершенно не любит насилие.       Кею понравился настрой Фридриха. Влажные глаза, абсолютно не проницаемое лицо и уверенность в каждом шаге, которыми он измерял офис Клауса, пока тот длительное время отсутствовал. Слишком долго. Пощёчину, всё же, он действительно заслужил.       Кленцендорф никогда не замечал за собой мазохистических наклонностей. По крайней мере, до этого момента. Нет, его не возбуждала безумная боль, сосредоточившаяся между ног, не возбуждала хлёсткая пощёчина, хотя на счёт второго стоило подумать в свободное время. Клауса возбуждал один разозлённый и самую малость обиженный унтер-офицер. И с этим нужно было что-то делать.       Ему срочно нужно выпить. И уединиться. А потом позвать Финкеля. И тоже уединиться.       — Не смей так больше делать.       — Я постараюсь.