Ревность - не порок

Хуан Мата неспешно наслаждается первым вечером двухдневных выходных, выпавших на его долю. Он долго планировал этот своеобразный «уик-энд», потому что ему в принципе очень нравилось планировать. Пойти в клуб? Нет, клубы он не слишком-то жалует. Слетать к родителям в Испанию? Нет настроения, да и незапланированные перелеты футболиста не слишком-то радовали. Девушки, с которой нормальные люди обычно проводят выходные, у него тоже не было. Поэтому оставалось самое любимое занятие хавбека – чтение. Любимая книга могла заменить ему весь мир, пусть и ненадолго. Лениво перелистывая страницы и попивая кофе из внушительных размеров кружки, Хуан постепенно терял связь с реальностью, и, подобно Алисе в стране чудес, проваливался в иной, совершенно неизведанный для себя мир. Нет, ему просто не может быть так хорошо… Это сон… Так спокойно и тихо… Едва в его голову закралось блаженное слово «тихо», как громогласная трель звонка обрушилась на голову футболиста. Казалось, что звонок этот длился целую вечность. В первую секунду Хуан буквально подпрыгнул на диване от неожиданности, а книга вывалилась на пол из непокорных рук. - Блять! – тихо, но беззлобно пробормотал он. Ни одной гребанной минуты покоя! Он медленно поднялся с дивана. Хуан намеренно не торопился, чтобы немного позлить нарушителя спокойствия. Трель звонка вновь нарушила тишину. Хуан уже подошел к двери и осторожно заглянул в глазок, словно боялся, что его с той стороны тоже могут увидеть. Секунда, и хмурое выражение его лица сменяется улыбкой. Вот уж кого-кого, а его он точно не ждал. И надо сказать, это оказалось приятной неожиданностью для маленького хавбека. Варварское нарушение спокойствия было вмиг забыто, а дверь немедленно открыта. Едва встретившись взглядом с нежданным гостем, Хуан почувствовал, что на душе становится теплее и уютнее. Этот несносный блондин всегда на него так действовал. - Привет, Хуанито! - Здорово, Нандо. Какими судьбами? - Я… Можно зайду? – смущенно пробормотал Фернандо, переминаясь с ноги на ногу. - Черт, конечно, извини, - спохватился Мата, пропуская форварда внутрь и захлопывая за ним дверь. - Ты прости, что я даже не позвонил, - виновато заговорил Нандо, - У тебя, наверное, дела какие-то были? - Что за глупости? У меня самые скучные выходные в мире, так что не волнуйся по этому поводу, - с улыбкой ответил Хуан, предлагая Торресу присесть на диван. Фернандо присел с краю, оглядываясь по сторонам. - О, так ты книгу читал? – улыбнулся форвард, поднимая с пола упавшую вещь. - Ага, - признался Хуан, не зная, что еще сказать и усаживаясь рядом. - «Ненавидеть и владеть», - удивленно читает Фернандо название, - Это что еще за такое? Мата резко выхватывает у него книженцию, отчаянно краснея аки помидор. Хорошо еще хоть, что на обложке нет никаких указаний на содержание и жанр данного опуса. - Да так, фигня, - отмахивается Хуан, пряча книжку куда подальше, - Ты о чем-то хотел поговорить? - В общем, тут такое дело… Мне больше не к кому с этим идти. А выговориться нужно, - осторожно начал Торрес, и только сейчас Мата заметил его подавленное состояние. Что, черт возьми, могло случиться? Беспокойство сразу же окутало хавбека. - Рассказывай. Торрес вздохнул и, выждав какое-то время, продолжил: - Мы поссорились с Серхио. Он как всегда позвонил мне, мы болтали, все было хорошо. Я сказал, что очень соскучился… Это ведь правда… И тут он предложил приехать ко мне. Просто взял и предложил. А ведь у него сейчас отнюдь не выходные, понимаешь? Я отказался не раздумывая. А он меня и не слушал вовсе, наверное, уже вещи собирать начал, - Торрес остановился и горько рассмеялся, - И тут я вышел из себя. Просто крышу снесло напрочь. Наорал на него, наговорил всякого про его ужасный характер, что он никогда не слушает других людей и всегда делает по-своему. Ну и… в конце добавил что-то вроде: «А ты не подумал, что у меня уже есть планы с друзьями из Лондона?» Хуан слушал, затаив дыхание еще с того момента, как услышал имя Серхио. Он понимал, что радоваться от этой истории непозволительно, но, тем не менее, именно какая-то болезненная радость сейчас металась внутри его существа. Он всегда сознавал, что для Фернандо Серхио – первый. И никак иначе. И этот факт ужасно выводил хавбека из себя, хотя он и сам не понимал, почему. Они ведь, черт возьми, уже так давно дружат… Это нормально. А он - эдакий третий лишний, общий друг из сборной. Именно к Рамосу Нандо всегда шел за советом. До этого момента. - А что ответил он? – выдавил из себя очнувшийся от размышлений Хуан. - Сначала молчал, а потом… Знаешь, его голос так изменился. До этого был такой энтузиазм, веселье, а тут… Просто, черт возьми, без всякого выражения, он пожелал мне отличных выходных с друзьями из Лондона и бросил трубку, - после этих слов Фернандо тяжело вздохнул и зажмурил глаза, словно пытаясь забыть тот разговор, как страшный сон, - Я так скучаю по нему, Хуанито! Ты просто не представляешь себе насколько! Хуану было ужасно жаль друга. Он не знал, как себя вести и что сказать. Наверное, потому что все его существо заполняла одна мысль: «Он любит Серхио». Эти слова, словно торнадо, бушевали внутри, не давая размышлять ясно, вводя в какой-то особенный мазохистский транс. - Что мне делать, Хуан? – спросил Нандо, вглядываясь в друга своими большими и искренними, словно у щеночка, глазами. Мата молчал почти минуту, судорожно перебирая все возможные ответы, пока, наконец, не выпалил первое, что пришло ему в голову: - Ты любишь его, да? Фернандо застыл, переваривая вопрос и оглядывая Хуана теперь уже с совершенным недоумением. - Э-э… Что ты имеешь в виду? - Ты понял. - Ты прости, но я совершенно ничего не понял. Боль отражается на лице Хуана. Все его существо источает боль. - Я имею в виду то самое, - еле выдавливает он из себя, - Не как друзья. - О как…приехали! - бормочет Фернандо, и глаза его раскрываются еще шире, хотя шире уже, казалось бы, некуда. - Вот именно, - еле слышно шепчет Мата, закрывая лицо руками, чтобы больше не видеть этого человека, приносящего, как оказалось, еще и страдания. Он и сам не понимал, зачем вообще задал этот вопрос, почему ему так плохо, почему, почему, почему… - Хуанито… - произносит Нандо, осторожно касаясь плеча друга, - Что за глупости? - Вовсе не глупости. Я ведь слышу, каким тоном ты о нем рассказываешь. Каждый раз светишься, как будто тебе кто-то мешок подарков притащил. А теперь вы поссорились и ты… - Хуан останавливается, понимая, что наговорил лишнего. С чего он вообще все это начал? Какое право он имеет влезать в их отношения? Фернандо молчит. Его рука все еще покоится на плече Маты, но он как будто совершенно не знает, как поступить в данной ситуации. - Хуанито, повернись, пожалуйста, - просит Торрес. Хавбек вздыхает, уже готовясь выдать что-то вроде: «Прости, наговорил ерунды, забудь», отнимает руки от лица и поворачивает голову к Нандо. Во взгляде Торреса плещется совершенно невообразимый коктейль чувств, разобрать которые Хуану сейчас было не под силу. Слишком уж все смешалось там, в глубине этих прекрасных карих глаз… Грусть, нежность, недоумение и… забота? Фернандо нервно облизывает идеальные губы и заплетающимся языком выговаривает: - Послушай, я не знаю, что ты там себе надумал, но мы с Серхио просто друзья. Так всегда было, есть и будет. Я никогда и не думал… Господи, да мы ведь уже сто лет дружим! Как ты мог подумать такое о нас? - Я… я… - Мата отчаянно краснеет, вновь пытаясь закрыть лицо ладонями, но на этот Фернандо не позволяет ему. Он властно захватывает его ладони в свои и притягивает хавбека вплотную, даря такое тепло, которого, Хуан, кажется, еще никогда не испытывал за всю свою жизнь. - Ты что, ревнуешь?! – внезапно произносит Торрес каким-то детским голоском, как нельзя кстати подходящим к его внешности. Хуан молчит, тяжело вздыхая. - Это так глупо… Я придурок, Нандо! Прости меня, умоляю! - И с чего бы тебе вдруг меня ревновать, да еще подозревать в таких вещах? – как-то лукаво спрашивает Нандо, чуть ли не облизываясь. Словно кот, в поле зрения которого попала сметана. - Если бы я знал… - осторожно отвечает Хуан, стараясь скрыться от странного взгляда Торреса. Ладони Нандо буквально жгут запястья, и соображать в этот момент так сложно… - Зато я знаю! – победно ухмыляется Фернандо, отпуская запястья, но затем захватывая в плен алое от смущения лицо Хуана и притягивая к себе. Теперь они могли чувствовать горячее дыхание друг друга… - Хуанито… Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя? Мата судорожно выдыхает, не веря своим ушам и глазам. Какого черта здесь сейчас происходит? Но что бы это ни было, ему безумно нравится… Нравится настолько, что сознание постепенно начинает застилась белая пелена, лишающая всякого осознания реальности происходящего. Наконец, он находит в себе силы едва заметно кивнуть. А Нандо и не нужно просить дважды. Торрес, не долго думая, притягивает лицо хавбека еще ближе и целует так, как Хуана не целовал еще никто. Нежно и в то же время требовательно, будто целую вечность ждал этого момента, Фернандо впивался в его губы, проталкивая язык в приоткрытые губы Хуана. Хавбек недвусмысленно застонал, яростно отвечая на поцелуй, понимая, что сейчас крышу снесет окончательно. Если он не остановится… Но зачем? Теперь Хуан понял, что хотел именно этого. Всю свою жизнь он проживал только ради этого момента, который теперь взрывался в мозгу фейерверками, даря нереальное наслаждение. Они продолжали самозабвенно целоваться, забыв обо всем на свете. Все отошло на задний план, сейчас важны лишь эти мягкие губы, еле слышный шепот, приглушенные стоны… В конце концов, Хуан, задыхаясь, сделал над собой усилие и отстранился, упираясь руками в грудь Торреса. - Нандо, так нельзя! Состояние Фернандо в этот момент хавбек не забудет никогда. Раскрасневшиеся щеки, припухшие от поцелуев губы, сбившееся дыхание, вздымающаяся грудь… Да он и сам был хорош! Как еще только смог оттолкнуть Торреса… Это было загадкой даже для самого Маты. - Почему? Что не так? – вопрошает Торрес, поглядывая на него с какой-то невообразимой мольбой. - Это же… Почему ты вдруг начал…? - Потому что я хочу тебя, Хуанито, - до безобразия пошло и страстно шепчет Нандо, облизывая припухшие губы. Хуан готов был поклясться, что может кончить только от одних этих слов. Возбуждение зашкаливало, не позволяя мыслить рационально и трезво оценивать ситуацию. Но Хуан больше не хочет ничего оценивать, взвешивать и понимать. Он хочет… Нандо. И теперь ему плевать на все законы на свете, запрещающие ему сейчас находиться рядом с его Нандо и делать то, что они в данный момент вытворяют. Потому что Нандо тоже хочет его. Потому что так должно быть… Потому что… Дальнейшие мысли тонут в новом, еще более глубоком и требовательном поцелуе. Хуан даже не сразу понимает, что в этот раз сам набрасывается на Торреса, обнимая того за плечи, резко седлая его бедра и потираясь уже довольно внушительным стояком о джинсы Фернандо. С удовлетворенным стоном, Мата обнаруживает, что у форварда тоже стоит. Фернандо приглушенно стонет в ответ, углубляя поцелуй и стараясь обнять Хуана еще крепче, притянуть еще ближе, потому что того, что есть катастрофически мало. Торрес целовался как-то отчаянно, словно цепляясь на хавбека, боясь, что тот в любой момент может вскочить и убежать в неизвестном направлении из своего же дома… Но Хуан отвечал с неменьшей страстью, руки зарывались в непокорную шевелюру форварда. Он внезапно подумал, что Нандо потом часа два будет с ворчанием расчесывать и укладывать волосы… Но сейчас, кажется, самому Фернандо, такие мысли и не думали приходить в голову. Руки Торреса были заняты тем, что забрались под футболку Маты и поглаживали его спину, каждым своим прикосновением разжигая пожар на коже хавбека. - Боги, как же я хочу тебя… - простонал Нандо дрожащим от страсти голосом, принимаясь за бока и спину Хуана, постепенно поднимая футболку все выше и выше, пока, наконец, совсем не освободил его от ненужного предмета одежды. Хуан в свою очередь тоже поспешил стащить футболку с Торреса, попутно целуя того в ключицы, шею, подбородок… Все, что попадалось его ненасытным губам, не оставалось без внимания. Торрес требовательно постанывает, откидываясь на спинку дивана, отдавая себя в полное распоряжение Маты. Хуан действует медленно, стараясь растянуть этот момент… Момент абсолютной власти над этим умопомрачительным телом. Осторожно касается языком, выводя какие-то только ему известные узоры, кое-где прихватывает кожу зубами, при этом заставляя форварда стонать еще отчаяннее прежнего. Особенное внимание уделяет соскам, прикусывая и немедленно облизывая. Хуан мигом понимает, что больше не вытерпит, ему нужно больше, намного больше… Но мозг отказывается воспринимать какие-либо реакции. Он просто поднимает голову и утыкается головой в плечо Фернандо, тело его подергивается от возбуждения, рваные вздохи вырываются из груди… - Хуанито… В чем дело? – удивленно шепчет Торрес, обнимая хавбека за талию, заставляя стать еще ближе, прижаться еще теснее, не прекращая их безумное трение даже на секунду. - Я… Кажется… Это слишком… Нам надо остановиться… Хуан думал именно так, но тело вовсе не собиралось подчиняться. Оно тянулось к Фернандо так же, как утопающий тянется к соломинке… Хуан отчаянно хотел этого, но страх был сильнее. - Все будет хорошо, - улыбаясь, произносит Фернандо, вовлекая Хуана в нежный поцелуй, словно бы пытаясь немного успокоить, но происходит все с точностью наоборот. Оба парня как будто окончательно сходят с ума. Поцелуй немедленно становится страстным и уверенным, языки сплетаются в безумном танце. Фернандо чувствует, что терпение его иссякло и хватается за завязки на домашних шортах Хуана. Пальцы действуют проворно и быстро, чему оба успевают мимолетно удивиться. Фернандо развязывает узел и резко стягивает шорты хавбека. Белья под ними нет, отчего Торрес приходит в немой восторг и окидывает Хуана выразительным взглядом, а тот уже в который раз краснеет. Дальнейшему продвижению предмета одежды мешает поза, в которой сидят парни, поэтому Торрес грубо подхватывает Хуана под ягодицы и вскакивает с дивана, едва держась на ногах. Мата мертвой хваткой вцепляется в плечи форварда, всеми силами стараясь не упасть. - Знаешь, а ты тяжелый! – внезапно хихикает Нандо, целуя Хуана в щечку так, словно они в первом классе. - Поговори мне тут, - ворчит Хуан, краснея, тяжело дыша и не понимая, почему он, черт возьми, все еще в воздухе, а не на тверди земной. Торрес еще раз смеется и улыбается так, что Хуан просто не может не улыбнуться в ответ. Ему не нужно много… Лишь бы этот человек всегда дарил ему свою улыбку, смотрел на него так, как смотрит сейчас… Это ли то, что называют любовью? Из кратковременной задумчивости его выводят дальнейшие действия Фернандо. Тот молниеносно опускает хавбека на пол, но тут же снова заключает в кольцо объятий, тесно прижимая Хуана к себе за талию. - Ну, где у нас по плану продолжение банкета? Есть в этом доме спальня или что-то типа того? - шутливо и в то же время неуверенно спрашивает Фернандо. «Он тоже боится» - понимает Хуан, но не подает виду. - Пошли, - коротко отвечает он, переступает через многострадальные шорты, до сего момента все еще болтавшиеся на щиколотках, и тащит Фернандо за собой, на второй этаж. Подъем по лестнице кажется бесконечным, ноги подгибаются от болезненного возбуждения. Фернандо не выдерживает где-то на середине пути и, не обращая внимания на протестующие стоны Хуана, резко дергает того на себя и припечатывает к стенке. - Кто только придумал эти гребанные вторые этажи? – попутно сокрушается Торрес, впиваясь в губы Маты. Тот нечленораздельно мычит, видимо, безуспешно пытаясь ответить на вопрос, обреченный остаться риторическим. Едва их голые торсы вновь соприкасаются, происходит нечто, не поддающееся описанию. Возбуждение накатывает волнами, обжигая кожу, заставляя содрогаться, словно в лихорадке. Хуан уже думает, что они никогда не доберутся до чертовой спальни и ему, в общем-то, все равно. Нет, секс прямо на лестнице - тоже не то, о чем он мечтал всю жизнь, но, блять, это же просто невозможно вытерпеть… - Хуанито, - выдыхает Фернандо, отрываясь от губ партнера, - Нам надо… до спальни… дойти! - Нет! – жалобно стонет Мата, сжимая член Торреса ладонью через ткань джинс, - Сам виноват! Фернандо откидывает голову назад и стонет так, что у Хуана окончательно сносит крышу от ощущений. - Ступеньки… Хуан… Ты себе позвоночник сломаешь! – едва выговаривает Торрес, чувствуя руку Хуана на своем члене и отчаянно желая трахнуть его прямо здесь. Лишь чувство заботы о нем и какая-то непередаваемая нежность мешают Нандо провернуть свое предприятие. Мата сокрушенно выдыхает, но все-таки кивает. Фернандо улыбается и, не выпуская Хуана из объятий, расторопно продолжает движение наверх. Они вновь целуются, не в силах сдерживаться, но каким-то образом все-таки преодолевают лестницу, нигде не споткнувшись. Хуан заталкивает Торреса в ближайшую комнату, неуклюже распахивая дверь. Фернандо не делает над собой усилий ознакомиться с обстановкой и, едва завидев кровать, огромную, словно взлетно-посадочная полоса, толкает на нее хавбека. Победно облизываясь, он рассматривает Хуана, словно любимое блюдо, такого открытого и беззащитного в данный момент. Торрес, не медля, избавляется от своих джинс и белья, наконец, давая свободу колом стоящему члену. Хуан судорожно вздыхает от такого зрелища , не веря, что все это великолепие в данный момент принадлежит ему, и только ему. - Нандо… - почти беззвучно и бессознательно просит он, изнемогая от желания прикоснуться. Фернандо резко усаживается на бедра хавбека, целуя того нежно и ласково, обхватывая лицо Хуана ладонями. Их члены соприкасаются и оба глухо стонут сквозь поцелуй. Фернандо похотливо выгибается и ерзает вперед-назад, стараясь создать как можно более сильное трение. Руки Хуана перемещаются на ягодицы Торреса, яростно сминая их, заставляя форварда двигаться все яростнее и быстрее. Он окончательно захватывает власть и ему удается перекатиться таким образом, что теперь уже Торрес лежал под ним, извиваясь от наслаждения. Господи, как же это было жарко, как хорошо… Хуан и представить не мог, что когда-то испытает такое удовольствие с кем бы-то ни было. - Хуанито… Я так хочу тебя! – выстанывает Торрес, оглаживая спину Маты и спускаясь к ягодицам. Сначала он просто сжимал и поглаживал, но затем юркие пальцы внезапно скользнули в ложбинку, вскользь касаясь дырочки Хуана. Реакция хавбека не заставила себя ждать: тот дернулся и как-то жалобно взвыл от удовольствия. Фернандо усмехнулся и теперь уже самоуверенно попытался проникнуть внутрь одним пальцем, отчего Хуан немного напрягся, пугаясь и не понимая новых ощущений, которые охватили его тело. Странных ощущений… но в то же время охрененно прекрасных и крышесносных. Форвард продолжил движение и Хуан, похотливо выгнувшись, стал сам насаживаться на пальцы Фернандо. Хавбек совершенно потерял всякое представление о времени, он просто отдался своим ощущениям, ритмично выдавая неимоверно пошлые проклятия. - Ох, Хуанито, не думал я, что ты такие слова нехорошие знаешь, - не преминул заметить Торрес с хриплым смешком. - Я вообще много чего знаю, - неожиданно самодовольно выдает Мата, при этом хватая Фернандо за плечи и притягивая к себе, требовательно целуя. Торрес отвечает с неменьшей страстью, при этом свободная его рука зарывается в темные кудри Хуана, а вторая выскальзывает из тела хавбека. Пальцы Хуана немедленно обвивают член Торреса, делая несколько движений вверх-вниз, а затем медленно направляя в себя. Едва головка касается напряженного входа, хавбеку становится не по себе. Он резко опускается ниже и тут-то понимает, насколько они поторопились. Сказать, что это было больно – значит не сказать ничего. Как будто тысячи острых игл впиваются в тело и пронзают плоть… Хуан морщится от боли и вскрикивает, боясь двинуться дальше. - Все хорошо, давай ка медленно… - шепчет Фернандо, успокаивающе покрывая поцелуями лицо Маты. Рукой он резко накрывает член хавбека, яростно лаская и стараясь отвлечь от неприятных ощущений. Хуан постанывает и постепенно до конца насаживается на член Торреса. А тот всхлипывает от всей этой жаркой тесноты, обрушившейся на него. - Боже… Хуанито, пожалуйста!… - почти кричит он, в нетерпении приподнимая бедра, умоляя Хуана начать хоть какое-то движение. Мата неспешно подчиняется, чуть приподнимаясь и откидывая голову назад в беззвучном крике. Ему все еще было ужасно больно, но Хуан чувствовал, что без движения будет только хуже. Фернандо в свою очередь продолжал ласкать его член, и это хоть как-то помогало забыть о боли. Еще чуть-чуть… Потерпи, Хуанито… Еще немного… Еще одно движение вниз и Хуан содрогнулся от внезапно накатившего ощущения, непохожего ни на что, когда-либо испытанное им ранее. Боль, перемешанная с удовольствием… Коктейль, заставляющий его сейчас кричать и выгибаться, все яростнее и быстрее насаживаться на член Нандо. - Черт! Черт! Нандо! Господи, Нандо, как хорошо! «Словно какая-то шлюха…» - проносится в голове Маты, но ему сейчас все равно. Сладостные стоны Хуана вызывали внутри Фернандо бурю ни с чем несравнимых чувств, от которых он готов был кончить хоть сейчас. - ... Только мой!- рвано шепчет Торрес, заглядывая партнеру прямо в глаза. Тот закусывает губу до крови, но продолжает зрительный контакт. Лицо Маты в этот момент настолько возбуждает, что Торрес не сдерживается и дарит хавбеку короткий поцелуй-укус. Теперь оба ощущают вкус крови на губах. - Да! – Хуан выдает особенно громкий стон, откидывая голову назад, не в силах больше выдерживать взгляд форварда, предоставляя тому доступ к своей шее. Фернандо, надо сказать, пользуется возможностью на полную катушку, покрывая кожу Маты яркими отметинами. - Пусть все знают… Я хочу, чтобы все видели, что ты мой! – бормочет он. Эти слова заставляют Хуана понять, что еще немного, и он немедленно кончит от одного хриплого голоса Фернандо. «Да… только твой» - Нандо! Мата начинает двигаться еще резче и быстрее, тем самым приближая разрядку обоих парней, а Торрес возобновляет движения на члене партнера. Несколько секунд – и Хуан бурно кончает прямо на живот форварда, выдавая долгий вскрик, который самому хавбеку показался чуть ли не вечностью. Фернандо получает разрядку через пару секунд и обессиленно падает на кровать. Хуан едва находит в себе силы откатиться чуть в сторону, прежде чем последовать примеру Торреса. Парни еще долго тяжело дышат, стараясь хоть немного прийти в себя. Что же они только что сотворили?! Безумная мысль крутится в голове у обоих парней, но никто не желает потакать ей, впуская беспокойство в душу. Может быть, завтра… А может и никогда. После пары минут молчания Хуан все-таки не выдерживает: - И что теперь-то? Вопрос звучит настолько глупо, что Торрес не удерживается от задорного хохота. - Не смешно, между прочим! – ворчит Мата. - Мы лежим обконченные и голые на твой кровати, и ты спрашиваешь: «Что теперь-то?»? Я бы назвал этот вопрос самым неловким из всех вопросов, когда-либо задававшихся в постели. - Вот и молчи, раз он такой неловкий! - Ты настолько забавный, что я просто не могу удержаться, - неожиданно нежно шепчет Фернандо, поворачивая голову вплотную к хавбеку и даря ленивый поцелуй, от которого Хуан чувствует себя растаявшим, словно мороженое в летний день. - Нет, правда… Нандо, - серьезно продолжает он, - Неужели ты не задаешь себе эти вопросы? Нормально ли то, что сейчас было? Почему мы это сделали? Что будет дальше и что нам с этим делать? Фернандо молчит некоторое время, но затем неспешно отвечает: - Я думаю, что нам нужно поспать. А уж завтра мы попробуем ответить на все твои вопросы. Может, ты еще какие-нибудь придумаешь? Хотя нет, лучше не надо. - Ох, Нандо… Кажется, я открываю тебя все с новых и новых сторон! – усмехается Хуан, но глубоко в душе соглашается с теперь-уже-не-просто-другом. - А вот тут ты как никогда прав! – хихикает Торрес, - Взаимно, между прочим. - Извращенец. Тебе еще нужно помириться с Серхио, помнишь? - Ну… - почему-то виновато смеется Фернандо, - Не так уж сильно мы и поссорились! - Странный ты, – подозрительно протягивает Хуан, - Ой недоговариваешь, чую я! Торрес откашливается и наконец , собравшись в духом, выдает: - Ладно, мы вообще не ссорились. Я просто хотел заставить тебя поревновать, только и всего. Но совсем не думал, что дойдет до такого! Ты ведь у нас обычно холоден и рассудителен аки лед, - усмехается он. Вот так приехали! Хуан несколько раз открывает и закрывает рот, словно рыба, выброшенная на берег. - Гаденыш мелкий! - Кто тут мелкий, так это точно не я, - с любовью в голосе шепчет Фернандо, заключая сопротивляющегося хавбека в тесное кольцо объятий. - Ну, я тебе завтра устрою, - смеется Мата, не в силах противостоять чарам форварда. - Спокойной ночи, Хуанито. - Спокойной ночи, Нандо, - бормочет Хуан, проваливаясь в сон.