Рождественское чудо

      После того, как родители потеряли память, а она так и не смогла им её вернуть, Гермиона перестала любить Рождество.       Вся эта красота наряженных ёлок, подарки, запах имбирного печенья перестали приносить ей какое-либо счастье.       Смерть Фреда окончательно убила в ней любовь ко всем семейным праздникам.       Но ей ничего не оставалось, как в девяносто девятом отпраздновать первое Рождество её дочери, малышки Шарлотты, которой на тот момент даже года не было. В любом случае, ребёнок не может быть лишён праздника, даже если его мама не так уж и ждёт его.       Чарли как мог помогал, старался дарить тепло, братскую любовь Гермионе и отеческую Шарлотте в этот день — как, впрочем, и в любой другой, — но с каждым годом двадцать пятое декабря превращалось скорее в обязательную рутину для девушки, потерявшей родителей и мужа.       Но она и предположить не могла, что две тысячи шестой год что-то изменит, а Рождество станет менее грустным для неё праздником.       — Мама! У нас есть игрушки, — дёрнув ее за рукав красного свитера, сказала Лотти и протянула одну из них: симпатичного оленя с золотыми рогами. — Поможешь повесить? Мы с девочками не достаём.       — Почему вы не попросите Драко? — поинтересовалась девушка, взглянув на стоящих позади Капеллу и Авиор. — Он гораздо выше меня, повесит вашего оленя туда, куда только захотите.       — Папа и так помогает, — протянула старшая Малфой.       — А мы хотим, чтобы в этом участвовала вся семья! — закивала младшая.       Волшебница молча захлопала ресницами. Кто-то из детей впервые сказал о «семье», и если для них это не было чем-то необыкновенным, то у Гермионы сердце буквально замерло после этой фразы. Авиор была малышкой, ей было всего два с половиной года, но никто из старших не поправил и даже не отреагировал на это, как что-то из ряда вон выходящее.       — Да, мам, всей семьей, — тихонько сказала Шарлотта, кивнув. — Ты, я, Авиор, Капелла и дядя Драко, — шёпотом добавила она.       Грейнджер поднялась с дивана, бросив эссе, над которым работала для научной статьи в одном из волшебных журналов и, чуть не запнувшись о ножку столика, поспешила в гостиную, где остался один только Малфой.       — Драко! — истерично улыбаясь, позвала его девушка. — П-помочь надо?       — Было бы неплохо, — кивнул мужчина. — Мы не сможем звезду повесить сами, а девочки попросили наряжать без волшебства и эльфов. Желания детей нужно уважать, — он улыбнулся.       — Если ты не достаёшь, то как я дотянусь? — нахмурилась Гермиона, а потом на её лице вдруг отразилась догадка. — Ой, нет-нет-нет!       — Да-да-да, мамочка! — хихикнула подошедшая Шарлотта. — Мы все хотим звезду! Правда? — она хитро улыбнулась и повернулась к сёстрам Малфой.       — Да! — одновременно выкрикнули они.       — Хитрюги и обманщицы, — фыркнула девушка.       Пока она ругалась на девочек, коря себя за доверчивость, рядом возник Драко и приобнял её за плечи. Его рука была тёплой, такой… родной, хоть это и было странно. Волшебница обернулась и встретилась с взглядом серых глаз.       — Ты ведь мне веришь? — подняв бровь, спросил Малфой.       — Да, — осторожно кивнула Гермиона.       — Тогда будь уверена, что я тебя не уроню, — он улыбнулся и присел на корточки. — Садись.       Девушка испуганно выдохнула, но всё же взяла себя в руки. Она действительно верила ему, да и в физической силе мужчины не сомневалась. Медленно обойдя его, она поставила одну ногу впереди, потом села и быстро перекинула вторую.       — Теперь ты в прямом смысле сидишь у меня на шее, свесив ноги, — усмехнулся Драко и без особых усилий поднялся.       — Я знала, что получу шуточки в свою сторону, — буркнула она.       — Ты слишком лёгкая, Грейнджер. Как будто не ешь совсем, — укоризненно сказал Малфой и взял одной рукой у старшей дочери звезду, второй придерживая Гермиону за ногу, пока она истерично пыталась найти равновесие и не качаться.       — А ты переел кальция, — шикнула она. — Тут слишком высоко-о-о…       Драко рассмеялся и передал звезду девушке, а потом освободившейся рукой удержал её за вторую ногу. Гермиона скрестила ноги, чтобы чувствовать себя увереннее, и потянулась к верхушке, держа украшение двумя руками. Девочки смотрели на них обоих и шептались о том, какая же красивая у них ёлка.       — Санте обязательно понравится, — протянула Капелла.       — А он принесёт нам подарочки? — спросила Авиор.       — Да, он никогда не забывает про послушных девочек! — с умным видом сказала Шарлотта.       — Про послушных мам тоже, — хитро улыбнулся Драко и задрал голову, чтобы посмотреть на удивлённое лицо девушки. — У Санты наверняка найдётся для тебя прекрасный подарок. Особенно после семейного чуда, что ты сегодня подарила.       Гермиона прикусила губу и прошептала просьбу о том, чтобы её наконец опустили на пол. В горле стоял ком, в глазах слёзы. Слышать о семье было чем-то удивительным, ведь с давних пор это слово ассоциировалось у неё только с Шарлоттой.       Оказавшись твёрдо стоящей на ногах, Грейнджер порывисто обняла Малфоя, уткнувшись носом ему в грудь.       — Девочки, скоро приедет бабушка, думаю, вам стоит поторопить эльфов с ужином, — сказал мужчина, одной рукой удерживая Гермиону, а второй указав в строну кухни. — Проследите за тем, что и как они готовят. Но только не ешьте, а то перебьёте аппетит! — он улыбнулся. — Ты тоже, Лотти, они не справятся без твоей помощи.       Дети радостно убежали на кухню, о чём-то крича и предупреждая эльфов о своём вторжении.       — Ты ведь понимаешь, что они все равно наедятся раньше, чем мы сядем ужинать? — спросила девушка, пытаясь отстраниться.       — Конечно, но это был отличный предлог, чтобы остаться вдвоём, — он пожал плечами, продолжая её обнимать.       Она отвела взгляд, покусывая губу. Остаться с Малфоем наедине было привычно, но всё равно странно. Ещё полгода назад она даже не надеялась встретиться с ним снова, а теперь стояла у рождественской ёлки и обнимала его!       — Рождество — семейный праздник, поэтому мы будем рады, если ты и Шарлотта останетесь тут на все каникулы. И даже больше, — сказал он, приподняв пальцем её лицо за подбородок. — Не отрицай, я знаю, что ты думала об отъезде в эту вашу… как её… в дом Уизли.       — В Нору, — машинально поправила она. — Откуда?       — Знаю? Шарлотта прекрасно общается с моими дочерьми, а я с ними. Секреты в этом доме с такими болтушками долго не хранятся, — он чуть наклонил голову, опаляя дыханием щеку волшебницы.       — Считаешь нас… семьей? — шёпотом спросила она, чувствуя, как по спине бежит миллион мурашек.       — А разве не заметно? — поднял бровь Драко. — И разве ты не считаешь так?       Гермиона выдохнула и кивнула. Она впервые вот так в этом призналась. Слишком сильно она привязалась ко всем четверым Малфоям, включая Нарциссу, с которой приобрела не просто дружеские, а семейные отношения. Она была очень похожа на её маму, хоть и была гораздо более сдержанной.       Мужчина наклонился ещё ниже и слегка ощутимо коснулся чуть обветренными из-за лондонских ветров губами её щеки. Гермиона вздрогнула и прижалась к нему крепче, неосознанно позволяя действовать. И он это понял.       Его губы в этот раз коснулись её, таких мягких, слегка влажных, нежных. Оно и ясно, ведь волшебница почти не выходила на улицу, лишь прогуливаясь по заснеженному саду мэнора с детьми, пока он ежедневно посещал работу.       Поцелуй, горячий, но трепетный, будоражащий сознание, но нежный, не резкий. Грейнджер приоткрыла глаза и отстранилась. Драко не отодвинулся, но тоже посмотрел на неё, повинуясь желанию девушки прекратить поцелуй. Она подняла голову, увидев веточку омелы и смущённо улыбнулась.       — Мама приехала раньше, — прошептал Малфой.       — Вижу, — кивнула волшебница. — А это было…       — Зря? — неравнодушно спросил он.       — Нет, — она мотнула головой. — Неожиданно, порывисто, но точно не зря.       — Рождественское чудо, — улыбнулся Драко. — Надеюсь, распространяется оно не только на сочельник и Рождество, — шёпотом добавил он и легко чмокнул её в губы.       — Да… я тоже.