Кальянная

Серые будни, холод от редко открывающейся двери в кальянную заставляет поднимать взгляд очередной раз, заметить уходящего посетителя, а за ним и нового. Это жалкое помещение заставляет раствориться в пьяных разговорах, дыму и паре, которые люди выдыхают на постоянной основе, думают, что это их спасёт. Зрелище, конечно, до жути смешное и до тошноты мерзкое, потому что видеть на протяжении нескольких лет одно и тоже, честно говоря, заебывает. Хотя сами работники ничем не лучше. Вертеть в руках очередную пластмассовую баночку с жижей для какого-то очередного вейпа, название которых Гейдж знает уже наизусть, пришлось запоминать все от и до. А вот Чейзу удалось запомнить лишь часть, ведь он работает тут относительно недавно, как только ему исполнилось восемнадцать. Почему кальянная? Чейз и сам не знает… А хотя… конечно, потому что здесь работает его друг, он и позвал устроиться сюда. Младший мог бы работать где-то в другом кафе, может быть и в клубе, но он здесь, в этом прокуренном здании в хорошей компании и с устраивающей его зарплатой. Минута за минутой, часы показывают ровно три часа ночи, некоторые подростки ещё курят за последними столиками в тёмном углу, а голубоглазый в это время удобно устроился на барном стуле, достал из рюкзака комикс и открыл на странице, где остановился утром, пока собирался на работу. Взгляд увлеченно бегает по страницам, красивые пальцы осторожно перелистывают страницы, лицо такое серьезное и сам парень очень сосредоточен на запоминании происходящего на картинках, совсем не замечает того, как на него в открытую пялится Бурек, натирая бокал полотенцем до блеска. Разница в возрасте всего два года, но для кареглазого друг так и останется милым ребенком. Глядя на то, как Чейз погружен во вселенную супергероев, любит комиксы, в голове старшего созрела идея для подарка на рождество. Но сейчас только ноябрь, поэтому откладывает эту идею до нужного времени, бокал ставит к остальным хрупким сосудам и, задрав немного рукав кожанки, наклоняется к Хадсону через столешницу, хриплым голос предлагает пойти покурить. Конечно же, Чейз с удовольствием соглашается, убирает комикс обратно в рюкзак, не берет свою пачку, потому что хочет сигарету Гейджа, плетется за ним на цокольный этаж. Могут себе позволить покинуть рабочее место вместе, потому что уже через минуту их сменяют другие ребята. Здесь, на цокольном этаже, находится туалет для персонала, где не стоят детекторы дыма, где парни украсили стены баллончиками с краской, вырисовывая граффити и просто строчки из песен, создавая свою атмосферу. Казалось бы, не самое подходящее место, чтобы сделать его уютным, но они находили это забавным, как никак куда интереснее курить, разглядывая чужие рисунки, чем белые, местами отсыревшие стены. Гейдж пропускает младшего вперёд, сам же облокотился о стену, достал пару сигарет из пачки Lucky Strike, протягивая одну другу. Голубоглазый почему-то отказался от зажигалки и подкурил от чужой тлеющей сигареты, прикрыв веки и придерживая её средним и указательным пальцем. Дым красиво растворяется в закрытом помещении, позволяя наслаждаться видом колец, смотреть на серые клубы, что не торопясь растворяются. Чейз сам не замечает того, как очаровался приоткрытыми и местами потрескавшимися губами напарника, которые так красиво зажимают сигарету, чтобы сделать очередную затяжку… С Гейджем можно расслабиться, подросток чувствует себя комфортно рядом с ним, а в груди сидит такое навязчивое чувство привязанности и без этого человека Хадсон уже не может представить свою жизнь. Разве не этот кудрявый парень всегда вытаскивал младшего из дерьма? Конечно, ведь последний был слишком шкодливым, напьется где-нибудь и начнет буянить, разобьёт чью-то машину, подерется, а может и вовсе попадет под руку педофила-убийцы. Да, было и такое, когда накуренный подросток возвращался домой в свои 16 лет, по темным улицам уже подходил к нужному участку, но его схватили за шею, утаскивая за гаражи. Тогда Бурек сидел на крыльце, дожидаясь своего друга, ведь они хотели посмотреть фильмы, съесть пиццу, а родители Хадсона, почему-то не впустили без самого голубоглазого. И это даже хорошо, ведь иначе не услышал бы он такой знакомый голос, который кричал о помощи. Парни буквально сведены самой судьбой, так идеально подходят друг другу уже 5 лет… Чейз не знает, думает ли о нем старший как о партнёре не только в работе, просто друге. или же всё-таки тоже хотел бы попробовать что-то большее. Подростка терзает этот вопрос уже несколько месяцев, ему слишком нравится тусоваться с Буреком и каждую грёбаную минуту он лишь мечтает почувствовать его губы на своих. Как на зло первая сижка кончается, в голову приходит идиотская идея… Хадсон подходит ближе к стене, выискивает свободный участок и тлеющим концом выводит «Cha», на большее не хватает. «Черт бы тебя и твою мамашу», ругается себе под нос и поворачивается к другу, мило улыбаясь. — Гейдж, дай ещё сигарету, — умоляюще смотрит на кареглазого и кусает внутреннюю сторону щеки. Ему просто необходимо почувствовать расслабление и головокружение, чтобы сказать о своих чувствах. Почему-то именно этой ночью его терпение истекает совсем, но смелости не хватает. — Детка, тебе не кажется, что это лишнее? — хриплый прокуренный голос Гейджа дурманит, а младший проскулил, вытянув ладонь, на которую все же кладут ещё сигарету, — Больше не получишь, понял? Чейз довольно улыбается и затягивается вновь, наполняя лёгкие табачным дымом, пока не чувствует жжение. Докурив, дописывает то, что начал «ge». В то время, как кудрявый уже рисует хуй. Оба начинают тихо смеяться, но потом сердце брюнета пропускает удар, потому что видит, куда прикован чужой взгляд. — А… Неплохой такой намек, Хадсон. Очень умно придумал, — парень пугает младшего своим строгим тоном и серьезным выражением лица, будто тот снова сделал что-то не так и сейчас ему влетит по полной. — Гейдж, я… Я правда хотел начать этот разговор по-другому, — начинает оправдываться брюнет, делая шаг назад, ведь Бурек делает шаг вперёд. — Да? Ты так уверен? А по-моему кто-то задумал это представление заранее. — Нет, я!.. — не успевает договорить, ведь его хватают за талию, прижимают к стене и жадно целуют в губы, заставляя сердце биться о грудную клетку сильнее и чаще. Чейз толкается руками в грудь старшего, но все без толку, это так неожиданно, резко, настойчиво и приятно… Внизу живота завязался тугой узел возбуждения, голубоглазый столько раз представлял себе этот момент, но не думал, что все будет куда лучше наяву, чем во влажных фантазиях. Ладонями скользит вверх, сцепляя их за шеей старшего, отвечает на поцелуй, шумно вздыхая через нос, не смея больше противиться. Гейдж отстранился на секунду, проведя языком по чужим губам. — Вот, чего ты хотел, малыш. Хотел, чтобы я вот так целовал тебя… А может быть ты хочешь и… — Я хочу тебя, — щеки заливаются румянцем, он отводит взгляд и кусает губы, крепко держась за шею друга, ведь ноги совсем ослабли. Старший самодовольно улыбается, а потом делает вид, что разочарован или удивлен, а может быть в заблуждении. — Но что же делать? Я не брал с собой смазку и презервативы… Вот беда, тебе придется поработать ротиком. Покажешь, насколько сильно хочешь папочку? Глаза Хадсона открываются шире от шока после услышанного, но он не смеет перечить, лишь согласно кивает и руки опускаются вниз, дрожащие пальцы расстёгивают тяжёлый ремень и ширинку, стягивая джинсы до колен вместе с боксерами. Гейдж не может перестать восхищаться своим мальчиком, меняет их местами, теперь сам опирается о стену спиной, пока младший встаёт на колени, не жалея собственных джинс, смотрит снизу вверх и даёт понять, что никогда таким не занимался, на что первый лишь шепчет: «я помогу тебе, не волнуйся». Нервно сглатывая, брюнет высунул язык и медленно провел им от основания до головки, обхватывая её губами. Берет сразу половину, втягивая щеки и прижимаясь языком, чтобы смочить как можно лучше, двигает головой не торопясь, ведь было страшно все испортить, хотелось доставить только удовольствие. Видимо, он просто ещё не понял, что Гейдж сейчас кусает губы, чтобы не сорваться на громкий стон, лишь низко рычит и тяжело дышит, сдерживая себя от того, чтобы не надавить на затылок друга, не заставить взять до основания, подавиться и не дать возможности вздохнуть. Но ему и так все нравилось, потому что во рту младшего так горячо и влажно и он слишком старается, справляясь с задачей. Через минуту кудрявый все же надавил на него, сжимая черные пряди, чувствует, как глотка сжимается, видит, что глаза Чейза закатываются, а значит ему нравится, поэтому старший стал двигать бедрами, толкаясь в рот, пока по подбородку нижнего не пробежала слюна. — Теперь можно приступить к самому интересному, — поднимает голубоглазого на руки, держа за ягодицы, вжимает в стену и грубо целует, находя языком чужой, проводя по нему и чувствуя свой вкус, из-за этого Хадсон краснеет до кончиков ушей, тихо простонав. Гейдж оторвался от таких мягких, сладких губ со вкусом табака и бабл гама, заменив свои губы пальцами, пока опустился к шее, оставляя поцелуи и яркие отметины, иногда сильно прикусывая нежную и бледную кожу. Штаны брюнета тоже спускает до колен, смоченные пальцы прижимает к проходу, от чего пассив вздрогнул и шумно сглотнул, прикусив губу. Через несколько мучительных минут растяжки старший пару раз проводит по члену вверх и вниз, затем прижимается ближе к телу партнёра и плавно входит, слушая тяжёлое дыхание и скулеж. — Г-гейдж… Ах, — Чейз терзает свои губы, на эмоциях тянет вниз кожанку, хватается за плечи и ногтями сильно царапает, тихо ругаясь. Над ухом слышится глухое рычание «м, ты же сам этого хотел», после чего его кусают за мочку. Кареглазый ускоряется, грубо толкается в расслабленное и податливое тело, сжимая пальцами чужие бедра до синяков. — Сучка, — снова рычит, потому что Хадсон показывает лишь то, как ему нравится происходящее, раскрытой ладонью звонко ударяет по ягодице и ухмыляется, целуя в губы. Одной ладонью Чейз обхватывает свой пах, двигая ею вверх и вниз, подстраиваясь под темп старшего, доводит себя до конца и прогибается в пояснице, кончая на живот с громким стоном. На лбу выступили капли пота, тело горит, ноги дрожат и рука ослабленно сползает с плеча Бурека, который делает последние толчки, замирает глубоко внутри и изливается, уткнувшись носом в шею первого, тяжело дышит, прокручивая в голове то, что они сделали. Медленно выходит, одевается, помогает обессиленному брюнету, после чего крепко обнимает, прижимая к себе. — Чейз… — берет ладонями за щеки, смотрит прямо в глаза и кусает нижнюю губу, — Я люблю тебя, знаешь? Уже очень давно, я не могу жить без тебя… Больше нет. Хадсон закрывает рот рукой, сдерживая свои всхлипы, потому что так хотелось услышать эти слова, обнимает за шею и целует в губы, даёт волю слезам. Так они целовались ещё несколько минут, пока кудрявый не отстранился, взяв парня за руку. — Уходим от сюда. — Я тоже тебя люблю, Гейдж… — оба улыбнулись и направились к выходу из кальянной, забрав с рабочего места свои рюкзаки. Теперь пара влюбленных идиотов идёт по темным улицам Лас-Вегаса, освещенных лишь редко стоящими фонарями, здесь пахнет мокрым асфальтом и свежестью, ночная прохлада пробирает до костей, но это не волнует. Они держатся за руки, пока младший жмется ближе, ведь так куда теплее. Снова разговаривают обо всём, что взбредёт в голову. Два человека, которые идеально подходят друг другу, теперь они официально встречаются и конечно же сыграют самую громкую и красивую свадьбу.