Победителей не судят

      Умывшись, Семен глянул на часы и понял, что очередной этап соревнований вот-вот начнется. Он вытащил из кармана брюк телефон, тапнул по экрану и, когда убедился, что видеосъемка началась, засунул его в потайной карман рубашки и пошел в сторону своего (Семен жил вместе с вожатой) домика. Настроение у Семена было боевое — стимулятор медсестры и недавнее приключение в библиотеке окончательно оживили его. Он шел настолько свободно и твердо, и настолько замкнулся на себе и своей силе, что даже не заметил, что прямо перед ним стоит Славя. Девочка только и успела отскочить в сторону и робко улыбнуться Семену, который прошел мимо нее словно локомотив.       Подходя к домику вожатой, Семен увидел, что окно завешено одеялом. Он поднялся по лесенке и постучал в дверь.       — Да. — Услышал он одобрительный голос Ольги Дмитриевны и вошел.       Если читатель помнит этап с Алисой, то он знает, что на пороге ее домика он увидел довольно жесткую картину. Так вот, по жесткости та картина не шла ни в какое сравнение с тем, что Семен увидел в этот раз. Ольга Дмитриевна сидела на стуле, повернутом к двери. Ее обнаженное тело с плеч до лодыжек было прикрыто черным вельветовым плащом, а на голове — фуражка с красным околышем. Она оценивающим взглядом окинула Семена и проговорила:       — Явился — не запылился, — она облизнула губы. — А я заждалась.       Семен хотел было рассмеяться, как в случае с Двачевской, но когда увидел солидный бугорок на промежности вожатой, ему стало не до смеха. Семен побледнел и понял, что его жизнь никогда не будет прежней. Вожатая проследила за шокированным взглядом Семена и улыбнулась:       — Не бойся, это почти не больно. Саше с Сергеем это, кажется, даже понравилось.       Семен сглотнул, а вожатая продолжала:       — Посему будь хорошим мальчиком, хорошо? А то я на тебя такую характеристику накатаю — поедешь деревья за полярный круг валить.       Вожатая поднялась. Полы плаща распахнулись и Семен увидел промеж ног ту самую игрушку, которой Алиса с Леной обучали Славю ремеслу любви.       — А между тем плохая характеристика тебе ни к чему, — сказала Ольга Дмитриевна. — Сам посуди, ну покажу я тебе, что такое быть девочкой, ну дашь ты мне первое место, ну попью слегка твою кровушку, а потом такую приятную характеристику тебе составлю, что ты вновь захочешь стать девочкой.       Семен, к этому моменту уже овладевший собой, проговорил:       — Кровушку-то лучше не пить — она у меня грязная. Это во-первых, а во-вторых, как-то это не спортивно.       Ольга Дмитриевна рассмеялась:       — Ну почему «не спортивно»? Заметь, Сенька, мы спорили не о том, кто из нас шире перед тобой ноги раздвинет. Мы спорили о том, кто сможет добиться твоего расположения. Завоевать, так сказать, мужика. У них на это свои методы, а у меня — свои. Так что снимай штаны, а то я вместо тебя буду трахать характеристику.       — Не будете. — Усмехнулся Семен. — А знаете, почему?       — И почему? — начав подозревать неладное, проговорила вожатая.       — А вот почему.       С этими словами Семен извлек из кармана смартфон, пару раз тапнул по экрану и агрегат голосом Ольги Дмитриевны произнес последнюю фразу про трахание характеристики.       — Вожатая, образец и пример для подражания, трахает подопечных в задницу, шантажируя их характеристикой, ай-ай-ай, — насмешливо, с чувством полного превосходства проговорил Семен. — Как думаете, как на это отреагируют наверху или в милиции?       Теперь уже настала очередь бледнеть Ольге Дмитриевне.       — Сема… Ну ты же ведь не будешь…       — Это зависит Вашего поведения. Так что, Оля, будь послушной девочкой и снимай уже с себя этот бандаж… Конечно, если хочешь, чтобы все осталось между нами.       Оля посмотрела в непреклонное лицо Семена и капитулировала. Её пальцы скользнули к поясу, ослабили ремешки, и резиновая игрушка мягко и почти неслышно стукнулась об пол. Спустя пару секунд к ней присоединился плащ — Ольга Дмитриевна полностью отдавала себя на милость победителя. Семен же не мог оторвать глаз от большой сочной груди вожатой, упругого смуглого живота и гладко выбритой киски. Несмотря на множество циклов, проведённых в этом лагере и в этом домике, Семен впервые увидел вожатую обнаженной.       — Доволен? — спросила она, чувствуя обжигающий взгляд подопечного.       — Почти. — Ответил Семён, после чего снял с Ольги Дмитриевны фуражку и надел на свою голову. — Вот теперь хорошо, можно начинать.       Семен медленно обошёл не смевшую пошевелиться вожатую и оказался около её кровати. Оттуда, из-под свисавшего на пол одеяла торчало какое-то подозрительное кольцо.       — Та-а-а-ак… — Строго сказал Семён и, нагнувшись, взялся за кольцо и вытащил наружу. Оказалось, это были наручники.       — Опа! — Семён повертел их на пальце. — Какая цацка! Интересно, какие ещё сюрпризы меня поджидали?       Пальцы Семена ухватились за кончик одеяла и дёрнули его вверх. Семен пораженно уставился на обнаруженный клад.       — Мать моя — женщина… — только и смог произнести Семён.       ***       Лагерь жил своей прежней жизнью и готовился к ужину. Пионеры потихоньку стекались со всех сторон и становились в строй. Перед строем, как исполняющая обязанности вожатой, была лишь Славя, прохаживающаяся туда и назад и подсчитывая прибывших.       — Интересно, а где вожатка? — Поинтересовался кто-то из новоприбывших. — Кто нас в столовую поведёт?       — Я поведу. — Ответила Славя. — У Ольги Дмитриевны дела.       После чего, не теряя времени, помощница вожатой, пошла дальше, время от времени проводя подсчёт и сверяясь с журналом. Когда все собрались, на площадь прибыла Виола и подошла к Славяне.       — Ну что, пионерка, все? — осведомилась она.       — Все, — облегчённо ответила Славя — самой ей было бы довольно непросто контролировать ситуацию на пути к столовой, так что Виола появилась очень кстати.       — Хорошо, — сказала она. — Тогда идём, пока ужин не остыл.       Только Славя хотела дать команду на движение, как тишина, нарушаемая разве что листвой, покачивающейся на ветру, вдруг разорвалась острым пронзительным мимолетным звуком из динамиков. Вновь наступила тишина, однако все замерли в напряжении, ожидая что будет дальше. А дальше, спустя пять секунд молчания, эфир наполнил звук электрогитары и барабанов. По строю пионеров пробежал смущенный ропот. Ничего не понимающая Славя умоляюще глянула на Виолу так, словно она лишь силой мысли за одно мгновение могла унять этот звук и вернуть прежний порядок.       — Неплохо там Оля отрывается, — проговорила Виола, знавшая, что выход на динамики есть только в домике у вожатой. — Пионерка, веди всех в столовую, а я пойду посмотрю. Может, пионеру помощь требуется.       Бледная Славя, представившая, что вожатая под такую музыку может делать с Семёном, молча кивнула, и Виола быстрым шагом двинулась к домику вожатой. Когда она оказалась у порога, вступление кончилось и воздух разразился твёрдым голосом вокалиста:       Я раз поехал на шашлык — шалавы наши пригласили.       Водяры ящик пёр, как бык, ну, наконец, пузырь распили.       Сначала было всё ништяк, все сразу до трусов разделись.       Подруга, на, держи стакан, потом мы песни с ней распелись.       Най-на-на-най-на-най-на-на-на, най-на-на-най-на-най-на-на-на.       Виола осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Конечно, она ожидала увидеть нечто необычное, но, увидев, не могла не удивиться. Вожатая, прикованная к кровати наручниками, лежала на животе с какой-то тряпкой во рту. Семен же, на котором из одежды были только трусы и фуражка, стоял к двери спиной и проводил ревизию имущества вожатой. Вот в его руке мелькнул чёрный блестящий стек и приземлился на стол, спустя мгновение к нему присоединился красный с ремешком кляп и дилдо такого же цвета. Семен, увлеченный своим делом, не слышал, как открылась дверь и, качая в такт музыке головой, доставал на стол очередную игрушку. Виола вновь глянула на вожатую. К тому моменту Ольга Дмитриевна заметила её и замычала. Это мычание можно было истолковать как призыв на помощь, но Виола расслышала в этом просьбу не мешать. Ехидно улыбнувшись, Виола прищурила один глаз, из-за чего её лицо стало не по годам озорным, после чего показала большой палец и закрыла дверь. Что добавить, стимулятор сработал на «ура».       Вскоре под кроватью вожатой стало пусто, а на столе высилась целая гора компромата на Ольгу Дмитриевну.       — Ну, и как Вы это, Ольга батьковна, прокомментируете? — спросил Семен, отключая микрофон и музыку. В ответ он услышал глубокомысленное:       — Мгхм-м-м-м!       — Ах, да… — произнес он и, подойдя к вожатой, вытащил тряпку у нее изо рта. Ольга Дмитриевна выдохнула и заговорила:       — Сема не надо…       — Что не надо? — сурово спросил он, опускаясь на корточки и глядя в напуганное лицо вожатой. — Ну что?       — Не говори никому. Все сделаю, только не говори…       — Прямо-таки все? — недоверчиво уточнил Семен. — С повинной в отделение явитесь?       Если бы все это произошло в в обычной, незацикленной жизни, сдал бы Семен вожатую со всеми потрохами и глазом не моргнул. А так куда ему идти, кому все это показывать? Закрывать на такое глаза тоже было нельзя. Оставалось только выжать максимум для себя.       — Сеня, не надо. Пожалуйста, — взмолилась вожатая. — Ну что ты хочешь? Хочешь, отсосу тебе?       — Ты хочешь отсосать? — сардонически усмехнулся Семен.       — Да, только никому не говори.       — Ну что мне с тобой делать? Соси… — произнес он и спустил трусы.       Ротик Ольги Дмитриевны не заставил себя долго ждать и тут же раскрылся, принимая внутрь скользкую горячую головку. Семен смотрел на неё сверху вниз и, упершись коленом в матрас, поглаживал её по волосам. В эту неделю с Семеном случилось много удивительных вещей, но он даже не мог и представить, что вожатая, отчитавшая его в первом цикле за то, что он слушал панк-рок, ныне станет его верной сучкой. Виолин стимулятор начинал работать — Семен чувствовал, как твердеет его член и как ему становится тесно во рту вожатой. Ольга Дмитриевна продавалась головой вперёд, стремясь взять член Семена глубже. Вожатая хотела как можно быстрее удовлетворить пионера и забыть этот неудачный эпизод. Однако несчастная даже не подозревала, как долго Семен жаждал добраться до её тела и как ему пришлось оборвать этот процесс с Женей, когда все шло к блаженному и вечному…       — Не спеши, — сказал он, чувствуя, как Ольга Дмитриевна усердно работает язычком. — Я никуда не убегаю… Да и времени у нас ещё вагон…       Ольга Дмитриевна поняла намёк и с тяжёлым сердцем продолжила сосать. Вскоре Семён вздрогнул, его рука со всей силы сжала волосы вожатой. Ольга Дмитриевне ничего не оставалось, кроме как замереть. Семен выдохнул и, запрокинув голову, разрядился вожатой в рот. Вздрагивающему в тот момент Семену казалось, что семяизвержению не будет конца. Его трясло, и с каждым движением его член выдавал новую порцию семени. Когда это наконец-то закончилось Семен глянул вниз и почувствовал, как дрожит Ольга Дмитриевна, не успевающая глотать.       — А-а-а-ах! — выдохнула Ольга Дмитриевна, и несколько капель спермы оказались на матрасе.       — Хороша сучка… Ох, хороша. — Проговорил Семён, чувствуя, что его член вновь тяжелеет.       Он забрался на кровать и ухватил вожатую за талию. Вожатая, все ещё прикованная к кровати наручниками, охотно (хотя и всеми силами пыталась это скрыть) встала на колени. Семен провел рукой по её выгнутой спине и шлепнул по заднице. Приставляя член к влагалищу женщины, Семён хотел подразнить её, но стимулятор быстро выбил из него это желание и Семен, будучи не в силах удержаться, вогнал член внутрь.       — Ах! — вскрикнула Ольга Дмитриевна и сжала руки в кулаки. Семен подался чуть назад и вновь резко вошёл внутрь, и вновь услышал вскрик вожатой.       — А знаешь, о чем я еще подумал? — спросил Семён, начав медленно двигать тазом. — Я домик на отшибе пустой видел. Ну очень мне он понравился. Поможешь с переездом.       — Конечно… Ах! — тяжело дыша, произнесла Ольга.       — Вот и славно, — улыбнулся Семён и схватил её за волосы, после чего потянул на себя. Вожатая задрала голову.       — Сема, а ты не мог бы полегче? — попросила вожатая.       Семен нагнулся к ней и тихо проговорил на ухо.       — Ничего, потерпишь. Не думаю, что Саше с Сергеем было легче в задницу получать… — Семен ненадолго задумался. — В задницу…       После этих слов Семен сначала замедлил свои движения, а после и вовсе вышел из вожатой, и та сразу поняла, о чем подумал Семен.       — Сема, нет, — в отчаянии произнесла вожатая.       — Не нет, а да. — Твердо ответил Семён, пристраиваясь к заднему проходу.       — Сема, не надо… Пожалуйста!       Тут Семен услышал всхлип. Сначала он решил, что ему показалось, но тут же раздался второй. Семен отпустил вожатую, обошёл кровать и посмотрел в красное лицо вожатой, по которому текли слезы. Семен был способен на многое, но это было выше него. Семен сжал зубы и закрыл глаза, заставляя себя продолжить начатое, но безрезультатно. Ольга продолжала плакать, даже когда поняла, что её задница останется неприкосновенной. Семен выдохнул и присел на корточки так, что его глаза оказались на уровне глаз вожатой.       — Короче, слушай внимательно. — Сурово начал он. — Сейчас ты даёшь мне ключи от того домика и я съезжаю. Как ты уже поняла, победы в этом соревновании тебе не светит. Посему до конца смены ты девочек с мальчиками на работы не дергаешь. Сама все делаешь… Ты понимаешь?       — Да… — Тихо проговорила Ольга.       — Хорошо, — Семён поднялся, снял с себя фуражку и оделся. После этого он снял с запястий вожатой наручники и начал собирать вещи.       — И… Ты теперь скажешь, что я дисквалифицирована? — одеваясь, поинтересовалась вожатая.       — Нет, — ответил Семен. — У всех свои методы.       Семен закончил со сборами, не забыл взять и свой телефон, на который все это время велась видеосъемка, и взял ключи у вожатой, после чего покинул домик.