Девочка, которую любит Солнце.

Наруко с интересом рассматривала книгу, принесенную людьми Хокаге, что сейчас вместе с ее старшим братом находились на чердаке. Точнее как сказала та милая девушка, пришедшая в компании троих молодых парней, это было подобие дневника, написанного представительницей Клана Узумаки. И как она сказала, дневник был посвящен самому Клану, точнее информации, так или иначе связанной с Кланом. Продолжая разглядывать книгу, девочка с интересом рассматривала изображение алого водоворота, что находился прямо посередине темной обложки — такие водовороты Наруко видела на жилетах, что носили Шиноби. ''— Наруко-чан, это просил передать Хокаге-сама, — лицо девушки было закрыто маской с мордой какого-то хорька, и единственно, что девочка видела, это короткие каштановые волосы и карие глаза, проглядывающие в прорезях маски. — Этот дневник был написан девушкой из твоего Клана, там должно быть подробнее рассказано о Клане, но к сожалению, дневник не открывается. Может быть, его не способен открыть посторонний? Кто знает, но я верю, что ты сможешь его открыть, Наруко-чан.'' Припомнив слова, с которыми Шиноби отдала девочке дневник, Наруко слегка насупилась. Она не видела никаких замков, и не понимала, почему никто не мог открыть книжку — припомнив слова, которыми Шисуи однажды обмолвился по поводу Клана Узумаки, девочка призадумалась. Тогда ее брат сказал, что Узумаки были Мастерами Фуиндзюцу, что был заложен в их крови — конечно, редко, но были Мастера не из этого Клана, но даже им не удалось достичь тех же успехов. Узумаки в очередной раз нахмурилась, подумав о том, могла ли книжка защищаться этим самым Фуиндзюцу? Вполне могла. Но с другой стороны, она не видела никаких вязей, которые создавались печати и о которых ей рассказывал брат. Склонив голову к плечу, Наруко насупилась — создавая печати, Шиноби использовали чернила и специальные иероглифы, создающие связки больших или не очень предложений, и она ничего такого не видела. Единственный рисунок, расположенный на обложке — водоворот. Удивленно вскинув бровь, Наруко вновь посмотрела на алый водоворот. Если, как сказал Шисуи, Клан Узумаки считался превосходными Мастерами Фуиндзюцу… Разве они не были способны делать печати незаметнее? Не оставляя никаких следов этих самых связок. Или же — кинув взгляд на водоворот, Наруко закончила свою мысли — замаскировать печать под что-то иное? По словам Учихи выходило, что они могли провернуть это с легкостью и даже не напрягаясь. Проблема была в том, что Узумаки не знала способа, который мог помочь снять печать. Единственный вариант, приходивший ей в голову, это обратиться за помощью к Шисуи, поделившись мыслями о том, что печать была спрятана в водоворот. Наруко не знала почему, но она Интуитивно чувствовала, что рисунок на обложке не был обычным, это ощущала словно… Словно ее Душа чувствовала необычность рисунка. Кинув неуверенный взгляд на дверь, Узумаки задумалась, стоило ли направиться на чердак, где сейчас находился ее брат с другими Шиноби? С одной стороны, она обещала Шисуи не посещать чердак, пока тот не будет приведен в полный порядок — Учиха хотел сделать девочке сюрприз, да и боялся, что Узумаки могла нечаянно пострадать. Она также не сильно хотела встречаться с незнакомцами — и пускай ни от кого из них девочка не чувствовала ненависти и других злобных эмоций, а трое из пришедших вызывали странную боль в груди, Наруко все равно не хотела идти на контакт. С другой стороны, она могла бы постучать в дверь и попросить брата выйти.

***

Шисуи довольно скалился, направляясь на второй этаж. Присланные Хокаге Шиноби ушли, сообщив о том, что направятся закупать нужные материалы, чтобы спокойно начать ремонтировать чердак. Вспомнив о том, как один из молодых людей облазил чердак с пола до потолка, измеривая каждый уголок помещения, Учиха только усмехнулся, подавив смешок. Жаль, что Наруко еще была слишком недоверчива к посторонним, и то, что она вышла поприветствовать Шиноби — уже было удивительным. Впрочем, он сразу заметил, что Узумаки пусть и была насторожена, но не так, сильно, как при первой встрече с Шисуи или с другими людьми. Такой он ее видел, пожалуй, в тот день, когда девочка узнала Госпожу Микото — казалось, что эта известная троица была девочке знакома, но Наруко просто не помнила их. — Нару, вылазь! — распахнув двери детской спальни, брюнет вскинул бровь, с интересом уставившись на сидящую за столом златовласку, что рассматривала принесенный дневник. Шисуи дернул уголком губ, мысленно удивляясь тому, какую огромную подлянку готовил Хокаге для собственных Старейшин, что всеми немыслимыми способами пытались скрыть от Узумаки правду не только об ее родителях и Клане, но и огородить вообще ото всех, кто мог позаботиться о девочке. Шисуи знал, что Третий Хокаге невероятно сильно бесился, но не мог ничего поделать — за Узумаки постоянно присматривал один из Шиноби Корня, и Третий не мог никак помочь девочке, не натравив на нее бывшего лучшего друга. Но стоило увидеть прекрасную возможность в лице Шисуи, Хокаге вцепился в нее руками и ногами. Теперь Наруко была под присмотром не только одного из сильнейших Учиха, но и под присмотром самого Клана, и Глава Корня не мог приказывать своим людям продолжать слежку — их могли засечь, и это сулило бы проблемы. Но и на этом Хокаге не остановился. Поняв, что теперь Глава Корня не мог получать информацию, Хокаге медленно стал подготавливать Узумаки — передал девочке дневник ее матери с информацией о Клане, а также прислал на помощь команду Анбу, в которую входила троица учеников ее собственного отца. Шисуи был восхищен тем, как тонко Хокаге использовал возможность, чтобы помочь его младшей сестре. — Нии-сан, — повернув голову в сторону вошедшего, девочка спрыгнула со стула, подбегая к нему и дергая за штанину, указала на стол, пробормотав: — Печать, там есть печать. — потянув подростка за собой, девочка вернулась к столу. — Печать? — Шисуи удивленно вскинул брови, конечно, когда никто не смог открыть тетрадь, так и посчитали, однако как бы не искали, печать найти не удалось. — Где? — Узумаки ткнула пальцем в водоворот, расположенный прямо посередине обложки, закрывающий едва ли не весь центр книги. Активировав Шаринган, Шисуи поднял тетрадь, внимательно разглядывая изображение. Однако, как бы он не всматривался, найти никаких следов печати не удалось, впрочем, Учиха не особо расстроился, вспоминая рассказы Госпожи Микото о Клане Узумаки. Женщина говорила, что будучи Мастерами Фуиндзюцу, они могли так искусно спрятать печати, что обнаружить их было невозможно ни Бьякуганом, ни Шаринганом. Положив книгу обратно и деактивировав Доудзюцу, Шисуи посмотрел на младшую сестру, что молча наблюдала за тем, как Шиноби тщательно проверял тетрадь. — Я ничего не вижу. Как ты ее нашла? — поинтересовался Учиха, плещущий любопытством. Девочка пожала плечами, после чего медленно моргнув, призналась: — Я не нашла, — Шисуи вскинул бровь. — Я… Думаю, нет, — надув щеки, девочка сложила брови домиком, признаваясь, что «думаю» сюда не подходило. Это было Интуитивное чувство, говорившее о том, что изображение было не обычным, а хранило в себе секрет. — Я чувствую, что это необычный рисунок. Но я не знаю, как его открыть. — призналась девочка, пока Шисуи ошарашенными глазами смотрел на ребенка. «Правильно говорят, что Фуиндзюцу течет в крови любого члена Клана…» — вернув взгляд на тетрадь, Учиха задумался. — «Судя по всему, Наруко сама не знает, почему так считает. Значит, это и есть известная «Чуйка Узумаки на Фуин», впрочем, чему я удивляюсь? Мастера Узумаки были способны выжигать Фуин чакрой в воздухе, значит, они вполне могли и спрятать печать так, что ни один ищейка не найдет. Да и Микото-сан говорила, что Кушина-сан являлась Химе Клана, значит, вполне могла такое провернуть.» — кивнув самому себе, Учиха задумался о том, чем можно было снять печать. А после его осенило — кровь! Множество печатей были построены на крови, и здесь Госпожа Кушина также могла воспользоваться собственной кровью, отрезав доступ любому, кроме ее собственного Клана, в котором текла та же кровь. А с тем фактом, что в Конохе кроме Химе Узумаки, больше представителей этого Клана не было, казалось, что жена Четвертого Хокаге готовила дневник для собственного ребенка. Но зачем? Ведь она вполне сама могла передать наследие собственного Клана, если только… …Не готовилась к собственной Смерти. Кинув взгляд на Наруко, Шисуи отогнал эти мысли. Сейчас было не до этого, нужно было помочь Узумаки. А о странностях всего этого, он мог подумать и позже, а еще лучше — поделиться мыслями с Хокаге и четой Учиха, что знали родителей Наруко лучше него. — Я, кажется, догадываюсь, как мы можем снять печать. Я сейчас! — быстро выскользнув из комнаты, Учиха слетел со ступенек, залетая на кухню. Открыв один из ящиков, где аккуратно были расфасованы столовые приборы, он взял небольшой нож, после чего направился обратно в комнату младшей сестры. Вернувшись в помещение, Шисуи наткнулся на внимательный взгляд льдисто-голубых глаз, едва не споткнувшись от неожиданности. Подойдя к названной сестре, Учиха пояснил: — Во многих печатях используется кровь, — рассказал Учиха, показывая небольшой нож, зажатый в руке. — И снять такие печати можно такой же кровью самого создателя, его родственника или соклановца. — дополнил Учиха, стараясь не раскрыть родственную связь Наруко и создательницы тетради. Конечно скрыть это ему не нравилось, но Шиноби понимал, что рассказывать об этом стоило Хокаге. — Поняла, — Наруко протянула раскрытую ладонь, но Учиха не отдал нож, понимая, что девочка вполне могла перестараться. Так что Шиноби самостоятельно надрезал большой палец ребенка, позволяя алым каплям стекать; Шисуи насупился, когда девочка даже не поморщилась от неприятных ощущений, молча мазнув кровью по водовороту, очерчивая рисунок. Обведя алую краску такой же алой кровью, Наруко посмотрела на измазанный палец, где уже зажила небольшая ранка. И спустя несколько секунд послышался тихий щелчок, означающий открытие тетради. Удивленно вскинув бровь, Учиха, что немного сомневался в верности, радостно уставился на тетрадь, после чего аккуратно попробовал ее открыть. — Получилось! — улыбнулся Шиноби, не открывая тетрадь полностью. Повернув голову к младшей сестре, что смогла определить местонахождение печати, Учиха широко улыбнулся: — Ты действительно молодец, Нару! Истинная представительница Клана Узумаки! — растрепав ничем не подвязанные волосы, Шиноби продолжал улыбаться. — …Правда? — Ну конечно, — кивнул подросток. — Что ж, тогда я оставлю тебя, если что, можешь найти меня на заднем дворе. — ткнув двумя пальцами в лоб Узумаки, Учиха покинул комнату после согласного кивка. Шиноби считал, что поступил правильно, оставив девочку наедине с информацией о собственном Клане — она должна была сама узнать обо всем, что могла. Ну, а если девочке что-то станет непонятно, та вполне сможет попросить у него помощи, и Шисуи с радостью объяснит. Если, конечно, сам будет знать. Оставшись наедине с самой собой, девочка колебалась. Казалось, что стоило ей открыть тетрадь — и Жизнь кардинально изменится, повернувшись сто восемьдесят градусов. В очередной раз. Покачав головой, Узумаки решительно схватилась за уголок, отрывая первую страницу и удивленно склонив голову к плечу. Внутри дневника находился сложенный в несколько раз альбомный лист. С интересом развернув его, Наруко непонимающе насупилась — текст, походивший на письмо, был написан на совершенно незнакомом ей языке. Решив позже обратится с этим к Шисуи, она отложила листик, вернув глаза на исписанные аккуратным, слегка резким, почерком листы тетради. [Клан Узумаки славится знаниями Фуиндзюцу и алыми, словно кровь, волосами. Но это не единственное, на что способны члены Клана. У нас было множество секретов и тайн, что теперь похоронены в руинах нашей родины. Людям казалось, что они многое о нас знают, но большинство информации — ложь, созданная Предками ради безопасности своих людей. К сожалению, это не помогло, но определенно отсрочило уничтожение нашего Клана на несколько Веков. Но, читатель, ты же не думаешь, что Клан действительно был уничтожен? Признаю, Узумаки активные и веселые, но мы не глупцы, и мы не столь доверчивы, как кажется людям. Наше расположение легко потерять и сложно удержать, а к предательству мы всегда готовы. А то, что весь Мир считает нас уничтоженными — не наша проблема. Наша родина все еще закрыта сильнейшими барьерами, которое за столько времени никто не смог сломать, думаю, это о много говорит, верно? Люди глупы. Раз за столько времени никто даже не заподозрил странностей этой истории. А ведь убедиться в уничтожении Клана смогли только благодаря виду нашей уничтоженной родины, на которую никто даже не смог попасть — наши враги канули в лету, оставаясь погребенными в развалах. И никто ничего не заподозрил, когда барьеры вернулись, накрывая нашу родину после ее уничтожения. Смешно, не правда ли? Я могу только смеяться, наблюдая за уверенностью Шиноби о том, что Клан Узумаки канул в лету. Знаешь почему на нашу родину напали? Они нас боялись, они боялись наших сил и способностей. Даже не зная большинство наших секретов, люди чувствовали нашу силу и опасность. Но кто мы такие, чтобы раскрывать им секреты уничтожения нашего Клана? Пускай они радуются. Пока у них есть такая возможность. А я расскажу тебе о Наследии. Здесь собрано большинство Фуиндзюцу. Но перед тем как приступать к тренировкам, запасись терпением и усердием.] Первая страница дневника больше походила на послание его создательницы. И если некоторые слова девочка не понимала, логику во всем этом Узумаки уловила — ее Клан был невероятно силен и хранил множество секретов, о которых никто не знал, и кто-то уничтожил ее Клан. …Но почему это выглядело так, словно Узумаки сделали все, чтобы в их уничтожение поверили? _____________________ Написано — 20.12.23 г.