на фон: All I Want For Christmas Is You — House Of Heroes Rocking Around the Christmas Tree (From «Home Alone») Remastered — Brenda Lee Boney M — Jingle Bells
— Мы переживем этот новый год без «голубого огонька»? — Густав смотрел на кучу проводов за пыльной разваливающейся тумбочкой, и его выражение лица давало понять, что этот ящик явно безнадежен. — И даже без «Смоки»? — Я обреченно посмотрела на Гошу. Юра с Витей, не выпуская сигарет из зубов, начали хаять Гошу — мол, какой он безрукий, что все надо за него делать и ни с чем таким «элементарным» справится он не может. Густав их всех затолкал в угол и они хохоча начали дурачиться, пока в конце концов Юра не зацепил ногой пресловутые проводки и наша новогодняя мечта полетела на пол. — Теперь точно без «Смоки» — прохохотала Джоанна и бросилась следом в толпу. Я без сомнения хотела присоединиться к этим забавам, но меня больше интересовали конфеты которые Витя принес мне от Деда Мороза. -…бать-копать что здесь творится? — за всем этим балаганом мы не заметили главных гостей этого вечера. Главных — потому что на них лежал груз ответственности за новогодний стол. Серега, Африка, БГ и Люся завалились в комнату с двумя огромными пакетами. Парням не понравилось что происходит какой-то кипиш, а они в нем не участвуют. Люся же просто проигнорировала ситуацию, потому что подобное не редкость. Последняя барбариска решила напакостить и забраться мне в зуб. Тут я словила самую противнючую боль в мире и вместе с этим меня внезапно накрыли неприятные мысли, которыми я недавно делилась с Густавом. Ещё бы не говорить о личном с тем, с кем я делю косметичку. Он сказал, что я дура. Новогодний стол украшал нарезанный кирпичик белого хлеба, бутылка водки и худо-бедно нарезанный Джоанной ананас. Присоединившиеся гости пополнили наш скромный стол вкусностями в виде колбасы, сыра, двух жестянок шпрот и нескольких банок с домашними закрутками. В углу за тумбочкой все ещё валялись Витя, Юра и Джо, а я корчилась из-за конфеты и дебильного зуба, который тетя ещё давно советовала отремонтировать. Витя заметил мое недовольное лицо, и выпутавшись из кучи тел, поставил измученный телик на законное место. Новоприбывшие стали грохотать посудой и возмущаться что без них бы все с голоду сдохли. Ещё обнаружилось что столовых приборов на всех не хватит и Курехин презрительно посмотрел на Густава, который предложил отмечать праздник на этой квартире, а не как планировалось у Сереги. Витя подсел ко мне на диван и смахнул невидимые пылинки с моего свитера, нарочито корча серьезное лицо. Прикосновений его рук заставили меня вздрогнуть и улыбаться как придурошная. — Зуб? — он легко провел рукой по моей щеке. — Ага. — Надеюсь он не поймет что это от конфет, но нет, поздно, он увидел сжатые фантики у меня в руке. — Это не от барбарисок, правда. Он улыбнулся, но в глазах читалась нотка сожаления. Это мои любимые конфеты, как я могла им отказать? Тем более я целый день практически ничего не ела, а тут такой подарок. — Серега, зачем нам столько вина? Это же новый год, а не день рождения Цоя! — Юрик уже кряхтел за столом, проглотив кусочек ананаса. Действительно, пятнадцать бутылок, но зато домашнее. — Урааааааа, вино! — Потянул Витя и крепко-крепко сжал меня своими жилистыми, но мягкими руками. Я чуть было не закашлялась, но радость разделила с ним. Все хорошо, что не водка. Сергей в это время занес из коридора большую ветку ели, уже почему-то украшенную шарами и мишурой. — Серега, где ты это взял? У нас же есть елка — Густав отряхивался от пыли которую они дружно собрали в углу и теперь он поправлял свою белоснежную рубашку и заметил на ней пятно, которое по цвету совпадало с помадой Джоанны. — Я её спер с елки возле ДК и получается зря. — Курехин сокрушился и бросил ветку в прихожей. Типичный Курехин. Ребята почти не удивились этому и дружно посмеивались и подначивали друг друга как обычно. Дело уже дошло до витиных мастер-классов по единоборству, но тут Густав стал всех разнимать и указывать на отсутствие телевизора. Недолго думая БГ предложил настроить радиоприемник. Мы с девочками перешли на кухню, но совсем не для готовки. Стол накрывали парни, а за мясом (?) в духовке приглядывал Тихомиров. Люся начала рассказывать как они с Гошей недавно ходили на выставку современного искусства, а потом она выслушивала возмущения по поводу того, что его картин там нет. Джоанна стала говорить о проведенном времени с Юриком, БГ и Африкой и как круто они свели её новую песню на студии у Вишни. Я видела как Люсе нравится Густав и как она на него смотрит. Это чувство настолько сильное что кажется проходит через всех нас. И Гурьянов всегда тепло о ней отзывается, улыбка и ласковый взгляд очень его выдают. Но, тем не менее, пришла она сюда с Сергеем. Гоша на это вроде никак не отреагировал, он был занят пятном на рубашке. Джоанна с Африкой, кажется, совсем перестали общаться. Не заладилось у них что-то, потому их неловкие переглядки замечают практически все. — Оля, а ты чего? — Спросила Джоанна чуть погодя после того как вышел Игорь. К слову, духовка на этой квартире правда паршивая и никогда не угадаешь, дошло мясо или вовсе сгорело. — Недавно вот задумалась — начала я — смогу ли я жить в таком темпе. Год выдался интересный, не спорю, произошло много хорошего и не очень. Обстоятельства ещё сложились дурацкие. — думаю после моего заявления притихло даже в гостиной. Понимаю что позволила себе достаточно смело высказаться, учитывая что девочки предпочли не говорить о своих проблемах, а поделились счастливыми моментами. А я ляпаю такое. Стингрей поплотнее закрыла дверь, и они с Люсей растеряно посмотрели на меня. Представляю, что они себе надумали. — Согласитесь, — продолжила я — вы тоже не знаете чего хотите. Мы же просто классно проводим время и веселимся на полную катушку ещё с музыкой в придачу. Я не заставляю вас сейчас об этом думать, ни в коем случае, но просто знайте — так будет не всегда. Тут в кухню ворвался БГ, прерывая мой монолог. — Девчат, чего вы там сидите, айда к нам, мы там все накрыли. Кажется своими словами я задела какие-то винтики у них в голове, потому что вышли они из кухни поникшими, хоть и тщательно пытались это скрыть перед остальной компанией. Я кивнула Боре на ванную. Он кивнул в ответ и ушел в гостиную.***
Не знаю чья это квартира, но санузел здесь не характерный для Хрущевок. О, парни кажется настроили радиоприемник — слышу через стенку что-то западное. Ладно Оля, хорошо, что ты хочешь от грядущего года, если не отношения с Витей? Учеба уже пошла коту под хвост, тетя с квартиры выгоняет и я попросту не знаю куда свернуть дальше. Цой в этом не виновен, все свои решения я принимала сама, без оглядки на кого-либо. Хотя может и стоило послушать советы близких людей. А я нет же, все сама, да сама. Ещё и девочкам наговорила какой-то ерунды, ну совсем уже. Они же добра желают мне искренне и изо всех сил. Я помыла руки и посмотрела на макияж, который мне сделала Джо. Стрелки были в порядке, тени не скатались, дермакол на месте. Помаду только съела и губы теперь выглядят зацелованными. «Я просто хочу расслабиться и насладится прекрасным вечером». И здесь мое одиночество нарушено. В ванную вломился недовольный Густав. — Ты тут чего? Фанатки Цоя, как правило, плачут в туалете после концерта. Детка, не спеши. — Гурьянов снял рубашку и принялся тереть её под краном хозяйственным мылом. — Гоша, я только твоя фанатка, что ты выдумываешь? — заявила я, сидя на крышке унитаза. — Опять кукуха стреляет, да, Ольховская? — Густав обернулся и, посмотрев на мои губы закатил глаза. — Ещё и помаду всю сожрала, — мокрыми, мыльными руками Григорий достал из кармана черных брюк помаду цвета переспелой черешни. Я удивленно посмотрела на приятеля, но не сопротивлялась когда он начал нежно размазывать её по губам. Это не мой цвет. — Мне такое не идет. — Панки так не говорят, ты что, совсем рехнулась? — Гурьянов спрятал помаду на прежнее место и поцеловал меня в лоб. Даже не буду вдаваться в подробности для чего она ему. — Новомодные словечки эти, от Джоанны натаскался? — И не только. Эту помаду, например, тоже — он улыбнулся и продолжил тереть рубашку. До нового 1986 года оставалось два часа. Все расселись за стол, который был явно тесен для десяти человек, но Вите и Юре это не помешало взять гитары чтобы подыгрывать радио. Я тихонько присела на стул подле кресла рядом с Курехиным. Волшебства можно не ждать до полуночи, оно начинается, когда мальчики дотрагиваются до гитарных струн. Комната помимо сигаретного дыма наполняется таинством. Витя иногда прикрывает глаза когда поет и улыбается как чудик. Гоша говорит, что это он так делу отдается и это прекрасное зрелище. В промежутке между песнями парням наливали, а те и не были против. Чуть позже Африка сбавил громкость на радио до нуля за ненадобностью. А ребята продолжали играть все что душе угодно, а мы подпевали как могли. Витя своими блестящими глазами время от времени находил меня и я представляла что все эти песни только для меня. Накатывающая тревога постепенно отходила на второй план, а потом и на третий, потому что рядом сидящий Серега подливал вино без конца, причем внимательно следил чтобы мой стакан не пустовал. Вино ещё такое забористое, сладкое и безумно вкусное. До боя курантов оставалось меньше часа, а мы уже изрядно похорошели. Алкоголь мягкой волной накатывал, оставляя легкий румянец на щеках. — Сеня, эта штука у тебя на губах… так красиво, вау. Очень тебе к лицу. — Цой подошел ко мне и не выпуская из рук гитару вытеснил Курехина с кресла. У него на голове были солнцезащитные очки которые упали мне прямо в руки. Он поцеловал меня в щеку и закурил. Витя был изрядно пьян, как и Юра потому гитары сменило радио. — Спасибо — я похихикала как-то несвойственно для себя и посмотрела на Густава, который подмигнул мне и направился к Люсе. К слову, он был без рубашки и даже не думал чем-то прикрывать свой бесспорно сексуальный торс. Джо с Юрой начали пританцовывать под дюран дюран, а остальные курили или перекусывали тем, что видели на столе. — Загадаешь что-нибудь на новый год? — спросил Витя и допил остатки чудесного вина почему-то с неприятной гримасой. — Да. Но это секрет. — Я надела витины очки и взяла кусочек ананаса, который почти никто не ест. Надо извиниться перед девочками. Я скривилась от вкуса ананаса будто от лимона, понятно почему его так плохо едят. — Это просто кабдец, Джоанна! — крикнул из ванной комнаты Густав. — Я буду встречать новый год в засявканой рубахе! — Кажется помада не отстиралась. Джоанна хихикала, прикрыв рот рукой и продолжила танцевать. К ним уже присоединился Курехин с Люсей. — Куранты через десять минут! — оповестил Африка и кинулся к радио. Витя закурил и протянул помятую пачку мне. Я удивилась, потому что раньше он был совершенно против когда Гоша давал прикурить мне заграничные мальборо. До сих пор помню этот недовольный взгляд и желание вырвать бычок у меня из рук. И все же от предложения я отказалась. — Мясо! — Тихомиров ретировался на кухню, попутно кидая недокуренную папиросу в стакан с вином. — Ребят, идите сюда, — Боря стоял возле окна и глядел в бинокль. Мы все кое-как заняли места возле окна, подключив стулья и табуреты. В итоге получилось: радио настроили на голос Горбачева, а в окне дома напротив видели те, кто с хорошим зрением — облик генерального секретаря, с плохим — просто белое пятно. Юра с Курехиным во время торжественной речи дурачились и подталкивали на это Витю, который держал мою руку. Я чувствовала как медленно меня поглощает алкогольный градус. В комнате стало душно, голова закружилась, легкое чувство самозабвения накатывало с каждой секундой больше и больше, и я сжала витину руку чуть сильнее — это кое-как сбалансировало мое состояние. Густав все-таки надел свою несчастную изрядно помятую рубашку, которая была ещё влажной и превратилась в невесть что. Под бой курантов все дружно выкрикивали «С новым годом», «Ура!» и чокались между собой остатками вина в стаканах, а бедный Густав причитал «Сука, новый год в черкашах встречаю!» К слову из закусок осталась одна петрушка которую непонятно где выдрал Бугай с Курехиным как и все что было на столе. Скорее всего, это дело рук БГ хотя они друг друга стоят все. Дальше было решено идти на улицу смотреть салюты. Джоанна достала несколько бенгальских огоньков, Игорь сказал что у него есть хлопушка, а у Люси конфетти. Вот с таким богатством мы дружно высыпались на улицу. Я в последний момент успела нацепить на шею мишуру. Ленинградское небо уже пестрило разноцветными фейерверками на любой вкус и цвет. — Ураааа!!! — поочередно выкрикивали мы. — Мы вышли из дома, когда во всех окнах погасли огни, один за одним, вы видели как уезжает последний трамвай! — Загорланил Курехин и тут же подхватили все, кроме Вити — он хохотал и пританцовывал. Юрик, Игорь и Африка выбежали в одних свитерах, но это не было проблемой, бенгальские огоньки и хлопушка важнее. Я сняла с шеи мишуру и стала прыгать и махать ею. Тихомир пустил в ход вторую хлопушку. Алкоголь, красивый и счастливый Витя ударили в голову ещё сильнее и я накинула мишуру ему на шею, взяла за руки и мы запрыгали с ним вместе. Вокруг нас было так мало людей, а с этого дома кажется вышло только человека три и вдалеке ещё несколько семей преспокойненько наблюдали зарево небесное. Внезапно Цой перестал прыгать и немедленно потащил меня подальше от толпы. — Помнишь мы недавно говорили о твоих беспокойствах? — Мы забежали за дом и направились к выходу со двора. Витя запрокинул шарф с мишурой назад и прокашлявшись закурил. — Так вот, у это чувства есть название — монакопсис что буквально означает сильное чувство того что ты не на своем месте. Когда я смотрю на Цоя, я не думаю ни о каких монакопсисах, в голове у меня только его потертый шарф, который старше нас обоих, взъерошенные грубые волосы так и не поддавшиеся укладке, пальто времен царя гороха и эти сто раз склеенные ботинки с камчатки в которые въелась сажа и пыль. От его слов мне хотелось хохотать неумолимо, я шла и смеялась, а он курил и продолжал: — А свои чувства я могу систематизировать в либеросис — это желание меньше заботиться о мелочах. — Витя уже сам начал смеяться, заплетаясь в словах. — А периодически и вовсе оккиолизм — тут Витя притих и сделал сильную затяжку. -…осознание крошечных перспектив? — подхватила я. — У меня тоже есть эта энциклопедия. — А мне мама со школы принесла — Витя кажется хотел первым поделиться этим со мной, но я все испортила. — Тогда знаешь как называется неосознанное желание посмотреть кому-нибудь в глаза, что одновременно может чувствоваться волнительно и уязвимо? — Опия — мои ноги приятно заныли, щеки зардели и улыбка все никак не сходила с лица. Это ведь присуще и мне, причем уже давно. Мы немного прошли вдоль улицы и остановились возле двух пушистых елей неподалеку от мусорных баков, где стояли высокие снежные сугробы. Цой обхватил меня и кинул в снег таким образом, чтобы я мягко упала на него. — Оляяяяяяя — прокричал Витя в рукав моего пальто. Я не прекращая смеяться высвободилась из его рук и пристально посмотрела в глаза. А чего мне вообще не хватает в жизни? Какого лешего я колебаюсь? У меня почти ничего не осталось кроме Вити. Достаточно посмотреть на него и убедиться, что выбор уже сделан и ничего решать не надо. По факту мы все ищем свое, но не каждый его находит. А я долбанный счастливчик. Какая разница что будет дальше если рядом он? — Ты чего, Есь? — прошептал Витя и я вдохнула запах табака вперемешку с вином. Он редко называет меня по имени. И почему-то мне это нравится. — Я сейчас счастлива на 9,5 из 10, хочешь верь, а хочешь нет. — А как 0,5 добавить? — Витя усмехнулся потому что знал ответ на вопрос. — Вот так, — поцелуи посыпались на мягкое и замершее лицо Вити один за другим, лоб, нос, щечки, губы — я не пропускала ни один сантиметрик — Витя, спасибо тебе за тебя! — я сильно-сильно прижала его к своей груди. Ни секунды не хочу думать что его может не быть в моей жизни. — Ещё пару минут и может я перестану быть совсем — Цой закашлял и попытался вылезти из моих крепких объятий. — Я смотрела на него глазами влюбленной девочки, которой и являлась. — В полночь я загадал тебя и вино. Не думал что так быстро исполнится. Вообще сюда подошел термин из той энциклопедии, но я все забыл. У меня теперь тоже 10 из 10. — Мое желание, как видишь, тоже сбылось. — Я хотела заплакать от переполняющего меня счастья. Но вместо этого я улыбалась и смотрела на новогоднее небо, где вдалеке ещё гремели эхом салюты, а в воздухе стоял аромат сожженных бенгальских огней и петард. Взявшись за руки мы какое-то время просто лежали в сугробах, а чуть погодя Витя предложил пойти поздравить его родителей. Цой немного расстроился что мы пришли к родителям с пустыми руками. У него в кармане была пара монеток, а у меня три ириски, но его родители добродушно нас приняли, усадили за стол и даже с собой еды дали. Витя уже сделал для них подарок — занялся любимым делом, которое пока не приносит баснословных денег, но доставляет ему удовольствие, а им дает повод для гордости сыном. Посетив родителей мы отправились бродить по закромам снежного Ленинграда. По пути нашли отличную ледяную горку и сразу решили её опробовать. Она располагалась в жилом секторе, прямо во дворе, а мы так хохотали и кричали что я иногда осматривалась, а не идет ли кто нас ругать за нарушенный сон. Уставшие, холодные и мокрые, но безумно счастливые и нахохотавшиеся, мы вернулись к месту откуда начали 1986 год. Перед входом в подъезд Витя хотел закурить, но все спички промокли и поломались. И тут я вспомнила, что не сделала Цою самый главный подарок, который хотела преподнести аккурат в полночь. Я достала из внутреннего кармана электрическую зажигалку и с довольным видом протянула парню. — С новым годом, Вить. Цой не сразу сообразил что это, но когда он поднял голову и посмотрел на меня темно-карими счастливыми глазами — до него моментом дошло. Внутри меня опять ликовала маленькая девочка, но и в тоже время она была недовольна девочкой с дырявым чердаком. Он поцеловал меня очень нежно и любимо, да так что я просто оцепенела. Легкость, невесомость и эфирность заполонили мое тело и я даже забыла про свои обветренные потрескавшиеся губешки которые покрывали нежные губы Цоя. Я хочу чтобы Витя был частью моей жизни. И рок. И «кино» и все все все. Витя был счастлив, а я смотрела на него и хотела делать его счастливым всегда. — И тебя с новым годом, Еся — Цой радовался подарку так искренне, даже не зная его печальной истории. Тетя думала что я украла зажигалку чтобы подкуривать косяки, как в свое время делала мать. Но я полагаю, что она обходилась простыми спичками. Витя совсем забыл про папиросы. Вместо этого мы танцевали вальс, обнимались и целовались возле нашего подъезда с пакетом еды в руках.***
Зайдя в квартиру мы тихонько сбросили промокшую одежду в прихожке и осторожно прошли в гостиную. Картина там развернулась следующая: Бугай, Серега и Боря дрыхли на кресле в обнимку, на полу возле елки скукожились Игорь с Юриком, на диване полусидя спал Густав с Люсей, в непонятно чей розовой майке-топике. На столе стояла грязная посуда, пустая бутылка водки и одинокий кусочек пресловутого ананаса. В целом, обстановка бывала и хуже. Мы с Витей сдерживая смешки решили пройти на кухню, но немного настороженно потому что оттуда были слышны шорохи. Возле духовки на табурете сидела Джоанна в Юриной футболке и беспечно поедала угольки, которые были когда-то курицей. Увидя нас она застыла и на мгновение возникла пауза, после которой Витя медленно достал из пакета завернутую в газету полутушку цыпленка табака, которую передала нам тетя Валя и протянул Джо. Сверток пропитался жиром, пропах чесноком да и наверняка подмерз, но Стингрей это ничуть не оттолкнуло. Она несмело протянула руку — в её глазах разгорелся азарт. — Я не ела мясо 4 месяца — прошептала Джо набивая рот мясом — пожалуйста, не говорите никому. — Не беспокойся, милая об этом никто не узнает, — шепнула в ответ я, и толкнула сдерживающего смех Витю к выходу из кухни. Джо моя подруга и я ни за что не проболтаюсь. Да и Витя не расскажет, даже если смеется больше всех. — Там ещё две тараньки в пакете — просмеялся почти в полную Цой, хотя и я сама еле сдерживалась и почти бегом вышла из комнаты. Стараясь как можно меньше греметь, мы перешли в ванную комнату, чтобы там отхохотаться вдоволь. — Во дела — произнес Витя и сел на краешек ванны. Джоанна пыталась быть вегетарианкой. Но как показывает опыт — это совсем не просто. Я улыбаясь подошла к Цою. Здорово мы накачали животы смехом. Одной рукой Витя притянул меня к себе, а другой стал рассматривать зажигалку, выудя её из бокового кармана джинс. На ней были вычерчены знаки, символизирующие восточную культуру — сосна с одной стороны и свастика с другой. Витя искренне восторгался, что у него есть такая здоровская вещь и одновременно осознавал как сложно её достать, сколько она стоит и есть не у каждого как джинсы-варенки, а самое неприятное, что чаще всего ему не по карману мои подарки. — Интересно, сколько смен в камчатке надо отпахать, чтобы купить такие? — темно-карие глаза с интересом глядели на меня. — А я вот думаю, каким хорошим человеком надо быть, чтобы такие вкусные конфеты мне дарить? — я запустила пальцы в его волосы и еле коснулась губами лба, оставляя почти незаметный след от помады. Надо заприметить этот оттенок у Густава, ой или у Джо? — Нет толку от этих конфет, только зубы твои порчу — понурился Витя. — Расскажи лучше, что значат эти символы? — я указала пальцем на позолоченную сосну. Витька слушал меня и улыбался, затем опустил голову, и недолго думая выдал: — Сосна, значит, символизирует духовную стойкость, мужество, сдержанность, постоянство и долголетие. А свастика, в своем истинном значении, связана с культурой солнца. Позолота, она же желтый цвет — в восточной культуре обозначает долголетие. Я гладила Витю по непослушным чернушным волосам и внимательно его слушала. Это его излюбленная тема — почти наравне с искусством. А вообще все чем занимается Цой можно причислять к искусству. — Это из той самой энциклопедии? Витя кивнул, и улыбаясь покрутил зажигалку между пальцев.