IAMX — Aphrodisiac
Это просто игра: Лэнс делает вид, что искренне оскорблён, Кит делает вид, что нападает. Эфир за эфиром перед тысячами зрителей они разыгрывают саркастичного хищника и глуповатую, но миленькую жертву. По какой-то причине их перепалки имеют успех, и если так пойдёт дальше, контракт, возможно, продлят на второй сезон — если он будет. — Что ты несёшь, Когане? — Каламбур не для твоего маленького мозга, Макклейн, — с отработанной снисходительностью усмехается Кит, и Лэнс очень натурально взмахивает руками. — Эй, этого не было в сценарии! Знаешь, что, мистер? Погоди только, пока я избавлюсь от этих узких брюк! Вот увидишь, твою задницу от пенделя ничто не спасёт! — Не очень-то хочу видеть тебя без брюк, уж извини. — Кит ухмыляется. Его реплику встречают нестройными аплодисментами и смехом. — Лучше вспомни, что у тебя дальше по тексту, глупышка. Лэнс пихает его в бок, делая вид, что просматривает лист с репликами. В отличие от Кита, который половину шоу импровизирует, Лэнс всегда помнит текст наизусть. В шоу «Нескучное утро» всего понемногу: лотерея, пять минут с очередной полузабытой знаменитостью, юмористические ролики и рецепт завтрака от кулинарного гуру. Последний, в отличие от ведущих, никогда не повторяется; вероятно, скоро у него будет сольное шоу. У Кита надежд на успех куда меньше, но прямо сейчас, несмотря на заезженный образ и необходимость унизительно шутить, Киту всё равно нравится его работа. Всё происходящее перед камерой… заводит. И только поэтому после съёмок раз за разом повторяется совсем другая игра. — Ты сам говорил, что хочешь от них избавиться. — Так торопишься получить пендель? Вне съёмочной площадки уже Кит становится объектом едких шуточек и подначек, а Лэнс расцветает в саркастичной улыбке. Ему идёт. — Только не помни, Дорис нас убьёт, — шепчет он, расстёгивая ремень. Кит отбирает у него пряжку, вытягивает из петель шершавую полоску кожи, наматывает пару витков на кулак. Лэнс выгибает бровь, глядя сверху вниз. — Оу. Что сегодня? — Ничего особенного. — Кит перебрасывает конец ремня во вторую руку, растягивает у Лэнса за спиной. В зеркале их общей гримёрки, маленькой и тёмной, как положено начинающим ведущим малопопулярного шоу, отражается смуглая поясница Лэнса, перечёркнутая узкой светлой линией. — Скажи, если не хочешь. — Что я, ханжа, что ли? — Лэнс опирается ему на плечи и сдёргивает с его волос резинку. Это он предложил Киту делать хвост для съёмок, и Кит всё ещё уверен, что у Лэнса какие-то проблемы с длинными волосами. Такие же, как у Кита с тощими парнями. — Давай. Одна проблема у них общая — они хотят популярности, хотят, чтобы ими восхищались, хотят, чтобы у них были деньги на крутые тачки и особняки в Малибу. Хотят, чтобы за ними охотились репортёры и чтобы красивые парни дрочили на их фотки. Может, однажды всё так и будет, но на сегодня лучшее, что их ждёт, — очередной быстрый секс без обязательств и немного болтовни, чтобы расслабиться, прежде чем каждый отправится домой к обычным скучным делам вроде учёбы. Чёртов стул шатается; Кит придвигается на нём вплотную к стене и упирается пятками в пол. Стягивая брюки прямо у него перед лицом, Лэнс виляет задницей. Появись у него хоть крошечный шанс сделать карьеру на телевидении через постель, он уже сиял бы ярче всех звёзд Америки; увы, от них с Китом требуют совсем другое — обаяние, сообразительность, хорошую дикцию, ухоженную внешность, готовность выкладываться на полную катушку и много, много что ещё. Но таланты Лэнса не должны пропадать зря, поэтому Кит с готовностью их поощряет. Потянув за ремень, он прижимает Лэнса животом к своему лицу, обводит языком пупок, скользит ниже, к аккуратно подбритому лобку, ласкает губами основание члена. Они всё ещё не любовники, им просто надоело спускать в кулак в душе, — но Кит считает, что любой, кто лёг с ним в постель (или сел к нему на колени, или как угодно ещё занялся с ним сексом) должен получить максимум приятных ощущений. Да и, чего греха таить, ему нравится доставлять удовольствие, а Лэнс стонет так, будто Кит лучший любовник в мире. — Ну, — капризно просит он, наводя у Кита на голове бардак, потому что его руки ни на секунду не могут оставаться без дела, — сколько можно… Он вытаскивает из заднего кармана брюк саше со смазкой. Пару раз они забывали это добро в костюмах для съёмок, но Дорис ничего не сказала. Может, не заметила или вытрясла в прачечной вместе с обёртками от жвачек и прочим мусором, который ведущие забывают повсюду. Кит поднимает растянутый ремень вверх, почти до лопаток задирая ярко-синюю рубашку. — Красиво, — задумчиво говорит он. — Это что, комплимент? Когане, мы с тобой договорились… — сварливо начинает Лэнс, смазывая себя, но замолкает, едва Кит поднимает глаза. — Ах да. Это же ты. Я даже не в твоём вкусе. Кит перехлёстывает ремнём его плечи и дёргает вниз, опуская к себе на колени. Лэнс смотрит приоткрыв рот — может, хочет возмутиться, но передумывает. Вместо этого он зажимает зубами уголок упаковки с презервативом и, красуясь, медленно поворачивает, чтобы оторвать уголок. Он умеет быть эффектным, этого не отнять, но Кит не ведётся, указывает взглядом вниз, напоминая, что времени мало. Закатив глаза, Лэнс расстёгивает его брюки, высвобождает член — а дальше всё по отработанному сценарию. Кит спускается ниже на стуле, приподнимает Лэнса, нащупывает пальцами смазанный вход — Лэнс начинает кусать губы уже на этом месте, — без прелюдий прижимает головку члена, обводит по кругу. Вздохи Лэнса становятся судорожными, а сам Лэнс — податливым и мягким, как будто все его резкие углы на время секса сглаживаются. Кит не знает, происходит ли с ним самим что-то подобное, каким он становится в такие моменты. Судя по отражению в зеркале, даже в лице не меняется. Или ему так кажется. — Как думаешь, контракт с нами продлят? — спрашивает он задумчиво. — Охуенно романтичный вопрос! — Мы всего лишь друзья с бонусами. — Тогда ради нашей дружбы, подожди хотя бы, пока я кончу! — Лэнс зажимает ему рот ладонью и медленно опускается до упора. На скулах у него вспыхивает румянец. — О… да, вот так… Кит цепляет его ремнём под ягодицы, тянет вверх. Лэнс вздыхает громче, возвращает вторую руку ему на плечо и пускается в скачку. Подмахивать на таком стуле — паршивая идея, но Кит слишком сильно завёлся. Трахаться с Лэнсом приятно и безопасно, он точно не сделает фигни, так что можно расслабиться. А когда Кит расслабляется, у него моментально выключается мозг. Вот он был язвительным хищником — и вот он просто одинокий двадцатилетний парень, у которого никого нет, и каждое прикосновение для него что-то вроде подарка. Он прикрывает глаза, прижимаясь щекой к руке Лэнса, обматывает ремень вокруг ладони ещё на оборот, обхватывает Лэнса за талию и заставляет немного откинуться назад, чтобы поменять угол. Лэнс охает, выстанывает что-то порнушное и пытается шире развести колени — но узкие брюки на то и узкие, чтобы у него не получилось. — Да, так, — хрипит он сквозь зубы, двигаясь всё яростнее, и гнётся у Кита в руках. — Да… да… Перед оргазмом его голос становится другим — нежным, тягучим, и Кит ел бы его как суфле, будь хоть немного влюблён. Он сам выдыхает хриплое «да» Лэнсу в грудь, когда кончает, и чуть не царапает щёку о пуговицу на его рубашке, так Лэнс на него наваливается и так выгибается, охая и задыхаясь. Он всегда шумный, подвижный и отзывчивый, что в сексе, что на площадке, что в обычных разговорах, но сегодня — больше мягкий. — Эй, — отдышавшись, спрашивает Кит и бросает ремень, чтобы похлопать его по спине. — Что случилось? — Мой краш, — говорит Лэнс, и член Кита всё ещё в нём, но беседа уже перешла в полностью дружеский тон, — он сегодня здесь. Как думаешь, у меня есть шанс? — Всегда есть шанс, — говорит Кит. — Попробуй. Подойди к нему и просто будь Лэнсом Макклейном. Не из «Нескучного утра», а собой обычным. — Вдруг я ему не понравлюсь? — Лэнс упаднически вздыхает. Кит уверен, он выбрал самого неотразимого парня на телевидении только ради таких вздохов. — Что мне тогда делать? — Ничего. Зачем тебе парень, которому ты не нравишься? — Мне бы твою логику, — фыркает Лэнс и всё-таки встаёт — и с его члена, и с колен заодно. Кит встаёт тоже, отворачивается спиной, чтобы поправить брюки. Время возвращаться к привычной одежде и привычным манерам. — И потом, почему ты ей не следуешь сам? — Потому, — говорит Кит через плечо, — что ему нравлюсь не я, а Кит Когане из «Нескучного утра». — Откуда ты знаешь? Ты что, спрашивал? — Если бы ему нравился настоящий я, он бы не избегал меня, разве нет? — Он странный! — отмахивается Лэнс, рассматривая себя в зеркале. — Не бери в голову. Может, у него просто проблемы с коммуникацией. Кит вспоминает слова Лэнса, когда сталкивается с ним в коридоре. С ним — с Мэттом Холтом, сценаристом их шоу и автором всех унизительных шуточек. И Кит бы себе соврал, что он не странный — он странный, именно поэтому Кит здесь, делает вид, что столкнулся с ним случайно, хотя на деле лишние полчаса ошивался в коридоре недалеко от площадки и следил, куда он пойдёт. — Привет, — говорит Кит, стараясь быть деликатным, и прокашливается. Мэтт смотрит на него из-за блестящих очков, и его немного отсутствующий взгляд завораживает. Кит не знает, чего хочет. Поболтать, секса, пить бабл чай на свидании или всё сразу. Его просто тянет раз за разом сталкиваться в коридоре, задавать бессмысленные вопросы и оказываться рядом по десяткам других идиотских причин. И его самого это начинает бесить. — Как сегодняшний эфир? — Вы были в ударе. — Мэтт делает паузу, как будто собирается продолжить, и Кит ему верит — зря, как и каждый раз. Потому что каждый раз Мэтт поступает одинаково. Он съёбывает. Сколько бы Лэнс ни подначивал Кита за сквернословие, порой самое точное слово — то, которое в эфире приходится заменить на гудок. У этого стремительного бегства нет ни одной причины, кроме очевидной — симпатия Кита невзаимна. Может, Мэтт его не переваривает по каким-то личным причинам, может, у него просто слишком много других дел. В любом случае, думает Кит, стиснув кулаки в карманах куртки, у Лэнса с его неприступной телезвездой определённо больше шансов.***
Едва ли можно сказать, что невзаимная любовь — это больно. Скорее, обидно. По крайней мере, когда Кит мокнет под дождём на автобусной остановке, он не чувствует ничего, кроме обиды. Он с самого начала знал, что это плохая идея — кого-то приглашать на свидание. Не сложилось с другим парнем, но злится Кит почему-то на Мэтта. Мог бы проявить хоть немного доброжелательности. Рассыпает же он улыбки всем остальным, пока Кит умирает от ревности. Кит говорит себе, что справится, но эта мелочь из таких соломинок, что ломают верблюду спину. После второй сигареты Кит всё ещё чувствует себя уничтоженным. И он делает то же, что и всегда в последние несколько месяцев, — звонит Лэнсу. — Что стряслось, чувак? — без предисловий спрашивает Лэнс, потому что Кит никогда не звонит без причины. — Или ты снова рядом с моим домом и хочешь узнать, чего я хочу пожрать? — Я приеду? — спрашивает Кит — и мысленно благодарит Лэнса до бесконечности за короткое: — Лимонные дольки и оливки с анчоусами. — О господи! — восклицает Лэнс, когда Кит появляется на пороге его квартирки, и, буквально силой отобрав банки с подношениями, сдёргивает с него мокрую толстовку. — Скорее иди в душ! Я сейчас принесу полотенце! Кит повинуется беспрекословно. Горячая вода всё делает лучше. Ненамного, но лучше. Из ванной Кит выходит менее обиженным, но всё ещё пригруженным, и некоторое время смотрит, как Лэнс крутится на стуле, поджав под себя одну ногу, и вылавливает из банки последнюю оливку. — Выкладывай, — требует он. Кит садится на край продавленной кровати — в этой чёртовой квартире всё продавленное, шаткое, кривое, раздолбанное, и у Кита никак не дойдут руки починить, — опускает голову, чтобы отгородиться мокрыми волосами, и говорит: — Он не пришёл. — Мэтт? — недоверчиво переспрашивает Лэнс. Кит мотает головой. — Господи, — вздыхает Лэнс с интонациями сочувствующей бабули. — Пусть валит. Не знает, что потерял. Киту так сильно нужно его участие и тёплые пальцы, зарывающиеся в волосы на макушке. Лэнс весь такой тёплый и участливый, а Киту так холодно одному, что он вслепую протягивает руки и прижимает Лэнса к себе. Утыкается лбом ему в ключицы и говорит себе, что это пройдёт. Всё однажды проходит. И обида тоже. — Всё будет хорошо, увидишь, — обещает Лэнс, похлопывая его по спине. — Ну. Ну. Хочешь, я сам поговорю с Мэттом? — Я могу поговорить с твоей звездой, — предлагает Кит. Лэнс вздрагивает, задумывается на мгновение и убито вздыхает. — Дурацкая идея, — соглашается он. У них всё ещё никого больше нет, кроме друг друга. — Я не знаю, что делать, — говорит Кит, бережно придерживая Лэнса за бёдра. — Я не умею нравиться людям. Лэнс с вялым интересом смотрит на него из-под потяжелевших век. — Да ну? — ехидно переспрашивает он. — Я серьёзно. — Кит сжимает его член в кулаке, гладит по всей длине, то напрягая, то расслабляя пальцы, как Лэнсу нравится. — Я же не могу просто до него доебаться. — Что тебя остановит? — Лэнс закидывает голову, улыбается, подаваясь к его рукам. В отличие от Кита, каждую ласку в свой адрес он считает справедливой и обоснованной, и Кит не совсем понимает, как это работает, но ему хочется давать больше. — Если ты считаешь, что ему нравится другой Кит, просто проверь. — Думаешь, сработает? — хмурится Кит. Лэнс тыкает его пальцем в грудь. — Я позволяю тебе трепаться в моей постели о другом парне только потому, что сегодня форс-мажор, ясно тебе? — Скажи, что обиделся, — передразнивает Кит, раскачивая его сильнее. Лэнс стонет громче, откидывается назад, трётся о него ягодицами; он, в отличие от Кита, чувствует что угодно, кроме обиды. Кит не уверен, умеет ли Лэнс вообще обижаться. — Мне извиниться? Лэнс смотрит свысока и задирает нос. — Пока твой член во мне, я не потерплю… — начинает он озвучивать условие, которое они каждый раз нарушают. Ухмыльнувшись, Кит подхватывает его под задницу и переворачивает на спину. Лэнс охает так, будто из него вышибло весь воздух, выгибается, позволяя Киту вбиваться в себя в полную силу, тереться о него, растягивать и прикусывать отвердевшие соски. Да, они всё ещё друзья, именно поэтому Кит хочет, чтобы Лэнсу было хорошо. И он знает, как сделать хорошо. Как сделать, чтобы Лэнс вскрикивал на выдохах и стонал на вдохах, чтобы на его щеках вспыхнул румянец, а ресницы стали влажными. И если парень, в которого Лэнс втрескался по уши, не сможет сделать ему хотя бы так же приятно, Кит его отпиздит. Потому что Лэнс его друг и потому что с ним Кит чувствует себя согревшимся — не только телом, но и тем, что внутри. Как бы эту штуку ни называли. Лэнс в этот раз не вырывается из объятий, позволяет Киту лежать рядом и перебирает его волосы, и Кит за это готов притащить ему сколько угодно оливок и лимонных долек. Может, и не нужна ему эта сраная любовь.***
IAMX — Volatile Times
Катастрофа, как и положено, случается неожиданно. В коридорчике у студии Лэнс обсасывает лимонную дольку — и только потому теряет бдительность, а Кит после эфира весь в своих мыслях и замечает угрозу только в последний момент, когда предупреждать уже поздно. — Лэнс Макклейн, — тщательно, будто смакуя звуки, проговаривает Лотор, и Лэнс буквально тает под его взглядом. Он бы стёк на пол прямо здесь, если бы мог, но на нём костюм от спонсоров, на который даже не дышать не стоит. — Удачный эфир. — С… спасибо, — лепечет Лэнс и запихивает лимонную дольку как можно глубже за щеку. — Я… мы… — Найдётся полчаса на кофе? — Звучит как предложение, от которого лучше не отказываться. Кит не может понять, что скрывается за его ровным тоном. Может, какая-нибудь подстава. Но и это — всё ещё больше, чем Кит может ждать от предмета своей симпатии. — Я угощаю. Лэнс, кажется, обрушивается внутри. Он даже не сразу соображает кивнуть. — Я… да… — Он облизывает губы и суёт Киту полупустую банку с мармеладом. — Куда пойдём? Лотор указывает в сторону пафосного студийного кафе, где по пропуску Кита могут разве что сделать кофе со скидкой пять процентов, а по пропуску Лотора, наверное, к охлаждённому шампанскому и свежайшим мидиям предложат ещё бесплатный минет от администратора. Лэнс смотрит на освещённый зал за сияющими стёклами как на врата рая — и этого мгновения ему достаточно, чтобы взять себя в руки. — Без проблем. — Он расплывается в улыбке и расслабленной походкой отправляется туда. — У тебя есть любимый столик? Кит остаётся один на один со своим изумлением — и едва не пропускает Мэтта, который спешит мимо. На этот раз даже выслеживать не пришлось. Сложно объяснить, что двигает Китом, когда он заступает Мэтту дорогу и вместо того, чтобы неловко завязать разговор, хватает его за локоть. Кит Когане из «Нескучного утра» включается сам собой. — Если попрошу померить очки, будет считаться за подкат? — грубовато спрашивает он — и настоящий Кит, немного застенчивый и точно не собиравшийся начинать вот так, обмирает внутри. — Или сразу предложить завтрак в постель? Он не ждёт эффекта — но эффект грозит обрушить его внутри так же, как Лэнса обрушило предложение Лотора. Мэтт не пытается съебать, как делает всегда, не пытается даже вырвать руку, хотя они с Китом не то чтобы хорошо знакомы и не то чтобы плотно работали вместе, и это первый раз, когда они так близко, и первый физический контакт. Мэтт смотрит Киту в лицо, будто ждёт чего-то ещё, чтобы принять решение, отвечать или нет, и Кит снова чувствует эту жгучую, нелогичную, ничем не мотивированную обиду. Если Мэтту нужен мудак из утреннего шоу, он его получит. — Что ты чувствуешь, когда придумываешь для меня все эти шутки? — спрашивает Кит, наклонившись так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Он сам знает, что его несёт, и что потом он, возможно, пожалеет, но ему плевать. Он хочет вырвать из себя это дерьмовое чувство, о котором никогда не просил, и жить дальше. Может, влюбиться в кого-то нормального. Как-то же другие люди это делают, значит, и он сможет. — Тебя что, заводит, когда я тупо шучу? Он думает, что после этих слов выпрямится и уйдёт, и больше никогда не заговорит с Мэттом снова. Он почти готов это сделать, но Мэтт стискивает в кулаке узел его дорогущего галстука и, быстро облизнув пересохшие губы, говорит: — Да. Что-то у Кита внутри медленно и неотвратимо оседает, как подорванный небоскрёб. Саркастичный хищник Кит Когане выключается так же быстро, как включился, но это уже не имеет значения. Потому что Мэтт улыбается, подсовывая пальцы под воротник его рубашки, и продолжает: — Обожаю завтраки в постель. — Тогда я хочу пригласить тебя на свидание, — выдыхает Кит ему в губы. Тело кажется чужим, потому что Кит парит где-то под облаками, и ему всё равно, какой у них будет секс и будет ли он вообще. — Куда ты хочешь. Я… Мэтт прижимается губами к его дрожащим губам, и Кит первый раз в жизни закрывает глаза во время поцелуя.***
— У меня есть предложение, — начинает Лотор сразу в лоб, и хотя Лэнс знает от других о такой его манере, всё равно она его застаёт врасплох. — Сразу замечу, ты можешь отказаться. Официантка ставит перед ними тарелочки с пирожными и облизывает Лотора взглядом, будто только и мечтает снять с него костюм. Лэнс чувствует себя пустым местом — и с мстительным удовольствием наслаждается тем, что Лотор смотрит только на него. Разочарованная, официантка оставляет их наедине. — Сначала расскажи, что за предложение, — улыбается Лэнс. У Лэнса Макклейна из «Нескучного утра» всегда получается приятная улыбка и заинтересованный взгляд, словно он от каждого человека ждёт чего-то волшебного. У Лэнса-просто-Лэнса руки тряслись бы от ужаса налажать в разговоре и глаза были как у испуганного оленя, потому что он до сих пор не может поверить, что по-настоящему. — Может быть, я всю жизнь только его и ждал. Лотор приподнимает уголок губ в лёгкой улыбке. Выглядит горячо в сочетании с тяжёлым, требовательным взглядом. Лэнс с трудом удерживается от того, чтобы ослабить галстук. Будет выглядеть как поражение, а он настроен только на победу. — Ты, наверное, знаешь, что у меня есть автошоу. — «До винта»? Да. Я фанат. — Я знаю, — снисходительно сообщает Лотор и, небрежно перебросив волосы за плечо, подносит к губам чашечку эспрессо. Лэнс не прикасается ни к своему латте, ни к пирожному. Он напряжён, как гончая в предвкушении добычи. — Я открываю третий сезон. Мне нужен ведущий. Ведущие. Лэнс вопросительно приподнимает брови. — Хватит просиживать штаны в идиотской утренней передаче, — продолжает Лотор с полным равнодушием к студийной этике, делает глоток и прижимает к губам салфетку. — Я знаю, что ты можешь больше. — В чём подвох? — спрашивает Лэнс. Он не из тех ребят, кто верит в золотые горы за просто так. Да, он хорошенький, но не настолько, чтобы соблазнить такого воротилу. Лотор делает только то, что ему выгодно, только поэтому он всего и добился. — Второй сезон скатился в дерьмо. — Это Лотор тоже озвучивает равнодушно. — По многим причинам, которые нет смысла сейчас озвучивать. Я не планирую много инвестировать. Мне нужны молодые ведущие, которые ещё не намозолили зрителям глаза. Харизматичные, сексуальные, весёлые. Вы с Китом мне подходите. — Постой, — Лэнс подаётся вперёд, — Кит, что, уже согласился? И мне не сказал? — Он согласится, если согласишься ты, — усмехается Лотор, и Лэнса дёргает, как от разряда, когда он касается его щиколотки носком ботинка. — Я знаю, что вы дружите. Знаю, что трахаетесь. Знаю, что хотите стать знаменитыми. Все хотят. У вас неплохие шансы. — То есть снова тупые шутки и подначки на камеру? — Шутки будут нормальные. — Лотор морщится так, будто ему пришлось посмотреть все выпуски «Нескучного утра» в один присест, и процесс ему не понравился. — Мэтта я тоже заберу. Он здесь впустую растрачивает свой потенциал на низкопробный юмор, только потому что… неважно. Я работал с ним раньше. Ему нужно немного вдохновения и смена обстановки, чтобы снова прийти в форму. На его чутьё и юмор в моём шоу основная ставка. — Звучит привлекательно, — Лэнс закусывает губу, глядя на Лотора из-под ресниц, — но почему я должен согласиться? — Потому, — Лотор фыркает, и вот это уже похоже на нормальную улыбку, — что в этом шоу из двоих ведущих не ты будешь тупым.***
— Я не думал, что свидание случится так быстро, — нервно усмехается Кит, дёргая ворот футболки. Его всё ещё потряхивает после разговора в коридоре, хотя он успел переодеться, выпить воды и поторчать в туалете, брызгая себе в лицо из-под крана. — Это ещё не свидание. — Мэтт садится рядом, ставит на столик два стаканчика кофе и снимает круглые очки. В кафе на первом этаже студии шумно, но, к счастью, съёмочная группа «Нескучного утра» уже разошлась, так что никто не смотрит в их сторону. — Хотел с тобой поговорить кое о чём. Может, ты после этого не захочешь со мной встречаться. Киту его предположение кажется фантастическим. Губы всё ещё горят от быстрого поцелуя, и сердце колотится как безумное. Что за хрень, раньше такого не случалось. — Говори, — еле разлепив губы, просит Кит. Мэтт двигает к нему стакан с кофе. Снимает пиджак, аккуратно кладёт рядом на диван, и Кит прилипает взглядом к его плечам, обтянутым белой рубашкой, и полоске кремового галстука под воротничком. — Я увольняюсь. Несколько секунд Кит смотрит на него, пытаясь осознать эту короткую фразу. — Сезон заканчивается. — Мэтт прокручивает стаканчик перед собой, задумчиво глядя, как оседает пенка. — Я не хочу продолжать работу над «Нескучным утром». По большому счёту, оно мне нравится только из-за вас с Лэнсом, а… Неважно. Оно дерьмовое, глупо думать, что я этого не вижу. Его, скорее всего, закроют. Из его уст это звучит хуже, чем у Кита в голове. Кит берёт кофе, делает большой глоток, ещё один. Легче не становится. — Я перейду в другое шоу. — Мэтт наконец поднимает на него глаза. — Как только закончу со сценарием для «утра». Я бы хотел снова работать с тобой, потому что… Он молчит так долго, что Кит не выдерживает. — Потому что тебе нравится смотреть, как я нападаю на Лэнса?.. — Потому что мне нравится смотреть на тебя. И это единственная причина, почему я ещё здесь работаю. Кит ставит стаканчик на стол и отодвигает подальше, чтобы не расплескать. Голова пухнет, будто каждое слово Мэтта слишком большое, чтобы там поместиться. — То есть… всё это время… — Он сглатывает и с трудом продолжает: — Моя симпатия была взаимной? — Симпатия? — Мэтт удивлённо наклоняет голову к плечу. — Разве ты заговаривал со мной не из вежливости?.. Кит устало вздыхает и накрывает ладонью его руку, лежащую на столе. — Как ты относишься к сексу до первого свидания? — спрашивает он. Округлив глаза, Мэтт заходится смехом и двигается ближе, и Кит, как во сне, обнимает его за плечи. — Секс и есть свидание, — шепчет Мэтт, поворачивая его к себе. Кит тонет в его глазах, какой бы чудовищно банальной ни была эта метафора. — Надеюсь, предложение завтрака в постель ещё в силе?***
Лэнс будит его звонком на следующее утро. На любого другого Кит бы вызверился и сбросил, но Лэнс тоже никогда не звонит просто так, поэтому Кит выбирается из-под руки Мэтта и голым крадётся на кухню. — Да, — отвечает он, прикрывая динамик ладонью. — Что-то случилось? — Я думал, уже не возьмёшь, — хихикает Лэнс. Голос у него нервный. На Кита обрушивается сразу сотня дурных предчувствий. — Извини, что вчера так свалил. — Ничего, — ворчит Кит и зевает в кулак. — Это что за тон? — подозрительно интересуется Лэнс. — Свидание удалось? — Мэтт у меня. — Кит понижает голос. — Я… мы поговорили вчера. — О боже! — выдыхает Лэнс. — Поздравляю! Как всё прошло? Он хоть не совсем безнадёжный? Ну, так, объективно, если сбросить со счетов, что ты влюблён в него по уши? Он тоже шепчет, и Кит начинает что-то подозревать. — Постой, — говорит он, — ты кого-то разбудить боишься? — Да, — самодовольство Лэнса разве что из трубки не льётся, — я у Лотора в хоромах. На самом деле, до него отсюда не доораться, но вдруг везде прослушка, жучки или что-то такое. Я бы не удивился, он же всё про всех знает. — Боже, — фыркает Кит, — ты его соблазнил? — Скорее, он меня. — Лэнс переходит на шёпот. — Но это потом. Тут такое дело… Лотор своё шоу про тачки перезапускает, и ему нужны ведущие. Он предложил мне контракт, когда закончится «Нескучное утро». — И ты согласился? — нетерпеливо спрашивает Кит, стараясь игнорировать пухнущее внутри чувство потери. — Я сказал, соглашусь, если согласишься ты. — Лэнс! — рявкает Кит. — Или ты прямо сейчас согласишься, или я… — Кит, — Лэнс шикает, прежде чем Кит успеет на него наорать, — послушай, мы же команда. Я не хочу сниматься без тебя. По крайней мере, прямо сейчас. Потом мы, может, разойдёмся как ведущие, но у нас же хорошо получается. Правда?.. В его вопросе столько надежды, что Кит сдаётся. — Я бы тоже хотел с тобой сниматься, — признаётся он. — Я… мне кажется, мы сработались. — Тогда давай вечером встретимся где-нибудь, и я тебе расскажу, что тут поразнюхал, а ты мне расскажешь, что там с Мэттом! — Лэнс бросает трубку, не соизволив дождаться, пока Кит ответит. Типичный Лэнс, в общем-то. Кит говорит себе, что обо всех новостях подумает потом. Прямо сейчас у него есть кое-что важнее, чем далёкие планы стать знаменитым телеведущим. Он забирается под одеяло, двигается ближе к спящему Мэтту и утыкается носом ему в затылок. Вот дерьмо, ему никогда не нравилась эта сраная нежность и ебучие ласковые словечки во время секса, но он всё ещё будто парит отдельно от себя самого, и мысль о том, как Мэтт снова будет нашёптывать ему на ухо, заводит, а не отталкивает, как раньше. И этого ощущения, будто всё внутри стало мягким и сладким, Кит тоже не просил, но отказываться от него уже поздно, да и всё равно уже не получится.***
Каким бы дерьмовым не было «Нескучное утро», на съёмках последнего выпуска настроение у всех в жопе, и Кит не исключение. Один он бы всё запорол, но Лэнс, наоборот, в ударе, — и это спасает шоу. Кит заводится, включает сарказм и натягивает хищную улыбку, и даже прощается со зрителями в своём духе — будто ему насрать. Он почти доволен собой, пока идёт переодеваться, но, стоит сесть на скрипучий стул, его накрывает. Не будет больше всего этого. Дурацких сценариев, перепалок с Лэнсом перед камерой и отчитывающей за мятые костюмы Дорис. Будет что-то другое, новое, на что Кит уже согласился, но о чём ни черта толком не знает. Ему делается страшно. — Быстро ты улизнул! — Лэнс распахивает дверь, но его улыбка мгновенно гаснет, стоит ему увидеть Кита, сгорбившегося в темноте у стены. — Эй? Кит? Всё нормально? Кит мотает головой и протягивает руку, чтобы привычно обнять его, но тут же её отдёргивает. — Кит? — Лэнс наклоняется к нему, обеспокоенный всерьёз. — Тебе плохо? — Да, — выдыхает Кит, прикрыв глаза. Ему нужно ещё немного времени, чтобы смириться с тем, что Лэнса так, как раньше, тоже не будет. — И я больше не могу тебя обнять. Он ждёт какой-нибудь тупой шуточки, но Лэнс берёт его лицо в ладони и заставляет поднять голову. — С чего ты это взял? — спрашивает он, сердито сведя к переносице тонкие брови. — У тебя теперь есть Лотор, — растерянно бормочет Кит, — вряд ли он такое одобрит. — Лотор ещё заслужить должен право что-то там в моей жизни не одобрять, — запальчиво выдаёт Лэнс и садится к нему на колени. Выдохнув, Кит утыкается ему в грудь и обхватывает его обеими руками. — Что он для меня сделал, в шоу своё позвал? Ему это самому выгодно. Ещё посмотрим, во что это выльется, а ты мне еду приносишь и бегаешь для меня в аптеку, когда я болею, думаешь, я всё забыл, как только встретил какого-то там хлыща? — Чего ты мне мозги паришь, — усмехается Кит, — ты в него влюблён по уши. — Ну и что, — упрямо ворчит Лэнс, поглаживая его по волосам, — ты мой друг. Ты всегда можешь меня обнимать, ясно тебе? — Ясно, — слабо улыбается Кит и добавляет: — И ты меня тоже.***
— Кто-нибудь, звоните девять один один! — кричит Лэнс, пока Кит карабкается на кабину полуразобранного рефрижератора. — Он же как котёнок, умеет залезать только наверх! Кит откидывается назад, только чтобы показать ему язык. С задачей выполнять в кадре простенькие трюки он справляется легко, и зрителям нравится его новый имидж — любопытный, отбитый и слишком прямолинейный красавчик, ни черта не понимающий в машинах. Лэнс в имидже эксперта, на взгляд Кита, совершенно уморителен, но самые сложные технические нюансы происходящего на экране ему удаётся доносить так просто и понятно, что зрители каждый день шлют на адрес студии благодарственные сообщения. За половину сезона кто-то лучше разобрался в устройстве автомобилей, кто-то решился впервые сесть за руль; просмотры и доходы растут, и Кит совершенно не против ещё поиграть в рискового дурачка. — Снимите его! — надрывается Лэнс, изображая панику. — Кстати, вон та штука, с которой Кит вот-вот навернётся, — знаете, зачем она нужна?.. Едва завидев на съёмочной площадке Лотора, Лэнс с вальяжного шага переходит на бег. — Хей, — выкрикивает он, — скажи мне три главных слова! — Я тоже соскучился. — Лотор раскрывает объятия, но Лэнс пихает его в грудь. — Да не эти! — Наши просмотры растут, — фыркает Лотор. — Если останутся на таком же уровне до последнего эпизода, продлим шоу сразу на два сезона. — На два?! — Лэнс вскидывает руки, разве что не светясь от восторга. — Я выложусь на двести процентов! Мы разберём в прямом эфире все тачки Америки! Усмехнувшись, Кит оставляет их наедине с планами на невероятную популярность. Его самого популярность и даже растущие доходы волнуют, само собой, но есть кое-что важнее. Как всегда после дедлайна, Мэтт дрыхнет в трейлере. Кит тихо прикрывает за собой дверь, садится на край кровати и кладёт ладонь на встрёпанную светлую макушку — единственное, что виднеется из-под одеяла. — Как эфир? — бормочет Мэтт. — Лотор говорит, хорошо, — фыркает Кит, — но я не это хотел услышать. Слышится довольный смешок, а потом Мэтт откидывает одеяло. — Иди сюда, котёнок, — зовёт он, возбуждённо рассматривая очередную вычурную кожаную куртку, в которую Кита запихали гримёры, — мне нравится на тебя смотреть, но трогать нравится ещё больше. И, как бы ужасно ни звучало, Кит хочет услышать именно это.19-30.12.2020