Новогодняя ночь

      Ну вот и всё…       Последний шарик нашёл своё место на новогодней ёлке. Вздохнув, я отошёл на несколько шагов, чтобы оценить проделанную работу. Дерево, что еле доставало мне до груди, ютилось в углу комнаты, переливаясь огнями гирлянд. Мне оно не нравилось. Нет, не то, как оно выглядит или как украшено. Это творение даже можно было назвать лучшим, что я делал за последние месяцы. Просто я не испытывал при его виде никаких эмоций. Не было радости или появления давно забытого детского трепета. Ёлка стояла, потому что так надо. Ни больше. Сунув руку в карман, я вынул небольшой набор: новую зубную щётку с тюбиком пасты. «С Новым годом, » — негромко сказал я, положив предметы под ёлку. И ещё несколько минут, наблюдал за сменой цвета ламп.       Впервые в жизни я буду встречать Новый год один… ***       Ужин был не ахти, но и не самый обыденный. Разогретые спагетти с отбивными собственного приготовления. В дополнение было вино, одно из самых дорогих, что удалось найти. Хотя я плохо ощущал разницу между обыденным и элитным. Похоже, что дело могло быть и в самом магазине…       Убрав посуду в мойку, я взял бокал и подошёл к окну. По земле, над снежным ковром стелился туман. Непривычно мягкая зима «радовала» холодными дождями в середине декабря. И даже во время праздника, чуть прихватив морозцем, не смогла показать всю яркость новогодней ночи.       Почему-то в памяти возникла картинка: заснеженный внутренний двор, я, замотанный в шарф и освещаемый огнями окон, я, ощущающий на бегу влагу от собственного дыхания, летящий прямо в моё лицо снежок, и лицо… счастливое лицо…       К горлу подступил комок, который я попробовал залить вином. Безуспешно.       Сейчас было бы идеальное время для прогулки, наполненной праздничным романтизмом и немного мистической под влиянием тумана. Только не с кем её разделить.       Я чуть не выронил бокал — в дверь квартиры постучали. Звук был более чем неожиданный, тем более в такой час. «Должно быть, очередная пьяная морда перепутала свой этаж!» — с раздражением подумал я. Хотя где то в глубине души тихо радовался, что возможно удастся обрести хоть и невольного, но собеседника.       Подойдя к входной двери, я откинул крышку глазка, присмотрелся. Освещаемый пролёт пустовал, никого не было видно. Пожав плечами (мало ли, вспомнили, где живут) я вновь отправился к окну на кухне. Но стук повторился.       «Кто там?» — громко спросил я, вновь осматривая лестничную клетку. Ответа не последовало, да и картинка осталась прежней.       «Может ребёнок какой… мелкий?» — подумалось мне. Понимая, что возможно сейчас поступаю довольно опрометчиво, я провернул замок и открыл дверь наружу.       В помещение сразу влетел прохладный зимний воздух, смесь атмосферы внешней и подъезда. Ни за дверью, ни возле неё никого не было. Держась за ручку, стоя на пороге, я осматривал этаж, ища следы присутствия хулигана. Успеха это не принесло, так что стал прислушиваться к звуку шагов…       Ничего. Абсолютно тихий, будто вымерший подъезд. Единственное, что нарушало тишину — ели слышимое гудение настенных продолговатых ламп. Появилось смутное ощущение… Бессилия или какой-то уязвимости…       Несколько секунд я провёл в ступоре, стоя на пороге, пока на улице громко не залаяла собака. Этот звук вернул меня к жизни, и я во второй раз пожав плечами, вернулся в квартиру, закрыв дверь на замок.       До двенадцати оставалось чуть больше часа. Появилось желание принять душ, мотивируясь правилом: «в новый год — с чистотой и порядком». Забрав из комнаты всё необходимое и оставив очки на тумбе у ёлки, я отправился исполнять задуманное. Ванная комната была ближе всех к входной двери, и я не смог побороть в себе желание ещё раз посмотреть в глазок. Мало ли, вдруг полуночный гость вернулся… Откинул крышку, пригляделся… И увидел, что картинка по ту сторону кардинально изменилась. Подъезд был тёмный. Лампы, что горели буквально несколько минут назад потухли, а единственным источником света стал слабый, уличный.       Меня передёрнуло. То неприятное, порядком ослабевшее ощущение незащищённости вернулось с новой силой.       Но нужно было оставаться прагматичным! Я вспомнил отрывок из одной приключенческой книги, который несколько прояснил мне ситуацию. В нём описывалось, как при помощи стука и отключения освещения можно сбить с толку человека, по глупости открывшего дверь, и напасть на него с тряпицей, смоченной в эфире.       Хозяин обезврежен, дверь открыта — бери что и сколько хочешь…       Это несколько успокоило и заставило отойти от двери.       Заперевшись в ванной, я разделся, настроил температуру воды и встал под приятные сильные струи. Раньше часто пел, принимая душ, пользуясь моментом одиночества и неплохой акустикой. Но я забросил это дело, после того как… того как… Голова опять погружалась в мысли. Тяжёлые, липкие, застревающие внутри на всю жизнь.       Я не заметил, как Анна умерла. Было обычное серое утро. После сна голова плохо соображала, и я злился на то, что она меня не разбудила. Несколько раз толкнул её, проворчав, чтобы не притворялась спящей… Она же была жаворонком.       Накануне того дня мы крупно поссорились, в очередной раз. Я чуть ли не впервые отправился спать раньше Анны и не заметил, когда она ко мне присоединилась. Сон не стёр из памяти события прошедшего дня, и на утро настроя у меня не было совсем. Я ещё несколько раз тряхнул Анну и даже произнёс пару резких слов в её адрес, пока не заметил несколько пустых банок из-под таблеток, лежащих на тумбе…       А потом просто кричал. Долго и надрывно. Тряс её и умолял в криках, чтобы она проснулась… Осознание произошедшего долго не приходило, но в конце концов обрушилось сотней молотов, и я понял, что потерял… Потерял навсегда…       Я знал про её проблемы на работе и знал, что она бывает подвержена апатии и депрессии. Но про то, что она решала эти проблемы самостоятельно… не лекарствами… я узнал уже впоследствии. Думал, что моё участие помогает, что я умею слушать… Но сам в упор не слышал и не видел того, что происходило у меня на глазах.       … Вода стала уже вовсе холодной. Сказывались минусы со временем подачи. Больше оставаться в душе не было физической возможности, так что пришлось быстро сворачиваться, чтобы не простыть.       Дальше по стандарту процедур: побриться, умыться, почистить зубы… Щётка износилась уже в край, больше не чистила, а царапала. Замена ей была уже приготовлена.       Выйдя из ванной, я почувствовал некое облегчение. Дышать стало легче, и мозг несколько очистился от морока. Пора было отправляться на боковую…       Погасил свет в ванной и кухне, но было ещё два особенных момента, что я соблюдал каждую ночь. Дверь в мою комнату имела узорное стекло, полупрозрачное, способное пропускать свет. Так что лампы в коридоре, ведущему в комнату, я оставлял включёнными на ночь. Не люблю полной темноты.       Рука машинально потянулась выполнить привычное действие… и замерла. Дверь в жилую комнату была закрыта.       Я всегда закрывал её перед сном. Раньше это была наша с Анной спальня, но после того, как её не стало, я предпочитал ложиться исключительно в соседней комнате. Днём она оставалась открытой, а на ночь я не мог её так оставлять, поскольку мне всё ещё мерещился запах чёртовых таблеток, который заставлял просыпаться по ночам…       Закрытие двери было последним ритуалом. Всегда. Я быстро пролистал картотеку своей памяти, пытаясь вспомнить тот момент, когда именно дверь могла захлопнуться…       В комнате за ней все окна закрыты, сквозняков там нет. Единственный момент, когда я создал поток ветра, выглядывая в подъезд… Но я бы услышал щелчок. Я должен был его услышать!       Рука была всё в том же положении. Появилось странное и непонятное желание открыть дверь вновь, заглянуть в темноту комнаты… Но что-то меня удерживало от следования этой мысли. Внезапно поднимающийся из глубин страх, пока ещё еле различимый, но с каждой секундой набирающий силу…       «Может это ветер и мои передвижения по коридору закрыли дверь?» — появилась спасительная мысль. Эту версию я бы охотно принял, хоть и оставались определённые сомнения. Буквально несколько секунд я ещё держал руку на весу, но в конце концов опустил.       Усталость и воображение любят шутить в дуэте. И совсем не по-доброму… ***       Закрыв дверь своей комнаты, я выключил основной свет, оставив только огни гирлянд. Устроившись на кровати я наблюдал, как медленно красные огни сменяются на жёлтые, а зелёные — на синие… и думал… о том, каким именно я запомню прошедший год. Ужасным и переломным, безусловно. Потеря близкого человека повлекла за собой ряд новых проблем и укоренение старых. Я как будто бы поменялся местами с Анной, в тот период, когда всё шло наперекосяк. Ни музыка, ни прогулки, ни творчество не могло вернуть краски в жизнь.       Но было и то, что заставляло улыбаться даже в самые пасмурные дни… Я вновь открыл картотеку, с целью выудить из подсознания пару достойных эпизодов. С небольшим трудом, это всё же удалось.       Соседский мальчишка был просто невыносим. В хорошем смысле слова. Смышлёный, бойкий, звонкий и наглый, как рыжий котяра. Но иногда его пыл остывал сам собой, стоило мне только завести разговор о космосе… Юное дарование, одержимое мечтами о полётах к звёздам с неподдельным интересом слушало мои рассказы о спутниках и космических кораблях, работе их двигателей, системах и действиях экипажа.       Мы познакомились чуть ли не в первый день переезда на лавке у подъезда. Началось всё со слов: «Говорят, что все очкарики умные, но я так не считаю!». Пришлось доказывать обратное. По крайней мере, в моём, личном случае.       Пацанёнок мне нравился. И это было несколько странно, учитывая, что сам по себе я избегал шумных людей и не любил тех, кто не знали меры в общении с другими.       Пересекались мы довольно часто. Настолько, что даже придумали секретный шифр для разговора при помощи стуков. По типу азбуки Морзе, только на свой лад. Поскольку в нашей квартире кровать прилегала к стенке (и насколько я знаю, в его квартире так же) то иногда можно было провести свободные минуты перед сном за этой нехитрой игрой. Было в них что-то приятное и далёкое… из детства.       Тень улыбки появилась на лице. Теплота покрывала, вместе с мягким мерцанием гирлянд, постепенно склоняла в сон. За окном поднимался ветер, значит, туман скоро рассеется.       Я приложил кулак к стене. Шансов было крайне мало, скорее даже не было совсем. Но я не мог не попробовать. Может быть, случится пресловутое новогоднее чудо… Несколько коротких, гулких ударов. В переводе — «Привет». Но этот зов остался без ответа. Я повторил его ещё раз через несколько секунд. Результат тот же.       Куда ему до этих глупостей, когда празднование в самом разгаре…       Раздосадованный, я отвернулся от стенки, уставившись в потолок. Да, ожидания были глупые, но потерять надежду всегда больно. Свет гирлянд сменился на синий.       Вдруг, совершенно внезапно, как недавний стук в дверь, мне пришёл ответ. Такое же короткое, как и моё, «Привет». Только много тише.       Жизнь внезапно обрела смысл! Появился живой собеседник, а значит, формально, одиночество отступало. Последовала небольшая очередность перестукиваний, больше с моей стороны:       — Как дела? Нормально?       — Да, — был короткий ответ.       — Хорошо у тебя?       — Нет.       — Что делаешь?       После этого вопроса наступила короткая пауза. Видимо, в семье паренька было не самое праздничное настроение. В конце концов, я получил ответ: «Я жду». Цвет огней сменился на зелёный.       Немного замешкавшись, я вспоминал нужную комбинацию для вопроса: «Чего?».       Ответ повторился: «Я жду».       Мне оставалось только улыбнуться. Очевидно, кто-то очень хотел подарков и не мог дотерпеть до полуночи. Я занёс руку, чтобы простучать, насколько это было возможно, свою догадку… Но застыл на полпути.       Улыбка медленно начала сползать с моего лица. И страшное осознание понемногу поднималось внутри, формируясь во что-то дикое… устрашающее…       Перестукиванием через стенку мы занимались часто, но давно. Настолько давно, что происходило это, когда ещё… моя жизнь была иной. Моя кровать располагалась у той же стенки, что и раньше… вот только… комната была другой. И сейчас за ней была не чужая квартира… за ней… была закрытая спальня!       Меня охватила лёгкая дрожь. Сила стуков была таковой, что её можно было бы услышать, только если бы кто-то создавал их из соседней комнаты… Ни сверху, ни снизу, а чётко напротив меня. За свою жизнь я ни разу не встречался с обманом слуха и умел отличать сон от реальности… В спальне… кто-то был!..       И ровно в тот момент, как я осознал этот факт, свет в коридоре плавно, неестественно медленно погас. Цвет гирлянды сменился на красный. ***       Я сидел один на кровати в пустой квартире. Гирлянда не давала нормального освещения, напротив, как будто поглощала его, не давая глазам привыкнуть к темноте. Ветер за окном завывал, усиливался.       То, что начиналось как лёгкий озноб, сейчас больше походила на лихорадочную дрожь. Внутри с нарастающей силой сжималось сердце, а его многочисленные удары всё громче и громче бились в висках.       Появился гул в голове. Тот самый, что испытывают многие люди, когда сталкиваются с тем, с чем никогда бы не хотели, в своей жизни — необъяснимым. Так нарастала паника. Внутри я был похож на натянутую до предела струну. Пытался услышать сквозь удары пульса хоть что-то. Хотя бы один звук из соседнего помещения… Ни-че-го.       Уличный ветер создавал помехи для слуха, но мерзко скрипящие половицы спальни выдали бы любого, вошедшего в неё. Даже маленького ребёнка.       Но скрипов не было… Ни до «игры», ни после неё!       Сильно дрожащими руками я попытался нашарить в рядом стоящей тумбе хоть что-то, чем можно было защититься… Под пальцы попались ножницы…       Взяв их, я попытался слезть с кровати… Но ноги не слушались, моментально став ватными. Стоя на коленях, крепко сжимая ножницы, я медленно поднял глаза к двери, отделяющей комнату от коридора…       Голова затуманилась окончательно. Шум заполонил абсолютно всё пространство, не давая думать, а лишь взывал к основному инстинкту — страху. Я почти не дышал. Нельзя создавать ни звука! Нельзя дать ЕМУ понять…       Я это понимал, как ничего другого ранее в своей жизни. Глаза смотрели только на дверь… На стекло…       Я ожидал чего угодно… Белого, мёртвого лица, искажённого рисунком стекла… Удара ладони двери, или медленный… вводящий в состояние дикого ужаса поворот ручки…       И прекрасно понимал, что случись что-либо из вышеперечисленного, я бы умер в ту же секунду от разрыва сердца…       За стеклом была кромешная, непроглядная тьма. Но я знал… ОНО там… Ждёт…       Внезапный салютный взрыв едва не отправил меня на тот свет. Комната озарилась ярким, зелёным светом. Это как будто вырвало из омута, дало мне свежий глоток воздуха.       Полночь… Новый год…       Ничего не соображая, плохо управляясь руками и ногами, я медленно пополз к балкону… Канонада салютов была оглушительной… Значит, у меня есть маленький шанс остаться незамеченным…       В голове клубился туман, всё делалось на инстинктах. Дверь балкона плохо поддавалась, но с мольбами и проклятиями мне удалось попасть в заветное помещение… Как же я был рад, что его можно закрыть изнутри!       Обретя хоть какое-то подобие защищённости, я лихорадочно пытался вернуть себе контроль над мыслями… Единственное решение, что казалось реальным — выпрыгнуть в окно.       Жильё располагалось на третьем этаже, но к нему в плотную подходила мощная ветка дерева. Если удастся примериться… ножницы придётся оставить.       Как в тумане, я открыл боковое окно и как был, в лёгких штанах и футболке вылез на карниз. Ветка была обледеневшей, но в тот момент меня это не беспокоило. Медленно опустившись, я схватился за неё и подобно примату стал медленно отползать от проклятого места…       Я уже был на полпути к стволу, как вдруг волшебная сила закончилась, и рука, вместо того, чтобы зацепиться, скользнула по коре, и, не удержавшись, я полетел вниз… ***       Толстый снежный ковёр не спас от удара, но смягчил его. Я лежал, распластавшись на спине, уставившись в тёмное зимнее небо.       Между взрывами салютов были слышны весёлые крики соседей, высыпавших на улицу, посмотреть на праздничное действо. Повернув голову, я увидел картину: на яркой, покрытой снегом площадке под светом фонарей и салютов были люди. Много людей… Кто просто наблюдал, кто смеялся, кто прыгал от счастья… И понемногу, отвоёвывая каждый сантиметр, ко мне возвращалось сознание.       Я выбрался… Я выжил… и буду жить. ***       Я смотрел из окна спальни, как медленно встает солнце. Начинался великолепный январский день. Открытое нараспашку окно позволяло проникать свежему и морозному воздуху… В этот момент я понял, что ужасно хочу путешествовать…       Может к бескрайним белым равнинам или к горным пикам или, наоборот, туда, где тепло, и всегда царит лето… Главное — просто уехать, оставить позади, забыть как сон… Я не знаю, что тогда произошло.       Вернуться в квартиру было делом муторным и долгим. Пришлось долго объясняться с соседями и просить лестницу. Дверь выламывать я не хотел от слова совсем.       Потом был осмотр. Осторожный, с опаской, но который не дал практически никаких результатов. Лампа в коридоре просто перегорела ночью, а дверь в спальню так и осталась закрытой. Никаких следов чужого присутствия не было. Ни на кухне, ни в комнате, ни в спальне…       Если это был не сон…       Снова к картотеке… К началу нашей игры в перестук. Шифр был несложный, при желании его вполне можно было выучить за несколько дней. Но он был наш, и знали о нём только мы… Мы втроём. Я, мой мальчишка-сосед… и Анна.       Не знаю… Не верю… Или просто не хочу верить?       Я просто стоял у окна, наблюдая за внешним миром. Боролся сам с собой, внутри…       «Похоже… она просто не могла допустить… чтобы я… в эту ночь оставался один», — подумал я, вытирая влажную дорожку со щеки.