счастье со вкусом вишни

Антон просыпается резко, вздрагивая от испуга, потому что слышит, как за стенкой падает что-то тяжёлое. Он замирает, задерживая дыхание и чувствует, как бешено колотится сердце. Слышатся грубые, пьяные голоса, соседка снизу колотит ложкой по батарее, потому что уже глубокая ночь, а парень сжимается в комок, примяв к себе подушку. Ему страшно, что в дверь сейчас начнут стучать, ругать за что попало. Страшно, что будет драка. Страшно за маму, страшно за отца. Он боится на столько, что слёзы наворачиваются на глаза. Хотелось ущипнуть себя, чтобы проснуться. Чтобы это всё оказалось просто кошмаром. Чтобы постель была большой и тёплой, чтобы было спокойствие и счастье, чтобы его семья была такой как это показывают в рекламе. Но этого не произойдёт, потому что реальность иная. Слышится ещё один грохот, да такой, что кусочки потресканой и вялой стены осыпаются. Видимо, кто-то ударил по ней. Парнишка шепчет себе под нос единственный кусок молитвы, которому его научил давно умерший дедушка, и встаёт с кровати, судорожно подрагивая. В далеке уже слышится сирена, поэтому догадаться не сложно - соседи вызвали полицию. Если его найдут, то точно заберут в участок, начнут расспрашивать, выяснять детали, заводить разговор о лишении родительских прав. Для Антона детский дом ещё хуже чем весь этот балаган. Он помнит, как в пять лет у него отбирали единственную игрушку, как дразнили за высокий рост и большие уши, как пинали, если он не хотел отдавать яблоко, выданное на обеде. Он помнит всё, что там было, и не хочет обратно. Потому что знает, что сдачи дать не сможет. Слишком слаб физически, зато на язык остр. Пропадёт. По быстрому натянув потрёпанные джинсы и старый свитер, Шастун берёт с пола телефон, вместе с этим заправляя шнурки еле живых кед под подошву. Главное успеть схватить ветровку и выбежать из квартиры, остальное не имеет важности. И чёрт знает, куда он пойдёт. Аккуратно отодвинув ржавый замок, пролезает через щель между дверью с стеной и поднимает куртку, быстро выбегая из входной двери. Ещё бы пара минут, и он бы не успел. Полицейская машина уже подъезжала к дому, когда он вышел из подъезда, стараясь пройти во дворы как можно незаметнее. На улице была жуткая метель, поэтому посидеть на качелях не получится, в сосульку превратится. Шагая по заснеженным дорогам в сторону заброшенной церкви, парень ёжится от холода, пытаясь согреть руки в карманах. Ветровка точно была не для такой погоды, но других курток у него к сожалению, не было. Когда Антон наконец-то дошёл до заброшки, ему казалось что ноги превратились в две длинные сосульки, а нос в замёрзший комок снега. Даже веснушки словно пропали с покрасневших щёк. В глубине, на втором этаже слышались чьи-то голоса, параллельно с звоном бутылок. Было не сложно догадаться что это местные алкаши, которые не смогли найти хату для попоек. На самом деле, если бы не сильный холод, он бы не пошёл наверх, но делать было нечего. — Привет. - немного улыбнувшись, Шаст проходит в комнату, где ощутимо теплее из-за большого костра. — О, ты глянь кто пришёл! Тоша, проходи, садись! Будешь пиво? — Давай.. Присев на один из железных ящиков, которые уже прогрелись от огня, принимает закрытую бутылку пива, открывая её о бетонный выступ. Не сказать, что ему было приятно находиться рядом с таким сбродом, но чего уж скрывать, такая компания часто бывала у него дома. Потому что его родители отличались от них лишь одним - у них была квартира, подаренная дедушкой. Раньше в ней было тепло и уютно, счета были оплачены, газ с водой включены, а стены не гнили от плесени. К сожалению, всё изменилось. Слушая пьяные рассказы о молодости мужиков, парень лишь изредка натягивал улыбку и попивал пиво, думая о том, что в школу он не пойдёт. К утру матери с отцом ещё не будет, а ключей нет. Воле опять придётся отмазывать Антона перед директором Стасом, за что он будет безумно благодарен. Паша вообще хороший мужик, понимающий. Если бы классным руководителем был бы кто-то другой, то наверное, Шастуна исключили бы из школы. Тогда прощай светлое будущее. Хотя.. светлое ли оно? Он еле еле на тройки тянет, с таким успехом только в KFC работать, и то, не факт что возьмут. А ему хочется уехать... Уехать из этой помойки, забыть всё как страшный сон. Купить себе квартиру, завести кота, устроиться в какое-нибудь кафе. Он не мечтает о Питере или Москве, потому что знает - это не возможно. Просто хочется в другой город, где всё по другому. Больно думать о том, что это лишь мечта, а не планы на будущее. Шастун не заметил как начало светать, как некоторые алкаши уже спали, завалившись на бок. Как костёр начал медленно угасать. Наверное, тоже самое случится с ним, через пару лет. Когда-нибудь он потеряет маленькие частицы надежд, которые до сих пор помогают остаться на плаву, и угаснет. Тогда кончится всё, что успело начаться. Поднявшись с ящика, кладёт пустую бутылку на пол, выходя из комнаты. Хотя комнатой назвать это сложно. Голые стены, бетонный пол, отсутствие окон, железная дверь. Даже страшно подумать, что могло тут находиться, если это церковь. Подойдя поближе к одному из выбитых окон, достаёт из кармана помятую пачку сигарет, вытаскивая одну штуку и закуривает от почти потухшей зажигалки. Он бы хотел курить чаще, но денег не так много, а сигареты дорожают с каждым днём. Всё в этом мире дорожает, а деньги зарабатывать всё сложнее. Особенно зимой, когда нет ни грязи, ни бутылок, которые прячутся под снегом. Так ещё и учёба. Летом хотя бы можно устроиться мойщиком машин, или сдавать найденные бутылки. Продукты он научился воровать. Ходит в дальние районы, ловко обчищая прилавки, пока охранник ковыряется в носу. Не сказать, что ему хочется такой жизни, но другого выбора просто нет. Это вам не Москва, где есть богатые дяденьки, на чей член можно запрыгнуть. Тут за такое могут избить. В этих районах Воронежа нет принципов или совести, потому что все нормальные люди уехали в центр. Там жизнь проще, спокойнее, и лучше. Докурив сигарету, тушит бычок об стену, громко шмыгая носом от холода. Метель уже почти стихла, но снега навалило прям дай бог. Делать нечего, придётся идти куда-нибудь. Вопрос в том: куда? Может, к Оксане? Весьма весёлая и понимающая девушка. Правда, слегка странноватая. Одевается во всё чёрное, таскает всегда с собой флягу, наполненную коньяком или водкой. То трещит без остановки, то слова из неё не вытянуть. Но пользы от девчушки много: знает все слухи и сплетни. Даже продаёт их. А покупателей навалом, особенно из старшей школы. Там ведь один слушок может всю репутацию уничтожить. А Шаст получает всё бесплатно. Потому что нравится ей. Не как парень - как человек. Говорит, аура у него хорошая. Она же ещё этими картами увлекается. Шар у неё есть. Стеклянный такой. Трепит, мол: будущее видит. А какое - молчит. Но в целом Оксанка клёвая. Некоторые, правда, боятся её. Она один раз огромному мужику череп палкой проломила. Шлюхой её называл. Ну и правильно. Заслужил. Негоже словами грязными бросаться, если человека не знаешь. Потерев ладошки друг об друга, выходит из большого здания, стараясь идти по местам, где меньше всего снега, иначе ноги замёрзнут. Кеды не для такой погоды. Путь был не долгий, и составлял всего пятнадцать минут. Двери в подъезд не было, потому что проходил ремонт, а в целом - тут точно получше, чем в том месте, где живёт Тоха. Квартира Сурковой это вообще как рай: всегда тепло, нет большого обилия солнца из-за чёрных штор. Еды навалом, собачка дружелюбная. И котик безумно ласковый: Антона любит. Любовь то, взаимная. Проскользнув мимо рабочих, поднимается на пятый этаж, и стучит кулаком по большой железной двери. С минуту стоит тишина, а после, слышится недовольное "кому я сейчас голову откручу, блять!", нежным голоском, хоть интонация была совершенно иная. — Мне, - немного улыбаясь, произносит подросток, когда дверь открывается. - Ох.. Шася. - вздыхает девушка, и отходит, пропуская друга внутрь. Она всегда называла его такой странной кличкой, и даже непонятно почему. Но большого значения это не имело, потому что звучало в целом мило. Пройдя в квартиру, парень снимает обувь, а следом, куртку, вешая её на крючок большого "жезла" из дерева. — Я ночью из дома ушёл. К тебе пойти думал, да вспомнил, что не любишь ночных гостей. - Это правильно, что не пришёл, - закрывая дверь на замок, поворачивается на сонную, лохматую голову, - Я рада тебе в любое время, кроме ночи. — Лестно. - Новое слово выучил что-ли? - прыснув усмешкой, складывает руки на груди, - У меня торт вишнёвый есть, будешь? — Шутишь? Естественно буду. Подростки проходят на кухню, и Шаст сам достаёт из холодильника торт, ставит чайник, выбирает себе чай, потому что знает - хозяйка квартиры не любит ухаживать за гостями, если они в состоянии сделать это сами. — А у тебя зелёного чая вообще нет? - Его ни кто кроме тебя не пьёт, поэтому я убираю его в нижний ящик. — Покупаешь чай ради меня? - Делать мне нечего, - присаживаясь за стол, делает краткое пояснение, - Это бабушка его покупает. Говорит, ну если чай кончается, значит кто-то пьёт. Думает, что домовой. — А я так похож? - Сейчас в особенности, ты хоть когда-нибудь причёсываться начнёшь? Или нашей встречи ждёшь, чтобы я причесала. Как кот, ей дьяволу. — Мяу. - только отвечает Антон, заваривая себе чай, и отрезает большой кусок торта. - Задница не слипнется? — Надеюсь, нет. Меня всегда так смешит то, как ты меняешь слова на всякое тёмное. Правильно же говорить "ей богу". - И кто сказал, что это правильно? — Не знаю.. Наверное, тот кто придумал. Усевшись за стол на против подруги, кладёт в рот кусочек торта, буквально закатывая глаза от наслаждения. Подобные вкусности в его семье были редкостью, даже на празднике. А тут торт просто так, потому что захотелось. Для парня это как что-то удивительное. - А ты чего не в школе? Опять прогуливаешь? — Скорее нет, чем да. Соседи ментов вызвали, а у меня ключей нет. Идти в школу без тетрадок не лучшая идея. Тем более, там сегодня какая-то проверка. Даже хорошо, что не пошёл. А вот почему ты не в школе, это уже более серьёзный вопрос. - Да типа болею. На самом деле, просто голова болит. Но мамашу убедила, что это простуда. Градусник нагрела, кашляла. Актриса из меня чудная. — Лисица ты, а не актриса. Мне б твои проблемы, честно. А куда бабушка твоя делась? Она же колясочник. - Отец повёз её в больницу. Анализы какие-то сдать надо. — Надеюсь, всё будет хорошо. Чем займёмся? - Доешь сначала, потом в комнату пойдём. Я вчера на такой видос наткнулась. Там вот такой ху, - девушка не договаривает, потому что её останавливают. — ОЧЕНЬ интересные подробности, не перебивай мне аппетит. - Молчу, молчу. Но потом реально тебе покажу, я даже ахуела. — Ты с чего вообще на хуи заглядываешься то, Окс? Вроде по пёздам была. - Не по пёздам, а по чудесным девушкам. А вообще, я бисексуальна. Просто в нашей дыре даже парня нормального не найти. То ботаники, то офники, то геи. — Ты просто вередуешь. ***** Разговорными темпами прошёл весь день, сменяя светлое небо на непроглядную тьму. Уходить из уютного гнёздышка не хотелось, да только вот куда денешься. - Ну давай, через пару дней в школе увидимся. Или завтра приходи. Ночью главное дверь получше запри. Чувство у меня не хорошее. Девушка собственноручно наклоняет друга, и оставляет поцелуй на кудрявой макушке. — Окс, ну ты умеешь напугать. Спокойной ночи, чё уж. Антон улыбается, выходя из подъезда, и не спеша направляется домой. Надо бы поторопиться, иначе ноги опять в льдышки превратятся, да только вот домой не хочется больше, чем замёрзнуть. Ночью, чтобы успокоить свою паранойю из-за слов подруги, юноша тщательно запирает дверь, закрепляя результат деревянным стулом. И не зря, потому что посреди ночи кто-то очень усердно пытался проникнуть внутрь. Шастун заметил это, но лежал тихо как мышь, сжимая в руке нож бабочку. Жить в таких условиях без ножа под подушкой нереально. К огромному счастью, ничего не произошло, и стул гордо выдержал оборону. Новое утро - новые проблемы. Нужно было подняться, найти тетрадки и пойти в школу. Учебники Антон даже не брал в библиотеке уже третий год. Потому что предпочитает отбирать их у одного ботаника - Арсения. А тот даёт. Получить по морде рукой, увешанной кольцами, не очень то приятно. И ведь обидчику ничего не будет. Отчитают, может исключат из школы на пару недель, и всё по новой. Арсений открывает глаза, нежно постанывая от смачных потягушек в тёплой и мягкой кроватке. Просыпаться раньше будильника самое лучшее, что может быть в обыденной рутине, потому что только так можно сохранить утреннюю тишину. Но ни что не длится вечно. Детский крик наполняет комнату, и на сонного парнишку запрыгивает радостная девочка лет шести. И откуда столько радости у ребёнка в такую рань? Хотя, почему бы и не порадоваться, ведь через пару часов сборов она увидится со своими друзьями с садика, где всё так радужно и прекрасно. Даже печально осознавать, что такие моменты не вечны. Взрослая жизнь никогда никого не щадила. Но зачем думать о грустном? — Кто такая пищалка, а? Кого я сейчас защекочу? Парень улыбается, тянет руки и тыкает пальцами в чужие бока, вызывая у младшей сестрёнки задорный смех. - А кому пора вставать в школу, м? Прерывает такой чудесный момент отец, забирая ребёнка к себе на руки. - Опаздывать плохо. Не расстраивай меня, Арсений. Единственное, что остаётся сделать брюнету - покорно подняться с кровати и уйти в ванную под немного печальный взгляд сестры. Перечить отцу всегда было плохой идеей, которая ничем хорошим не кончалась. Оперевшись спиной о прохладную плитку, включает воду, прикрывая глаза. Мозг пытается связать какие-нибудь мысли, но пока что всё смешивается в кашу. Водные процедуры, сборка рюкзака, сообщение для своего лучшего друга Сергея, не особо вкусная овсяная каша на завтрак, укладывание волос, укутывание себя в школьную форму. Вот и пора выходить из дому. Около подъезда уже стоит коротышка с бутылкой лимонада и приветливо улыбается. - Ты как пельмень на ножках. — А ты как мешок. Ну и куртка у тебя, Серёж. - Ой, у самого то, дутик несчастный. Оба друга заливаются смехом, и направляются в сторону школы. Да, зимние куртки это всегда как отдельный вид искусства. Арсений правда был похож на пельмень из-за очень дутой куртки. А Серёжа на мешок мусора из-за своего очень длинного чёрного пуховика. Зато им двоим тепло. Это пожалуй самое главное. Морозный воздух бодрил на столько, что было тяжеловато дышать. Лето в этом году выдалось слишком жарким, а значит, зима будет беспощадной. А ведь сейчас только её начало. Было жалко тех, кто расчищал дороги от кучи снега. Ведь работать приходилось с самого утра. А утро - холоднее дня. По длинному коридору бегало сотни учеников разного возраста; кто-то пытался найти нужный кабинет, кто-то искал своих друзей, кто-то спешил к гардеробной, чтобы сдать куртку. Последнее как сотый круг ада. Там и на ногу наступят, и по рёбрам дадут, и отхуесосят последними словами. Сомнительное удовольствие. Но к счастью, сегодня дежурят те, кто любит списывать у Попова, так что с сдачей курток проблем не возникло. Первым уроком стоял любимый предмет мальчишки - химия. Без шуток. Он правда любит этот предмет. Наверное, потому что понимает его лучше всего. Когда на других уроках нужно напрягать мозги, чтобы не получить плохую оценку, на химии можно расслабиться, ведь всё как-то само плывёт по течению. Пока учитель немного опаздывает, Арсений стоит лицом к окну, беседуя с Матвиенко, и чувствует знакомый запах прямо у себя за спиной. Едкий запах сигарет и как бы странно это не было, вишнёвых конфет. А в стекле виднеется длинное отражение. На опущенное плечо ложится тощая рука, пока рядом с ухом слышится хриплый голос. — Попить охото. Сергей хочет что-то ответить наглецу, но Арсений качает головой, и достаёт из своего рюкзака бутылку воды, протягивая её Шастуну. Тот не говорит ничего в ответ, просто берёт бутылку и отходит ближе к стене, опираясь на неё спиной. - Арс, это ведь никогда не кончится, ты понимаешь? — Кончится. Через год. Или ты хочешь поспорить с его желаниями? Уж лучше я буду носить две бутылки воды с собой, чем потом ходить с финалом. - Тц.. Меня так раздражает, что учителям просто плевать на это. Других же он не трогает. Только к тебе лезет, потому что ты сдачи дать не можешь. Этому идиот лишь бы над слабыми глумиться. — Школьная жизнь всегда была такой. Это грустно, но ничего не сделаешь. - Надеюсь, и на него когда-нибудь найдётся обидчик. — Тише. Вдруг услышит. Сомневаюсь, что твоей маме понравится если ты придёшь домой с фингалом. И именно в этот момент Антон подходит к парочке, недовольно глянув на Серёжу. Всучив в руки брюнета бутылку, облизывает сухие губы. — Смотри не сядь на неё. Вдруг случайно кто-то вместо стула поставит. Хриплая усмешка - последнее, что слышит Арс от уходящего в класс гопника.