Полюбив тебя, проиграю я

      Говорят, безвыходных ситуаций, лишних людей, случайных встреч и потерянного времени не существует. Что до подобных эксцессов доводят лишь слабые духом и телом люди, которые не могут придумать ничего другого, как растеряться или же закрыться в четырёх стенах от всего мира и игнорировать проблему на корню. В некотором смысле я согласен с подобной мыслью. Ведь и сам всегда считал, что замкнутого круга не существует. Есть лишь решения, которые не нравятся лично тебе. Но оказавшись на обрыве и заглянув в бездну безнадежного отчаяния, которое стало моим извечным спутников в последние несколько недель, а то и лет, я серьёзно пересмотрел свои идеалы. Воплощенный кошмар был налицо и любой компромиссный выход шёл вразрез моим нравственным идеалам. И дело было даже не в том, что необходимо было преступать черту закона (я был полностью готов к подобному гибельному шагу, если бы он обеспечил мне стабильность), а в том, что каждое решение неминуемо вело меня в цепкие объятия госпожи Цай Лин.       Эта женщина ещё в пору нашей общей пиар-компании сводила меня с ума, а когда я предпочёл завершить токсичные недо-отношения – совершенно слетела с катушек. Я не глупец. В некотором смысле я понимал настроение актрисы, которая могла почувствовать себя униженной и оскобленной после нашего расставания. Но разве не всё в этом мире рождено, чтобы быть использованным? Это главный закон выживания. Молодая антилопа ест сочную траву, чтобы на следующий день нежным мясом полакомился гордый лев. Также и с человеческим обществом. Нет, конечно же, каннибализмом никто в здравом уме заниматься не станет, но вот нравственное пользование никто не отменял. Повседневные реалии жизни таковы, что без выгодных контрактов никуда. В особенности это касается такой прибыльной отрасли, как кинематограф. Актёр – это товар, который можно со спокойной совестью продать, дорого или дёшево, в зависимости от обстоятельств. И чем внушительнее окажется компенсация, тем большей популярностью сможет похвастаться звезда в частности и её «хозяин» в целом. Что до моего соглашения с госпожой Цай, то оно должно было стать обоюдоострым кинжалом. Выдающаяся… поправочка, медийная инженю и набирающий известность актёришка с симпатичным личиком и громким семейным именем – чем не прекрасная пара? Но кто же знал, что компромисс в итоге окажется настоящей сделкой с Дьяволом, разорвать которую будет также сложно, как избавить длинноволосого ребёнка-сироту от вшей. Не лучшее сравнение, согласен. Зато в полной мере истинно-справедливое.       Сейчас, сидя на диване в небольшой квартирке на десятом этаже и просматривая газетные заголовки, что множились по сети со скоростью света, я чувствовал себя, как никогда разбито. Провокационные слухи – извечные спутники актёров, которые как положительно, так и отрицательно влияют на имидж звезды. Я и сам не раз прибегал к обману, чтобы оказаться на страницах известных журналов с целью пропиарить себя. Но абсурдность текущих сплетен переходила все мыслимые и немыслимые границы допустимого. Например, некий whitebunny327 в своём блоге на Weibo писал, что лично и не раз видел наши с Ло Бинхэ романтические встречи. Свои слова он подкреплял вполне себе реальными снимками, которые были сделаны этой зимой, когда я отдыхал с семьёй в Харбине. И совершенно не важно, что вид был со спины. Главное, что угадывалась внушительная фигура директора с высоким конским хвостом и чуть поменьше – в фирменном пальто от Burberry. Онлайн издание Sina, считающееся главным источником новостей о жизни, искусстве, культуре и путешествиях, заявляло, что наш любовный роман начался ещё в пору моего студенчества, где я, воспользовавшись доверчивостью юного дарования, соблазнил Ло Бинхэ и тем самым привязал его к себе. Театр абсурда, ей богу! Но больше всех меня поразили журналисты жёлтой газетёнки «Сяньхуа», которые не просто поженили нас за границей, но и сделали молодыми родителями, которые за неимением лучших вариантов воспользовались услугами суррогатной матери. И всё лишь из-за того, что в сеть были загружены фотографии, где я держу на руках маленькую племянницу и кормлю её мятным печеньем с шоколадной крошкой.       Боже, храни интернет. И убивай идиотов! Неужели моя только-только начавшаяся карьера закончится именно так? Перспективы такие себе. Я бы даже сказал ужасающие. Ведь, по сути, актерство – единственная вещь в этом мире, приносящая мне моральное удовольствие. Каждый раз играя очередную роль, я проживаю новую, наполненную смыслом жизнь, оставляя отпечаток в сердцах людей. И чем больше я смогу запечатлеть после себя, тем дольше будет жить моё имя. Это мои заповедь и обет в одном флаконе. Мое тёмное желание, идущее откуда-то из глубины. С тех пор как я вернулся с того света мне всегда казалось, что чего-то не хватает. Не человека, нет. Людей, окружающих меня, было предостаточно и каждый старался залезть под кожу и поселиться в сердце. Скорее не доставало какого-то фрагмента, куска души что ли. Словно… словно моя прошлая жизнь была завершена не на желанной ноте. И лишь, обретя карьеру, я понял, какого именно осколка мне так недоставало – лицемерной возможности беспрепятственно менять театральные маски, не обнажая истинную суть. Разве это по-своему не чудесно? Каждый раз быть новым человеком, отличным от того вчерашнего, и при этом не обижать других. Впрочем, если решение проблемы так и не будет найдено, о безнаказанности можно забыть.       — Как не посмотри, - уныло начал я, отшвырнув в сторону планшет и откинувшись на спинку дивана, — а на ум приходит лишь одно решение. Гэ, - я устало прикрыл глаза рукой, чувствуя фантомную боль в лодыжке из-за стресса, — свяжись-ка ты…       — Ни в коем случае! – жёстко перебил меня Юэ Цинъюань. — Единожды сделаем поблажку, и эта сука сядет тебе на шею и свесит ножки как будто, так и нужно.       Я невесело усмехнулся, глубоко сопереживая чувствам менеджера. Разумом я понимал, что был сам виновен в появлении провокационных слухов, потому что позволил себе расслабиться в присутствии Ло Бинхэ, не видя в нём угрозу своему публичному имиджу. Но до безобразия чуткое и ранимое сердце всё также продолжало обвинять Цинъюаня, что когда-то он настоял на союзе двух звёзд. Если бы только не было той сделки… ах, сейчас всё было по-другому.       — И что ты предлагаешь? – смирившись с неизбежным, чисто для галочки поинтересовался я. — С появления первой фотографии в сети прошло уже два дня. Новости плодятся, словно жирные тараканы в голодный год. Если так продолжится, - я убрал руку с лица и в упор посмотрел на мужчину, — то моей карьере придёт конец! И для всех я стану не идолом, а гребанной разведенкой с ребёнком на руках, которую бросил Бинхэ из-за алкогольной зависимости.       — А придумывать горячие новости ты мастак, - попытался пошутить менеджер Юэ, вызывая на моих губах слабую улыбку.       — Я же все-таки журналист по специальности и диванный критик по призванию, - устало пожал я плечами. — Поэтому фантазия у меня работает, как надо. И тем не менее сейчас я вижу лишь один вариант.       — А вот мы с мэймэй придумали кое-что по-настоящему интересное, - торжественно пропел Шэнь Ву, буквально влетая в гостиную с широкой улыбкой на губах и блеском в глазах.       Следом за ним, аккуратно держа поднос обеими руками, в комнату зашла малышка Юи. Над чашками вился слабый белесый туман, а пространство вокруг заполняли тонкие нотки орхидеи, сосновых иголок и зеленного яблока. Поэтому для меня, как коллекционера, не узнать насыщенный, чуть сладковатый аромат красного чая из провинции Аньхой, было бы разительно странно.       — Только не говори, - подозрительно прищурился я, выпрямляясь в спине, — что это Кимун, который ты взяла без разрешения?       — Ну, знаешь, - с иронией ответила она, подходя ближе к столу и опуская на него поднос с пятью чашками, — что первое попалось под руку, то и схватила.       — Первое? – она кивнула. — Под руку? – и снова кивок. — С верхней полки чайного шкафа, что стоит в моей комнате?       — Ой, тебе не угодишь! – фыркнула девушка, резко ставя передо мной чашку, что аж ложка на блюдце тревожно подпрыгнула. — Я просто следую правилам этикета и тепло приветствую дорогих гостей. Ты ведь сам говорил, что этот твой, - Юи непроизвольно задумалась, словно вспоминая что-то, — гхм, Кимун – самый ароматный чай в твоей коллекции.       — Это так, - согласно кивнул я, пробежавшись беглым взглядом по всем присутствующим. — Вот только что-то я не вижу здесь дорогих гостей. Скорее это мы…       — Сценаристка Шэнь имеет ввиду меня, - перебил бархатистый мужской баритон, который я меньше всего ожидал услышать. — Сегодня я её почетный визитер.       Знаете, я, наверное, меньше бы удивился, увидь в квартире Цинъюаня ручную анаконду. Ведь тем, кто стоял на пороге был никто иной, как актёр Лю Цингэ, с которым у меня были не самые приятные отношения. Или же мне просто так казалось? Вальяжно прислонившись плечом к косяку двери и засунув руки в карманы чёрных джинс, мужчина равнодушно окидывал взглядом помещение и людей, чтобы в итоге задержать воззрение на мне. Хватило секунды, чтобы хмурый вид рассеялся, а на пухлых губах расцвела кривая усмешка. Выпитый всего мгновение назад чай возвратился обратно в чашку.       — А ты что здесь забыл? – грубо поинтересовался я, поспешно вытирая тыльной стороной ладони рот. — Решил позлорадствовать?       — Хотелось бы, - как бы между прочим ответил Лю Цингэ, пожимая плечами. — Да глумиться над убогими не в моих правилах.       Настроение и так не было фантастическим, а сейчас и вовсе упало ниже плинтуса.       — КАКОГО ЧЁРТА?! – повысил я голос, смотря то на Ву-гэ, то на мэймэй. Те заметно стушевались, но окончательно не растерялись, тем самым, словно говоря, что сегодня покомандовать мне не удастся.       Тем временем Лю Цингэ уже успел подойти к журнальному столику и удобно расположиться в одном из мягких кресел, аккурат по правую руку от меня. Как ни в чем не бывало, он взял в руки чашку чая и стал размешивать содержимое маленькой ложечкой, перед этим добавив к нему немного сахара. Картина была настолько умилительно-комичной, что, даже задыхаясь от праведного гнева, вслух я больше не мог ничего произнести. К тому же, давайте признаем, было действительно интересно узнать, что в доме моего менеджера забыл конкурирующий актёр, почему он решил помочь и, собственно, каким образом это относится к насущной проблеме?..       — Кхем-кхем! – привлёк к себе внимание эргэ, откашлявшись в кулак. — Наверное, - он неуверенно потер затылок, кинув извиняющийся взгляд на Цинъюаня, — мне стоит объяснить, в чем заключается план.       — Да уж постарайся, - как-то особенно подозрительно отозвался менеджер Юэ, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди.       Строго говоря, идея, которую коллективным разумом разработали сестра и второй брат, была до безобразия простой, но в тоже самое время исключала любую возможность взаимодействия с госпожой Цай. Она заключалась в том, чтобы целенаправленно использовать две ключевые составляющие: громкую славу какой-нибудь яркой звезды и летнюю коллекцию дома Lanvin. К моему большому удивлению на роль первого плана претендовало сразу два человека, однако предпочтение было отдано Лю Цингэ. Думаю, совершенно нет никакого смысла говорить почему. Вторую часть мезальянс-сцены мне предстояло взять на себя и фактически договориться о рекламной фотосессии с Ло Бинхэ. Конечно, менеджер Юэ в очередной раз стал возмущаться столь откровенной провокации, но я уверил его, что так будет гораздо проще добиться желаемого. По неизвестным мне причинам юноша не слишком жаловал Цинъюаня и каждый раз хищным волком смотрел на мужчину. Я даже однажды полюбопытствовал, каков источник неприязни к малознакомому человеку, на что Бинхэ лишь неясно отшутился, но враждебности своей не изменил.       Что до Цингэ… Что ж, он объяснил свой порыв неслыханной щедрости альтруистической натурой. Однако я в эту старую байку не спешил верить, как, допустим, та же мэймэй или Юань-гэ. Я по сути своей мстительный человек. Если кто-то когда-то сделал мне больно или перешел дорогу не в положенном месте, память моя построит дворец и навсегда запомнит обидчика. И совершенно не важно, что большую часть времени мне банально лень предпринимать контрдействия по отношению к гонителю, менее злопамятным от этого я не становлюсь. По этой же причине я всё ещё помню, как пять лет назад прекрасный принц заставил меня выплачивать долг за причинение вреда его собственности лишь из-за маленькой шалости. Теперь понимаете, почему я не верю в жертвенность со стороны актёра? Скорее уж снег пойдёт в июле, чем Лю Цингэ бескорыстно сделает что-то для меня.       Из этого напрашивается само собой разумеющийся вывод. А если трезво оценивать ситуацию, то и целых два. Во-первых, если господин Лю не совсем дурак и печется о своем имидже, то он должен понимать, что рекламная компания от популярного (хоть и перекупленного) французского бренда положительно скажется на его репутации. А если коллекция окажется удачной и мнение критиков позитивным, то это ещё больше укрепит положение мужчины в актёрских кругах. Во-вторых, как там говорят умные люди? Долг платежом красен? Будучи крайне обязательным и верным своему слову молодым человеком, бесконечно привязанным к другу детства, помогая мне, Цингэ хочет оплатить нравственный долг госпожи Ма. Не слишком разумно с точки зрения практичности, но достаточно морально в плане этики. Наверное, я бы тоже сделал всё возможное, чтобы помочь дорогим сердцу людям. Хм, постойте-ка, а я ведь и сделал. В любом случае, какими бы не были причины прекрасного принца, я так или иначе остаюсь в плюсе. Разве что придётся какое-то время поизображать из себя лучших друзей, но это малая плата за помощь. К тому же, видя, как трепетно актёр Лю относится к Сяомин, я могу сделать вывод, что дружить с ним гораздо приятнее, нежели враждовать. Да и сестре он страх как симпатичен. Сплошные преимущества, как не посмотри.       Чего не скажешь о разговоре с Ло Бинхэ. К моему большому удивлению, великосветские новости и скандальные сплетни, что гуляли о нас в интернет-изданиях ничуть не трогали невозмутимости директора. «Собака лает – ветер носит, караван идёт» – как-то так охарактеризовал он текущую ситуацию и наотрез отказался помогать мне в решении данной проблемы. Складывалось впечатление, что ему даже нравилось, что люди считают нас счастливой, но совсем не респектабельной парой. Оно и не мудрено. Ведь, по сути, злые языки за короткий срок смогли сделать то, чего так страстно желал Ло Бинхэ, а именно с большим подарочным бантом преподнесли меня ему. Причем, как в прямом, так и переносном смысле. Поскольку, дабы получить одобрение на рекламу, мне пришлось поступиться принципами и согласиться на тайное романтическое свидание с оным. Не скажу, что идея была гениальной, скорее её можно было охарактеризовать, как абсурдную и сумасбродную. Но за неимением иных рычагов давления на юношу пришлось согласиться. Оставалось только придумать, как сохранить встречу в секрете, но это господин Ло пожелал взять на себя. Также, собственно, как и подготовку программы вечера.       — Не мне такое говорить, - неуверенно подал голос Лю Цингэ, когда мы закончили обсуждать детали предстоящей фотоссесии и дежурного интервью, — но госпожа Цай не из тех, кто будет лично марать руки.       — Знаю, - твёрдо ответил я, кидая беглый взгляд на мужчину. Его неосознанное беспокойство было откровенно трогательным. — Именно поэтому братец Юэ уже несколько дней кряду занят поисками крысы в моём ближайшем окружении.       — Ты настолько им не доверяешь? – вопросительно вздернул он бровь, удивившись.       — Людям свойственно предавать друг друга, - холодно усмехнулся я, пожимая плечами. — Ради интереса, выгоды, во имя жизни. Это также естественно, как дышать или есть. Вот только какой это имеет смысл, когда ты сам являешься жертвой человеческого вероломства?       — И как поступишь?       — Хм… - глубоко задумался я, снимая с носа очки и крутя их по кругу за дужку. — Честно признаться, не знаю. Но одно мне известно наверняка – я заставлю этого человека пожалеть за сделанный выбор.

***

      Никогда не предполагал, что опровержение слухов – это такая раздражающе-утомительная вещь, которая влияет не только на физическое состояние, но и высасывает духовные силы, подобно комару кровь. И пусть бóльшая часть работы (в плане подготовки) была возложена на сильные плечи Юэ Цинъюаня, которому пришлось объясняться с директором студии, что меня представляет, и режиссёром Чу, и Ло Бинхэ, который непосредственно организовывал фотоссесию и разрабатывал её концепт, я тем не менее чувствовал себя, как выжатый лимон. И всё из-за того, что на протяжении целого дня мне пришлось тянуть неестественную улыбку и играть несвойственную мне роль обиженного на весь мир простака. Воистину, что не сделаешь во имя искусства? Ну, и, конечно же, профессиональной репутации.       Между тем обо всём по-порядку. Фотоссесия представления летней коллекции модного дома Lanvin была запланирована на конец июня. Однако в связи с некоторыми обстоятельствами, включающими в себя упорство режиссёра Чу и зловещее затишье со стороны Бинхэ, пришлось отложить съёмки до начала июля. Слухи о моей скандальной жизни всё ещё периодически появлялись в сети, но это скорее было ради пиара некоторых жёлтых изданий, нежели вреда лично мне. И всё из-за того, что на следующий день после устного договора со всеми действующими лицами любительского театра, я вместе с Лю Цингэ провёл пресс-конференцию, в которой подробно изложил всем ведущим журналистам свою позицию относительно директора Ло. Что мол нас связывают лишь деловые отношения работодателя и подчинённого, а представленные на обозрения общественности фотографии хоть и являются настоящими, но не несут под собой никакого романтического подтекста. Сугубо официальные встречи, связанные исключительно профессиональным долгом. А то, что раут происходил вечером или в праздничный день, ну… разве не все мы особенно занятые люди? Когда появлялась свободная минутка, тогда и обсуждали детали контракта.       Что до участия во всём этом балагане Лю Цингэ. Что ж, его безупречная репутация сыграла мне на руку, сделав меня практически святым в глазах смотрящего. Не потому что он как бы вскользь упомянул мой героический поступок на съемочной площадке, а из-за того, как именно был представлен наш общий проект. Интригует, не правда ли? Вот и для меня известие о том, что я и Лю Цингэ – лучшие друзья, стало полной неожиданностью. Но годы актёрского опыта взяли своё и ни один мускул на лице не дрогнул. Однако, когда прекрасный принц стал с кривой ухмылкой на лице рисовать словами визуальные картины моего плаксивого лица и описывать, как я буквально умолял его оставить нашу дружбу позади, ведь она не должна становится достоянием общественности, но принадлежать лично нам, я не удержался и больно ущипнул актёра за бедро. Чем непреднамеренно подтвердил изощренную фантасмагорию господина Лю. Честное слово, ему бы книжки писать, а не в фильмах сниматься. Всяко лучше бы вышло, чем как у того же братца Цинхуа.       Но, как говорится, вернёмся к нашим баранам. Съёмка рекламы непосредственно проходила в городе Бэйхай, что раскинулся на живописных берегах Тонкинского залива на юге Китая и представлял из себя великолепный курорт с благодатным субтропическим климатом, исключительно чистым воздухом и изумительной красотой природы. За всю жизнь мне лишь раз довелось насладиться отпуском в подобном месте. Да и тот был в раннем детстве, воспоминания из которого стали для меня лишь размытой кляксой на серой бумаге прошлого. Фотосессия проходила на яхте и была направлена на продвижение новой летней мужской линейки в морском стиле: футболок-поло, ветровок, шорт, легких светлых джинс, непромокаемых жилетов и даже кашемировых пуловеров для особенно чувствительных (например, таких как я) к холоду людей. Концепция рекламы была до безобразия простой: она знакомила зрителей с двумя абсолютно разными городскими парнями. Один был ярким и открытым, другой – тихим и сдержанным. И они оба носили одежду Lanvin, которая идеально им подходила и подчёркивала индивидуальность двух непохожих друг на друга людей. Контраст между персонажами создавался посредством одежды и аксессуаров, которые скомбинировали и подобрали, чтобы сформировать стиль модели. Глубоко продуманный и в достаточной мере зрелый рекламный ход, который я никак не ожидал увидеть у ребячливого юноши. Неужели я всё это время слишком предвзято относился к нему? И вдруг это касается не только работы? Да нет! Не может этого быть. Или все-таки может?       — Глупость какая, - шёпотом буркнул я, шлепнув себя по обеим щекам, чтобы тем самым прогнать непрошенные мысли. Сейчас не место для этого, да и не время, если честно.       — А вот это вы зря, - жёстко обругала мое поведение госпожа Сяо, надувшись, словно маленький хомячок. — Я понимаю, вы устали. Но держите себя в руках и не портьте мой макияж. Осталась последняя смена одежды и мы будем свободны.       Визажист устало вздохнула, вернувшись к своей работе, а я глубоко задумался, не сводя своих изумрудных глаз с её отражения в зеркале. Несколько минут назад, когда я возвращался в походную палатку, чтобы в последний раз сменить свой туалет, на съемочной площадке, наконец, объявился Юэ Цинъюань. Он был взволнован и взъерошен, поэтому я сразу же поспешил разузнать в чем причина столь несвойственного мужчине поведения. И то, что мне открылось, повергло меня в шок и в буквальном смысле выбило почву из-под ног. Ведь такого вероломного предательства я ожидал от кого угодно, но никак не от ближайшего ко мне окружения.       — Вот так, - в последний раз мазнув объемной кистью по моему лицу, довольно улыбнулась девушка, делая небольшой шаг назад и оценивая свои старания. — Всё готово.       — Спасибо, - скупо отреагировал я, неэмоционально смотря на собственное отражение. Возьми себя в руки, Юань. Всё равно это нужно сделать и забыть. Но почему же так больно?       — Сегодня макияж как никогда гладко лёг.       — Да, это так, - как можно спокойнее ответил я, сглотнув ком в горле и тут же приподняв уголки губ в кривой усмешке злодея, которая так легко давалась мне. — Наверное, всё дело в том, что сегодня я очень крепко спал. И знаешь почему? Я наконец-то нашёл крысу.       Немного лжи никому не навредит, ведь так? А в особенности человеку, который привык всё время врать. Буквально на глазах ещё минуту назад улыбающаяся неформалка стушевалась и как будто уменьшилась в размерах. Если до этого я ещё мог списать суровый приговор братца Юэ на излишнюю мнительность оного, то теперь моя простодушная доверчивость казалась непростительной глупостью.       — Г-господин Шэнь…       — Сяо Мянь, - перебил я её заикания не в меру холодным голосом, — сегодня твой последний рабочий день. Как ты уже должно быть догадалась, я не могу позволить человеку, способному в любое время меня предать, оставаться рядом с собой.       — Господин Шэнь, это наверняка ошибка. Я… не могла…       — Ошибка? – повысив голос, я вперил гневный взгляд на стилиста сквозь зеркальную гладь. — Хочешь сказать, я несправедливо тебя обвиняю? Хух, - натужно выдохнул я, поднимаясь с кресла. — Цай Лин! Это ведь она тебя заставила?       — Госпожа Цай, она… - Сяо Мянь как будто подбирала правильные слова и, не найдя их, начала нести покаяние. — Она сказала сделать пару фоток и что хорошо за это заплатит. У меня нет постоянной работы. Кроме того, я должна сама покрывать расходы на косметику. А иногда я очень долго не могу попасть в состав группы. И…       В её глазах стояли горючие слезы, но я не спешил отводить взгляд. Если уж решился на беспрецедентный шаг, то стоило идти до конца. Не взирая на щемящее чувство за грудиной и отчаянное желание повернуть время вспять.       — Вот как, - задумчиво почесал я подбородок. — Но разве работа на меня не была постоянной и высокооплачиваемой? Разве я не позволял тебе больше положенного?       — Сначала я отказалась, - продолжала оправдываться девушка, ещё больше вгоняя меня в уныние из-за собственной поразительной наивности. — Но она сказала, что это поможет раскрутить фильм. А значит и для вас будет польза. И что вы будете не против.       — Ха-ха, забавно, - невесело рассмеялся я. —Вот только это польза не для меня, а для тебя.       — Простите, - покорно приняла она поражение. — Я виновата.       На некоторое время в палатке повисло гнетущее молчание. Заложив руки за спину и с силой сжав пальцами одной руки запястье другой, я отвернулся от стилиста и обманчиво-спокойно взглянул на окружающую среду за порогом. Перед глазами всё плыло, а в носу предательски щипало, как перед истерикой. Но я упорно продолжал цепляться за трезвость ситуации, прикусывая до крови внутреннюю сторону щеки и вгоняя аккуратные полумесяцы ногтей в бледную кожу. Я не должен так просто сдаваться, не должен проявлять снисходительность. Хотя бы потому что могу позволить себе быть тираном и смотреть на всех свысока. Вот только кто бы знал, как порой одиноко бывает на моей далекой звезде.       — Думаешь, просто извинишься и я тебя так легко прощу? – наконец, нарушил тишину мой вкрадчивый голос. Кое-как взяв себя в руки, я развернулся к Сяо Мянь и сверху вниз посмотрел на неё. Хищная улыбка тотчас коснулась тонких губ. — И не мечтай! Эти фотографии, - с презрением выплюнул я, — поставили под сомнение мою безупречную репутацию и чуть было не сломали мне жизнь. Как думаешь, что случится с тобой, если я расскажу всем о том, что ты сделала? Сможешь ли ты по-прежнему вертеться в таких кругах? Даст ли кто-то тебе работу?       Мерное женское дыхание участилось, чужое сердце ускорило свой бег, вынуждая венку на шее судорожно пульсировать.       — Страшно, не так ли? – продолжил я, со снайперской точностью подмечая все внешние изменения в поведении стилиста. Я правда не хотел душить её, но нож в спину простить так просто не мог. — И пусть ты извлекла из этого малую пользу, но твоя карьера на этом и закончится. В этот раз я могу промолчать. Разумеется, - я кривовато усмехнулся, сверкнув глазами, — за достойную плату. Однако, даже так, я всё же надеюсь ты получила ценный урок. В шоу-бизнесе есть много возможностей достичь своей цели в ущерб другим. Но если видеть лишь мелкую выгоду, можно больше никогда не вернуть утраченное. Я считал тебя своим личным помощником, Сяо Мянь, который отлично справлялся с возложенной на него работой. Но на этом всё.       — П-простите, - уже не скрывая откровенных рыданий, запинаясь, повторяла девушка, упав на колени. — Я больше не буду.       — А больше и не надо, - великодушно смилостивился я, брезгливо хватая госпожу Сяо за подбородок и заставляя смотреть на себя. — Теперь тебе остаётся только одно.       По-своему истолковав моё нечитаемое выражение лица и стиснутые губы, визажист покорно кивнула, всё также продолжая ронять на мою руку соленные слезы.       — Что я должна сделать, господин Шэнь?       Условия моего помилования и отсутствие каких-либо притязаний были просты, как скрепка, но в тоже самое время угрожали личной безопасности Сяо Мянь, если она будет действовать импульсивно. Не подумайте превратно, вначале я действительно не хотел отправлять жертвенного агнца на алтарь идолопоклонников, но эгоистичная натура взяла свое, ненавязчиво превращая меня в лиходея. Собственно, а почему бы и нет? Разве я не заслужил отмщение за все те беды, что принесла в мою жизнь эта меркантильная особа? На каком основании я должен покорно подставлять под удар другую щеку лишь из-за того, кто я есть? Почему люди так убеждены в том, что раз мне повезло в жизни больше, чем им, то я кому-то что-то должен? Это ли не смешно? Поэтому возложение на чужие плечи своих практических нужд больше не казалось мне такой уж и плохой затеей. Так, по крайней мере, я успокаивал свою не на шутку разволновавшуюся совесть.       Первым покинув походную палатку, я остановился на её пороге и, подняв голову к небу, прикрыл глаза. Солнечные лучи приятно грели кожу, а субтропический морской бриз шаловливо путался в отросших темно-каштановых волосах и складках дизайнерской одежды. Необходимо было спешить. На послеобеденный час запланировано светское интервью с самым скандальным журналистом и по совместительству популярной ведущей ток-шоу – Гао Фэнфэн. Но ноги отказывались идти, а разум раз за разом услужливо вспоминал недавний разговор с предавшим моё доверие стилистом.       — Что я должна сделать, господин Шэнь?       В её голосе скользило смирение, что сейчас вызывало во мне лишь тошноту. Эта ситуация мне казалась до боли знакомой – покаянная поза и раболепный слезливый взгляд – но я не мог твёрдо сказать, когда, а главное с кем именно мне довелось разделить столь мерзкие чувства. Однако крепко был убеждён, что ни к чему хорошему чужое терпение нас не привело. Лишь к новому потоку слез и грязных недомолвок.       — Всё чрезвычайно просто, - почти естественно ответил я, так, чтобы девушка точно поймала, бросая ей маленькую флешку. — На этом накопителе сохранен кое-какой пикантный диалог, которому мне довелось стать невольным свидетелем. Всё, что от тебя требуется, так это обнародовать его.       — Только и всего? – удивлённо переспросила Сяо Мянь, доверчиво заглядывая мне в глаза. — Но разве вы сами не можете этого сделать?       — Могу, - крепче сжимая пальцами чужой подбородок, без усилий пожал я плечами. — Но зачем, если у меня для этого есть ты?       — Ты слишком великодушен, гэгэ! – не скрывая своего явного раздражения, прошипел Ло Бинхэ, заставляя меня вынырнуть из собственных обрывочных воспоминаний. — Человек, прощенный за предательство один раз, будет предавать тебя всю жизнь.       — Думаешь? – ложно усмехнулся я, опуская голову и в упор смотря на юношу, что с плохо замаскированной неприязнью глядел на меня в ответ. — Между тем я бы на твоём месте не спешил с выводами, не до конца зная сюжет.       — И что это должно значить? – рыкнул директор, прогулочным шагом направляясь за мной к побережью.       Его притворная наивность в некоторых жизненных ситуациях вызывала во мне как трогательное умиление, так и самый настоящий испанский стыд. Я ведь считал, что мы чем-то похожи. Твёрдыми убеждениями, холодным расчётом, способностью идти по головам для достижения цели. Но оказалось, что равны мы лишь в своей удивительной доверчивости.       — А то, - поспешил ответить я, приставляя ко лбу руку козырьком, чтобы хотя бы так укрыться от палящих солнечных лучей и увидеть дорогу впереди, — что услышав обрывки разговора априори невозможно составить полную картину. Вот, например. Ты хотя бы знаешь, кто действующие лица записанного мною разговора?       — Догадываюсь, - уклончиво ответил Бинхэ, за что тут же получил от меня щелчок пальцами промеж глаз. Алый взгляд на пару тонов потемнел, что осталось лично для меня незамеченным.       — Не будь дураком! – вспылил я, звучно фыркнув. — Даже я со своим, на минуточку, четырехлетним киноопытом был поражен до глубины души.       — Удиви меня, - небрежно бросил юноша, остановившись посреди дороги и скрестив руки на груди. И правда, разве мы куда-то спешим? Ведь не директору Ло после фотосессии выслушивать жалобный скулёж Шан Цинхуа по поводу его сгоревшей кожи и терпеть укоризненно-сверлящий взгляд моего нового «лучшего друга» Лю Цингэ.       — Ладно, - тягостно вздохнул я, отзеркаливая позу Ло Бинхэ и приподнимая уголки губ вверх в мечтательной улыбке. — Что ты знаешь о Ли Кане?       Ли Кан был мужчиной, которому совсем недавно исполнилось тридцать пять лет. Он был высок, красив, харизматичен и самое главное – господин являлся самым молодым в истории генеральным директором одной из пяти крупнейших компаний в Китае по производству телевизионных программ. В настоящее время «Royal Intertainment» вела более сотни крупных и не очень проектов. Специально для того, чтобы было удобнее следить за всеми съемочными мероприятиями, огромный холдинг арендовал многоэтажное здание в центре Шанхая. Кроме гримерных, аппаратных и прочих необходимых помещений, все этажи были разделены на независимые киностудии, где теоретически сотрудники (если бы они не работали над определённой программой) могли наблюдать за съёмками почти всех телепередач, транслируемых на телевидении. Так уж вышло, что одним из проектов, снимаемых «Royal Intertainment», была развлекательная передача Шэнь Ву, в которой мне некоторое время довелось сниматься. Лишь благодаря этому мне удалось так скоро получить признание в некоторых кругах и выбить своё первое рабочее предложение. Но даже так лично пересечься с Ли Каном, которого за глаза журналисты величают гордым званием «Делатель королей», мне так и не удалось. Чего нельзя сказать о Цай Лин.       Понятия не имею, как давно это началось и сколь долго продолжается, но актриса отхватила золотой билет, когда вступила в отношения сексуального характера с гендиректором Ли. На самом деле не мне осуждать чужой человеческий выбор и стыдить актрису. В этом мире каждый как может, так и добивается своих вершин. Кто-то ставит на свой талант, кто-то на громкое имя семьи. Шантаж, подкуп, угрозы. Каждый из этих методов по-своему эффективен и действенен при определённых обстоятельствах. Также, как и приобретение влиятельного покровителя, который за малые вложения окупает сторицей твою себестоимость. Если бы не угроза со стороны Цай Лин, я бы так и похоронил под кучей бумаг её маленький секрет. Ведь змеи не выпускают клыки, пока их жизни непосредственно не угрожает опасность. Однако актриса сделала свой выбор. Она поддалась жадности и тщеславию и теперь будет расплачиваться за это. Жаль только, что придётся в погоне за абсолютной победой навредить ни в чем неповинному человеку. Впрочем, уверен Ли Кан быстро оправится. Роман с актрисой ещё никогда не вредил имиджу крупного медийного босса, что совершенно не относится к карьере Цай Лин. После обнародования записи стервятники-журналисты слетятся на свежую кровь и не оставят по себе камня на камне. Жестоко? Возможно. Но разве я могу позволить обидчику так просто уйти?       — Рискуешь, гэгэ, - задумчиво потирая подбородок, серьезно произнёс Бинхэ. Но в глубине его глаз отчётливо читалось изумленное восхищение и щенячий восторг, которые слегка сбивали с толку.       — Ничуть! – твёрдо ответил я, лениво пожимая плечами. — Ведь именно для этого у меня и есть госпожа Сяо.       — Что будешь делать, если правда всплывёт на поверхность? – тревожно спросил юноша, кладя обе руки мне на плечи. — Ты ведь расскажешь мне и позволишь помочь?       — Ничего подобного не случится! – решительно отрезал я, высвобождаясь из чужой цепкой хватки и продолжая свой путь к пляжу. — Да и с чего бы мне подвергать опасности совсем чужого мне человека?       К моему большому удивлению после фотосессии меня встретила пустая палатка. И если с Сяо Мянь было более-менее понятно, то отсутствие Ло Бинхэ, который привык виться подле меня подобно щенку, казалось в высшей степени неправильным. Наверное, я всё же переборщил с хлесткими выражениями на этот раз. Да, обидно. Но это ведь во имя твоего же блага, мальчишка. Поскольку я не смогу себя простить, если с тобой что-нибудь случится, я предпочитаю держать тебя на расстоянии. Правильное это решение иль нет – покажет время. Как бы то ни было, даже будучи обиженным, Ло Бинхэ верен своим словам, ибо на парфюмерном столике я обнаружил любовно оставленный в контейнере обед. Проведя по крышке кончиками пальцев, я непроизвольно улыбнулся. Есть не хотелось от слова совсем, хотя за полдень перевалило уже достаточно давно. Поэтому, недолго думая, я упаковал пластиковую тару в сумку и принялся самостоятельно снимать макияж.       Что касается интервью с журналисткой Гао, то его в срочном порядке пришлось отменить, а точнее перенести на неопределённый срок из-за плохого самочувствия девушки. Подобная заминка могла стоить мне очень дорого, но, к счастью, быстрый выход рекламы летней коллекции и ошеломительная новость об актрисе Цай остудили пыл последних энтузиастов, которые негативно высказывались на мой счёт. С этого момента провокационные фотографии, на которых я появляюсь вместе с Ло Бинхэ, означают лишь сугубо профессиональные отношения работодателя и подчинённого. Ведь, несмотря на отсутствие должного интервью, каждое интернет-издание и блог, где несколько недель к ряду обсуждалась моя личная жизнь, было посвящено в детали моего годичного контракта с модельным домом Lanvin. . . . . .       В огромном светлом кабинете перед эркерным панорамным окном стоял высокий широкоплечий мужчина средних лет. Его миндалевидные глаза необычного для этих мест болотно-зеленного цвета были прикованы к ночному пейзажу Шанхая, а твёрдая рука, словно играючи, крутила модный глянцевый журнал какого-то дорогого светского издания. Он был сосредоточен и хмур и тем не менее комната не утопала в миазмах гнева, которые частенько пугали сотрудников компании, когда их генеральный директор был чем-то недоволен. Скорее даже наоборот, в воздухе витал терпкий запах азарта и некоего животного возбуждения, который появлялся лишь тогда, когда босс пытался разгадать очередную лишь ему известную загадку.       — Что? – ошарашенно переспросил помощник, пораженно распахивая глаза. — Вы должно быть шутите, сэр.       — По-твоему я сейчас шучу? – бесстрастно ответил гендиректор, чуть повернув голову назад, чтобы была возможность краем глаза зацепить своего сотрудника. — Это уже решено. В дальнейшем у Цай Лин больше не будет никаких привилегий.       — Разве возможно? – все не унимался деятельный работник, от волнения поправляя очки уже третий раз за минуту. — У нее ведь имеются большие капиталовложения. Да и ваша с ней связь…       — Ну, и что? – самодовольно усмехнулся мужчина, разворачиваясь к помощнику всем корпусом. — Я – Ли Кан, кого хочу, того и использую! Кто-то смеет вмешиваться? Кроме того, - он опустил взгляд на обложку журнала, с которой на него взирало очаровательное, но крайне равнодушное лицо, — я давным-давно хотел порвать с этой назойливой женщиной. И вот, наконец, появился достойный повод.       — Понял, - уверенно кивнул помощник, не без интереса наблюдая за немного отстранённой реакцией босса.       Несмотря на нелицеприятные слова, которые порой срывались с его языка, Ли Кан не был жесткосердечным человеком. Если пришла пора расстаться с партнёром, он никогда не позволял тому страдать или же лишиться финансовой поддержки со стороны «Royal Intertainment». Наверное, причина столь лояльного поведения к бывшим крылась в первом и самом болезненном расставании мужчины – разводе со своей женой. Однако этого знать окружающим не полагалось.       — Могу ли я удовлетворить своё любопытство, директор Ли? – вновь подал голос правая рука Кана. Тот лениво кивнул. — Вы заинтересованы кем-то другим? Что это за человек?       — Хороший вопрос, - после непродолжительной паузы ответил генеральный, кидая журнал на стол. — Я бы тоже хотел знать.       Ли Кан неспешно удалился, а секретарь пораженно уставился на обложку светского журнала, с которой на него смотрели два популярных актёра – Шэнь Юань и Лю Цингэ. Ну, вот и что это может значить?