Мы не одиноки

Последний отчёт отправился в стопку с надписью «Готовые», и Драко устало потянулся, разминая затёкшие конечности и шею. Он снова задержался на работе допоздна, но откладывать дела перед Рождеством не хотелось. Хотя какая разница — в этом году он все равно будет отмечать его в одиночестве. Родители Драко уехали на все праздники во Францию. Конечно, они звали его с собой, но он решил, что им лучше провести время только вдвоем. Его друзья тоже разъехались. Тео увёз отца в Швейцарию — они недавно приобрели там дом — и решил на какое-то время обосноваться там. Блейз со своим магловским любовником уехал в Австрию кататься на лыжах, и плевать ему было на магические метки, выбранные судьбой вторые половинки и прочие предзнаменования. Он просто наслаждался жизнью и был счастлив. Драко ему даже немного завидовал, сам он так легко все послать к чертям не мог. Панси звала его в какой-то магловский ночной клуб. Но сегодня Драко не хотелось ни пить, ни танцевать, ни тем более заводить краткосрочные интрижки. Он бы с большим удовольствием вернулся домой, где его бы ждал любимый человек — один конкретный человек, — накрытый стол, украшенная ёлка и зажжённый камин. Драко машинально коснулся груди слева, где ещё со школьных времён появилась надпись, которую мог видеть только он и человек, предназначенный ему судьбой. Жаль, что до сих пор ее видел только сам Драко. А именно сегодня эта надпись звучала как никогда иронично. Сняв с вешалки пальто и шарф, Драко замер, смотря в окно. Домой не хотелось. Он даже не стал развешивать украшения, ставить елку, покупать праздничную еду — ведь никто все равно не оценит, а делать это только для себя не было смысла. Так что сегодня в его планы входило: выпить бокал (или не один) огневиски, почитать книгу и завалиться спать. Хорошо бы сразу до весны. Уже у места аппарации Драко передумал и решил прогуляться пешком, благо погода сегодня позволяла. Улицы Лондона перед Рождеством просто искрили. Из каждой витрины лился яркий свет, звучала музыка и колокольный звон, в воздухе витал приятный запах имбирного печенья и медовых яблок. Драко прикрыл глаза и вдохнул полной грудью. Все-таки он ещё с детства очень любил Рождество, когда вместе с родителями украшал елку, зажигал свечи и слушал перед сном волшебные сказки, которые читала ему мама. Когда-нибудь то же самое он будет делать и в своей собственной семье. С тем, кто сможет прочитать надпись на его груди. По дороге Драко не смог устоять и купил себе несколько карамельных тростей. Одну он уже собирался распаковать, как буквально в нескольких шагах впереди у витрины с огромной наряженной елью увидел знакомую фигуру. Эту фигуру он не спутал бы ни с какой другой. Гарри Поттер буквально прилип носом к стеклу, что-то с интересом высматривая за ним. А Драко рассматривал его. Небрежно наброшенный шарф съехал набок, пальто, судя по внешнему виду, пережившее все прошедшие магические войны в истории, простые джинсы — со стороны и не скажешь, что это лучший аврор Министерства магии Британии. Драко посильнее укутался в шарф по самые уши, руки засунул в карманы и решил поскорее пройти мимо. Пересекаться и тем более разговаривать с Гарри не хотелось. Обычно после таких встреч Драко ещё долго не мог успокоить бешено бьющееся сердце. Вся проблема была в том, что Гарри ему нравился. Осознание своих чувств тогда, ещё в школе, больно ударило под дых, вышибая весь воздух из лёгких. А больнее было ещё и от того, что Гарри Поттер ни в одной из существующих параллельных вселенных никак не мог быть его родственной душой. Драко был в этом просто уверен. Столько лет уже прошло, а забыть эти чувства так и не получилось, как бы он не пытался. — Малфой? Ну нет! Вселенная, ну за что? На секунду Драко хотел прикинуться, что не услышал, и ускорить шаг. Не побежит же Гарри за ним, скорее решит, что обознался. Но тело инстинктивно само развернулось на голос. Гарри смотрел на него и улыбался. В его дурацких очках отражались огоньки с елки на витрине, отчего глаза казались ещё ярче, нос и щеки раскраснелись, а во взлохмаченных волосах запутались снежинки. Он выглядел будто только что сошёл с чертовой Рождественской открытки. Для Драко это было уже слишком. — Поттер. Я тебя не заметил. — Вот как, — только и сказал он, подойдя ближе. — Спешишь домой? — Да. Ну не рассказывать же ему грустную историю о Рождестве в одиночестве в этом году. — А я вот засмотрелся на елку, — как-то виновато пожал плечами Гарри и улыбнулся. — Красивая, правда? — Ну ты как ребёнок, — фыркнул Драко. — Красивая, — добавил он уже тише. Ёлка действительно была очень красивая: пушистая, разлапистая, высокая, она переливалась сотнями огоньков и искрила яркими игрушками. Конечно, магические украшения Драко нравились больше — они могли петь, летать и менять цвета. Но надо было отдать маглам должное, несмотря на отсутствие магии, они создавали ее из таких простых вещей. — Я вообще-то собирался к Рону с Гермионой на ужин, но вот увидел эту витрину и почему-то вспомнил про Хогвартс. Там было очень здорово на Рождество. Зачем он все это ему рассказывает? Драко нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Хотелось сбежать от этого разговора, от этой витрины с елкой и от самого Гарри. Ни к чему ему бередить старые раны, они и так болят. — Не у всех такие приятные воспоминания о Хогвартсе. Гарри понимающе кивнул. Он ведь просто не мог не понимать, тогда к чему все это? — Какие у тебя планы на вечер? — внезапно спросил он. — Планы? Мои? — переспросил Драко и замялся, но тут же взял себя в руки. — О, так ты спрашиваешь о моих планах. Конечно, у меня есть планы, Поттер. Грандиозные планы. Такие планы тебе и не снились. Мерлин, что он несёт? — Ясно. Это хорошо. Никто не должен быть одинок в Рождество, — улыбнулся Гарри, но Драко эта улыбка показалась слишком грустной, а в груди кольнуло от его слов. Если бы Гарри только знал... — А почему ты не с младшей Уизли? Этот вопрос сам слетел с губ Драко, но вернуть его назад уже было нельзя. Улыбка Гарри тут же сползла с лица, и Драко миллион раз дал себе подзатыльник за то, что он вообще поднял эту тему. — Мы разошлись уже много лет назад. Она... — Гарри мимолетным, но привычным движением потёр правое запястье, видимо, он часто так делал. — О. — Драко все понял. — Она не видела метку. Гарри смутился, но кивнул. Ну что ж, у них было хоть что-то общее. Драко даже немного этому порадовался. — А ты?.. — У меня никого нет, — выпалил Драко и чуть не прикусил язык. Чертов Гарри Поттер действовал на него как Веритасерум — заставлял вываливать все секреты как на духу. — И планов на вечер, кстати, тоже. Бутылка огневиски и книга, вот и все, — если уж раскрывать карты, тогда все. — Достаточно грандиозно, — серьезно кивнул Гарри. — Ой, да иди ты. Наконец, Гарри не выдержал и засмеялся в голос, запрокидывая голову назад и оголяя шею. Драко тоже улыбнулся, но отвёл взгляд. Смотреть на такого Гарри было тяжело. Вот он стоял рядом, разговаривал с ним, смеялся, но на самом деле был настолько далеко, что Драко никогда к нему не добраться. — А может тогда, — начал Гарри, просмеявшись, — вместе со мной пойдёшь к Рону и Гермионе? Драко от удивления приподнял брови. — И как ты себе это представляешь? — Ну для начала мы аппарируем, они живут в Гринфорде, затем поднимемся по лестнице, постучим в дверь, а потом войдём в дом. Как-то так, — развёл руками Гарри, снова сдерживая улыбку. — Гениально, — саркастично фыркнул Драко. — Ну а серьезно? Если ты не заметил, то я не особо дружу с Уизли. Представляю, как у него задергается глаз, когда он увидит меня на своём пороге. — Ты же будешь со мной, — Гарри уверенно сделал шаг к нему навстречу и аккуратно положил руку на предплечье, увлекая за собой в темный проулок между магазинами. — Это же Рождество, время чудес. Предлагаю рискнуть. — Рисковать — это больше для гри... Темный вихрь со знакомым хлопком подхватил Драко и закружил. Внизу живота привычно защекотало, и вот они с Гарри уже стояли на пороге небольшого двухэтажного кирпичного дома с дверью из темного дерева. — ...финдорцев, — выдохнул Драко и негодующе посмотрел на Гарри. Тот лучезарно улыбнулся ему и потянул к двери. Выражение лица Уизли, когда тот открыл дверь, Драко именно так себе и представлял. Первые несколько секунд он просто пялился круглыми, как галлеоны, глазами на них с Гарри и медленно моргал. Наверное, надеясь, что видение в виде Драко Малфоя на его крыльце исчезнет. Честно говоря, Драко с удовольствием бы исчез. Ему было жутко неловко от того, что притащился куда не приглашали (точнее его насильно сюда притащили), но одновременно с этим ужасно хотелось быть причастным к тому, что близко Гарри. А то, что тот все ещё держал его за запястье, разжигало внутри Драко пожар. Но внешне он был максимально спокоен — аристократическая выдержка как никак. — О, Гарри, наконец-то, — в дверях появилась Гермиона с маленькой рыжеволосой девочкой на руках. — Малф... Драко? — в ее глазах читалось не меньшее удивление, чем у ее мужа, но взять себя в руки она смогла быстрее. — Мы встретились с Драко на улице и я взял на себя смелость пригласить его на наш ужин, — сказал Гарри, проталкивая Драко внутрь дома. Тот только успевал удивляться, как легко и непринуждённо его называли по имени люди, от которых он меньше всего этого ожидал. — Надеюсь, это ничего? Гермиона переглянулась с Уизли и пожала плечами, а затем тепло улыбнулась Гарри и Драко. Тот даже на секунду опешил. Хоть и прошло уже много лет после окончания Хогвартса и войны, но, он думал, что некоторые ужасные вещи просто так не забываются. А он делал много ужасных вещей. — Простите за столь внезапный визит и за то, что я с пустыми руками, — сказал Драко. — Все получилось действительно спонтанно, — он с упреком посмотрел на Гарри. Тот, кажется, не чувствовал за собой ни грамма вины. — Простите, — он снова перевёл взгляд на Гермиону, надеясь, что она все правильно поймёт. Гермиона смотрела на него ровно секунду — Драко показалось, что она читала на его лице все, что он хотел бы сказать вслух, но так и не решился, — а потом снова улыбнулась. — Никто не должен быть одинок, тем более в Рождество. Правда, Гарри? — Я сказал ему то же самое, — Гарри уже стягивал с себя шарф и пальто. — Рон, расслабься. Девочка, сидящая на руках Гермионы, внезапно потянулась к Драко и крепко схватив его за воротник пальто. Драко успел подхватить ее, хоть и не ожидал такой прыти от малышки. И он абсолютно точно не знал, что делать с такими маленькими детьми. — Видишь, Рон, Розе Драко понравился, — сказал Гарри. Девочка держала его крепко, смотря своими огромными голубыми глазами, будто пыталась загипнотизировать. А потом, как проворный нюхлер, запустила свою маленькую ручку в нагрудный карман пальто и достала оттуда карамельную трость. — Так он ее прикормил, — возмущённо, но, как показалось Драко, совершенно беззлобно сказал Уизли. — Ворвись сюда хоть сам Волдеморт с леденцами, она бы и с ним обнималась. Гарри засмеялся. Драко тоже улыбнулся, но тут же одёрнул себя. Кажется, он упустил тот момент, когда шутки про Темного Лорда стали казаться ему смешными. И сейчас от упоминания его имени Драко даже не тряхануло, как обычно. Возможно, это так успокаивающе действовал на него находившийся рядом Гарри. — Ну значит, Драко ещё не худший вариант. — Это тебе решать, — буркнул Уизли и ушёл в комнату. Гарри только пожал плечами и улыбнулся недоумевающему Драко, на котором все ещё висела Роза. — А ты мило смотришься с детьми. Драко изо всех сил пытался заставить себя не краснеть. Хотя бы до тех пор, пока Гарри не отвернётся. Ужин прошёл хорошо, если не считать немного непрожаренного ростбифа и пересоленного гарнира — все же были области, в которых Гермиона оказалась не самой лучшей, — и ещё того, что Драко пару раз прилетела в лицо пережеванная брокколи. Уизли долго гоготал над этим, а Гарри сказал, что Драко прошёл боевое крещение от Розы. После третьего стакана огневиски слегка напряженная атмосфера спала — Драко и Рон заключили молчаливое перемирие, — все расслабились и переместились в гостиную, поближе к камину. Все было очень уютно и по-домашнему, совершенно так, как в воспоминаниях Драко из детства. Он будто попал в старую добрую рождественскую сказку, а самое приятное было то, что в ней оказался и Гарри. Он сидел на полу около кресла, в котором разместился Драко, играл с Розой и то и дело поглядывал на него снизу вверх, хитро улыбаясь. Думать о том, что завтра эта прекрасная сказка уже закончится, совершенно не хотелось, поэтому Драко решил наслаждаться моментом здесь и сейчас. Бегающая туда-сюда Роза притащила Драко книжку и бесцеремонно забралась к нему на колени. Он вопросительно посмотрел на Гарри. — Обычно она меня просит почитать ей сказки, — надул губы тот. — Я даже немного ревную. — Ты же его притащил, — сказал Рон, развалившись на диване. — Так что сам виноват, что у Розы теперь новый любимчик. После меня, разумеется. — Просто у неё хороший вкус, Поттер, — улыбнулся Драко и открыл книжку под тихий смешок с дивана. Сказка была о Принце и Принцессе, которые с самого детства терпеть друг друга не могли, но чем они становились старше, тем быстрее их ненависть превращалась во что-то прекрасное и нежное. Они оба получили свои метки, но ещё не успели показать их друг другу. И вот в день рождения Принцессы Принц хотел признаться ей в своих чувствах, он был уверен, что она и есть его родственная душа. Но именно в этот день на замок Принцессы напал Темный колдун и украл ее. Принц был безутешен, сколько бы он не искал ее по всему свету, поиски так и не увенчались успехом. Родители настаивали, что ему пора жениться на другой, что Принцессы уже нет в живых, но он отказывался в это верить. Он чувствовал их связь через метку, он знал, что Принцесса ждёт его. Гермиона прервала чтение, положив руку ему на плечо. Драко так увлёкся чтением — раньше он ни для кого не читал, — что не заметил, как Роза уснула у него на руках. — Я уложу ее, — улыбнулась Гермиона и забрала у него девочку. — А чем закончилась сказка? — спросил Гарри. — Принц найдёт замок Темного колдуна, но не узнаёт свою Принцессу, потому что она будет под действием Оборотного зелья. Он лишь мельком увидит на ее плече метку и все поймёт. Убьёт Колдуна и спасет Принцессу, — рассказал Драко, он знал эту сказку с детства. — Все счастливы. — Наверное, только в сказках так бывает: ты влюблён в человека, а он и есть твоя родственная душа. А в жизни все не так просто. Что нужно сделать, чтобы быть счастливым? Гарри посмотрел на Драко без тени улыбки, как будто ждал от него ответа. А у него не было ответа, потому что он каждый день спрашивал у себя то же самое. — Мне кажется, это нечестно. У маглов нет меток, и они как-то самостоятельно справляются с поисками второй половинки. Почему я сам не могу выбирать, кого мне любить? — продолжал размышлять Гарри. Для него, пришедшего из мира маглов, все это было странно и вызывало слишком много вопросов, но объяснить толком никто не мог, потому что для волшебников — это обыденность. Никому же не надо объяснять, как дышать или как слышать. Это очевидные вещи, которые происходят сами собой. Так и родственные души — в их мире они просто есть в жизни каждого. Драко молчал. Все детство ему рассказывали про магию родственной души, что есть только один человек в мире — твоя истинная судьба. И он всегда думал, что именно так все и есть. Тем более для аристократов это было так же важно, как и чистота крови — родственные души создавали самые прочные союзы. А потом в жизни Драко появился Гарри и сломал весь его устоявшийся и понятный мир. Метка и любовь к Гарри разрывали его на части — сложно было отказаться от чего-то одного. — Гарри опять завёл разговор про метки? — спросила вернувшаяся Гермиона, и Рон с загадочной улыбкой кивнул ей. — Любовь к родственной душе безусловна, ты же знаешь, — обратилась она уже к Гарри. — Она всегда была и есть в тебе, просто ее надо почувствовать. Возможно, что-то уже изменилось в твоей жизни, Гарри, ты просто этого не заметил. И любая мелочь теперь может привести тебя к твоей половинке. Метки не появляются просто так, они даются лишь в тот момент, когда вы больше всего в них нуждаетесь. И когда вы будете готовы, они приведут вас друг к другу. Она села рядом с Роном, и он тут же нежно обнял ее за плечи, прижимая к себе. Гарри фыркнул. Кажется, слова Гермионы его не убедили. — Какая ирония: метка говорит, что я не одинок, но от этого я чувствую себя ещё более одиноким, — грустно усмехнулся Гарри. — В чем же весь смысл? Я не могу быть с тем, кого люблю, но и свою родственную душу все ещё не встретил. Драко вскинул голову и уставился на него — слова про метку как будто ударили по нему хлыстом. Гарри повторял его собственные мысли и озвучивал чувства, словно знал наверняка. Это было так странно. Весь сегодняшний вечер был странным, если так посмотреть. И слова Гермионы вдруг начинали приобретать четкий смысл. Драко за всей суетой и душевными метаниями совсем забыл про истинный смысл меток. — Почувствовать душевное родство особенно легко на Рождество, — сказала Гермиона. — Это же чистое волшебство в его первозданном виде. — То есть ты хочешь сказать, что я просто все ещё не готов к этой судьбоносной встрече? — Гарри вздохнул. — А ты что думаешь, Драко? Драко не ответил, он все прокручивал в голове то, что сказала Гермиона. Его метка появилась на шестом курсе, когда он думал, что ничего хорошего больше с ним не произойдёт, когда он совершал ужасные поступки и ненавидел себя за это. Ненавидел Темного Лорда, ненавидел своего отца, ненавидел Дамблдора и весь Хогвартс. Его просто разрывало от ненависти, страха и отвращения к самому себе, но слова на его груди помогали держаться. Они каждый раз напоминали, что он не один, он должен справиться. Тогда же он понял, что влюблён в Гарри, и это чувство стало отдушиной для него. Тем, что помогло ему выкарабкаться из непроглядной тьмы. А что если... Да нет, бред! Но вдруг... Драко понял, что в комнате повисла тишина, и все смотрят на него. Гарри вопросительно приподнял брови и легко коснулся его колена. — С тобой все нормально? — Нет. То есть да, — Драко подскочил с кресла. — Извините, мне нужно в уборную. В ванной комнате Драко посмотрел в зеркало на свое раскрасневшееся лицо и, открыв кран с холодной водой, умылся. Это немного привело его в чувства. Только что родившаяся догадка буквально выбила почву у него из-под ног. Все вдруг стало настолько очевидно и понятно, что Драко удивлялся — как он не смог сложить дважды два раньше. Но было очень страшно в неё поверить, потому что если он ошибся, потом не сможет собрать себя воедино снова. Дверь позади приоткрылась, и в проеме показался Гарри. Драко смотрел на него через отражение в зеркале и думал, что однажды в его жизни уже была похожая ситуация. Только сейчас он все сделает по-другому. Сделает все правильно. — Ты как? — спросил Гарри. Драко развернулся и, схватив его за руку, втянул внутрь, закрыл за ним дверь. Гарри не сопротивлялся. Времени что-то объяснять не было, нужно было проверить все здесь и сейчас. Руки Драко слегка подрагивали, когда он задирал рукав рубашки Гарри. Потому что если ничего нет... Если он ничего не увидит... Ровные буквы с красивыми завитушками — как пишет сам Драко — складывались в знакомые слова и опоясывали запястье Гарри, как браслет, чуть ниже выпирающей косточки. У Драко перехватило дыхание и закружилась голова. Чувство эйфории накрыло его тёплыми расслабляющими объятиями, что чуть ноги не подкосились. Ни одной связной мысли не было, кроме — этого не может быть! Тугой узел, что закручивался у него внутри все это время, распустился и дышать стало свободнее. Драко тихо хмыкнул и прикрыл глаза рукой. Какими же идиотами они были все это время. Рассуждали о несправедливости жизни, мучались от неразделенной любви, проклинали свои метки. А на самом деле каждый день были рядом, пересекались в Министерстве, на совещаниях, здоровались. Драко медленно отошёл к раковине и только сейчас решился посмотреть на Гарри. — Ты... видишь? Тот закусив губу и, кажется, задержав дыхание, смотрел внимательно и ждал. Потом пробежал взглядом по телу Драко, будто тоже пытаясь найти метку. Драко прикоснулся к пуговицам на своей рубашке. И когда он показал надпись на левой груди, Гарри шумно втянул воздух сквозь сжатые зубы. — Ты не одинок, — шепотом прочитал он. — Ты не одинок, — в тон ему повторил Драко. Хотелось смеяться, кричать, петь, танцевать — все сразу и желательно вместе с Гарри. Но они просто стояли друг напротив друга, смотрели на свои надписи и улыбались. Таким влюблённым придурком Драко себя никогда ещё не чувствовал. — Я думал, такое бывает только в сказках, — опять шепотом сказал Гарри. — О, Мерлин, сколько же времени мы потеряли. — Придётся навёрстывать все в двойном размере, — улыбнулся Драко. Гарри улыбнулся в ответ, но вдруг нахмурился. — Та ель на витрине. — Что? — непонимающе переспросил Драко. — Ель на витрине магазина. Я прошёл мимо, но вернулся, чтобы рассмотреть ее. Она напомнила мне последнее Рождество в Хогвартсе. Это было на шестом курсе. Тогда и появилась метка, — он провёл ладонью по надписи. — Если бы я не вернулся, мы бы не встретились. Это то, про что говорила Гермиона. Череда случайных событий. Сердце Драко снова сделало кульбит. Если бы сегодня он не задержался на работе, если бы сразу аппарировал домой, не купил леденцов, пошёл бы другой дорогой... Всего этого могло бы сейчас и не быть. — Это магия родственной души, — только и сказал он. — Привыкай. Гарри. Гарри не успел ответить, как в дверь настойчиво постучали. — У вас там все нормально? — раздался голос Рона с той стороны. Гарри закатил глаза. — Да, Рон, все нормально. — Я просто хочу напомнить, если ты, наконец, решился, что вы все ещё в моем доме, и здесь моя маленькая дочь. Так что вы там... Ну вы поняли меня. За дверью послышались удаляющиеся шаги. — Решился на что? — спросил Драко. — На вот это. Гарри в один шаг сократил расстояние между ними, обхватил Драко руками за голову и поцеловал. Это был очень неловкий поцелуй, скорее тычок в губы, но Драко готов был расплавиться под этими руками, под этим горячим телом и мягкими губами. Это был самый ужасный и самый лучший поцелуй в его жизни. И теперь уж точно не последний. С этого момента в его жизни будет столько Гарри Поттера — поцелуев с ним и не только, — сколько он никогда и не смел мечтать. Теперь они не одиноки.