Наедине

      Ночью на весь легион развед-корпуса опустилась тишина. Рядовые солдаты отдыхают после команды «отбой» в своих казармах. Единственные кто до сих пор бодрствовали в такое время, были высшие чины, которые разрабатывали новые стратегии и построения для следующей вылазки за стены или заполняли кипы отчетов.       Именно всем этим сейчас и занималась майор развед-отряда Ханджи Зоэ. Почти догоревшая свеча, стоявшая на столе, тускло освещала помещение. На стуле сгорбившись над бумагами, женщина в который раз потерла сонные глаза, пытаясь понять суть написанного на листе бумаги. Третью ночь подряд майор не может позволить себе спать, благодаря последним вылазкам у нее появились новые сведения о титанах, которые необходимо изложить в отчетах и предоставить Эрвину. Но черт, как же хочется лечь в кровать и закрыть глаза. Понимая, что сейчас она поддастся своему желанию и требованию организма, Ханджи решает сделать еще несколько глотков уже остывшего кофе.       Но стоит ей поднять кружку в руках и поднести к губам, как позади нее резко открывается входная дверь, представляя вниманию майора еще одного не спящего в столь поздний час человека.       -Эх, Леви, где же твои манеры? – Наигранно, вздохнула Ханджи, даже не оборачиваясь к двери, продолжая просматривать документы.       -А у тебя, что уже глаза и на затылке есть? – Закрывая за собой дверь, произнес мужчина.       -Да, кто в здравом уме, ночью без стука будет входить в мою комнату. Кстати, а ты чего еще не спишь, время уже не детское. – Усмехаясь, произнесла Зоэ, когда услышала, как скрипнула ее кровать под тяжестью тела капитана.       -Очкастая, ты вроде как умная, но иногда говоришь такую чушь. – Проводя пальцами по поверхности тумбочки, стоявшей рядом, сказал Леви. – Ты опять развела бардак в своей комнате. – Сморщившись, Аккерман решительно стал оттряхивать с пальцев слой пыли.       -Ну, ты ведь сам только, что сказал, что это моя комната. – Сказала с ухмылкой женщина, делая акцент на последних словах. – Разве я не имею права делать со своей собственностью, что захочу? - Наклоняясь чуть вперед, почти шепотом спрашивает майор, все также ухмыляясь.       Леви лишь цокнул в ответ на ее слова, переводя взгляд с Ханджи на открытое окно, из которого можно было увидеть площадку, где обычно она проводила опыты над титанами.       -Слышал, на последней вылазке тебе удалось получить новую информацию? – Продолжая смотреть в окно, задает свой вопрос Аккерман.       -Да, есть небольшие теории и догадки, которые я должна подтвердить или опровергнуть, но говорить об этом пока рано. – Устало потирая переносицу, произносит майор, возвращая внимание к бумагам, которыми она недавно занималась. – Хотя знаешь, я не уверена, что вся эта информация стоила тех жизней, которые отдали те солдаты. Многие из них были еще совсем «зелеными», только жить начинали.       -Мы солдаты Ханджи, и у нас нет таких понятий как «молодой» или «старый». Они знали, на, что идут, когда вступали в развед-отряд. Поэтому перестань взваливать на себя лишний груз ответственности. – Твердым голосом произнес мужчина, вглядываясь в лицо Зоэ, понимая, что от его слов она не перестанет винить себя, но возможно, ненадолго стряхнет с себя эту ношу. – Тем более я слышал от Эрвина, что тебе самой нехило досталось. – Взгляд Аккермана остановился на бинтах, выглядывавших из-под расстегнутой сверху рубашки, которые обвивали всю грудную клетку и заканчивались на шее майора.       -А, ты об этом. – Женщина встрепенулась, проводя пальцами руки по белым лоскутам ткани на ее шее. – Ну, Леви, ты же меня знаешь, я немного увлеклась и не успела увернуться от столкновения с деревом. – Хрипло засмеялась Зоэ, пытаясь, все свети в шутку. Не любит она, когда ее ранам уделяют так много внимания.       -Говоришь так, будто ты коленку разбила, а не влетела со всей силы на ветку, проткнув плечо насквозь. – Холодно произнес капитан, рассматривая бинты на теле майора. Все-таки ему тоже следовало учавствовать в этой вылазке, а не поддаваться словам Эрвина и Четырехглазой, о том, что он нужен здесь, а там они и сами справятся.       -Так тебе Эрвин все в подробностях выложил. Вот ведь, я же просила его не рассказывать никому об этом.       -Ханджи, не беси меня. – Вставая с кровати почти рыча, произнес Аккерман. – Я знаю, что Арлерт из тебя буквально достал эту чертову ветку и заштопал твою рану в повозке. – Подходя к ошеломленной женщине, капитан протянул руку к ее рубашке и резко потянул ту так, что она с треском порвалась на две части, предоставляя вниманию мужчины, окутывавшие грудную клетку бинты, на которых проступили следы крови и усыпанный фиолетовыми синяками живот.       -Черт, Леви, посмотри, что ты наделал! – Возмущенно произнесла Ханджи, смотря на желтую ткань, которая теперь держалась лишь на ее согнутых локтях. – Это была моя единственная и потому самая любимая блузка.       -Очкастая, ты хоть иногда голову включаешь или она у тебя просто в комплекте с остальным телом шла?! Ты понимаешь, что могла, никогда больше не вернутся? – Капитан старался не показывать свою ярость, однако контролировать себя он не мог. Ибо когда он представлял себе тот ужасный исход вылазки, мужчину начинало накрывать волной злости. – Ты же обещала мне быть осторожной, а что в итоге. – Уже тише произнес Аккерман, вглядываясь в лицо женщины.       -Именно поэтому я и не боялась рискованных действий, со своей стороны. – Нежно улыбаясь, произнесла Ханджи, закидывая свои руки на шею мужчины, тем самым обнимая его. – Я ведь знаю, что ты не любишь, когда данные тебе обещания не выполняются. – На этих словах женщина притягивает к себе мужчину, при этом нахально улыбаясь.       -Эй, женщина, ты что творишь? Тебе ведь запрещено напрягаться, из-за твоих ран. – Но, несмотря на свои же слова мужчина аккуратно перекидывает свою руку под коленями майора, в то время как вторая рука капитана придерживает спину женщины. Один рывок и вот Зоэ уже находится на руках сильнейшего воина человечества, нежно утыкаясь носом в его шею.       -Ты пахнешь мылом. – Протянула Ханджи, вдыхая аромат полной грудью. Ее руки все также крепко обвивают шею Леви, будто это позволит удержать его рядом с собой.       -Ну, я же в отличие от «некоторых» регулярно принимаю душ. – Ухмыляясь, произнес Аккерман, идя в сторону кровати. – Эй, Очкастая, ты меня так скоро задушишь.       -Не говори чепухи. Разве может такая слабая и беззащитная женщина как я причинить тебе вред? – Тихо посмеиваясь, проговорила Зоэ, чувствуя, как сильные руки аккуратно опускают ее тело на кровать. На ее фразу Леви лишь скептично выгибает тонкую бровь, на что майор начинает еще сильнее заливаться смехом.       В это время мужчина садится рядом с женщиной на кровать, продолжая наблюдать за ней при тусклом свете почти догоревшей свечи. Он не видел ее около четырех дней, потому что выполнял поручение Эрвина за стеной Сина. Его отряд должен был доставить их руководству важные документы, а также присутствовать на собрании при оглашении информации, которая содержится на этих белых листах. И хоть капитан не подавал вида, он очень переживал за эту неуравновешенную женщину. Мало ли, что она может выкинуть без него на этой вылазке и черт, он все же оказался прав.       Опираясь на одну руку, Аккерман нависает над Зоэ и нежно проводит пальцами другой руки по ее щеке. Его всегда удивлял факт того, что кожа Ханджи была бархатистой и гладкой, хотя при такой работе это казалось почти невозможно. Веки женщины были слегка опущены, когда ее ладонь легла поверх его руки. Миг тишины кажется им вечностью, в то время как лицо Леви медленно приближалось к Зоэ. Осторожно, будто в первый раз, губы капитана прикасаются к устам Ханджи, даже не пытаясь углубить поцелуй. Но женщине явно недостаточно этого невинного поцелуя после столь долгой разлуки. Поэтому в следующее мгновенье она прикусывает нижнюю губу Аккермана, что та начинает кровоточить. Однако Леви не успевает, даже возмутится, как Зоэ проводит по месту укуса языком, слизывая капельки крови.       Этот жест заставляет капитана идти на поводу у своих желаний. Пелена страсти начинает застилать разум мужчины, и он снова припадает к губам майора. Их поцелуй становится более глубоким с металлическим привкусом его крови. Грудь обоих начинает гореть от недостатка кислорода и только по этой причине они находят силы оторваться друг от друга.       Тишину комнаты нарушало в это мгновенье только рваное дыхание двух людей, которые отчаянно пытались забыться в дурманящих ощущениях. Голова Зоэ откидывается на подушку, открывая Аккерману вид на тонкую шею. Недолго сопротивляясь своим желаниям, капитан прижимается губами к пульсирующей артерии, прикусывая ее. С уст Ханджи тут же срывается вдох, а ее пальцы нежно зарываются в угольно-черные волосы. Леви влажными поцелуями прокладывает дорожку к выступающим ключицам женщины, в то время как его руки пытались сдернуть желтую ткань, которая еще несколько минут назад представляла собой рубашку. Но стоило ему немного приподнять Зоэ над кроватью, как она издала болезненный стон. Этот звук словно «окатил» Аккермана холодной водой, и он метнул тревожный взгляд к лицу майора.       -Все нормально, просто плечо еще дает о себе знать. – Мягко сказала женщина, почувствовав волнение капитана. – Но это не значит, что я хочу, чтобы ты остановился.       -Ты дура, Ханджи. – Пусть слова и казались на первый взгляд грубыми, но Зоэ уже давно научилась различать за всем этим напускным отчуждением, настоящие чувства этого чистоплюя.       -Ого, что это с тобой? Ты сегодня прямо осыпаешь меня «комплиментами». – Широко улыбаясь, майор, закинула руки на шею Леви, продолжая всматриваться в его глаза.       -Ничего. – Короткий и ясный ответ, в духе капрала. И иногда это напрягает Ханджи, потому что ей хочется знать, что на уме у этого молчаливого и отстранённого ото всех человека. Все, чего она так хотела это быть как можно ближе к нему, просто иметь возможность находится рядом. За все те годы, которые они провели в сражениях бок о бок, сказались на них, и теперь эти двое не могли просто так выкинуть друг друга из своих жизней. Да и зачем собственно это делать?       -Знаешь, Леви мне кажется, что я схожу с ума. - От этих слов майора сказанных со всей серьезностью, капрал не смог удержаться от короткого смешка. – Эй, вот, что смеешься?!       -Очкастая, тебе об этом надо было задуматься много лет назад.       -Да ну тебя. – Резко дернув его на себя, произносит Ханджи. Усмешка украшает ее губы, когда бровь Аккермана вопросительно выгибается. – Я же говорила тебе не останавливаться сегодня.       -Ты и правда, Аномальная. – Но в противовес своим словам Леви приникает к губам Зоэ. Страсть вновь начинает распространяться по венам, будто внутри вспыхнул пожар. Совсем забыв про раненное плечо майора, Леви резко дергает желтую ткань с ее рук и отшвыривает ее куда-то на пол. Ханджи жмурит глаза, но больше не позволяет себе издать тех болезненных звуков. Прямо сейчас ей было мало прикосновений Аккермана, недостаточно всех поцелуев и жестов. Только с ним она может из воина снова на некоторое время стать, женщиной, которой тоже хочется чувствовать себя любимой и кому-то нужной. Откинув голову на подушку, Зоэ проводит ладонями по груди капрала, недовольно промычав. Он все еще был в рубашке, которая была застегнута на все пуговицы, что конечно майор захотела исправить.       -Не вздумай порвать ее, Очкастая. – Будто предвидя все ее дальнейшие действия, шепчет на ухо женщине, Леви.       -Получается тебе можно рвать мои вещи, а мне твои нет. Не находишь это как минимум несправедливым.       -Помолчи уже. – Прикусывая мочку уха, произносит Аккерман. И как только этой женщине удается выводить его на разговоры даже в такой ситуации. Хотя зная о способностях Ханджи болтать всегда и везде, он мог с уверенностью сказать, что она и мертвого разговорит.       Женщина в это время прикусывает нижнюю губу, сопротивляясь желанию сказать что-нибудь в ответ. Но ее внимание вновь привлекает белоснежная ткань, обтягивающая натренированное тело, к которому она желала сейчас прикоснуться. Однако женщина четко помнит слова мужчины, о том, что портить его вещи не стоит, поэтому начинает лихорадочно расстегивать все пуговицы на этой рубашке.       В то время как шершавые ладони капрала скользили по накаченному прессу, обводя пальцами каждый кубик на животе Зоэ. Эти прикосновения вызывали в Ханджи дрожь и мешали сосредоточиться на этих чертовых пуговицах. И вот, наконец, с этой мукой покончено, и белоснежная ткань сорвана с крепкого тела, представляя взору майора рельефные торс и грудь мужчины. Не медля ни секунды, она отшвыривает не нужный в данный момент элемент гардероба на пол, где уже лежит то, что раньше было ее блузкой. Руки Ханджи тут же проводят от шеи к груди мужчины, от чего он прикрывает глаза. И как эта ненормальная может лишь одним своим прикосновением вызвать такую бурю чувств? Леви и сам толком не понимал, единственное, что знал наверняка, так это то, что Зоэ стала ему самым близким и родным человеком, с которым он может, не боятся высказывать свои страхи и переживания. Он не знал любовь ли это, но то, что Ханджи однозначно нужна ему стало неоспоримым фактом.       Всю оставшуюся ночь они упивались друг другом, жадно хватая воздух, пытаясь, наконец, успокоить тот ураган чувств, который они испытывали во время разлуки.