Я тебя помню.

Каждое утро, пока солнце еще не взошло слишком высоко, а мозг продолжает дремать, Эннис встает ни свет, ни заря. Он знает, что чем раньше попадет на работу, тем меньше сможет думать о прошлом. О том, что дышать без Джека все тяжелее и тяжелее. Что никак не может побороть желание схватить старенькую куртку в шкафу, которая осталась единственным напоминанием о Твисте, и вдыхать ее аромат весь день, проливая скупые слезы на свою рубашку. О том, что, на самом деле, запах давно выветрился, а злосчастное воспоминание на вешалке стало вонять его собственным, будь он проклят, одеколоном. Эннис знает, что он просто помнит, как пах Джек. Кажется, что это въелось куда-то в подкорку и, как Дельмар не старается - он чувствует. Чувствует привкус его губ, когда пьет кофе, или глубоко затягивается очередной сигаретой. Он помнит каждую косточку Твиста под своими ладонями, каждую морщинку под пристальным взглядом, каждую чертову родинку на груди и плечах.. Эннис боится, что он больше не вытерпит. Прострелит себе голову, повесится на тугой веревке в гостинной. Что угодно! Лишь бы не видеть Джека во сне. Лишь бы перестать винить себя в том, что не подарил тому самого главного - должного внимания. А он ведь так и не сказал, что любил.. Все откладывал и думал, что, чего там, еще успеет, наверстает, доцелует. Упустил... И Дельмар встает со скрипящей кровати, крепко стискивает зубы и идет работать. Чтобы перестать вспоминать, кричать о несправедливости, плакать и практически не спать. Это почти удается, но каждый взгляд в его сторону каких-то незначительных людишек, каждый смех, услышанный по дороге домой, напоминает Эннису о Джеке. И он заваливается в ближайший бар каждый вечер, заливая свою боль дешевым виски. Дельмар справляется. Он молодец. Потому что, если бы перестал себя сдерживать, давно бы захлебнулся в рыданиях. Под конец дня перед глазами плывет, а весь мир раскачивается под ступнями. И Эннис бредет домой на заплетающихся ногах, напевая мелодию, которую играл Джек на той подпорченной, маленькой гармошке. Тогда он проклинал ее, терпеть не мог эту дурацкую песенку, изо дня в день раздающуюся над ухом, но теперь.. Эннис считает, что не должен ездить на Горбатую гору так часто, но у него ничего не выходит и он отправляется туда, где все начиналось. Он сжимает кулаки и смотрит на воду какой-то реки с большого обрыва, не в силах оторвать от нее взгляд. Дельмар чуть ли не кожей помнит, какой ледяной она была когда они с Твистом прыгали в нее, как мальчишки. Ему хочется сорваться и сейчас, погрузиться в колючую жидкость и не всплыть, но он держится, утешая себя тем, что Джеку бы это не понравилось. Это же их место. Их место.. Раз в месяц он посылает родителям Твиста открытку с утешениями, но никогда не получает ответа. Дельмар не знает - делает он хуже своими вечными напоминаниями, деребя старую рану, или же нет. Но способа проверить у него не находится, да Эннис и не горит желанием. Иногда он представляет, что отправляет эти письма вовсе не родителям Джека, а ему самому. Это просто. Главное : забыть содержимое, выведенное на бездушной картонке кривым почерком, и воображать, что там очередное предложение встретиться, которое Эннис отправляет Твисту, временно живущему у родителей. И он почти верит. Почти.. И каждый Божий день, словно молитву, Дельмар повторяет одно и тоже, сжимая чужую куртку в побелевших ладонях. Он твердит эти слова через слезы и всхлипывания, едва ли стоя на ногах. Совсем тихо, хотя, Эннис знает, что никто его не видит и не слышит. Он говорит : - Я тебя помню!!