Обречённые любить

— ДА КАК ТЫ МОГ!!!??? — кричал Мурад, сжимая кулаки.  — Повелитель, я это сделал, чтобы спасти Султаншу… — нужно было хотя бы попробовать все объяснить. — Мурад, выслушай нас и ты поймешь, что мы оказались в безвыходной ситуации, — голос Кесем дрожал. — Не оправдывай не его, не себя, Кесем Султан! Как ты мог, Кеманкеш, находиться все это время рядом с моей Валиде и допустить, чтобы с ней это случилось? Почему не защитил её? Почему позволил, чтоб над ней так надругались? Ты должен был умереть, но попробовать помешать этому! Так почему ты все еще жив, в то время как она жена какого-то мерзкого перса? Отвечай! — Кесем будто током ударило — Мурад не знает, что Кеманкеш и есть её муж. — Сынок… — Замолчите, Валиде! Я с вами потом разберусь. А сейчас отвечайте: ГДЕ ОН?! Где эта тварь, посмевшая прикоснуться к матери османского Падишаха? Я уничтожу его на ваших глазах, клянусь! ГДЕ ОН?! — Мурад схватил мать за плечи и стал трясти. Кесем отчаянно думала, что же ей делать. Видя сына в таком состоянии, она испытывала животный страх за Кеманкеша и не могла сказать правду. Её взор упал на труп какого-то персидского Паши в дорогих одеждах, что валялся недалеко под ногами. — Он умер! Умер! Умер! Слышишь? Твои войны убили его. — Кесем показала рукой на мертвого перса. — Я овдовела. Мурад на глазах у потрясенных Султанши и Паши подскочил к телу перса и стал отчаянно пинать его ногами. Выбившись из сил, он схватил меч и стал рубить труп на куски, вонзая сталь в уже остывшую плоть. Его ярость была так сильна, что, кажется, не имела своего предела. -Вот тебе, персидское отродье! Вот тебе, шакал! Вот тебе, падаль! — Хватит, Мурад, остановись! — кричала Кесем, не в силах смотреть на происходящее. Её охватил ужас — на месте перса сейчас мог быть её любимый муж. Наконец Мурад стал притихать и Кеманкеш смог забрать у него меч. В ту ночь Султан, не сумев унять свой гнев, приказал убить всех персидских воинов и чиновников Багдада, а также всех жителей, которые окажут сопротивление османам. В результате кровавой резни Багдад утонул в крови, а его население уменьшилось на 60 тысяч человек. Растерзанные тела «мужа» и шаха Сефи были повешены на главной площади города и провисели там три дня. В шатре османского Падишаха горели свечи. На шелковом ковре лежало тело убиенного шехзаде Баязета. Кесем зашла чтобы сказать ему свое последнее «прощай». Баязет, также как и Осман, был сыном Султана Ахмеда и его наложницы Махфирузе. Султан проявлял к этой хатун излишнее внимание, как к матери возможного наследника. Кёсем испытывала жгучую ревность и сделала все, чтобы хатун отослали в Старый дворец. Махфирузе тоже не была невинной, строя всевозможные козни в гареме, сама дала повод для своей ссылки. Впоследствии малолетние Осман и Баязет остались с Кесем и её детьми. Обласканные вниманием Султанши, мальчики почти никогда не вспоминали родную мать. И даже когда Осман взошел на трон, то назвал своей Валиде Кесем. А Махфирузе так и скончалась в изгнании от чахотки никем не вспоминаемая. Баязету тогда было восемь лет и своей единственной матерью он считал Кесем, хоть и знал, что не она дала ему жизнь. — Сынок мой, Баязет! Как же рано ты ушел от нас. Я всегда любила тебя, считала родным. Твоя смерть — рана в моем сердце, которая уже никогда не затянется. Да упокоит Аллах твою душу! — Кесем рыдала, не в силах сдержать себя. Касым подошел и тепло обнял мать, хотя его душа тоже разрывалась на части от невосполнимой утраты. Пришел попрощаться с братом и Мурад. Разум его до сих пор не остыл от всего, что произошло накануне. После того как тело Баязета завернули в ковер и унесли, он гневно бросил взгляд на мать. — Касым, выйди. Мне нужно поговорить с Валиде. — Брат, не будь с ней жесток. Она и так натерпелась. — Выйди, я сказал! Кесем понимала что разговор будет не из легких. Она боялась вопросов, которые мог задать сын. Потому начала сама с того, что её волновало больше всего. — Мурад, Кеманкеш ни в чем не виноват, поверь. Он все это время был рядом. Не раз спасал меня от смерти. Если бы не он, ты бы сейчас оплакивал меня. А если что-то и произошло, чего он не смог предотвратить, не его вина. Сефи было невозможно противостоять в одиночку. — Допустим, я вам поверю. С Кеманкешем я еще составлю разговор. Но пока меня волнует другое. Валиде, я не могу забыть слова этого персидского пса перед смертью. Неужели это правда? — О чем ты, Мурад? Как ты можешь верить ему? Он просто хотел как можно больнее ранить тебя. Вся эта затея с замужеством была лишь для того что вызвать твой гнев и заставить примчаться сломя голову спасать меня. Он угрожал казнью, если не соглашусь на никях, у меня не было другого выхода. — Сефи был в отчаянном положении, в котором не лгут, боясь навлечь смерть на свою голову. Скажите мне правду, Валиде! — голос его стал переходить на крик. — Вы развлекались там с этим мерзавцем, вам это нравилось! — Мурад! — Кесем подскочила, гневно сверкнув глазами. — Как ты смеешь такое говорить! Ничего такого не было! — Тогда поклянитесь мне, Валиде, поклянитесь перед лицом Аллаха жизнью своих шехзаде, что ничего не было, что ваш муж не прикасался к вам! — Султан схватил мать за руку и больно сжал её. Кесем хоть умела искусно врать, когда того требовала ситуация, но вопрос жизни её сыновей был слишком больной темой. Зная, что такое боль от потери ребенка, она не могла клясться святым. Поэтому она просто молчала. — Почему молчите? Боитесь своей ложью разгневать Аллаха? Тогда говорите правду! Что он с вами делал? Принуждал к супружеским обязанностям? Насиловал? Ответьте! — Мурад, это не то о чем должна мать говорить своему сыну. Достаточно того что все закончилось и этот Паша мертв. Забудь! — Никогда, слышите, никогда я этого не забуду! Я с детства считал вас чистой и непорочной, почти ангелом. Эта чистота освещала мне мир. Даже в наши самые непростые времена я всегда все прощал вам, потому что боготворил как мать, как незапятнанную женщину. Отныне этот свет погас. Я больше не могу вам верить. Если вы уклоняетесь от правды, не можете не поклясться, не оправдаться, значит, вам есть что скрывать! Уходите! Оставьте меня! Кесем вышла от Мурада с тяжелым сердцем. Этот разговор был ужасен для неё, но самое главное, что сын не знал ничего о ней и Кеманкеше и она собиралась сделать все возможное и невозможное, чтобы эта тайна не раскрылась никогда. Ей нужно было срочно поговорить об этом с мужем. Довольно быстро она нашла его шатер. Мужчина было хотел обнять её, но она сразу запротестовала: — Стой, не подходи, нас могут увидеть. — Простите, мне надо к этому привыкнуть. — Я говорила, что нам придется нелегко, Кеманкеш. Но мы оба были готовы на эти жертвы, чтобы быть вместе. Я хочу сохранить наш брак в тайне. Так никто и никогда не сможет его расторгнуть. К тому же ты видел, Мурад безумен в отношении всего, что касается меня, не понимает что творит. Правда — это смерть для тебя. Я этого не переживу, уйду вслед за тобой. Ты должен мне пообещать, что будешь молчать. — Если нет другого выхода, то обещаю, Султанша. Моё сердце будет разрываться на части, но я даже вида не подам, буду молчать. — Кеманкеш, нам нужно время, чтобы страсти утихли, чтобы все встало на свои места. Потом мы что-нибудь придумаем, чтобы видеться. Даже если нам обоим будет очень трудно и больно, нужно постараться как можно реже встречаться какое-то время. — Это тяжело, но ради вас я готов умереть. Я буду жить надеждой, что когда-нибудь снова смогу целовать ваши губы, чувствовать трепет вашего тела в моих руках. Я буду ждать столько, сколько потребуется. — Только всегда помни, что я очень сильно люблю тебя… Через некоторое время Мурад позвал Кеманкеша к себе. — Повелитель, я хочу уверить вас, что сделал все что мог для Валиде Султан. — Она сказала, что ты спас ей жизнь. — Это мой долг. — Хорошо, я дам тебе шанс доказать свою верность. Когда мы вернемся, ты продолжишь исполнять свои обязанности Паши.