"Школьники"

Казу упал на кровать, утягивая Коки за собой и, не разрывая головокружительного поцелуя, тихо и соблазнительно застонал, когда их тела крепко прижались друг к другу. Как давно они не чувствовали такой близости, такого желания, сметающего на своем пути остатки разума. - Ааахх… Как же я скучал по тебе, Коки…! Казу на секунду отстранился и, заглянув в глаза любимого, погладил его по щеке, и услышал нежный шепот: - Я мечтал о том, чтобы снова быть с тобой, целовать тебя, чтобы ты снова стал моим... - Возьми!.. Это простое слово подействовало на Коки так возбуждающе, что он с негромким рычанием снова впился в губы Казу, а тот чуть развел ноги и выгнулся так, что бляшки ремней клацнули друг о друга, вызывая прилив ещё более острого желания. Они принялись раздевать друг друга, стараясь поскорей избавиться от мешающей одежды, а когда остались обнаженными, Казу провел рукой по телу Коки от плеча до паха. Погладив грудь, пройдясь кончиками пальцев по кубикам пресса, он опустил руку на член, крепко сжал его и провел по всей длине. - Хочу вспомнить, какой ты на вкус. После этого он облизнулся и перекатился, укладывая Коки на спину и скользнул языком по шее к ключицам, оставляя на них россыпь поцелуйчиков, а затем наклонился ещё ниже и принялся терзать его соски зубками, иногда втягивая их губами. Коки прикрыл глаза и уткнулся головой в подушку, отдаваясь плавящему удовольствию, которое доставляли губы Каме. Но когда тот опустился ещё ниже и медленно облизал его член со всех сторон как конфетку, Танака привстал на локтях, открывая глаза, чтобы иметь возможность видеть, как любимый мальчик ласкает его. Каменаши на секунду отстранился, посмотрел Коки в глаза и, облизнувшись, соблазнительно прошептал: - Вкусный... Потом он снова вобрал его в рот, терзая то медленнее, то быстрее, пока Коки не сжал в пальцах одной руки простынь, а вторую был вынужден сжать в кулак и прикусить его, чтобы не застонать слишком громко и не разбудить девочек. Казу почувствовал, что Коки уже на пределе, да и сам он просто сгорал от возбуждения и желал поскорей ощутить любимого внутри. - У тебя есть смазка? - В тумбочке... Каме наспех подготовил себя, после чего оседлал Танаку сверху, и медленно насадился на подрагивающую плоть, наклоняясь и крепко целуя Коки в губы, чтобы сдержать рвущийся наружу стон наслаждения. Затем Каменаши начал неторопливо двигать бедрами, вытягивая из Танаки прерывистые вздохи, и целовать, дразня его язычок своим, сдавленно всхлипывая в те моменты, когда головка члена касалась самого чувствительного места внутри него, заставляя двигаться чуть быстрее. - Ааахх… Кокиии… Как хорошо… Ты такой горячий... Как я мог жить без этого все это время?! - Сладкий..., - прошептал Коки в ответ, привстав на руке,упершись ею о кровать и приникая жадным поцелуем к шее, скользя языком вдоль быстро пульсирующей венки. Он начал подаваться бедрами вверх более мощно, чувствуя, как желание подхлестывают умопомрачительный вкус и аромат кожи Казу. - Скажи, что любишь меня! - Люблю!.. - Мой единственный!.. Они шептали друг другу слова любви, иногда сливаясь в чувственных поцелуях, двигаясь всё быстрее, стремясь к ослепительной разрядке. Как только рука Коки опустилась на член Каме, начиная ласкать его в такт их движениям, тот снова со стоном повалил его на кровать, начиная резче двигать бедрами и сходя с ума от того как горячая, пульсирующая плоть ласкает его изнутри, принося головокружительные, сладостные ощущения. Постепенно темп стал почти сумасшедшим, и через несколько мгновений Коки ощутил, как Казу крепко сжал его в оргазме и кончил с громким стоном, принося почти болезненное удовольствие, заставляющее двинуться ещё раз и кончить следом с его именем на губах. - Люблю тебя! Так сильно люблю, что если ещё раз попытаешься со мной порвать, я тебя убью! - Ничего себе! Кто ещё с кем порвал, а?! - Нуу... ну да… Но все равно! Я тебя предупредил. Ты-мой! Казу почти угрожающе сдвинул брови и запечатлел на губах Коки собственнический поцелуй, а тот рассмеялся и приложил открытую ладонь к виску, отдавая "честь". - Как прикажет мой генерал! - он снова счастливо рассмеялся и уложил Казу на спину, принявшись поглаживать его тело кончиками пальцев, пока тот не задрожал от удовольствия и тихонечко не замурлыкал. - Хмммм… Беру свои слова назад. Ты не генерал, ты - мой сладкий котёночек. - Мммррр!.. Казу мурлыкнул ему на ухо, притянув к себе за шею, а потом, нежно мурча, стал покрывать лицо Коки сладкими поцелуйчиками. Они успокоились только спустя минут десять. Казу положил голову Коки на плечо и неторопливо поглаживал по груди, а тот прикрыл глаза и наслаждался близостью любимого. Но потом, словно вспомнив о чём-то, провел рукой по его спине. - Казу. - Мммм? - Так ты, и правда, был вчера на кладбище вместе со мной? Каменаши привстал на локте, вглядываясь в лицо Коки и пытаясь понять, с каким настроением тот задает ему этот вопрос. - Да, был. Прости меня, не стоило… - Нет, все в порядке. Знаешь, я даже рад, что так случилось. - Правда? - Каме посмотрел на него слегка удивленно - такого ответа он не ожидал. - Угу, мама, как обычно, помогла мне так, что почти ничего не пришлось делать самому. - В смысле? - Ну, понимаешь, в детстве мама была для меня человеком, который может разрешить любую проблему, она казалась мне всемогущей. Даже после её смерти, если я чего-то сильно хочу, если я запутался, если мне нужна помощь, то всегда прихожу к ней или просто разговариваю вслух. Возможно, ты не поверишь, но после этого каким-то странным образом все мои проблемы разрешаются сами, поэтому я не думаю, что твое появление на кладбище было случайным. - Думаешь, это она? - у Казу от умиления и нежности слёзы подступили к глазам, и он крепко прижался к Коки, целуя его в щеку. - Я тогда тоже буду так думать, и всегда буду благодарить твою маму за то, что она помогла нам снова быть вместе. - Ты такой милый. Коки улыбнулся, притянул его к себе и их губы встретились в поцелуе. - Вот ведь!.. Просто не могу перестать целовать тебя. - А ты и не переставай. Казу хитро улыбнулся, чуть выгнулся, потеревшись своим телом о тело Коки и, соблазнительно проведя язычком по его ушной раковине, прошептал: - Хочу ещё раз... Танака ощутил мягкий прилив желания после этой фразы и уложил Казу на спину, устраиваясь между его ног. - Ненасытный мальчишка... После второго раза они задремали, обессиленные невыносимо сладким наслаждением, но вдруг Казу встрепенулся, словно внутри включился сигнал тревоги. Коки недовольно пошевелился, желая притянуть его обратно к себе на плечо, но Каменаши хлопнул себя по лбу и почти с ужасом прошептал, глядя на часы, стоящие на тумбочке: - Коки! Уже полпервого, а я так и не предупредил родителей, что задержусь! О Господи, мне надо домой! - с этими словами он вскочил и поспешно принялся собирать по всей комнате свою одежду, а Коки посмотрел на него, чуть нахмурившись. - Куда ты собрался так поздно? - Домой, конечно. Я даже не позвонил родителям. Они будут ругаться и беспокоиться. - Они точно буду ругаться, если ты придёшь домой посреди ночи. На улицах небезопасно - вспомни, что случилось с тобой совсем недавно. Хочешь, чтобы тебя снова какие-нибудь гопники ограбили, если не сделали чего похуже? Дай свой телефон. - Зачем? - Казу вопросительно посмотрел на него, но все же протянул тоненькую раскладушку. - Оохх, я поставил на режим вибрации! Десять неотвеченных вызовов от мамы, какой ужас! - Давай сюда. - Коки взял у него из рук телефон и, нажав на последний вызов, приложил трубку к уху. Только в этот момент Казу догадался, что тот собирается делать. - Коки, не надо! - Алло. Это Каменаши-сан? Здравствуйте, вас беспокоит Танака Коки. Простите, что так поздно вам звоню, но мы с Казу занимались домашним заданием и случайно задремали прямо над книжками. Я проснулся и решил позвонить вам, чтобы вы не волновались. Казу спит, я не хотел его будить. Простите, пожалуйста, ещё раз, что все так получилось. Из трубки послышались слова благодарности, и Коки нажал на сброс. - Ну, вот и все. Может завтра тебя поругают, но, по крайней мере, сегодня ты сможешь остаться со мной. С этими словами он обхватил пальцами Казу за запястье и притянул к себе, снова укладывая на кровать и крепко целуя в губы. Тот улыбнулся, а потом слегка хлопнул Коки по плечу. - Вот ты врунишка! Даже глазом не моргнул! - У меня богатый опыт по части вранья, так что это не составило большого труда, но на самом деле так лучше. Казу, это же родители. Они склонны надумывать лишнее, волноваться и тем самым себя изводить. Гуманно слегка приврать им, чтобы сохранить спокойствие и мир в их душе, если хочешь поберечь им нервы. - Сомнительная философия, но что-то в этом есть, хотя я совсем не умею врать. - Это точно. Когда ты обманом завлек меня в лав-отель, я с самого начала понимал, что тут что-то неладно. - Не напоминай мне про этот лав-отель, не хочу вспоминать. - Ладно, мне самому не очень-то приятно. После этого воцарилась неловкая пауза. Казу лихорадочно соображал, что сказать для того, чтобы разрядить атмосферу, но за него это сделал заурчавший желудок. С момента ужина прошло уже довольно много времени, и они два раза занимались любовью, так что чувство голода было вполне естественным. Услышав этот звук, Коки прикрыл рот ладонью и рассмеялся. - Наверное, самое время прокрасться на кухню? Ступая на цыпочках, чтобы не шуметь, они аккуратно прошли мимо спальни сестричек и спустились вниз. Включив свет на кухне, Коки открыл холодильник, доставая оттуда графин с соком, а также остатки ужина. Быстренько подогрев все в микроволновке, он разложил оставшееся сукияки по тарелкам и сделал парочку онигири, подогрев рис, оставшийся в рисоварке. - Это на завтрак для тёти Юки, но ничего, я ей приготовлю что-нибудь сытное, и она не обидится, что мы ей ничего не оставили. - Ты такой заботливый... Знаешь, я даже не ожидал, что живешь вот так. Предполагал, что ты избалованный. Даже вообразить не мог, что так вкусно готовишь. Казу благодарно улыбнулся ему, а потом принялся за еду, снова и снова нахваливая кулинарные таланты Коки. - Да ладно тебе, я научился этому по необходимости. Когда я переехал жить сюда, тётка кормила племяшек какой-то ужасной, вредной едой - она готовить совсем не умеет. Вот мне и пришлось быстро научиться, чтобы самому тут с голода не пропасть. Оказалось, что у меня к этому лежит душа и неплохо получается. - Не просто "неплохо" - отлично! - Спасибо. Они улыбнулись друг другу, а потом продолжили трапезу. Когда с едой было покончено, Казу сыто потянулся. - Ох, спасибо, Коки. - А у тебя, кажется, вот тут что-то на губе… - Коки провел кончиком языка по его губам, собрав капельку соуса и облизнулся, спровоцировав Казу на то, чтобы он прижался к его губам в волнующем поцелуе, и обнял за шею, счастливо вздыхая. - Это похоже на сон. - Точно. Они посидели ещё какое-то время, а потом Казу вдруг задумчиво посмотрел на него и погладил по щеке. - Коки, расскажи мне, пожалуйста, про свое детство. Расскажи про своего отца, про маму и брата. Я должен знать. Хочу знать о тебе всё, чтобы ты доверял мне полностью, понимаешь? - Понимаю. Танака смотрел на него и думал, что впервые в жизни он встретил человека, которому может открыться, которому может показать того маленького, несчастного мальчишку, что всегда жил внутри. Они вернулись в комнату и уютно улеглись друг у друга в объятиях, а потом Коки принялся рассказывать. Он не утаил ничего, начиная вспоминать все с самого раннего детства. Когда дошёл до аварии, Казу сжал его ладонь в своей, а по лицу скатилась слезинка. Когда Коки закончил, на минуту воцарилось молчание, а потом Казу обнял его. В эти объятия он попытался вложить всю свою любовь, всю поддержку, всё свое желание защищать любимого. - Я люблю тебя и буду рядом с тобой, пока ты меня не прогонишь. Коки только благодарно обнял его в ответ, ничего не отвечая, но этого было и не нужно. Спустя пять минут Танака, поглаживая любимого по волосам, вдруг задумался о чём-то, а потом отстранился, немного растерянно и смущенно глядя на лицо Казу . - Каме-тян, кстати, я все… все хотел спросить. Скажи, а я... в общем... я у тебя первый парень? И тут неожиданно Казу отвернулся, прикрывая глаза, а потом глубоко вздохнул, словно собираясь с духом, и ответил: - Нет… - Нет?! Коки хотел было разбушеваться, ревность мгновенно ослепила его, но огромным усилием воли он все же взял себя в руки, глядя на перепуганное лицо Каменаши. - Так... Но он ведь… давно был у тебя? - Давно. В средней школе. Я ещё был совсем ребенком - мне было лет тринадцать. Коки, прошу тебя, не надо сердиться. Я же не мог знать, что встречу тебя, был глупым, влюбленным мальчишкой. Я... - Расскажи мне о нём. - Ты уверен? - Абсолютно. - Ты не будешь ревновать и сердиться? - Ревновать буду, а сердиться - нет. Ты ведь теперь только мой? Правда? - Конечно, твой! Я принадлежу тебе даже больше, чем самому себе! - Тогда я готов это услышать. Ты теперь знаешь про меня все, и я тоже хочу знать всё про тебя. - Хорошо, тогда я расскажу. Набрав в легкие побольше воздуха, Казу принялся говорить, уносясь воспоминаниями в прошлое.