"Школьники"

На следующий день Каменаши как мог избегал Танаку. Он видел, что тот постоянно порывался подойти к нему или увести куда-нибудь, но поспешно придумывал себе дела и убегал, хотя близился вечер, и Казу знал, что разговор неизбежен. Он должен был сказать Коки, что больше не хочет его видеть, не хочет с ним заниматься и не намерен терпеть его издевательства. Конечно, он собирался поблагодарить его за вчерашнее, но на этом все, больше он будет с ним разговаривать и иметь что-либо общее. За обедом Казу сидел с Аюми, и от неё не укрылось его мрачное настроение. Она слегка склонила голову и прищурилась. - Что с тобой, Каменаши? Ты какой-то тихий и даже сердитый на вид, никогда не видела у тебя такого выражения лица. - Со мной ничего такого, просто вчера на меня напали какие-то бездельники и отняли телефон, деньги. Наверное, я все ещё не могу прийти в себя после этой истории. - О господи! С тобой все нормально? Они тебя не тронули? - и она принялась осматривать его, словно выискивая синяки и ушибы. - Нет, все хорошо, они не успели. - Что значит - не успели? - Внезапно появился Танака и помог мне. - Танака? Что ты имеешь в виду под словами, что он тебя спас? - Он побил тех хулиганов и не дал им сделать со мной ничего плохого. - Наверняка он сделал это только лишь для того, чтобы потом снова поиздеваться над тобой. Наверное, хочет сделать своим должником, чтобы легче было тобой управлять. - Аюми, может хватит уже? Мне надоели эти бесконечные разговоры про него. Такое ощущение, что иногда ты не можешь обуздать свою иррациональную ненависть. Я устал это слушать. - Ах вот как!? Иррациональную ненависть? А ты не думаешь, что я просто беспокоюсь за тебя?! Ты не представляешь, что он может сделать! Я же просто пытаюсь тебя защитить! - Хватит! Не нужна мне защита, Аюми. Я - мужчина, и способен постоять за себя. - Но… - Никаких «но», мне надоело говорить про Танаку. Я сам разберусь со своими проблемами, мне не нужна твоя помощь. - Уверен?! Ну, в таком случае, оставляю тебя в покое и слова больше не скажу! И, встав из-за стола, она взяла свой поднос, гордо вздернула подбородок, пересев за соседний столик. А Каме погрустнел. "Ну вот, обидел свою единственную подругу, а все из-за этого нахала!» Он стиснул зубы, начиная сердиться на Коки ещё сильнее. Вечером Танака стоял в лаборатории, ожидая, когда придет Каме, который опаздывал уже на десять минут. Он чувствовал волнение, а в мозгу снова и снова прокручивались воспоминания о том, как прошли месяцы с момента их знакомства. Танака даже предположить не мог, что из слепой ненависти его чувства к этому тощему красавчику перерастут в это…в это... А во что — это, он и сам не мог понять. Вернее, даже не мог допустить мысли об этом. Раньше его никогда не интересовало подобное, и он с презрением думал о ребятах, которые спят с другими парнями, хотя надо сказать, что в Японии это не считалось чем-то необычным. Но сейчас Коки попытался быть с собой честным, ведь к девушкам его никогда не влекло - ещё ни разу в жизни он не влюблялся в них и по-настоящему не желал. Конечно, Танака уже не раз занимался сексом, но скорее для того, чтобы поддерживать репутацию Казановы. Нельзя было сказать, что ему это так уж нравилось. Ни к одной из тех девушек он не испытывал настоящего влечения, поэтому и не встречался с ними серьезно. Коки был так занят учебой и занятиями во всевозможных кружках, что у него не было времени обдумывать свое отношение к женскому полу и сексу, но сейчас… Сейчас, стоя в темном и пустом классе, он прикрыл глаза и вспомнил тот вечер, когда поцеловал Каме, как тот стонал и выгибался в его объятиях, как подрагивала его плоть в руке. А ещё то, что сам Коки чувствовал в этот момент: волнение, желание повалить его на пол и сорвать одежду, почувствовать вкус кожи на своих губах. Никогда ещё он не испытывал такого сексуального возбуждения, а ведь они даже не раздевались! И потом, каждый раз, когда Танака хотел удовлетворения, перед глазами появлялся образ Казу, его полуприкрытые глаза, рваные вздохи и сладкие губы. Подумав об этом, он невольно глубоко вздохнул, а потом вдруг вспомнил то, что сказал Каменаши в тот момент, когда согласился заниматься с ним химией: "Потому что я знаю, внутри ты совсем не такой, каким хочешь казаться, и меня восхищает то, что у тебя есть цель, ради которой ты готов переступить даже через свою гордость. А если эта цель связана со знаниями, то она не может не быть достойной!». - Черт, этот сукин сын залез ко мне прямо под кожу. Откуда он так хорошо меня знает? Почему может разбудить во мне…эти...эти ощущения?! Коки уткнулся лбом в стекло, чувствуя, как от этих сложных вопросов начинает немного болеть голова, и вдруг услышал сзади голос Казу: - Ты разговариваешь сам с собой? Знаешь, это признак шизофрении. Коки резко обернулся и увидел, что тот стоит далеко от него, словно специально старается держаться подальше. - Ты пришёл… - Пришёл. - Мы начнем занятие? - Нет, я хочу поговорить. - О чём? - Думаю, ты понимаешь, после всего, что было, мы не сможем больше вместе заниматься? - Почему? Танака нахмурился и сделал шаг вперед, но Казу тут же отступил назад, обойдя парту и прячась за неё. - Ты сам должен понимать. Слишком много всего негативного происходит, когда мы вместе, ты, похоже, так и не научился нормально и честно общаться с людьми. А главное - ты никогда не сможешь быть честным с самим собой. - Но я же извинился перед тобой, ты сказал, что все в порядке, а потом я тебе помог… - За это - огромное спасибо. Благодаря твоему поступку я постараюсь вспоминать о тебе только хорошее, но больше не могу терпеть то, как ты относишься ко мне - это больно. - Но я больше не хочу так к тебе относиться, я хочу извиниться и сказать… - Не надо, ты уже извинился, а я простил - не хочу держать на тебя зла, но не являюсь мазохистом и не верю тебе. Ты обещал, что перестанешь так поступать со мной, а сам... - у Каме перехватило дыхание от воспоминаний. - Знаешь, лучше бы ты обливал меня водой, отнимал одежду, подкладывал змей в шкафчик и никогда не просил меня о помощи, чем то, что ты сделал тогда. - Каменаши, ты не понимаешь, что я... - Хватит,- Казу вскинул руку вперед, призывая замолчать, а потом покачал головой. - Я действительно не хочу тебя слушать, не хочу иметь ничего общего с тобой, не хочу. - Нет! - Что, нет? - Я сказал, нет. Я не согласен с тем, что ты только что сказал. - С чем именно? - С тем, что ты не хочешь меня слушать и иметь ничего общего, что хочешь прекратить наши занятия. Проговорив это, Коки резко подошел к Каме, но тот поспешно отскочил на пару шагов назад. - Не подходи ко мне! - Почему, Каме? Может боишься, что тебя снова накроет желание, как и в прошлый раз, когда я дотрагивался до тебя? Тебе ведь понравилось, ты сам признался, А сейчас просто обижен на меня, но все равно хочешь. - Замолчи! - Ты все время ругаешь меня за то, что я вру сам себе, но сейчас это делаешь ты. Именно ты боишься подойти ко мне, боишься, что я обниму тебя, и ты больше не сможешь строить из себя холодного, рассудительного недотрогу! - Думай, что хочешь, а я ухожу! Каме резко развернулся и быстрым шагом направился к выходу из класса, но Танака рванулся за ним и крепко прижал к себе, на что Казу мгновенно отреагировал, разворачиваясь и давая звонкую пощечину. - Никогда больше не прикасайся ко мне! Ты - жестокий эгоист! Я не хочу больше испытывать к тебе такое... - он осекся и замолчал, понимая, что показал Танаке свою боль намного сильнее, чем собирался. А тот неожиданно замер на месте, а потом отошёл на шаг. - Может я и жестокий, но зато сейчас говорю правду и вижу в твоих глазах обиду, а это может означать только одно - ты испытываешь ко мне какие-то чувства. - Нет! - Ты боишься, что снова доверишься мне, и я сделаю тебе больно. Возможно, так и будет, но я знаю одно, я хочу тебя, Каменаши..! - Зачем ты говоришь это?! Замолчи! - Вчера я помог тебе не потому, что хотел казаться крутым, а потому, что боялся за тебя. После этих слов Казу потерял бдительность и опустил глаза в пол, обдумывая слова Танаки, а тот неожиданно резко приблизился и заключил его в объятия, заламывая руки назад, чтобы Каме не смог сопротивляться. - Ты - животное! Отпусти! Пусти! - он принялся вырываться, но Коки крепко держал его, приближаясь к губам. Каме мотнул головой, отворачиваясь и зажмуривая глаза. - Не смей, не смей прикасаться ко мне! Не смей меня целовать! - Я не могу, Каме, не могу противостоять этому. Я просто не могу не поцеловать твои сладкие губы, - с этими словами Танака повалил его на пол и приник долгим поцелуем к шее, взяв руки Каменаши за запястья и прижав к полу возле его головы. Тот извивался, пытаясь скинуть с себя Коки, но как только почувствовал прикосновения к шее, как-то жалобно простонал и повернулся к Танаке, оказавшись с ним лицом к лицу. Из его глаз потекли слезы. - Я тебя умоляю…Ты опять сделаешь мне больно, хватит! - Не могу... Не могу перестать...хочу тебя… Я хочу тебя! И, наклонившись, он поцеловал Казу в губы, непроизвольно застонав, и ощутив головокружительное чувство, подхватывающее его словно водоворот. Танака слегка выгнулся, задев коленом пах Каме, отчего тот подался навстречу и приоткрыл губы, что не укрылось от Коки. - Скажи… скажи мне, что прощаешь… что тоже хочешь меня - я ведь чувствую это! С этими словами он снова поцеловал Казу, на этот раз более страстно, раздвигая губы и сплетая языки в сладком танце. И Каме не смог противостоять этому - он застонал и ответил на поцелуй, но когда Коки отстранился, то увидел, что по его лицу ещё сильнее текут слезы. - Ты же поцеловал меня, почему ты плачешь? - Ты мерзавец…ненавижу тебя…ненавижу… Казу вдруг притянул его за шею и поцеловал сам, отчего Коки совсем потерял остатки самоконтроля. Он начал быстро расстегивать пуговицы форме, лихорадочными движениями стараясь добраться до обнаженного тела. И когда Танака увидел возбужденный сосок, он, повинуясь инстинкту, втянул его в рот, отчего Каме выгнулся ещё сильнее и всхлипнул. - Ааааа…хххх! - Я знал… Знал, что тебе нравится это...как и мне...ты...ты мне нравишься...я хочу целовать тебя... - Нет... - в последний раз слабо попытался возразить Каме. - Да! — решительно прервал его Коки, снова и снова принимаясь терзать губы чувственными, страстными поцелуями. Казу сдался, застонав, обвил шею Танаки руками, подаваясь навстречу ласкам его языка. Обоих захватило волнительное томление. Поймав один ритм, они принялись неуклюже стягивать с себя одежду. У обоих было не так уж много опыта, они не осознавали, что надо делать, но обоими двигал инстинкт, желание, которое притягивало их друг к другу, заставляло сходить с ума и словно само подсказывало, как действовать дальше. Коки расстегнул ремень и приподнял Казу за бедра, стягивая штаны. Взяв в ладонь его член и погладив по всей длине, он вытянул из Каме протяжный вздох и вызвал мелкую дрожь по всему телу. - Аааа...хх..., - Каме совсем растворился в наслаждении и, сам не понимая, что творит, потянулся руками к ремню Коки. Расстегнув его и робко просунув в штаны ладонь, он неуверенно сжал твердую, пульсирующую плоть. - Тебе приятно? Танака задохнулся от нахлынувшего возбуждения, почувствовав неумелые ласки Казу, и прогнулся в спине, толкнувшись бедрами навстречу его руке. - Кимочиии…Так...возбуждает... Он практически прорычал это в его губы и впился в них неистовым поцелуем, стараясь руками стянуть с себя брюки и белье, чтобы Каме было удобней ласкать его. А тот уже распаленно извивался под ним и умоляюще постанывал от его поцелуев, скользнув свободной рукой под рубашку и проведя ногтями вдоль позвоночника Коки. Они ласкали друг друга одновременно, и их стоны слились в один общий вздох наслаждения. Чувствуя все сильнее накрывающее желание, Коки не выдержал. Слегка отстранившись, он вдруг подумал, что, наверное, нужно нечто врое смазки, а то ведь Казу будет больно! Поэтому он смочил пальцы слюной, обведя ими тугое колечко мышц, а потом несколько раз облизнул ладонь и погладил свой член, тот стал немного влажным. Уперевшись возбужденным стволом между ягодичек Каме, Коки стал медленно входить в него, отчего тот закричал и прикусил губу, из глаз градом полились слезы. - Б...больноо... - Прости…я… Коки хотел отстраниться, но Казу неожиданно крепко обнял его, не давая это сделать и вцепился пальцами в его плечи. - Нет, не отстраняйся... Я хочу, чтобы ты сделал это. Только... Нежнее... Прошу… Коки прикрыл глаза, стараясь унять бешеное сердцебиение, потому что ослепительное наслаждение, которое он ощутил, когда тугое кольцо мышц обхватило его плоть, побуждало его резко войти до конца. Но Танака заставил себя остановиться и поцеловал Каме в губы, лишь затем начиная входить дальше. Тот обвил его ногами, отвечая на ласки, и, прикрыв глаза, подался навстречу горячему проникновению. Пока пульсирующий стержень заполнял его, внутренние мышцы сокращались, сжимая его со всей силы. Когда Коки оказался внутри полностью, то замер, а потом стал двигаться неторопливо, вращая бедрами по кругу. И, видимо, головка задела внутри особенно чувственное местечко, так как Каме сильнее сцепил ноги у него на талии и всхлипнул в шею. - Ахх... Да, так хорошо... Ты такой большой, Танака..! От этого шепота у Коки совсем сорвало крышу и он, больше не в силах себя контролировать, прорычал Каме на ушко: - Я хочу сильнее…хочу тебя... С этими словами он ускорил темп и принялся отрывисто и резко двигать бедрами, отчего Казу снова вскрикнул и провел ногтями по его спине от боли. - Бооль..ноо…, всхлипнул он и непроизвольно сжал внутренние мышцы, что разбудило в Танаке совсем уж животную страсть, и тот почти грубо впился в его губы, начиная двигаться все быстрее. -Ты такой горячий внутри...я не могу себя сдерживать...не в силах... Он выдохнул эти слова ему на ухо, слегка прикусив за мочку и начав толкаться в его тело более мощно, выгибаясь и задевая обнаженным животом головку члена Казу. Тот сначала морщился от боли, но в момент, когда головка снова задела внутри него чувствительное место, он вскрикнул уже от наслаждения, выгибаясь, чтобы ещё раз потереться членом о кубики пресса. Танака почувствовал, что Казу расслабился, и стал двигать бедрами ещё более жадно, прихватывая его губы в рваных поцелуях, иногда утыкаясь носом в шею, опаляя кожу горячим дыханием, с упоением вдыхая запах и совсем забываясь в плавящем обоих удовольствии. Каме подмахивал бедрами ему навстречу, не помня себя, не понимая реальности, ощущая только пульсирующую, дарующую блаженство плоть внутри себя. - Ещё...Танака… Ооохх…Мне так приятно....Ааа..хх….!! - Ками… Услышав робкую просьбу, Коки закрыл глаза и, следуя инстинкту, обхватил пальцами член Казу, начав гладить его в такт движению их тел. Постепенно окна в классе запотели от их дыхания, а движения их тел на паркете стали совсем сумасшедшими. Обоими управляло только дикое желание подарить друг другу разрядку. Когда Коки вошёл особенно глубоко, в этот же момент крепко сжимая член Каме в руке, тот кончил с громким вскриком, сдавливая его почти до боли и заставляя кончить следом, унося в сладкое небытие, где существуют только они и больше никого...никого. Они шли растрепанные, в помятой одежде и старались не смотреть друг на друга, но у обоих на лицах играли улыбки. Каме был весь раскрасневшийся, а Коки иногда косился на него. Вдруг Казу схватил его за руку, утягивая в ближайшую подворотню, прижал к стене и, схватив за грудки, грозно посмотрел в глаза: - Танака, ты понимаешь, что случилось между нами? Тот смущенно опустил глаза и кивнул. - Ответь! - Не считай меня совсем уж придурком, конечно понимаю! - Ты знаешь, что если ты ещё раз поступишь со мной жестоко, я тебя убью?! После всего... Ты понимаешь, что… ты не имеешь права быть ко мне жестоким? В его голосе слышалось такое волнение, что Танака невольно улыбнулся. На него снизошёл такой покой и умиротворение, что он сделал совсем необычную для себя вещь - погладил Каме по щеке, после чего заключил его в нежные, уютные объятия. - Не волнуйся. Я тебе обещаю, что со временем ты увидишь, как сильно изменил меня. Только ты смог дотронуться вот сюда. Взяв руку Казу, он положил её к себе на грудь, очень искренне и нежно улыбнулся, не отводя прямого, честного взора от глаз Каме. А у того перехватило дыхание, и он прикрыл глаза, прислушиваясь к мерному стуку сердца. - Я хочу, чтобы оно принадлежало только мне. Коки не ответил, а лишь снова обнял его. Но вдруг подумал со страхом: "А ведь оно и так принадлежит ему! Этот молокосос украл его у меня!" Решив не задумываться над такими сложными вещами сейчас, он просто ещё крепче прижал к себе теплое, податливое тело.