"Школьники"

Джин покинул кабинета директора и медленным шагом пошёл по школьным коридорам, оглядываясь и тихо вздыхая. "Да тут настоящая дыра",- подумал он. Аканиши всю свою жизнь прожил в Токио, его семья - одна из самых богатых и влиятельных в Японии, владела бизнесом в разных сферах и областях. У них были строительные и фармацевтические компании, его отец даже вел дела с арабами и у него было несколько нефтеочистительных заводов в Саудовской Аравии. Так же Аканиши-старший был не последней фигурой в системе образования - именно так их семья познакомилась с семейством Танаки. Они вместе открыли сеть частных школ по всей Японии. До недавнего времени, пока отец не объявил, что они на год переезжают в Осаку, Джин учился в главном филиале, находящимся в Токио. Вспомнив неприятный разговор с родителем, он нахмурился. Тот не стал ему объяснять причину переезда, просто поставил перед фактом, и все знаки и акции протеста, которые устраивал Джин, на него не действовали. Так что неделю назад, стиснув зубы и напрочь отказываясь разговаривать с предками, он уселся в самолет, который унес его от привычной жизни. Аканиши был золотым ребенком - единственный сын у уже престарелых родителей. С самого детства у него было все, о чем можно только мечтать. Природа наградила его красивой внешностью, и он с малолетства знал об этом, а так же умел этим пользоваться. К тому времени как окончил среднюю школу, Джин вырос в избалованного, самовлюбленного, не утруждающего себя занятиями, богатенького мальчика, которому было нужно всеобщее обожание так же сильно, как и все материальные блага, которые его окружали. С детского сада он привык быть самым лучшим и красивым, учителя ставили ему хорошие отметки, зная о влиянии его отца, но сам Аканиши-младший учиться не любил. Гораздо больше ему нравилось развлекаться с девушками в самых дорогих ресторанах и клубах, в которые он мог попасть даже будучи несовершеннолетним школьником, только шепнув на входе свою фамилию. У него была масса подружек, а все девушки школы обожали его беззаветно. Даже если Джину не нравилась какая-нибудь девушка, он мог влюбить её в себя только для того, чтобы она не смотрела ни на кого другого. Постепенно он вдруг понял, что и от парней ему было нужно то же самое - не только дружба, нет, он хотел их любви. Аканиши не считал себя геем и у него ни разу не было секса с парнями, но ему нравилось, когда в их глазах он видел то же самое чувство, что и в глазах девушек. Жизнь была похожа на сказку, его окружала роскошь, всеобщее обожание, он учился в самой лучше школе города, но Джину даже не приходилось напрягаться, чтобы получать хорошие оценки, зато развлечений каждый день было хоть отбавляй. И вот все это рухнуло... "И мне даже не объяснили, почему мы переезжаем в эту… эту… провинцию!!!" За неделю тут он совсем приуныл - не было знакомых лиц, все разговаривали со странным акцентом и смеялись над непонятными ему шутками. Он не знал, куда ему пойти повеселиться, а когда попробовал нагрянуть в клуб, его туда не пустили - не помогла даже фамилия отца. Оказалось, что в Осаке фамилия Танака известна всем, а вот Аканиши - не каждому. Его больше не окружала толпа почитателей, без которых ему было тяжело. Джин словно энергетический вампир подпитывался их любовью, а сейчас чувствовал, что ему этого не хватает. Школа оказалась раза в два меньше чем в Токио. Тут было очень аккуратно, чисто, во всех классах стояли новое оборудование, мебель и прочее. Но шикарных комнат отдыха, в которых можно прогулять пару уроков в компании какой-нибудь девушки, дорогих картин, висящих на стенах не было, а ученики сидели за партами, а не за личными столами. Все это ввергло его в пучину тоски, а теперь еще этот Танака. Джин раздраженно откинул челку со лба и нахмурился. Этот тип вначале ему понравился, на вид он был единственным, кто был достоин зваться его другом, да и положение в обществе они занимали почти одинаковое. Аканиши был уверен, что сможет легко его очаровать, ну или на крайний случай сломить и подчинить себе, но тот оказался на редкость угрюмым и неприятным типом. "Ну ничего, скоро мы услышим, как ты запоешь, когда все школа решит, что ты им больше не нужен, потому что есть я!" Потом он вспомнил того парня, кажется, на уроке произнесли его фамилию - Каменаши. Почему он никак не отреагировал на его взгляд? Не занервничал и не оценил его красоту, а только скользнул по лицу равнодушным взглядом и снова уткнулся в свои дурацкие учебники? На вид он был вылитый уке, так почему ни капельки не очаровался? Обычно такие, как он, сразу краснели и смущались, их было легче всего влюбить в себя - достаточно пары взглядов, улыбок и комплиментов… А этот… «Ладно, я им еще устрою веселье. Танака будет молить меня о снисхождении - сделаю его своим личным пажом. Сын директора школы будет таскать мои учебники. А Каменаши еще влюбится в меня так, что не сможет потом смотреть ни на одну девушку, ни на одного парня - уж я позабочусь об этом!». Самодовольно улыбнувшись, Джин отправился на выход из школы. Такие мысли всегда помогали поднять настроение. Коки уныло смотрел в учебник, но мысли никак не желали сосредоточиться на учебе. Он не мог перестать думать о Каменаши, а ещё о новеньком. - Придурок! Сколько пафоса, просто тошнит! Раздражение накрыло волной при воспоминании об их сегодняшнем разговоре. - Неужели он серьезно думает, что если ты родился в золотой колыбели, то можно расслабиться и превратиться в глупого идиота, который только и делает, что тратит денежки?! На этот вопрос он мысленно ответил сам себе: "Видимо, он так и думает". Но больше всего ему не нравился новичок за то, как он посмотрел на Казу. Ревность, всколыхнувшая все его существо, была настолько всепоглощающей, что он невольно задумался о том, правильное ли решение принял, расставшись с Каменаши. "А если он его охмурит? А если они будут вместе и этот Аканиши не побоится признаться всем, и этим покорит Казу? Что если... что если Казу перестанет любить меня и влюбится в него?" От этой мысли Коки обуял ужас, и, захлопнув учебник, он вскочил на ноги и начал расхаживать по комнате. Нет уж, этого он не вынесет. Но что же делать? Поговорить с Казу и сказать, что хочет все вернуть? Но что потом? Презрение людей, запятнанная репутация отца? Коки никак не мог принять решение, поэтому остановился на том, что завтра же поговорит с Каменаши, прасскажет ему обо всём, что чувствует, и, может, вместе они смогут придумать что-нибудь. Устало повалившись на кровать, он закрыл глаза, погружаясь в воспоминания об их свидании. - Мой Казу… Тихонько прошептал он, чувствуя, как от этих мыслей о поцелуях любимого мальчика, его запахе, о том, как он стонет и обвивает Коки ногами, о том, как тесно, горячо и так упоительно сладко внутри него, возбуждение устремилось к паху. Он скользнул ладонью по телу, начиная ласкать себя и отдаваясь упоительным воспоминаниям об их с Казу близости. В этот же самый момент Казу сидел у себя в комнате и тоже пытался заниматься учебой, но получалось это у него из рук вон плохо. Его терзали мысли о том, что нужно поскорее взять себя в руки и попробовать забыть Танаку. Он изо всех сил старался не сталкиваться с ним в коридорах, не смотреть на него во время уроков, но когда это все же случалось, сердце начинало предательски ныть, а внутри рождалось желание. - И почему он так на меня действует? Когда я его вижу, то не могу контролировать себя, весь словно горю. Он с досадой отодвинул от себя тетрадку и, вздохнув, открыл нижний ящик тумбочки, доставая из-под горы школьных принадлежностей фотографию, которую они сделали в поместье "Танака". Коки улыбался, глядя на него, а в ответном взгляде Каме читалось обожание. Их лица светились таким счастьем, что Казу стало больно. - Словно все это было нереально, как в сказке… Прошептал он и дотронулся кончиками пальцев до глянцевой поверхности снимка в том месте, где были губы Коки. - Хоть бы ты еще раз когда-нибудь поцеловал меня,.. - после того, как он подумал об этом, на глаза навернулись слезы. Казу тут же разозлился на себя и убрал фотографию обратно в ящик. - Что я делаю? Мне надо забыть его, а я сижу и плачу над нашей совместной фотографией. Когда ты уже перестанешь быть такой тряпкой, Каменаши?! Тут раздался стук в дверь. - Сынок, спускаешься ужинать? - Да, уже иду, мам! Он встал из-за стола, с грустью подумав, что завтра придется оправдываться перед преподавателями, так как моральных сил на домашнюю работу уже не осталось. Он постарался придать себе веселый вид, чтобы родители не догадались о его разбитом сердце. Джин сидел на уроке и с невольным восхищением наблюдал за Танакой. На каждом уроке он просил прощение за невыполненное домашнее задание, (так же, кстати, как и Каменаши, после чего они обменивались странными взглядами), но, тем ни менее, это не мешало ему блестяще отвечать по теме урока. "Неужели он ботаник и действительно все это учит?" Но почему-то это вызывало у Джина чувство уважения и еще какое то странное ощущение. Аканиши предпочитал не заморачиваться на знаниях, потому что интеллект никогда не был его сильной стороной. Ему было проще любить себя, если он заталкивал мысли о своем невежестве глубоко в подсознание. Но, глядя на Коки, он понял, что у того не только симпатичная внешность и богатая семья, но еще и мозги есть. "Зачем ему все это надо, он же и так наследник?" Не найдя ответов на эти вопросы, Джин проследовал за ним в столовую после урока и присел за столик рядом с сыном директора. - Привет, наше знакомство прошло не очень удачно, может быть начнем сначала? - Чего ты хочешь? - Ну, я могу предположить, что ты пользуешься популярностью и уважением в школе, как и я в своей прежней, поэтому нам сама судьба велела стать друзьями. На самом деле у Джина были корыстные побуждения - ему нужна была лазейка, чтобы стать тут королем, а какая лазейка может быть лучше, чем низвержение старого короля? - Слушай, отстань от меня! Разве ты не видишь, что мне нет дела до тебя и твоих мажорских заморочек? - Ладно тебе, не вредничай! На самом деле я хороший парень, - Джин улыбнулся одной из своих самых ослепительных улыбок и примирительно поднял ладони вверх,- почему ты так агрессивно ко мне настроен? - Я не агрессивно настроен - мне нет до тебя никакого дела, пока ты не мешаешься под ногами, так что давай на этом и становимся? - Злюка ты! Ну что тебе стоит быть хоть немножечко приветливее? Коки уже хотел что-то ответить, но тут мимо их столика прошёл Каменаши, и он замолк, провожая любимого взглядом. "Чёртов Аканиши!", Танака выругался про себя. Он хотел задержать Казу именно в столовой и пригласить сесть вместе с ним, надеясь, что тот не станет игнорировать его и устраивать сцену перед всей школой, но к нему подсел этот напыщенный и план провалился. Джин тоже проследил взглядом за Каменаши, а потом повернулся к Танаке. -А кто он? Кажется, Каменаши? Я знаю все известные фамилии высшего света Японии, а о них никогда не слышал. Вы с ним дружите? Он кажется милым. - Почему он тебя интересует? - Только не подумай, что я по мальчикам, но разве он не симпотяжка? Поэтому я про него и спросил. Аканиши пожал плечами, а Коки сидел, пылая от гнева и ревности. Не сумев сдержаться, он вдруг вскочил со стула и ударил ладонью по столу. - Если ты решишь втереться к нему в доверие и хоть пальцем тронешь... я… я за себя не отвечаю! - его щеки пылали, взгляд метал молнии, и только спустя пару секунд он осознал, что на него смотрит вся столовая, в том числе и Казу. Коки осекся и, развернувшись, быстрым шагом направился на выход, а Джин смотрел ему в след с хитрой улыбочкой. "Вот я и нашел твое слабое место. Не знаю, что у вас там за отношения были, но скоро ты пожалеешь, что повысил на меня голос". Казу недоуменно и встревоженно смотрел вслед Танаке. Тот выскочил из столовой как ошпаренный, наорав на новичка, но Казу не расслышал слов Аканиши, так как специально сел как можно дальше от них. Сегодня, когда он увидел, что Коки не сделал ни одного задания, то понял, что тот, как и он сам, всю ночь думал о них. Но сейчас, снова увидев агрессивного и жесткого Танаку, недоумевал. Что могло вызвать у него такой гнев на новенького? "Может, что-то случилось в семье?" Он против воли забеспокоился о любимом, поэтому, подождав на выходе новичка, он робко дернул его за рукав, чтобы тот на него обернулся. - Прости, ты, кажется, Аканиши? Тот повернулся к нему и его губы расплылись в обаятельной улыбке. Он фирменным жестом поправил волосы, провел большим пальцем по губам, специально привлекая к ним внимание, и только потом ответил: - Он самый. Но можешь звать меня просто Джин, а ты? - Казу. - Что же ты хотел, Казу-тян? - Сегодня в столовой... - А, Танака. Он какой-то странный, я всего лишь предложил ему дружбу и спросил, есть ли у вас президент студенческого совета, а он сказал, что он тут главный и не собирается общаться с новичками, наорал на меня и убежал. Агрессивный он какой-то. - Так значит, он просто так тебе угрожал? - А почему тебя так интересует этот Танака? Что в нем особенного? - Он совсем не странный, он очень умный и... - Симпатичный? - Что, прости? - Ты считаешь его симпатичным? - Нет! Зачем ты спрашиваешь такие вещи? Казу покраснел, и хотел было прервать разговор, извиниться и уйти, как вдруг услышал. - А меня ты считаешь симпатичным? - Эээ?! - Почему-то мне бы хотелось, чтобы ты так считал. Джин ему слегка подмигнул, так, что это было почти незаметно, но раньше это действие вызывало мгновенную ответную реакцию и у парней, и у девушек, но Казу только опустил голову и собрался уходить. - Прости, я, наверное, зря подошёл. Сегодня был тяжелый день, я не совсем понимаю, что ты имеешь в... - Что тут происходит? Они с Аканиши обернулись и увидели Танаку, который стоял позади них, сверля обоих тяжелым взглядом. - Мы разговаривали с Каменаши о симпатичности. Джин, как ни в чем небывало, скрестил руки на груди, а Казу стоял и чувствовал себя пойманным в ловушку - ему было невыносимо видеть Коки так близко, слышать его голос... - Вы извините, мне надо срочно бежать домой... - Казу, стой! Коки окликнул его, но тот бросился бежать прочь из школы. - Что ты ему сказал? - Ничего, он сам ко мне подошёл. Слушай, Танака, а почему ты так интересуешься им? Может, у вас что-то было? И Аканиши ехидно улыбнулся. Коки резко преодолел разделяющее их пространство и схватил за отвороты формы. - Слушай меня, не лезь не в свои дела. Может ты и богатенький наследник с симпатичной мордахой, но это моя школа! Тут мои правила! И раз я сказал, чтобы ты не совался к Каменаши, ты меня послушаешься, иначе тебе придется нелегко, и даже сотрудничество наших семей меня не остановит. Я сделаю так, чтобы ты как следует выучил урок, который я тебе преподам! После этого он отпустил его и толкнул плечом, освобождая себе дорогу, и быстро зашагал прочь. - Это мы ещё посмотрим!.. Тихонько прошипел ему в след Аканиши, который чувствовал, что ещё ни разу в жизни его гордость не была так сильно задета.