Ведь я мечтаю о том, что и ты тоже, Чтобы журавль в руках, а клинок в ножнах, Иметь дочурку и сына к тридцати примерно И быть не просто отцом, а быть примером
Москва, весна 1991-го
Март был любимым месяцем Филатовых. В наступлении весны эти двое растворялись друг в друге, подобно двум котятам. Молодые и влюблённые, но уже со штампом в паспорте и скорой готовностью становиться родителями. Кто сказал, что им это станет помехой или преградой? Напротив — это семейство безоговорочно верило, что их судьба сложится, и дорожка, по которой они нашли свой путь, не оставит никого равнодушным. А если по-честному — им хорошо. Вот так, вдвоём. Пока что. Живот Томы с каждым днём всё больше виднеется, а это значит, что не за горами тот день, когда Филатовых и впрямь станет трое… Многочисленные похождения Тамары в больницу едва ли не каждый раз сопровождались присутствием мужа. Врач заверял, что беременность протекает отлично, опасаться нечего, а бравый мастер спорта по боксу не мог отвести руки от живота жены, чувствуя, как внутри неё пинается малыш. Их ребёнок, который скоро появится на свет! Филатовы светились от счастья, наперебой расспрашивая врача о том, что и как следует предпринять, чтобы совершенно точно обезопасить себя от каких-то проблем. Как ни странно, но никаких особых рекомендаций не последовало. Чаще гулять на свежем воздухе и получать исключительно положительные эмоции. С последним у Томы проблем не было: друзья наперебой наведывались, чтоб развлечь или порадовать, а Валера готов был оберегать жену от любых, даже самых мелких неурядиц. Защитник своей семьи! Ярый и непоколебимый, несмотря на примирительный характер… Листва на деревьях ещё не проявилась, но Тома и Валера горазды за наблюдением природы, просыпавшейся после зимнего периода. Пение птиц и яркое солнышко радовало, а пушистые облака, вырисовывающиеся в причудливых животных, и не только, давали возможность любоваться. Ловить момент и просто любить… — Знаешь, я тут подумала, — Томе не терпится завести разговор, который напрямую связан с их наследником. Или наследницей. Узнать пол их малыша жутко хотелось, но не представлялось возможным до самых родов, — Как мы назовём нашего человечка? Не ходить же ему или ей безымянной… — Я, честно говоря, не перебирал в голове вариантов. Думал, уж по факту назовём, когда родится, — Валере не хотелось обманывать ожиданий и заранее подбирать имя человеку, который неминуемо станет главным в его жизни. Наравне с Томой, навеки поселившейся в районе сердца с мая восемьдесят восьмого. Иных раскладов, казалось бы, судьба не приемлет по отношению к нему. К ним. — Ну, нужно же хотя бы заранее набросать варианты, — отказать Тамаре он не мог. От слова совсем, потому что глядя в горящие радостью близкого материнства глаза, Фил терялся и ловил себя на мысли, что хотел детей. От неё. И сам ждал того дня, когда на свет появится их человечек. Общая плоть и кровь, замены которой нереально найти, — Как тебе… Константин Валерьевич? Если мальчик родится. Костик! — Томк, давай проявим фантазию? — называть сына в честь своего отца, которого он почти не помнил, не хотелось. Валера принимал иной расклад. — Делись идеями! Сходу придумать имя собственному сыну тяжело. Не проще, чем собственной дочери! Оглядевшись по сторонам, Валера перебирает в голове рой имён, из кипы выуживая то, что кажется ему, почему-то, самым приемлемым. — Филипп. — Филипп Филатов? — А что — звучит! — Ну хорошо, — Тома не имеет ничего против имени, которое подбирает её муж их будущему сыну, — А если родится девочка, то назовём её как? — Есть у меня одно имя на примете, очень красивое, но занятое. Тома! — И этот человек говорил мне о проявлении фантазии, — она смеётся, не скрывая эмоций, и ласково треплет шевелюру мужа, — Валер, ну, я серьёзно! — Валерия! — Может, сразу, двойным тогда? — Ну нет… Не пойдёт ей! — Хотя, соглашусь, что Валерия Филатова — звучит лучше. — Солнце, выберем, какое захочешь… — Нет уж, договариваться будем вместе, Валер! Ты ведь знаешь, что я тебя люблю, — Томе этот шаг кажется не менее важным, чем тот, что они проделали в октябре восемьдесят девятого. Не стали слишком долго тянуть резину и разводить то, что уже давно было видно. Ещё в самом початке… — Бесполезно отрицать, Томк! Взаимно у нас это, слышишь? — Навсегда? — Срока давности не будет, обещаю! — Я верю тебе… Валера обнимает своё самое драгоценное счастье, а Тома и не думает противиться. Зарывается, обнимая в ответ и прячась в своём отдельном мире. Чувствуя его защиту, ей хочется не только верить, но и отдавать взамен свою любовь. Тамара никогда бы не смогла променять это на что-либо другое. Как и он.***
Их квартира полна какой-то определённой атмосферы. Друзья, приходя в гости, удивительным образом подмечают уют и любовь, которые можно прочувствовать прямо в воздухе. И если для кого-то любовь имеет определение в деньгах, власти или успехе, то для Томы это — одеколон Валеры, а для него — аромат её свежеиспечённых булочек с маком! Не только пальчики, а руки по локоть оближешь, пробуя эти кулинарные шедевры. Филатов с трепетом наблюдает за Тамарой, которая медленно раскатывает тесто. Её худенькие пальчики в муке неустанно работают, а тёплый взгляд карих глаз завораживает. Жена твёрдо сказала мужу, что в этот раз хочет сама приготовить ужин, и Валера не смел рыпаться с места, выиграв для себя возможность любоваться. Определённо, беременность только красила его Тому… Она выглядела ещё более женственной. Нежной и такой… Его. Валера готов многое отдать, чтобы их история и дальше складывалась счастливо. Поэтому, когда руки Томы начинают мыть посуду, он подходит сзади и снова бережно обнимает её. Кутает в объятья, не желая отпускать. — Валер, — Томе приятны и его ласки, и внимание, но скрыться от домашних забот нет сил, — Я, вообще-то, посуду мою… — Оставь. Я сам помою. — Не мужское это дело. — Плевать. Ты делаешь главное женское, — Филатов целует жену в висок, признавая, что ему не хватает её и их близости. Но он готов терпеть, потому что есть вещи важнее. — Валер… — Тома не хочет молчать, признавая очевидное. — Что такое? — Филатов мыслями уже подумал, что что-то случилось, — Что-то болит? Подобная забота заставляет её только улыбнуться. — Спасибо тебе, что ты есть у меня. Валера не сомневался, что эти слова никогда не растеряют свою искренность. У них с Томой была одна вселенная на двоих изначально, полная взаимности и общих надежд. Надежд, которые начинали сбываться… Девяностые были непростым временем, и ветер перемен, вступая в свою силу, обещал как стремительные взлёты, так и активные падения. Семейству, ожидавшему пополнения, важным казалась лишь возможность сберечь свой союз. Филатовы были уверены, что нет ничего невозможного, если рядом есть любимый человек. Главное — верить… Верить, что дождёшься его возвращения вечером; Верить, что история навсегда; Верить друг другу и друг в друга, что тоже немаловажно. — Это ты есть у меня, — Валера не лукавит, целуя жену в губы. И Тамара отвечает на поцелуй, понимая, что для неё на самом деле важно в этой жизни.И, пока в моде ярлыки, этикетки и бирки, Он обещал ей гореть и не жить под копирку! Они рисуют в планах домик с лужайкой в окне, Щенка терьера, камин, мягкий плед, каберне, Своих родителей в детской, Париж на холсте, Вы — именно то, мы — именно те…