Abyss

Широкая улыбка, звонкий смех и тёплые объятия — это первое, что приходит в голову, стоит вспомнить этого хена. И так обидно, что не для него эти объятия, и завидно совсем чуть-чуть. Он врет. Слишком завидно, до дрожи. Он не влюблен, нет скорее хен ему просто нравится. Хотя чуть больше чем просто. Возможно стоило признаться ещё тогда, пока у старших все не закрутилось, но было страшно. Все же группу он поставил превыше своих чувств. Правильно ли поступил? "Конечно!" и зарывается с головой в сплошных убеждениях. Жалеет ли? "Нисколько!" и врет так убедительно, что не придраться. Чон отталкивает себя от стола вытянув руки уперевшись ладонями в столешницу. Он медленно отъезжает на стуле почти до середины комнаты И запустив пятерню в волосы протяжно взвывает, чувствуя накатывающее раздражение всем телом. Это происшествие выбивает его из колеи вышибая из лёгких весь воздух. Зачем было вытворять подобное, подставлять группу, старших, компанию. Стоило оно того? Даже представить невозможно. Чон читал статьи и комментарии пока не погрузился в раздумья так противно от всего этого. И думать не хочется какого сейчас старшим, так мерзко. Он крутится вокруг оси все также сидя на кресле, задрав голову вверх и смотря на потолок, затылком облокотившись на мягкую спинку кресла даже не услышав как открылась дверь в его комнату. Лишь тихий голос заставил его обернуться: - Это был ты, Хосок? И он давится воздухом. Сокджин проходит вглубь комнаты плотно закрыв за собой дверь и присаживается на край неубранной постели Тэхена (?). Он смотрит на Хосока и кусает щеку изнутри. Младший смотрит на него прямо, не отводя глаз, но взгляд такой побитый, что не по себе от этого. -Это был ты, Хосок? — Повторяет он свой вопрос и на душе так мерзко, мерзко становится. Он хочет знать, но не хочет слышать ответ, ему любопытно и страшно одновременно. Он так боится услышать «Да», что дёргается когда Хосок, начинает смеяться, но только радости в этом смехе ни на йоту, он скорее пропитан отчаянием. -Серьезно хен, почему ты решил, что это именно я? С чего ты это взял, какой мой шаг направил тебя на эту мысль, хен? — Хосок едва поддаётся вперёд все так же не отрывая взгляда от старшего. Ему обидно, что Сокджин считает его тем кто мог пойти на такое и злится по той же причине. Он сжимает пальцами кожаный подлокотник и тот скрипит под его натиском. Сокджин не знает, что ему ответить. Он хочет извиниться и сказать что неправильно все понял, но упрямо молчит. Для него именно Хосок тот, кто вызывает подозрения. Как бы противно не было это признавать, но это так. Поэтому он набирает в лёгкие побольше воздуха и выдаёт свою мысль. -Ты ревнуешь, — Чон на миг теряется, даже взгляд отводит в сторону. Сокджин видит это и продолжает нападение. — в этом все дело. Я видел все твои взгляды, твоё поведение. То как ты вёл себя это было заметно, думаю все это видели. Да даже сейчас Хосок, сейчас твое поведение наталкивает меня на эту мысль, но даже твоя ревность не даёт тебе права причинять вред Юнги и группе. Ладно я, но почему Юнги? Разве можно причинять боль тем, кто тебе дорог? ! — Почти кричит в конце Сокджин сжимая руки в кулак. Возможно он не прав. Возможно не так все понял. Может быть никто из группы и не причастен к этому, но сейчас он так раздражен, что ему плевать. Сейчас Юнги единственный кто его волнует. Да это эгоистично, но по другому он не может. Поэтому когда Хосок отвечает Сокджин едва, сдерживается чтоб не врезать ему. -Ты прав. — Сокджин срывается с места. Эти слова подействовали на него как красная тряпка на быка. И лишь то, что Хосок подался назад отъехав на кресле спасло его от тяжёлого удара целящегося в челюсть. — Но, — Смешок. — ты смотришь и не видишь хен, ты ни хрена не видишь Сокджин хен! Да возможно это ревность, и моё вчерашнее поведение показало меня не в том свете, но знаешь хен, Юнги для меня действительно просто друг. И я бы ни за что в жизни не причинил ему как ты сказал вреда. Я никогда не смотрел на него как на того, кто мне симпатичен. А знаешь почему хен? Потому так я смотрел на тебя. Мне ты нравился хен, и сейчас нравишься, но я так обижен, что злость на тебя перекрывает все. -Это не смешно Хос... -Ты и сейчас блядь не хочешь меня слышать хен! — Хосок подрывается с места оттолкнув кресло и то с громким стуком врезается в стол. Он отворачивается к окну засунув одну руку в карман джинс, а второй трёт шею. — Я бы никогда не поступил так подло ни с группой, ни с Юнги хеном, ни тем более с тобой. Сокджин продолжает стоять смотря на напряжённую спину Хосока и ему сейчас так паршиво, что хочется провалиться под землю и варится в кипящем котле. Он никогда бы не подумал что Хосок питает к нему какие-то чувства помимо дружеских, братских. Почему он не заметил этого? Почему Хосок не сказал ему этого раньше. Хотя, что бы изменилось, если бы он узнал о его чувствах? Не мог же Сокджин приказать своему сердцу не любить Юнги, это не так действует. Он бы не заставил себя полюбить Хосока. И почему же все равно так стыдно, и больно? — Прости.. - Почему-то шепчет Сокджин и сделав шаг вперёд кладёт ладонь младшему на плечо, но тот лишь отдергивается скидывая его руку. -Тебе лучше уйти хен, я не хочу тебя сейчас видеть и разговаривать тоже.- Хосок даже не повернулся. Напряжённая, идеально ровная спина, руки в карманах джинс, вздёрнутый подбородок и взгляд устремленный в окно, ничего внешне не выдаёт его состояния. Сокджин кусает губы и развернувшись быстро выходит из комнаты, и только на пороге замешкавшись снова оглядывается на младшего. Тот по-прежнему стоял спиной к двери только теперь его плечи и голова были опущены, а спина, что была идеально ровная, сгорбилась. Он был похож на ссутулившейся каменное изваяние. Сжав губы в тонкую линию Сокджин лишь тихо закрыл за собой дверь.