***
Гриша с Натой познакомились ещё в дворовом детстве. Она жила в соседнем доме. А Гриша был старше на 5 лет. А такая разница в школьном возрасте заметна, да ещё как. Вот, Натка в первом классе, носит фартучки и форму, мама плетет на ее густые блеклые волосы тугие косы, а Гриша уже начинал курить, ругаться и драться и даже передавать кое какие штуки от старших к старшим. Натка беззаботно ходит мимо хулиганов в своей выглаженной форме и даже не догадываться что Гриша уже второй раз дерётся с районными ребятами, чтобы не повадно было ей вслед кричать и приставать. Вот, Натка уже в пятом, и ее ноги стали вытягиваться, а пухлые щеки, которые он помнил ещё с их дворового детства, уже пропали. Сколько он помнил, он всегда по какому то странному чувству заступался за соседскую девчонку, то ли чувствовал себя ответственным, как брат, то ли ощущал долг перед ее родителями: они были хорошие, здоровались с ним во дворе и иногда выносили им чего нибудь вкусного, привезенного с дачи. А потом Гриша уехал учиться и Натка совсем пропала из его поля зрения. Потом он встретит ее на дискотеке в своём городе. Приехал на праздники, мать скучает. Натка вытянулась, стала выше, совсем взрослая, глаза у неё остались такими же большими и чёрными, теперь она их подводила, носила короткое, ходила на каблуках и ненатурально смеялась с шуток облепивших ее парней. На неё слетались и Гриша догадывался почему. Натка не была похожа на обычную дрянь, которая забылась, растворилась, потеряла себя в тяжелом времени. Когда Гришка смотрел на нее одну, видел, что она чаще всего вообще не улыбается, смотрит исподлобья косясь на кого нибудь. Недовольная. Она угрюмая была всегда, сколько он помнит, она даже спасибо говорила угрюмо когда он уже открыто встревал за неё на ее же глазах. То ли стеснялась, то ли просто не хотела Гришкиного внимания. Но Стрельников все равно не мог не следить за ней, как бы чего или кого лишнего с ней не стряслось. И сейчас, когда он подошёл, она косилась и как то куцо поздоровалось, первая. Вот, они сидят в его все ещё москвиче, и Гриша понимает, как часто с Наткой стали случаться те вещи, от которых он старался ее защищать. Натка истрепалась, затерлась. Стала похожа на этот городок. Её обесцвеченные волосы не блестели, дешевая тушь скатилась, делая Наткины глаза уставшими. Смотрит на нее внимательно, а она уставилась куда-то в темноту за окном, молчит. По ее резкому взгляду на него понял сколько раз в нем нуждалась. И его не было рядом. Гриша молча, поджимая губы, заводит машину и откидываясь назад отъезжает от здания дк, от этого места встреч уже не детей, но еще не взрослых. Натку засосала эта потерянность. Натка вообще не такая, Гриша уверен. Где то внутри Натки все ещё осталась та девчонка, защищённая, сытая вниманием одного Гришки. Она то еще совсем малая, а снаружи уже хочет быть взрослой.***
Гриша не то чтобы хотел ее воспитать он хотел чтобы она сама выросла, а рядом с ним она всегда схватывала все налету. В детстве, он помнил, она была самая сообразительная из всех малых во дворе, он любил именно ее брать в себе команду чтобы играть в казаки разбойники или прятки или еще чего.И сейчас, он стал ждать ее под ее окнами, звать куда-нибудь покататься или погулять. Видел, как Натка, сначала недовольная, выглядывала из окна на гудки москвича, а потом выходила из подъезда, неловкая, все еще не привыкшая к мысли, что она девушка. Смотрела в пол, а потом куда то вбок, пока не привыкла к новому Грише.***
Когда он приехал, в городе пошел слушок что ни в каком строительном техникуме он и не учится, а занимается совсем другими вещами. Натка не знала толком какими, но, наверное, такими какими занимались в то время все - нечестными. Натка не представляла Гришку нечестным. Она надеялась, что в нем сохранилась та доброта, в которую маленькая Натка тогда влюбилась.Они не виделись лет шесть. Она помнит, когда он был в выпускном 10 классе, Натка только перешла в среднее звено. Для всей школы и района он был хулиган, а Натка вспоминала как они вместе водили в какой-нибудь игре или придумывали чем бы заняться вместе со всеми дворовыми ребятами. А потом он уехал и Натке как-то самой пришлось отбиваться от местной шпаны и только когда Гриша приезжал на праздники к матери и брату, Натка замечала, что вслед никто не кричал и на дискотеке как то особо не приставали.Честно, Натка на него злилась, хотя сама не всегда это замечала. С восьмого класса Натке стали приходить предложения погулять, вечером, это было ново для девочки, которая недавно попрощалась с алыми бантами в косичках. И с каждым новым предложением Натка все больше злилась, что они не от одного, не от Стрельникова. Она гуляла, каталась на машине с ребятами постарше, доводила мать до слез своими выходками. Приходила домой поздно, все растрепанней и растрепанней с каждым разом. В школе она стала той самой девчонкой, которой завидуют одноклассницы, которую зовут в свои компании девочки постарше, из техникумов. У них Натка научилась обесцвечивать волосы, пользоваться плойкой, тушью и помадой, а также знать, как вести себя с мальчиками чтобы приходить домой с подарками. Вскоре Натка стала популярной. И Натка знала, что то, что она делает не совсем ее желание, но ей круто, подружки ее любили и подбивали пройтись вон с тем и с этим, а потом делили между собой подарки от ее ухажеров. А Натке становилось грустно, что про нее забыл тот, о котором она не забывала. Ей хотелось чтобы он встретился ей на вечерних улицах, когда ее под локоть ведет какой-нибудь там Олег или Дима, чтобы ему стало плохо, что она с ними, а не с ним, чтобы он тоже разозлился. Но все, кто встречался Натке на улице, пялились на нее то с каким-то ублюдских блеском в глазах, то с завистью. И никакого Гришки.***
И вот, она выходит из своего подъезда и видит того, на кого столько лет злилась. “Индюк”. Другого на ум не приходит, когда Натка видит Гришкино взрослое лицо. Ходит в темных очках, носит пиджаки и брюки, ездит уже на мерсе, завел себе каких-то странных друзей. Это все выглядит так по взрослому даже для Натки, которая привыкла общаться с ребятами постарше. На столе у Натки появляются импортный парфюм, косметика с пометкой fabriqué en France и цветы. Мать Натки, уже привыкшая к сплетням о дочке, к выговорами от учителей и соседей, не без изумления замечала, как Натка становилась уважительнее, честнее с ней. Стала приходить домой раньше, не растрепанная и пьяная. Но про Гришку мать от Натки ничего не слышала, зато от соседок знала, что за Наткой приезжает какой-то на “мерседесе”. И ей, конечно же, не составило труда догадаться что все подарки и все остальное - это Гришка Стрельников. Только про него в городе ходили слухи, что он связался с бандитами и сам стал такой же бандит. Потом случился разговор на залитой желтым светом кухне. Мать Натки сидела на табуретке у стола, Гришка сидел напротив, на таком же табурете и смотрелся не к месту - на пропитанной запахом жареного лука кухне он в своем костюме и кашемировом свитере, с часами на запястье и мобилой за поясом смотрелся чуждо, хотя такая же кухня была и в квартире его матери. Натка стояла у раковины, опершись на нее руками с опущенной головой. Живот Натки чуть округлился, и мать еще неделей раньше это заметила. Гришка уверенным басом сообщал Наткиной матери, называя ее “мама”, что их новая квартира находится недалеко и туда они с Наткой переедут, что учиться Натка не бросит, что он все обеспечит, что они поженятся как только он решит кое-какие вопросы. Мать Натки, до этого упершая взгляд в стол, поднимает глаза на Гришку, дает ему затрещину и долго выговаривает их обоих. Потом встает, уходит в другую комнату, возвращается с иконой и благословляет их, целуя каждого в лоб. Натка стыдливо целует ее в щеки и просит прощения шепотом, тихо, совсем по детски, а Гриша, краснея, неловко целует свекровь, попадая куда то в ухо. Их любовь переросла из детской в какую-то крепкую, какую-то странную. Гриша часто уезжал, но всегда возвращался. Иногда побитый, иногда со сбитыми кулаками, иногда и с тем и другим. Натка знала что его бьют, знала что он бьет и даже, возможно, слишком сильно, но Натка знала что сейчас всем нелегко и им надо как-то крутиться, как говорит Гриша. У них в доме всегда была еда. Даже сладости, в то время, как Натка замечала, у их соседей, к которым она первое время приходила за солью или спичками, на столе было пусто. Поздно вечером она сидит на отделанной светлой кухне за столом, оперев голову на ладони смотрит в темное окно. Там, на улице уже совсем замело, от подоконника веет холодом. А в доме тепло, на столе стоит корзина с мандаринами, марсами и сникерсами. Ужин теплется на плите, пахнет мясом и картошкой. В соседней темной комнате стоит готовая кроватка, но там еще пусто. Совсем немного, и в этой квартире больше не будет такой тишины. Будет суета, возня, недовольная Натка, растерянный и рассерженный Гриша, и их малой. А пока Натка слышит входную дверь и тихое “Бузина моя”. Только так Гриша называет Натку, когда приходит домой. В коридоре целует сначала Натку, потом гладит живот и только потом начинает снимать пальто и перчатки. В доме слышатся тихие переговоры супругов на кухне, стук посуды, накрываемой на стол. На календаре 28 декабря, за окном метет снег, зажигаются окна в соседних домах.