***
Стоя на том же самом месте, перед классом точно таких же детей, как тогда, когда-то очень давно, Широ внезапно пронзило сильнейшее чувство дежавю и шокирующее осознание. Одному ребенку он уже помог. А сотни других загубил. Агитируя в тот теплый мартовский день учебную программу Гарнизона и обрабатывая юные умы для будущей американской армии, он был лишь небольшой шестеренкой в глобальной системе под названием «Война». Он призывал эти едва созревшие умы вступить в ряды военно-космического Гарнизона, чтобы через несколько лет они попали на войну и погибли в рядах тех первых тысяч солдат, ушедших отбивать атаку войск Заркона в небе. Пилоты. Их механики и связисты, которые слушали душераздирающие крики умирающих от выстрелов нового космического оружия собратьев, с которыми вместе учились и росли в одной казарме. Если бы Широ отвечал на их вопросы, горящие в молодых, полных жизни глазах, стоит ли им идти в Гарнизон, то он бы отвечал что нет, не стоит. Не стоит вам идти умирать. Вы должны жить. Ради вас мы сражались. Ради вас мы безжалостно убивали врагов, таких же живых существ. как и мы, прогнутых под системой и бессильных избежать тирании. Каждый хотел выжить. Но выживал наиболее приспособленный. Десятки таких, как эти дети, он загубил чуть не собственным ртом, говоря пятнадцать лет назад «да, галактический Гарнизон примет каждого, независимо от пола возрасты и расы!» Но одного спас. И этот единственный сейчас крепко сжал его руку за спиной, прося вернуться в настоящее. И внезапно Широ пронзило осознание. Он ветеран войны, с седыми от стресса волосами, не в своем теле и все ещё пытающийся найти себя в этом бесконечном космосе. А по правую руку стоит Кит. Его фейерверк на беспросветном небе темноты. Широ проговаривает свою речь, которую составил за день до этого в Черной на коленке. На его удивление выходит даже лучше, чем ожидалось, поскольку полностью завороженные взгляды, отдающие ему свое полное внимание и чарующая в помещении тишина позволяя его беспокойному разуму собраться. — Господин Широганэ, а как вы поняли, что хотите стать пилотом? — Господин Широ, это правда, что вы из Японии? Моя двоюродная сестра тоже оттуда! — Господин Широганэ, господин, а ваши львы умееют говорить? — Говорить?! — Господин Широ, ваша рука светится?! — А она умеет летать? — А насколько далеко? Конечно, после его слов последовал гам вопросов. Шум голосов перебивал других детей, чуть менее настырных, но не менее любопытных. Прямо как тогда. И прямо как тогда Широ с трогательной улыбкой на лице мягко пытается успокоить детей и отвечает по очереди тем, кого слышит. Кит же смотрит на девочку с остро выраженными чертами галра, сидящую в дальнем правом углу, и что-то в его желудке болезненно переворачивается. Он сглатывает. Не исключено, что сегодняшний завтрак. — Мх… — Он щурится, пытаясь разглядеть через множество машущих рук ее темную макушку. Нет, он точно не перепутал, это была галра. Фиолетовая кожа, заострённые кончики ушей и мелькнувшие когти на руке, которой она подпирала голову. Кого-то до ужаса напоминает. — А Ваш муж? Ухо Кита дёргается на этом моменте, и он теряет свою нить концентрации, уводя взгляд от девочки. Он смотрит на Широ, и по его лицу видит, что тот тоже удивлен оглашением ребенком их статуса отношений. Нормально ли к этому сейчас относятся? В детстве Кита за такое могли избить в туалете и заставить глотать несмытую воду в унитазе. — Что я? — Немного хриплым от долгого молчания голосом спрашивает Кит. Он старается держать лицо более расслабленным и дружелюбным, нежели обычно, когда малознакомые люди говорят, что он постоянно выглядит так, словно чем-то недоволен. — Как Вы решили что… что хотите в Гарнизон? — Чуть смелее спрашивает у него парень, сидящий в двух рядах от той девочки, что привлекла его внимание. Теперь уж точно будет неприлично отвести взгляд и искать ее. На самом деле, Кит не ожидал, что и ему зададут вопрос. Это Широ тут звезда вечера. Не он. Эта сцена Широ. Но теперь рука Широ успокаивающе ложится на его поясницу, и Кит тихо вздыхает, прежде чем ответить без пикантных подробностей о том, что вообще-то угнал машину Черного паладина в их возрасте. Будет до ужаса смешно, если кто-то из детей попробует включить Красную, пока они с Широ будут проводить небольшую экскурсию внутри Черной. Лев Широ попросту был больше и мог вместить больше детей за один раз, которых они планировали водить группами и показывать, как всё внутри устроено. Ну а в Красной Кит не успел прибраться. Да и пускать на свою территорию никого не хотел. — Мне с детства нравилось смотреть на небо. И я любил скорость. Я думаю, что нужно идти к своей мечте максимально доступным способом. — Кит озвучил более-менее зрелую мысль в своей голове, но все равно чувствовал, что ответ какой-то скомканный, и мельком посмотрев на лица остальных детей понял — те ждут подробностей. — Широ пришел к нам в класс точно так же, как и мы к вам сейчас. Рассказал что-то про космический Гарнизон, показал как управляются корабли в симуляторе полетов и… отобрал наиболее успешных. — У вас все сразу получилось? — Конечно у него получилось, тупица! Он же Клинок Марморы! — При чем тут это вообще? Изначально он был Красным паладином! — Изначально он не был ни кем из них! — Захлопнись. — Сам захлопнись! Кит нахмурился, когда дети начали ругаться и кидаться оскорблениями друг на друга. Слова о том, что он был «никем» он проигнорировал и сделал вид, что пропустил мимо ушей. — Эй, вы. — Грубо прервал он, убирая с лица маску дружелюбности и едва ли не прорычав эти два слова своим глубоким, вибрирующим тембром. Весь класс, даже тихие шепотки, разом замолчали. Одно галрийское ухо в дальнем конце класса заинтересованно дернулось, уловив знакомые тоны. — Никакой травли в моём присутствии. Если все такие смелые, марш разбираться на улицу, как мужчины. Я ясно выражаюсь? Может, в Ките заиграли нотки борьбы за справедливость, а может это сыграл его собственный вид: грозный и высокий Клинок Марморы, весь в черном, отчитал их прямо перед классным руководителем и всеми остальными одноклассниками, своим голосом сдавливая даже воздух вокруг до нескольких атмосфер. — П-простите пожалуйста, сэр. — Извините… — Извинились они по очереди. — Извините… Кит скрестил руки на груди и тяжело вздохнул, сбившись с мысли. Пока у него было несколько секунд на восстановление, он снова направил взгляд в тот правый угол, и обнаружил, что девочка их больше не слушала, а лежала головой на парте, прикрывшись руками. Поэтому он не смог выцепить ее по фиолетовому цвету кожи. На самом деле в этом классе около половины детей были землянами, остальные — намешаны из других известных им рас. Была даже парочка алтеанцев. Непонятно правда, из какой колонии — старой или новой, но они были очень похожи. Скорее всего брат с сестрой. Их родители живут где-то здесь, на Кеплере? А родители этой девочки тоже? Если бы Лэнсу было интересно поговорить с детишками-алтеанцами, то Кит, из какой-то, наверное, солидарности к галра, хотел бы познакомиться со своими, поскольку девочка была единственной галра во всём классе и, вероятно, ей было тяжело. Ее могли даже травить. Не похоже, что у нее были в этом классе друзья, с которыми она могла бы обсудить приход к ним двух паладинов, один из которых такой же, как она. Хотя возможно только Кит так реагировал на всех своих, поскольку для него это всё было в новинку. Он буквально стал правителем планеты чуть больше, чем Новая Алтея, несколько лет назад. Если бы он мог найти каждого галра, живущего не в их родной звёздной системе, где в данный момент находился Новый Дайбазаал, он бы уговорил их прийти к ним, где ни один галра не подвергается дискриминации за свою «нечистую» кровь или за то, что их народ терроризировал почти всю вселенную десять тысяч лет. Даже спустя столько лет кто-то их ненавидел. Киту очень, очень хотелось крикнуть в лицо таким людям «Ну давай, давай, ненавидь меня. Я - галра, скажи мне в лицо, что хочешь моей смерти, скажи это!» Но девочка спала и не обращала никакого внимания. После встречи он спросит у Широ, заметил ли он её.***
— Конечно. Ты так смотрел на неё. — С доброй усмешкой отвечает Широ, качая головой, пока Кит мечется из одного конца гостевого номера в другой, наливая им кофе. Оба черных. — Как «так»? — С нажимом переспрашивает Кит, немного нервно ставя кружки на стол, что те аж бьются донцем. — С надеждой наверное. Не знаю, я не разобрал твой взгляд. — О боже… — Кит закрывает лицо ладонями. — Хей, я думаю, никто не заметил. Ты много на кого смотрел, пока думал над ответом. — Я знаю, но она… — Она — гарла? — Понимающе улыбается Широ, бережно беря своими широкими ладонями какую-то уж слишком маленькую, скорее даже аристократичную, чашечку для кофе, поднося ее к губам. — Да! — И здесь больше нет других галр? — Ага! Кит беспокойно дёргает хвостом, пока сидит и смотрит на Широ, уперевшись руками в стол. Про себя Широ отмечает, что Кит выглядит и реагирует уж совсем как маленький. И это безумно очаровательно. — Хорошо, я поспрашиваю их классного руководителя про неё. Скажу, чтобы спросила, хочет ли ОНА с тобой поговорить. В конце концов, ты же не хочешь испугать ребенка известием «Кит Широганэ хочет с тобой поговорить»? — Нет конечно… — Ну вот и славно. Поэтому, если она откажется, ты?.. — Широ приподнимает брови, чтобы Кит продолжил за него. — Я не буду настаивать. — Правильно. — Улыбается Широ, медленно потягивая кофе. — Ты, кстати, уверен, что тебе нужен кофе? — Я слишком перевозбуждён? — Ухмыляется Кит, перекидывая свою длинную косу через плечо, чтобы та не попала в тарелки с едой или кружку. — Есть немного. — С мягкой улыбкой отвечает Широ. Немного помолчав, Кит все-таки протягивает руку к кружке кофе и выпивает тремя глотками. — Мне нужна энергия. — Негромко проговаривает он, опуская взгляд уже в еду, но не решаясь начать есть. У него всегда так было из-за нервов. Но подростковые годы прошли, и уже на одном энтузиазме и адреналине невозможно провести полноценный рабочий день. Только став взрослее, Кит начал понимать, насколько зависит количество энергии и настроение, которое будет с тобой в ближайшие сутки, от еды. — Нам обоим она понадобится в ближайшие дни. Пока не закончится эта лабудень с образовательной программой. — Ага. А в конце недели конференция. Кит закатывает глаза и тихо стонет. — Ненавижу… Ты же знаешь, я не медийная личность. — Знаю. Но ты, если выстреливаешь, то редко, но метко. — Я хочу просто… Хочу… — Параллельно своим словам Кит берет вилку, и рассматривает её зубцы. По прошествию стольких лет, собственные желания должны быть четкими и ясными, как эти параллели. Но он, почему-то, все равно не понимает. Мало ли что он хочет. Сейчас у него есть обязанности. Есть ответственность за свои слова и действия — в том числе то выступление, из-за которого всё, что происходит сейчас, и началось. — Хочу на Дайбазаал, заниматься своими делами. Пусть даже по работе. Домой хочу… Широ смотрел на Кита внимательным, проницательным взглядом. Что самое главное — слушал. Он прекрасно понимал, что у Кита довольно быстро заканчивается энергия во время таких выездных миссий. В принципе всё, что подразумевает общение с людьми, отнимало у Кита энергию и садило его социальную батарейку. — Давай соберём силы, закончим эту поездку и поедем домой отдохнем. — Да… Да, конечно. — Кит быстро кивает и берет вилкой мясо, пережёвывая. Даже если нет желания есть, даже если тошнит, нужно это сделать. Просто чтобы были силы. И поспать. Через несколько минут спокойного, тихого ужина, Широ замечает разморённое состояние своего мужа и мягко берет его за руку, тормоша. — Спать? — Спать. — Кит кивает. — Посуду помоем завтра? — Да. Я с утра помою, не беспокойся. — Хорошо. — Вставая из-за стола, Кит протягивает руку и кладет ее на шею Широ, притянув к себе для поцелуя. — Люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, малыш.***
На дворе ночь. В номере кромешная тьма (разумеется, для глаза Широ), в которой даже Кит с трудом различает окружающие предметы, но он, почему-то, не спит. Он лежит, не смыкая глаз, по-удобному закинув ногу и руку на Широ в своей самой удобной позе для сна, но до сих пор думает про ту гарла, несмотря на сокрушающую усталость. Нет, так не пойдет. Выпутываясь из объятий своего мужа и двух одеял, Кит, стараясь шуршать постелью по минимуму, поскольку Широ просыпается от любого звука — спасибо ПТСР, — и берет с тумбочки таблетки снотворного, оставленные там на всякий случай. Случай случился. Поставив пустой стакан с водой на тумбочку, Кит надеется, что уснет, и ложится обратно.***
На следующее утро Широ как раз отошёл в сторону с классной руководительницей детей, оставив Черную открытой и в минимальной посадке, чтобы ученики спокойно забегали и выбегали из Льва, осматривая его со всех сторон, изнутри и снаружи. Кит стоит поодаль, скрестив руки на груди и оперевшись спиной на какую-то несущую конструкцию амбара, предварительно накинув капюшон на голову (лицо его было видно), и наблюдает за резвящейся ребетнёй. Хвост спокойно висит снизу, иногда покачиваясь из стороны в сторону, когда Кит начинает о чем-то задумываться. Погода на улице стоит солнечная и безоблачная. Возможно, это вызвано биологическими особенностями местного климата, и в связи с небольшим количеством водоемов облаков в небе в принципе очень мало, но все факторы благоприятны для того, чтобы провести сегодня экскурсионный полет по орбите Кеплера. Они с Широ договорились возить по шесть человек пять раз, где на двух последних поведет Кит. Широ тоже устает от интенсивного общения с детьми: «годы уже не те» — объясняет он. Ну а Кит и сам не против сесть за штурвал любимой львицы. — А что насчет той девочки? — Негромко спрашивает Широ склонившись к миловидной женщине, что с мягким, но внимательным взглядом наблюдала за своими учениками. Ухо Кита заинтересовано дергается, стоило ему услышать начало разговора интересовавшей его темы. — Кажется, галра? — Ах, она… — Женщина говорит еще тише Широ, поэтому Кит со вздохом отрывается от своей уже облюбленной за пятнадцать минут балки и направляется в их сторону бесшумной, по-своему элегантной походкой, снимая капюшон с головы. — Господин Широганэ… — Я тоже хочу послушать. — Вам интересно узнать про Акиру? Кит замирает с открытым ртом. Внезапно всё тело словно теряет свой вес, а желудок куда-то проваливается, оставляя такую же бездонную дыру на своем месте. Сколько раз он уже слышал это имя в различных вселенных? — Д…да. Широ улыбается, но немного напряженно, и протягивает свою человеческую руку, чтобы погладить его по талии. — Какого рода у вас… интерес? — Пытается наводяще спросить женщина, но оба черных паладина по голосу слышат — боится сказать что-то глупое ИМ. Боится из уважения. Кит изо всех сил пытается не закатить глаза. Он уже говорил, что его бесит вся та официозность? — Как она чувствует себя в классе, есть ли друзья. — Отвечает за него Широ, сжимая пальцы на тонкой талии, и Кит, наконец-то, приходит в себя. — Как учится. — О. Учится Акира хорошо. Ей очень нравится биология и физика. Имеет хорошие показатели по физкультуре. Пожалуй, показатели даже превышающие среднестатистические для ее возраста. По остальным предметам хорошая успеваемость, но иногда есть тройки… — Система среднего образования все еще не убрала бальную систему? — Кит хмурится и спрашивает с нажимом, скрещивая руки на груди. Широ чувствует себя электропроводником, так как стоило Киту понизить тон — классный руководитель сразу сжалась и опустила виноватый взгляд. — Вы в курсе, как сильно это влияет на психологическое состояние детей? — Кит, давай обсудим это позже. — Широ чуть наклоняется к его уху и поворачивает к себе лицом, чтобы дать женщине прийти в себя. — Ты же понимаешь, бесполезно это спрашивать у обычных учителей. Нужно обращаться напрямую к департаменту образования Земли. Кит цыкает и отводит взгляд. Да, он знает. И прекрасно помнит, как он сам с этим всем мучался. Он, совершенно не имеющий предрасположенность к учебе, и делающий это из последних сил на грани отчисления. Собственно, его и отчислили, но по другой причине. Однако от статуса кадета с ужасной успеваемостью он так и не избавился. Но кого это сейчас волнует? Скорее, приводится как аргумент, мол, посмотри. Кит Коганэ учился на тройки — и стал защитником вселенной. Чем ты хуже? Ошибка выжившего. — Хорошо… Извини, я просто нервничаю. — Тихо проговаривает он, опуская голову. Широ продолжает успокаивающе гладить его по талии. Черная и Красная понимающе урчат, поддерживая своего паладина по ментальной связи. «Такаши, молодое поколение Кеплера, конечно, очень милое, но ты бы убрал свою грязную одежду подальше» — Невзначай произносит Черная в их голове, на что красная усмехается. Кит уже привык, что все их четыре разума синхронизированы, и они оба могут слышать, что говорят их космические корабли. Широ неловко прокашливается. Теперь пришла его очередь опустить неловкий взгляд в грудь Кита и мысленно согласиться убрать все позже. — Извините нас. — Натягивая на лицо деловую улыбку, Широ вновь обращает свое внимание классному руководителю и поворачивается к ней. — Господин Широганэ сегодня не выспался. Не принимайте близко к сердцу. — Ох, ну что вы. Ни в коем случае! — Разубеждает его женщина, но и Кит, и Широ, чувствуют, что осадок у нее остался. — По поводу Акиры… — Вспоминает она, поднимая на них обоих взгляд, и переходит с улыбчивого, открытого лица Широ на хмурое лицо Кита. В самом деле — две противоположности… — Ее родители погибли героической смертью на войне. Лицо Широ остается неизменным. Лицо Кита перекашивает гримаса жалости и боли. Но у обоих сердца пропускают пару ударов — Широ лучше скрывает. И лучше понимает, что Кит не может обойти стороной проблему сирот. Он расслабляет пальцы на его талии и начинает гладить круговыми движениями по пояснице. — Кем они были?.. — Тихо спрашивает Кит, сглатывая слюну, что никак не может пройти дальше по стенкам пересохшего горла. — Оба — члены организации, оказывающей гуманитарную помощь в полевых условиях. Ее мама была военным врачом. Папа перевозил провизию к оккупированным и самым отдаленным планетам. Акира… долго выживала с другими сиротами. С семи до четырнадцати лет, пока не закончилась война, и ее не нашли члены Клинка Марморы. Странно, но о родителях она ничего не рассказывала. Наверное, еще больно вспоминать. Удлиненные уши Кита дёрнулись на упоминание знакомой организации. Глаза так же раскрылись, как у возбужденного котёнка. — И как давно это было? — Да вот, недавно. — Вспоминает учитель, поднимая задумчивый взгляд на резвящихся подростков. Почти всем им было по пятнадцать лет, но каждый ребенок имел свою тяжелую историю. Поэтому в такие моменты, когда они могут напрямую встретиться с теми, кто спас их планету и в принципе всю вселенную от гибели, он не стесняются быть детьми. — Была такая суматоха… Брошенных детей разных возрастов находили во всех уголках вселенной. Кто-то существовал в настолько ужасных условиях, что был на грани смерти, кто-то прибился к преступным группировкам и маргиналам, кто-то — к другим таким же сиротам. Гуманитарные отряды брали детей на свои корабли до отказа, иногда даже не получалось взлететь из-за веса… Ох, извините… — Женщина тихо всхлипывает, опуская глаза и вытирая тыльной стороной ладони слезы. Широ, как истинный джентельмен реагирует оперативно — достает платок из внутреннего кармана и молчаливо протягивает его ей. Хвост Кита недовольно бьется об землю, когда он наблюдает, как Широ передает постороннему человеку во владение свою вещь. — Иногда кому-то не хватало места, и они были вынуждены оставлять их там и улетать. Следующие отряды прилетали только через несколько дней, и… Уже не было смысла возвращаться, потому что планета погибла. Ядро остывало, вся растительность умирала, а атмосфера рассеивалась. Соответственно, и кислород. — Та вздрогнула в плечах, всхлипнув чуть громче и отвернувшись в сторону тени. Пара детей обернулась в их сторону, в том числе Акира, выглянувшая из-за ноги Красной. Галрийское ушко дернулось, улавливая беспокойный человеческий звук. Хвост Кита качнулся из стороны в сторону, и девочка посмотрела на него, хищно прищурив глаза, увидев еще один галрийский признак сородича, а после — снова спряталась за космическим кораблем. Кит посмотрел внутренним зрением Красной, где та стояла. Оказалось — девочка обошла корабль и зашла по заднему трюму в кабину пилота к остальным детям. Они с Широ продолжили говорить с учительницей, иногда проскальзывая взглядом по то тут, то там, шпыняющей малышне (для Кита они все были малышнёй, хотя для него вся эта история началась в таком же возрасте), пока в какой-то момент он не почувствовал напряжение и нотки тревоги в голове. Откликнувшись на зов своего Льва, взгляд Кита стал более серьезным, на что Широ сразу же обратил внимание, покосившись на него с вопросительно приподнятой бровью. Кит прикрыл глаза и поджал нижнюю губу, отрицательно качая головой. Широ всё равно взял его за руку. «Кит, я чувствую что-то странное» Любопытная, но крайне осторожная и скрытная галра пробирается в кабину пилота и осматривает панель управления. Ей словно глубоко знакомо внутреннее устройство Красного льва, внимательные серые глаза осматривают все, подмечая важные элементы управления. «Что именно?» — спрашивает Кит по ментальной связи, скрестив руки на груди. Через несколько секунд он, не выдержав отсутствия ответа, срывается с места и направляется быстрым шагом к своему льву, гневно сжимая руки в кулаки. Да что эта девчонка посмела сделать внутри его льва? Если он дал добро на экскурсию детишкам, это не значит, что он наделил их вседозволенностью. Мантия плаща униформы Марморы развивается за ним зловещим шлейфом, и все дети в ужасе отскакивают в стороны, лишь бы не встать у Лидера Клинков на пути. Широ не успевает его окликнуть, прежде чем муж скрывается во льве.***
— Папа… Акира, почувствовав доселе тянущее напряжение в груди, слабо падает на колени перед приборной панелью. Глаза округляются и на них выступают слезы. Маленькая, но сильная когтистая рука тянется к рукоятке барда в нижнем боковом углублении по правую сторону от штурвала.