ночь перед рождеством.

коляда - неотъемлемая часть славянской культуры и любимый праздник тех, кто деньги и еду любит. ну то есть меня, да. ну а вы будто не любите, не врите. эта приятная атмосфера новогоднего чуда, чистый воздух, вдыхаемый полной грудью и морозная свежесть. вроде и за полночь, но на улице светло засчёт сугробов, которые блестят в свете фонарей.     – катюха-а, слышь, поехали курить гашиш, – орет, потому что пением это назвать нельзя, пьяный бомгю, только что оказавшийся в снегу. хенджин с чонвоном тщетно пытаются поставить его на ноги уже который раз.     – да оставьте вы его, руки отмерзнут - пить перестанет. карма-матушка, – кричит винтер вслед мальчикам.     – да если бы ты двадцать лет назад не решила родиться, он бы сейчас трезвый был, с первого числа не просыхает. и так каждый новый год и к нему прилагаемые. енджун спит дома лицом в салате, бомгю и кай тоже не совсем в адеквате, карина метается по хате и убирает пустые бутылки из-под алкоголя. одна я бодрячком, ну и субин немного, он, как говорится, за рулем, но одну рюмочку выпить за здоровье надо. достаю телефон, поправляя рожки на голове. главное, чтобы мама не узнала, что я без шапки. тушь посыпалась, но не так важно сейчас. в кармане теплой куртки конфеты и мандаринки, подаренные соседями за колядку,хоть покушать можно. снегопад. красиво, как хлопья. в глазах рябит от гирлянд, которыми украсили дома пол улицы, голова трещит по швам от голдежа.    – здрасьте, теть минджи. можно я вам поколядую? – тетя оглядывает меня пару секунд, улыбаясь.    – джинушка, пирожочек мой, погоди пару секунд, я сейчас, – сейчас побежит за  гостинцем, наградой за колядку. она приходит через пару минут. – ну, давай!     – коляда-коляда, отворяйте ворота, доставайте сундучки, подавайте пятачки. хоть рубь, хоть пятак, не уйдем из дома так! дайте нам конфетку, а можно и монетку. не жалейте ничего, накануне рождество! – как в детстве, громко и с выражением, под хлопанье тетки.    – умничка! – она впихивает в мою руку купюру. – это тебе на шоколадку. как там дела у мамки-то?    – да ничего, потихоньку. а у дочки вашей как?    – учится-учится. трудно, говорит, ну что поделать. стипендию вот получает, президентскую, прям рада за нее. дома тепло и салаты вкусные, у сестры черен руки золотые. все снова за стол уселись, разбудили енджуна и уложили бомгю в другую комнату, так сказать, поменялись местами. в инстаграме все празднуют, веселятся, в твиттере грустные алкаши. «сейчас я вам спою» – говорит уже бухой субин, забивший на свою машину.    – чего грустная-то такая, рюджин? скучаешь по кому? – спрашивает чонсон, наливая в мой бокал шампанское. может и скучаю, чего прикопался. не его ума дело. слышно, как дверь открывается и чьи-то разговоры. один голос такой знакомый и родной.     – е-у, детишки! я вам снегурочку привел! – кричит тэхен под звуки женского смеха. все шумят, встречают гостью. расспрашивают как дела, жизнь, что нового, старого и как отметила новый год. а я смотрю на тебя, и только на тебя. как ты счастливо улыбаешься и весело болтаешь со всеми. как снимаешь красивые сапоги и вешаешь шубу. идешь со всеми выпить штрафную. поешь "выйду ночью в поле с конем.", как всегда. я лежу в какой-то темной спальне с сдвинутыми ночными шторами, на стене телевизор, в нем тихо бубнят старые новогодние фильмы, которые крутят уже по тысячному разу за неделю. – все хорошо? почему ты не со всеми? – ты заходишь в комнату и садишься на угол кровати рядом со мной. – да, не волнуйся, я просто устала. – я принесла тебе подарок, – хихикаешь так мило. – какой? черевички? которые носит царица? – мы в один голос начинаем смеяться. ты достаешь коробку из-за спины, протягиваешь мне. – вспомнила, как ты в твиттере писала, что твои кроссовки выглядят как будто войну прошли. красивые, расписанные твоими руками. теперь я понимаю за что тебе дают самую высокую стипендию. теперь я не сниму их даже зимой. – спасибо. получаешь поцелуй в щеку.