Тайны Тёмного Лорда

— Белла, ты совсем меня не слушаешь! — в голосе Волдеморта звучало пока что легкое раздражение, которое, однако, могло очень быстро превратиться в неистовую злость, и последствия тогда бывали очень непредсказуемыми: от холодного презрения до пламенного гнева, с непременным использованием темных заклинаний или даже Круциатуса. Сидевшая на диване в гостиной штаб-квартиры Беллатриса испуганно вздрогнула, преданно посмотрела в красные глаза и ответила: — Простите, милорд! — Что с тобой происходит сегодня? — подозрительно допытывался он. — Ты где-то витаешь. Почему? — Повелитель, просто сегодня я узнала одну потрясающую новость. В семье Нарциссы скоро произойдет радостное событие: она подарит Люциусу наследника. — Значит это известие о беременности сестры так взволновало тебя? — усмехнулся Волдеморт уже без гнева, но тон его был холодным. — Я непременно отправлю Малфоям сову с поздравительным письмом, а после рождения ребенка нанесу им визит, как велят приличия. Но, Белла, — Волдеморт снова заговорил строго и повелительно, — при всем этом ты не должна забывать свой долг пожирателя смерти и данные мне обещания. — Мой лорд, — перебила ведьма своего повелителя, видимо, долго не решаясь озвучить свою мысль, а теперь вот собралась с духом. — Я была бы на седьмом небе, если бы и со мной произошло то же самое, что с Нарциссой. — Чародейка опустила голову, а ее смуглые щеки залились румянцем от смущения.       Волдеморт несколько секунд пристально, не мигая, смотрел на Беллатрису, и она замерла в ожидании, ибо невозможно было догадаться по бесстрастному лицу колдуна, какие мысли сейчас у него в голове. Горделивый и эгоцентричный Темный Лорд никогда не считался с чужим мнением, не собирался делать этого и сейчас. Но странно, что он вдруг не просто отдал приказ, а снизошел до объяснений. — Исключено! — твердо возразил он. — По крайней мере сейчас это абсолютно невозможно. Главное для меня сейчас — это одержать победу над своими врагами, подчинить себе Министерство, сокрушить Орден Феникса и всех, кто посмел противостоять мне. — Глаза Волдеморта пылали гневом и воодушевлением. — Ребенок сделает меня уязвимым! Неужели непонятно, что и ты до сих пор зовешься «мадам Лестрейндж» по этой же самой причине?       Беллатриса изо всех сил старалась сдержаться и не заплакать, зная, что повелитель этого не любит. Самообладание, конечно, не изменило ей, и колдунья не проронила ни единой слезы. Но для Волдеморта как искусного легилимента, ее состояние не было тайной. — Милорд, неужели эти меры так необходимы? — воскликнула волшебница. — Почему вы считаете, что мне непременно будет грозить серьезная опасность? Во всяком случае, не более серьезная, чем когда я выхожу в очередной рейд. — Именно, Белла! Именно необходимы. Я на их месте непременно попытался бы ударить своего врага в самое уязвимое место: его женщина, ребенок… — Волдеморт при этом злорадно усмехнулся. — Но, милорд, — робко возразила Беллатриса. — Ведь участвуя в рейдах, я могу точно также попасться… — Перестань! — ледяным тоном перебил ее Волдеморт, сжимая в руке волшебную палочку, и Белла поняла, что Темный Лорд сейчас уже на грани того, чтобы наказать ее каким-нибудь темным заклинанием. Однако маг быстро успокоился и снова заговорил своим обычным холодным высоким голосом. — Ты просто не все знаешь, Белла! Я поясню. — Волдеморт взял ее руку в свою, пристально и встревоженно посмотрел в глаза. — Всего несколько дней назад возникла еще одна проблема, которая на поверку может оказаться посерьезнее всего этого пресловутого Ордена Феникса вместе с Дамблдором. Вообще-то, это моя тайна, но тебе я, пожалуй, могу ее сообщить.       С этими словами Волдеморт нажал на черную метку, и не прошло минуты, как раздался хлопок, и в комнате возник совсем еще молодой волшебник с бледным беспристрастным лицом, носом с горбинкой, длинными черными сальными волосами и черными же глазами. — Вы звали меня, мой лорд? — почтительно кланяясь, спросил волшебник.       Звали этого чародея Северус Снегг. Он закончил Хогвартс всего год назад, и в числе Пожирателей смерти был совсем недавно, однако уже успел удостоиться темной метки. Люциус Малфой, представивший своему повелителю молодого друга, отзывался о нем как о чародее, всецело преданном интересам чистой крови, а кроме того, весьма талантливом волшебнике. Просмотрев незаметно память этого юнца, Волдеморт понял, что Люциус не ошибся. Северус действительно обладал довольно обширными познаниями в темной магии, если учитывать его возраст и то, что в Хогвартсе эта область волшебства не изучалась. Более того, Снеггу даже случалось изобретать кое-какие несложные заклинания, а еще он оказался первоклассным зельеваром и в этом мог дать фору даже декану Слизнорту. Маг доработал и усовершенствовал многие рецепты, и потому его снадобья всегда выходили на порядок чище и эффективнее, чем если бы их варили по официально признанным инструкциям. Сейчас молодой волшебник работал в зельеварне при больнице св. Мунго и помогал целителям, постигая колдомедицину. Таким образом он мог принести Темному Ордену огромную пользу, учитывая, насколько часто те выходили в рейды и регулярно бывали ранены в стычках с мракоборцами. Беллатриса же взглянула на Северуса сверху вниз с легким превосходством во взгляде, потому как чародей был всего лишь полукровкой и не принадлежал к волшебной знати. — Да, звал, Северус. — отвечал Волдеморт. — У меня к тебе поручение. — Я вас внимательно слушаю, повелитель! — Я желаю, чтобы ты поделился с мадам Лестрейндж своими воспоминаниями о последнем посещении «Кабаньей головы». — Но, милорд, вы же сами сказали, что это тайна, известная только вам и мне, и не велели никому… — Да, Северус, это так! — прервал Темный Лорд своего слугу. — Но мадам Лестрейндж — это тот человек, которого я считаю нужным посвятить в эту тайну. Так что выполняй!       При этих словах Волдеморта глаза Беллатрисы засветились торжеством от того, что повелитель столь явно выказывает ей свое доверие. Она даже забыла о том, как сильно ее расстроило категоричное заявление Волдеморта относительно детей. — Как прикажете, повелитель! — кротко и покорно кивнул Снегг.       Темный Лорд тем временем призвал из шкафа каменную чашу на высокой ножке. Снегг подошел к столу, дотронулся до виска волшебной палочкой, и на ней показалась нить серебристого цвета, которую чародей отправил в сосуд. Беллатриса поняла, что ей нужно просмотреть эти воспоминания. Ведьма подошла к чаше, нагнулась и опустила в нее лицо, почувствовав, как проваливается вниз. Она приземлилась и оказалась в трактире «Кабанья голова», где за столиками сидели посетители — бесплотные тени и элементы воспоминаний. Среди них Белла сразу же увидела и самого Снегга, который как раз спросил у бармена бокал красного вина. Лицо его было угрюмо и бесстрастно, но неожиданно на нем мелькнуло удивление. Ведьма проследила за взглядом волшебника и увидела, как в трактир вошел не кто иной как сам Альбус Дамблдор. Он поздоровался с некоторыми посетителями и с трактирщиком, но не сел за столик и не стал ничего заказывать, а вышел в узкий коридор, где была лестница на второй этаж, на котором располагались гостиничные номера. Ведьму это очень заинтриговало как, впрочем, и Снегга. Волшебник тихо пошел за директором Хогвартса, и колдунья последовала за ними. В какой-то момент Снегг остановился, чтобы Дамблдор отошел на большее от него расстояние и не заметил слежки, однако Северус смог увидеть, в какую дверь вошел профессор. Спустя минуту он медленно и тихо прокрался по коридору, пока не достиг нужной комнаты. Дверь не была плотно закрыта, и если заглянуть в небольшую щель, то можно было увидеть и услышать все, что происходило в помещении. Снегг незаметно подошел к щели, и Беллатриса последовала его примеру. Они увидели директора школы в обществе довольно молодой дамы в цветной шали, с белокурыми волосами и в крупных очках, из-за которых ее глаза казались неестественно большими. Своим видом она напоминала гадалку. — Благодарю вас, сэр, за то, что согласились встретиться со мной! — сказала волшебница. — Отказаться было бы невежливо. Что же побудило вас искать со мной встречи, мисс Трелони? — дружелюбно поинтересовался Дамблдор. — Сивилла, сэр! — Так что же вам угодно, Сивилла? — Профессор, я бы хотела преподавать прорицания в Хогвартсе. Насколько я знаю, это место сейчас свободно, а я являюсь внучкой самой Кассандры Трелони, чьи предсказания всегда сбывались. — Сивилла, дорогая, но родство с прорицателем не гарантирует наличие дара предсказаний. — Такой дар часто передается через три поколения. — Допустим, это так, но дело в том, что я вообще хотел исключить прорицания как предмет из школьной программы. — О, как можно, сэр, ведь прорицания… — Сивилла, прорицания — это слишком туманный предмет, такая область знаний, которой невозможно научиться. Этот дар либо есть, либо его нет. Если у кого-то из студентов он обнаружится, то он может обучаться у вас индивидуально. — Но, профессор, важно как раз своевременно обнаружить этот дар, иначе он будет загублен. Кроме того, каждый студент должен получить возможность попробовать себя в этой магии. — Сивилла, для большинства это станет напрасной тратой времени. Я, конечно, подумаю, но ничего не могу гарантировать… — Другими словами, вы отказываетесь! Поверьте, истинному прорицателю несложно понять это. — Сивилла, не обижайтесь… — начал было Дамблдор, но замер на полуслове от изумления. Лицо чародейки вдруг стало похожим на маску, а сама она словно остолбенела. Глаза уставились в одну точку невидящим взглядом. Голос претендентки на место преподавателя прорицаний тоже изменился до неузнаваемости, став каким-то потусторонним, а с губ ее стали слетать весьма странные слова, совершенно не относящиеся к предмету всего предшествующего им разговора: «Грядет тот, у кого достанет силы победить Темного Лорда. Рожден он будет на исходе седьмого месяца от людей, трижды бросавших ему вызов…». В эту самую минуту Дамблдор заметил приоткрытую дверь и быстро направился к ней. Снеггу ничего не оставалось, как броситься прочь по коридору, даже не дослушав того, что говорила Сивилла Трелони. Беллатриса торопливо последовала за ним, и после этого оказалась в кромешной темноте, что означало лишь одно: воспоминание завершилось, Снегг передал то, о чем говорил Волдеморт. Поэтому ведьма вынырнула из омута памяти и снова оказалась в гостиной штаб-квартиры. — Ты поняла, что это было? — многозначительно спросил ведьму Темный Лорд. — Да! — тихо отвечала та. — Это… Это пророчество! — Совершенно верно! — кивнул Волдеморт. — Но, повелитель, ведь далеко не все предсказания сбываются! — растерянно пролепетала колдунья. — У меня нет причин не доверять этому пророчеству! Тут он повелительно взглянул на Снегга. — Можешь идти, Северус!       Не говоря ни слова, чародей почтительно поклонился, а затем трансгрессировал. Некоторое время Волдеморт и Беллатриса молчали. Лицо Темного Лорда казалось спокойным, но ладонь с силой сжимала волшебную палочку, что говорило о волнении. — Теперь ты понимаешь, — заговорил он наконец, — что сейчас невозможно исполнить твое желание?       Беллатриса лишь тяжело вздохнула. — Я не намерен рисковать. Белла, нужно найти этого младенца и его родителей. Можно опередить события, предотвратить появление соперника и противостояние с ним, если поспешить и не дать ему возмужать. Я убью его, Белла, как только найду! — колдун говорил очень решительно, и было совершенно очевидно, что он не станет колебаться ни секунды, когда придется ударить смертельным проклятьем в невинного беззащитного ребенка. — Милорд, говорите, что мне делать? — дрожащим голосом спросила ведьма. — Я сам этим займусь. Сам найду эту семью и сам же разделаюсь с ними по-своему. Скорее всего, они будут из мракоборцев и этих орденцев! — со злобой рассуждал маг. — Кто из них трижды посылал мне вызов? Установить будет не так уж трудно. Да еще ребенок родится в июле этого года. Жаль, что Снеггу не удалось дослушать пророчество до конца, ну да ладно! Имеющихся сведений будет вполне достаточно. А ты, — снова обратился он к ведьме уже вполне спокойным голосом, — что можешь поведать мне о шпионе среди оборотней? Тебе удалось установить, кто это?       Беллатриса опустила глаза в пол. — Пока нет, милорд. Но я работаю над этим, ведь оборотней у вас в услужении немало. Кроме того, вы просили проверить их негласно, тайком применяя легилименцию… — Хорошо-хорошо! — нетерпеливо перебил ее Волдеморт. — Только поскорее. Сейчас от поимки этого шпиона может многое зависеть!