Тайны Тёмного Лорда

      Через несколько дней после рождения дочери Беллатриса внимательно рассматривала подарки, которые ей и ребенку прислала Нарцисса. Среди всевозможных детских кофточек, ползунков, платьиц, в общем, приданного, а также игрушек, была одна книга. Это оказался прекрасный экземпляр «Сказок Барда Бидля» с золотым обрезом и тиснеными, тоже золотыми, рунами на обложке. Почти на каждой атласной странице красовались яркие картинки. Белла вспомнила, как Друэлла читала им эти сказки в детстве, а теперь настал и ее черед. Рассматривая книгу, волшебница не заметила Волдеморта, который тихо появился у нее за спиной. — Милорд, — улыбнулась чародейка. — Нарцисса прислала подарки племяннице и с радостью поздравила нас. — Очень мило с ее стороны! Вот только зачем нужно было дарить эту книжечку с детскими сказками? — многозначительно спросил Волдеморт, беря в руки прелестный томик. — Сказки не имеют ничего общего с реальной жизнью, а следовательно, и пользы от них никакой. Сомневаюсь, что нашей дочери стоит тратить свое драгоценное время на подобное чтиво, ведь к ее услугам будет вся старинная библиотека в Слизерин-кэстле, а также многочисленные издания по темным искусствам, которые есть в моих магазинах «Горбин и Бэркс». — Повелитель, вы правы, однако, среди этих сказок имеется одна, содержащая в себе долю правды. Это сказка о трех братьях, которые посчитали, что перехитрили саму Смерть, получив от нее за это дары. Коварные дары, милорд! — отвечала колдунья. — В самом деле? — усмехнулся Волдеморт, не желая показывать, что слова Беллатрисы заинтересовали его. — Я обрел бессмертие уже в шестнадцать лет, Белла, и потому мне известен куда более действенный и проверенный способ одолеть смерть, чем может быть изложен в книге для детей. Кроме того, путешествуя по волшебному миру, я потом узнал о других возможностях стать неуязвимым. Например, о философском камне. Или Долохов как-то поведал мне о каком-то чародее, который с помощью чар смерть свою запер на конце иглы, а саму иглу спрятал. Но это в итоге его не спасло. Как только недруг отыскал иглу и сломал у нее конец, волшебник тотчас же скончался. И неудивительно: весьма неразумно в таком важном деле, как бессмертие, делать ставку только на один артефакт! — чуть повышая голос, рассуждал Темный Лорд, и поэтому можно было предположить, что маг взволнован. — Впрочем, — вдруг неожиданно снисходительным голосом обратился он к Белле, — почему бы тебе не прочесть эту сказку? — Как пожелаете, повелитель! — слегка удивилась Беллатриса столь странному желанию и, устроившись поудобнее на постели, начала читать. «Жили-были три брата волшебника, и вот как-то отправились они путешествовать. Шли в сумерках темной дорогой и вдруг видят: перед ними река, вброд ее не перейти, вплавь не перебраться. Но братья были сведущи в магических искусствах. Взмахнули они волшебными палочками, и вырос через реку мост. Когда братья были уже на середине моста, то увидели, что стоит перед ними кто-то, закутанный в плащ. Это оказалась Смерть, и была она рассержена, очень рассержена от того, что три жертвы ускользнули от нее. Но Смерть была хитра, и потому она притворилась, что восхищена искусством братьев и предложила каждому из них выбрать себе подарок за то, что они ее перехитрили. И вот старший брат, человек воинственный, попросил себе волшебную палочку, самую могущественную на свете, чтобы хозяин ее всегда побеждал в поединке. И Смерть сделала такую палочку из ветки бузины, что росла неподалеку. Средний брат был гордец и хотел унизить Смерть еще больше. Он потребовал себе вещь, с помощью которой можно было бы возвращать умерших. Подняла Смерть с земли маленький темный камушек и дала его среднему брату. «В нем сила возвращать умерших!» — сказала Смерть. Наконец, спросила она и младшего брата, что он желает. Младший брат был самым мудрым из всех троих и не доверял он Смерти, и потому попросил себе такую вещь, чтобы с ней он мог бы уйти отсюда, и Смерть не нашла бы его. Недовольна была Смерть, но пришлось ей отдать младшему брату свою мантию-невидимку. Старший брат отправился в далекое селение и с Бузинной палочкой убил в поединке волшебника, с которым был когда-то в ссоре. Опьяненный своей победой он пошел в кабак и давай там хвастать своей непобедимостью. Но в ту же ночь другой волшебник тайно пробрался к старшему брату, пока тот спал, и забрал Бузинную палочку, а заодно перерезал ее бывшему хозяину горло. Так Смерть забрала старшего брата. Средний брат вернулся домой, повертел в руках три раза камушек, что дала ему Смерть. И, о чудо! Стоит перед ним девушка, на которой он мечтал жениться, вот только умерла она ранней смертью и хоть и вернулась в подлунный мир, но не было ей здесь места и тяжко страдала она. От всего этого средний брат сошел с ума и убил себя, чтобы только быть вместе с любимой. Так Смерть забрала второго брата. Младшего брата искала Смерть много лет, но так и не нашла его, скрытого мантией-невидимкой. А когда пришло время, и младший брат состарился, то сам снял мантию и передал ее своему сыну. Встретил он Смерть как старого друга и своей охотой с ней пошел, и как равные ушли они из этого мира». Волдеморт внимательно слушал колдунью, пока она читала, и на лице мага все яснее проступали насмешка и сомнение. — Не думал, что ты веришь в подобные выдумки! — снисходительно изрек он. — Впрочем, это вполне объяснимо: ты же недавно родила. — Повелитель, Дары Смерти существуют на самом деле! — осмелилась возразить ведьма. — По крайней мере о Бузинной, самой могущественной палочке, есть много исторических свидетельств и достоверных источников, которые ее подробно описывают, так, что человек знающий непременно определит ее, если увидит… — в голосе волшебницы была непоколебимая уверенность. — Существование Бузинной палочки я и не думаю отрицать, но следы ее потерялись. А вот воскрешающий камень и мантия-невидимка… Их существование сомнительно. Впрочем, в смысле победы над смертью меня бы заинтересовала только палочка. Зачем мне воскрешающий камень, ведь никого из убитых мною врагов я бы не стал возвращать с того света, а те, кого захотел бы сюда призвать, сами бы не пошли: им и там хорошо! А мантия-невидимка мне и подавно ни к чему! И без нее могу накладывать самые мощные дезилюминационные чары. — Дело в том, милорд, что, еще будучи ученицей седьмого курса, я писала обширную предэкзаменационную работу по истории магии и пыталась доказать существование и двух других даров, кроме палочки. — Не ожидал от тебя подобного безрассудства! — иронизировал Темный Лорд. — Впрочем, для семнадцатилетней барышни это вполне допустимо. При этих словах щеки Беллатрисы залились румянцем, и она продолжила. — Когда Дамблдор узнал об этом, то, как ни странно, отнесся с пониманием, поддержал меня в этом и порекомендовал отправиться в Годриковую лощину, посетить местное кладбище. При упоминании названия поселения голос Беллы дрогнул, а Волдеморт почувствовал тревогу, хотя никак не показал этого. Но колдун решил пересилить себя, думая: а вдруг это не случайное совпадение, и он найдет ответ на вопрос, как ему одолеть Гарри Поттера. — И что же ты обнаружила на том кладбище? — Смотрите сами, милорд! — волшебница сама заглянула в красные глаза. Темный Лорд воспользовался легилименцией, и его глазам предстала картина: старая запущенная могила, а на надгробном камне при свете волшебной палочки с трудом можно было прочесть надпись «Игнотус Певерелл», а рядом с ней было странное изображение — в треугольнике круг, а внутри него вертикальная черточка. — Смотрите, повелитель, на могиле тот же знак, что и в книге, а значит, три брата действительно существовали. Более того, их фамилия Певерелл, а могила принадлежит младшему из них, умершему своей смертью. Старшего и среднего братьев звали Антиох и Кадмус. Лицо Волдеморта при этих словах оставалось непроницаемым, хотя все увиденное и услышанное стало для него небывалым откровением, ключем к еще неразгаданной тайне. Много лет назад колдун перебрал почти все книги в библиотеке Хогвартса и рукописи, имевшиеся в книжном хранилище Слизерин-кэстла, но, к своему удивлению, ровным счетом ничего не обнаружил. Зато теперь узнал, кто же такие Певереллы. Колдун и предположить не мог, что ответ кроется в детской книжке. Сейчас, пусть и поздно, ему стало известно, кем был его другой предок. Догадаться нетрудно! Ведь на темном камне, вставленном в кольцо деда Марволо, тоже был этот знак. Это, разумеется, воскрешающий камень, который волшебник, сам того не ведая, превратил в один из своих крестражей. Впрочем, чудесное свойство камня было ему безразлично. Важнее было другое. Даже без кольца было понятно, от которого из трех братьев происходил род его матери. Кадмус Певерелл тоже был гордым, как и сам Волдеморт. И разве не стремился он точно также унизить, низвергнуть смерть?! Да, потомок среднего брата в полной мере унаследовал его желания, мечты и устремления. И тем не менее предок убил себя. Как глупо и нелепо! Подумать только, один из могущественных чародеев своего времени, сумевший обмануть даже смерть, а погиб из-за несчастной любви! Воистину, эта зараза никого не щадит, что и требовалось доказать! И его мать эта мерзость тоже свела раньше времени в могилу. «Ну и наследство! — усмехнулся чародей. — Такой судьбы мне точно не надо, и какое благо, что необычное свойство амортенции, которой поили моего папашу-магла, надежно защищает меня от этой чумы! Да и магия крестражей, дробящая душу на части, не способствует всей этой сентиментальной гадости!» Маг всерьез думал, что участь матери и Кадмуса Певерелла его не постигнет, ведь примененный им способ обрести бессмертие — самый действенный и надежный из всех существующих. К тому же, та, на которой колдун хотел жениться, вовсе не умирала, сидит здесь, рядом с ним, живая и невредимая! «Нет, положительно, лорд Волдеморт все же умнее и могущественнее своего предка! — не без довольства подумал маг. — А ведь узнать о своих корнях можно было и раньше. Надевал же я кольцо Мраксов Беллатрисе на палец, когда делал ей предложение еще до того, как оно стало крестражем. Просто в ту ночь Белле было явно не до того! И в комнате было темно, чтобы разглядеть на черном камне знак Даров Смерти. А потом Белла вернула мне все, и тогда уж точно не смотрела ни на что!» С этими мыслями Волдеморт взял волшебницу за руку, притянул к себе и крепко сжал в объятиях, целуя роскошные кудри, щеки, губы, и от этого на короткий миг чуть светлее, спокойнее и тише стало в раздробленной, покалеченной и темной душе.