Тайны Тёмного Лорда

      День, когда согласно полученной от Северуса Снегга информации, Гарри Поттер должен был переправиться в новое убежище, стремительно приближался. Беллатриса не могла скрыть своего волнения, ведь для ведьмы это была первая крупная операция после памятной битвы в Министерстве магии, а кроме того, она не только стремилась угодить Волдеморту, но и сгорая от лютой ненависти к Люпину и его молодой жене, своей несостоявшейся племяннице, желала страшно отомстить: только вид их страданий и крови удовлетворили бы эту фурию.       Сумерки еще только начали сгущаться, но все, кому надлежало участвовать в ловле, уже были в Малфой-мэнноре. Два десятка Пожирателей Смерти, облачившись в одинаковые черные балахоны с капюшонами, казались безликими темными существами, но не узнать среди них Беллатрису было невозможно: темно-карие глаза чародейки горели фанатичным блеском в прорезях маски. Когда на улице воцарилась темнота, все тронулись в путь, оседлав метлы. Совсем рядом с Беллатрисой летел Родольфус, и колдунья не могла понять, зачем милорд велел ее мужу участвовать в этом деле. Волдеморт возглавлял всю вереницу, летя без метлы или фестрала, как дым по ветру. На место прибыли очень быстро и еще быстрее по команде Темного Лорда его служители образовали плотное кольцо как раз над домом магловских родственников Поттера. Под ногами у них простиралось целое скопище крыш невысоких в пригороде Лондона домов, светились, подобно гирляндам, цепочки огоньков от зажженных фонарей. Ждать пришлось недолго. Сперва в кругу показался быстро взлетающий мотоцикл, в котором сидел почти сразу узнанный большинством Пожирателей великан Хагрид, а потом появилась целая компания волшебников и чародеек, летящих попарно кто на метлах, кто на фестралах. И тут Беллатриса от изумления чуть было не свалилась с метлы, поначалу подумав, что у нее в глазах двоится или троится: на каждой метле, в каждой коляске, запряженной фестралом, сидел всем известный мальчик в круглых очках в сопровождении кого-то из товарищей. — Оборотное зелье! — воскликнул Родольфус, летящий бок о бок с Беллатрисой. Лжепоттеры, среди которых был только один настоящий, стали разлетаться в разные стороны, норовя вырваться из окружения. Волдеморт быстро раздал указания своим холодным голосом, кому кого следует преследовать. Беллатриса же и без приказа устремилась за Нимфадорой Тонкс, а Родольфус последовал за ней, не отставая ни на метр. Сам же Темный Лорд бросился в погоню за Аластором Грюмом, самым сильным из присутствующих мракоборцев, который, по его мнению, сопровождал мальчишку. Разноцветные вспышки от заклятий, летящие во все стороны искры на фоне черного неба, громкие хлопки и треск… Единичные случайные прохожие принимали все это за фейерверк, который вздумалось устроить кому-то из состоятельных местных жителей по случаю семейного торжества. Никому и в голову не приходило: то, что они принимают за праздничный салют — на самом деле кровопролитное побоище, развернувшееся в сорока метрах над ними. Беллатриса преследовала Тонкс и сидящего за ее спиной то ли Поттера, то ли не Поттера. К жгучей ненависти примешивался такой уже знакомый и давно неиспытанный боевой азарт. В отличие от своих противников, сидящих на метле вдвоем, ведьма была единственным седоком на своем транспортном средстве, и поэтому довольно быстро села к Нимфадоре и ее спутнику на хвост. Она метала заклятья, и в нее летели заклятья. Лучи, вылетающие из волшебных палочек, перекрещивались, как длинные цветные шпаги. В какой-то момент колдунья увидела красную вспышку в метре от своей груди и поняла, что отразить заклинание или увернуться от него уже не успеет. Как истинная чародейка, Белла неплохо летала на метле, но тем не менее предпочитала другие, более комфортные способы перемещения: трансгрессию, портал или сеть летучего пороха. К квиддичу она тоже не питала особой страсти и поэтому все эффектные пируэты, которые обычно демонстрировали в воздухе игроки, волшебница делать не умела и вертеться вокруг метлы как вокруг оси на триста шестьдесят градусов не могла. Но тут между ней и заклятьем неожиданно возникла человеческая фигура. Это был Родольфус, о присутствии которого Беллатриса напрочь позабыла. Муж резко дернул свою метлу вверх, загнав ее в штопор так, что она приняла вертикальное положение, и оказался между ведьмой и летящим в нее оглушающим заклятьем. Лишенный возможности пошевелить хотя бы пальцем, Родольфус выпустил из рук метлу, а ведьма не успела даже дотронуться до мужа, как тот с ужасающей быстротой полетел вниз. Страшный, больше животный, чем человеческий, визг разнесся по воздуху во все стороны. Для ведьмы, казалось, весь окружающий мир перестал существовать. Даже крик кого-то из Пожирателей: «Вот он, настоящий!» не произвел на нее никакого впечатления. Время и пространство вдруг сжались в одну точку, была только эта темная бездна под ногами и исчезающий в ней Родольфус. Беллатриса резко рванулась вниз, сразу перестав преследовать Тонкс, по пути задела концом метлы провода и, порвав их, обесточила улицу. Едва почувствовав под ногами землю, колдунья стала кричать низким зычным голосом. — Руди! — позвала она. Мертвая тишина была ей ответом. Колдунья зажгла максимальный свет на кончике волшебной палочки и принялась обшаривать небольшой сквер, между деревьями которого, как она заметила, исчез Родольфус. Ведьма чувствовала, как в груди у нее с огромной скоростью растет клубок ледяного ужаса, который заставляет сотрясаться все тело. По спине у чародейки побежали мурашки, руки и ноги дрожали, с трудом слушаясь свою хозяйку. Во рту мгновенно пересохло, и поэтому голос Беллатрисы хрипел, когда она снова и снова безуспешно звала Родольфуса. Всего через несколько минут, которые, однако, показались колдунье часами, она увидела на земле нечто, похожее на человека. Голова была проломлена, волосы окровавлены, все лицо — сплошь в ссадинах и синяках. Из одной руки торчала сломанная кость, а все тело было изогнуто неестественной дугой, говорящей о множественных внутренних переломах. Подбежав на ватных ногах к мужу, Беллатриса упала рядом с ним на колени. Не в состоянии нащупать дрожащими руками пульс, ведьма жадно приникла ухом к груди неподвижно лежащего Руди. Когда же она услышала слабый стук, то ее собственное сердце от радости подпрыгнуло так, что Белла удивилась, как оно вообще не выскочило. Но тут же снова ушло в пятки от страха, что свет жизни, каким-то невероятным образом еще теплившийся в этом теле, в любую секунду угаснет. Понимая, что трансгрессировать с мужем — это все равно, что собственноручно добить его, чародейка стянула с ноги туфлю и, направив на нее волшебную палочку, произнесла. — Портус! Туфля засветилась голубоватым светом, а когда он погас, Белла, крепко обняв Родольфуса, активировала портал и спустя несколько мгновений оказалась в поместье Малфоев. Волдеморт тем временем преследовал летающий мотоцикл, которым управлял Хагрид, а в коляске этого заколдованного магловского транспорта сидел Поттер, уже, без сомнения, настоящий. Однако, удача снова, по-видимому, была на стороне мальчишки. Два пущенных подряд смертельных проклятья хоть и всколыхнули черные волосы на его голове, но не попали в цель. Темный Лорд видел, как Гарри зажмурился, как он готов уже встретить неминуемую смерть, на что сам темный маг был неспособен. И тут произошло нечто такое, о чем и Гарри, и Волдеморт еще долго с недоумением вспоминали как о событии необъяснимом, из ряда вон выходящем и не вписывающимся ни в какие рамки. Палочка юноши, сделанная мастером Оливандером из остролиста, с сердцевиной из пера феникса вдруг самостоятельно поднялась в держащей ее руке, и самопроизвольно выстрелила, а заклятье, вылетевшее из нее, разбило в щепки одолженный у Люциуса волшебный инструмент. Из груди Волдеморта вырвался крик ярости, изумления и разочарования, в то время как его глаза с ненавистью смотрели на исчезающий вдали мотоцикл.       Спустившись на землю, Волдеморт увидел безжизненное тело Аластора Грюма. Его темный чародей убил еще раньше, до того, как погнался за настоящим Гарри. Вообще-то, Авада, которая убила матерого мракоборца, предназначалась вовсе не ему. Рядом с ним сидел якобы Поттер, который, увидев Того-Кого-Нельзя-Называть, в страхе возьми, да и трансгрессируй. И тогда Темный Лорд понял, что обманулся, погнавшись вовсе не за тем мальчишкой. Настоящий Поттер не сбежал бы. Вернее, сбежать он мог, но бросить товарищей, позволив погибать за себя — ни за что! Однако, в этот момент до слуха Волдеморта донесся знакомый голос, выкрикивающий заклинание: «Экспеллиармус!» Тогда холодное сердце колдуна подпрыгнуло от злобной радости: это он! Действительно, глупый сердобольный мальчишка не только убить своих преследователей не решался, но даже оглушать их на такой высоте не хотел, ведь это было равносильно смертельному проклятью. Предпочел просто обезоружить, как и тогда на кладбище… Но и тут смог улизнуть! Волдеморт снова посмотрел на поверженного Грюма и почувствовал, как в груди опять закипает холодными парами такое знакомое злорадное торжество, ставшее уже словно наркотиком. Оно отчасти компенсировало чувство очередного разочарования. Да, Поттера поймать снова не получилось, но хоть с этим врагом, когда-то державшим в своей власти Беллатрису, удалось разделаться! Взгляд его упал на волшебный глаз аврора, который ему вставили взамен настоящего, потерянного в какой-то схватке с черными магами. Зная о свойствах этого магического артефакта видеть все скрытое, Волдеморт призвал его длинным белым пальцем, и глаз прыгнул в его костлявую ладонь. Передвигать и призывать предметы даже без палочки маг мог еще в приюте, и своей детской привычке брать трофей у побежденного врага Темный Лорд сейчас не думал изменять. В холодном гневе у него мелькнула было мысль забрать тело или по крайней мере пустить в него пару Круциатусов, но маг передумал: так он поступит с трупом Поттера. Поднявшись вверх, колдун увидел летящего на метле Снегга, который в молчаливом почтении склонил голову, не имея возможности поклониться. Волдеморт лишь прошипел ему: «Уходим!» Понятливый Северус кивнул и отправился передавать остальным Пожирателям приказ повелителя.