Predator

      Джордж очнулся от судороги, прошедшей колючей волной по телу. Он сидел в крайне скрюченной позе на полу, оперевшись спиной на стену и прижав ноги к телу. Настолько перекошенной, что при попытке пошевелить мышцами, спина тут же запротестовала, обжигая кости изнутри. Подливая масла в огонь, здесь были очень холодные стены, за которые позвоночник и все к нему прилежащее спасибо не сказали. Дэвидсон обреченно застонал. Область между лопатками буквально горела от малейшего телодвижения, отдавая пульсирующей болью в шею.       Минуточку.       Где это “здесь” вообще?       Вылитое ведро ледяной воды осознания на пару минут отвлекло парня от боли. Откуда-то сверху шел слабый свет, позволяющий только разглядеть очертания собственных конечностей. Но не это было проблемой.       Проблемой было, что он сидел в стеклянной колбе размером с человека. И эта колба была где-то под землей. Он в прямом смысле слова мог видеть грунт по ту сторону толстого стекла. Напрягая глаза и извилины, а заодно и обругивая столь тусклый свет, парень всматривался в землю, замечая тонкие плетения корней. Также он заметил какие-то опорные конструкции за стеклом, не дающие колбе и грунту соприкасаться. Кряхтя, ползком по стене, Джордж встал, продолжая рассматривать белесоватые плетения. Сверху их было намного больше. Он сделал вывод, что находится не глубоко и буквально через метр или полтора должна быть поверхность.       Дэвидсон предположил, что так его должны будут доставить на Угодья. В вертолете он благополучно уснул, наплевав на безопасность, так что вполне возможно, что его просто перенесли в транспортный аппарат по прилету. По крайней мере, звучало это правдоподобно. На Малой Охоте парень очнулся уже на поверхности, скинутый под каким-то деревом. Все организационные моменты зависели от финансового благополучия Зон, коим его место жительства похвастаться не могло, потому можно было считать, что тогда Дэвидсону еще как-то повезло проснуться вообще не посреди открытого пространства.       И сейчас он лишь надеялся, что не вляпался в еще большее дерьмо из доступных его фантазии вариантов. Просто, пожалуйста.       Джордж потянулся к шарфу, по привычке собираясь потеребить его плетение от нервозности. Его не было. Его не было. Паника тут же вцепилась в сердце, а пальцы в расстёгнутый ворот куртки. Он начал прохлопывать по всему телу, надеясь, что шарф как-то развязался и опал, просто опал, а не пропал. Парень наступил ногой на что-то мягкое. И облегченно выпустил воздух, оказывается, ни разу не вздохнув с момента потери.       Рядом лежал рюкзак и оружие.       Поднимая и бережно оттряхивая мягкую ткань, Дэвидсон задумался, как он вообще выпал, учитывая, что парень заправлял концы в куртку. Он это помнил. Почему его вещи оказались сняты с него? Уже начиная раздражаться от неопределенности и странности всей ситуации, шикнул на копошащиеся мысли и стал наматывать шарф заново. К черту. Если его предположения о месте верны, то вот-вот начнется настоящее Чистилище, а он тут ворчит на спину и хватает инфаркты.       Снова запихивая концы под куртку, на мгновение шатен задержал пальцы у основания шеи, неожиданно нащупав через ткань футболки что-то… что-то? Сбитый с толку, он на мгновение замер, а затем полез глубже, оттягивая ткань.       Он провел рукой по слегка неровным твердым полоскам, проходящим по лопаткам и между ними. Линии жгло, а прикосновения это только усугубляли. Джордж касался горячей кожи и выбитого на ней чего-то.       Что это, блять, такое?       Пока он спал, на его спине вывели татуировку или – еще лучше – выжгли какое-то клеймо. Внутри все потяжелело и сжалось, Дэвидсон зажмурился, едва удерживая в себе метания самых разных чувств. Это было страшно, это было больно, это было до отвратительного противно. Это разочаровывало и вызывало отчаяние, потому что он все еще надеялся на какую-то толику справедливости в этом мире, на крохи человечности и морали. Но прямо сейчас его тело просто использовали непонятно для чего, непонятно как, словно парень и вовсе не был человеком. Какое-то существо, второсортное скопление костей и мяса, что можно было кроить, кромсать и мять грязными руками, вылепляя новую игрушку, обязательно опутывая ниточками манипулирования.       Как какая-то вещь, товар, помеченный штрих кодом.       Поэтому Джордж просто заправил шарф, теперь ставший единственным напоминанием когда-то существовавшей в его жизни человечности. Проверил карманы и рюкзак – раз его раздевали, то могли что-то и забрать. Но все было на месте. Даже бумажка от Калахана, запрятанная во внутренний карман на молнии, была на месте.       Он должен был радоваться, что ничего не тронули, но ощущал лишь опустошение. Уныние.       По колбе прошлась волна дрожи, механизмы вдруг загудели. Понимая, к чему все идет, Дэвидсон уперся руками в стеклянные стенки. И это было сделано очень вовремя, потому что в следующую секунду агрегат тряхнуло, и он поехал наверх. Гул от работы машинерии перебило громкое шипение сверху, напоминающее белый шум. Вслед за ним раздался тонкий мужской, принадлежавший явно кому-то молодому голос.       – Приветствую всех участников на Угодьях, надеюсь, вы успели подготовить свои коготки, потому что с минуты на минуту ваши клетки откроются! Но сначала скучные правила. – Голос очень притворно грустно выдохнул. – Сегодняшняя игра начнется в десяти точках, разбросанных по территории, а это значит, что вы начнете свою Охоту не в одиночестве. – Диктор взял паузу, под которую колба, наконец, выехала из земли, и свет ослепил Джорджа, прикрывшего сощурившиеся глаза рукой, но уже через мгновение он в шоке распахнул их, игнорируя жжение слизистой. Быстро озираясь по сторонам, парень увидел семь колб, окруживших три в центре – в одной из которых был он. Буквально в полуметре от него находились два аппарата с такими же сбитыми с толку участниками, как он. Изначальный план действий шатена находился под угрозой быть разорванным в клочья.       Он прикусил губу, постаравшись вернуть контроль над паникующими мыслями. Бегло осмотрев всех участников, Дэвидсон заметил, что преимущественно это были бойцы ближнего боя, державшие кто где мечи или топоры. Несколько были со стрелковым оружием наперевес. Но, главное, ни у кого не было автоматики, которой можно было бы за секунды перестрелять всех. Даже если у кого-то есть пистолет, через небольшое количество выстрелов его нужно будет перезаряжать, что уже дает какой-то мизерный шанс. Почти половина скрывала свое лицо полностью или частично какой-нибудь тканью или маской. Такое было распространенной практикой, так как это мешало Наблюдателям и обычным зрителям из Зон идентифицировать участников. А Джорджу… Джорджу было все равно. С маской он был бы или без – это ничем ему не поможет.       Явно наблюдая всеобщий шок среди участников, голос захихикал, получая удовольствие от зрелища.       – Мне, как и всем Наблюдателям, все равно, что вы будете делать с таким фактом размещения. Хотите – объединитесь, хотите – перебейте друг друга в самом начале, но, большое но. Советую запомнить человечков в центре круга, – все внутри Дэвидсона похолодело, – на их теле спрятан особый код, с помощью которого вы сможете получить кое-что очень интересное в одной из вещевых зон. Один код открывает один сейф. А как вы доставите код до сканера – решайте сами.       Он был готов кричать. Закричать и проснуться дома в холодном поту от очередного кошмара. Судьба не могла так подшутить над ним. Нет. Нет, это уже слишком. Это не могло быть правдой. Почему опять он?       Сбоку послышался приглушенный стеклами крик. Джордж посмотрел на находившуюся рядом с ним девушку в соседней колбе. Она впилась ногтями в лицо, истошно вопя и плача, медленно сползая по стенке.       Из динамиков фыркнули. Шатен не мог видеть, но мог слышать, как чьи-то уголки губ растянулись в ухмылке. Продолжительное общение с человеком без камеры дает свои плюсы. От этого смешка через тело Дэвидсона словно прошла молния, выпалившая страх и оставившая после себя лишь что-то жгучее.       Они все видели в нем лишь дичь. Для всех находящихся по ту сторону динамика это была какая-то извращенная игра, где можно было вытворять с человеческими жизнями абсолютно все, что заблагорассудится.       А Джордж хотел просто выжить. И назло этим ублюдкам он выживет. Будет бегать и прятаться столько, сколько понадобится. Будет стрелять, если понадобится для защиты самого себя. И выкрутится, придумывая очередную гениальную для него и непонятную для других идею, когда бы это ни понадобилось.       В голове щелкнуло.       – И, последнее. Одного из участников будут преследовать несколько Охотников, нацеленные конкретно на него. Однако если кто-то еще случайно пересечется с ними, мы не гарантируем, что они не убьют вас. Удачечки! – нараспев произнес голос, заканчивая объявлять ужасы и предоставляя участникам с этими ужасами как-то начать бороться.       Последние слова диктора поумерили кипящую злобу внутри парня, заставляя взглянуть на всю ситуацию более настороженно и менее эмоционально.       Пользуясь последними свободными секундами, Джордж еще раз пробежался цепким взглядом по окружающим его людям. Он буквально кожей чувствовал ответные взоры, облепившие его тело. Наверняка многим из них шатен показался легкой добычей из-за своего невысокого роста и очень худого тела. Нервирует. Найдя слева от себя какого-то паренька с похожей комплектацией, вцепившегося в рукоятку металлического меча до белых костяшек, Дэвидсон намеренно прошелся взглядом дальше по участникам.       Стеклянные стены вздрогнули и поехали вниз. Счет пошел на миллисекунды. Едва они отъехали на достаточное расстояние, чтобы через него можно было вылезти, молниеносным движением Джордж достал из грудного кармашка колбочку с белесой жидкостью, тут же делая маленький глоточек. По телу пробежались знакомые мурашки, а затем оно растворилось в воздухе – он стал невидимым. Ловко перемахнув через чуть увеличившийся проем, Дэвидсон ринулся в сторону того самого паренька, которого приметил раньше. С такой худобой у шатена были свои преимущества. К тому моменту, как он добежал до другого участника, стенки опустились уже почти наполовину, позволяя вылезти и остальным.       Джордж понимал, что часть попытается преследовать его, поэтому, не останавливаясь, продолжил бежать вглубь леса, в котором их оставили. Он выпил очень малую часть зелья, из-за чего эффект продержится едва ли полминуты, но за это время парень должен был успеть спрятаться или отбежать хотя бы на достаточное расстояние, чтобы суметь отбиться с помощью стрельбы.       Небо наполнили раскаты грома, каждый из которых означал чью-то смерть.                     Адреналин все еще шумел в груди, никак не отпуская глухо стучащее сердце. Парень позволил себе остановиться, упираясь плечом в ближайшее дерево.       Это было безумие. Это было просто безумно как рискованно и опять безумно. Он не мог поверить, что придуманный за секунду план сработал. За ним последовали лишь двое, но, снова по капле глотая невидимость, петляя между деревьями, холмами и низинками, Джордж скрылся, на несколько минут затаившись в рытвине под высохшим валежником и прочим лесным мусором. Благо темная одежда позволяла частично сливаться с местностью.       И вот вроде все хорошо, а сердце все никак не успокоится.       Немного отдышавшись, шатен продолжил идти, внимательно оглядываясь по сторонам и осматривая каждое относительно большое углубление в земле. Он понимал, что найти в хвойном лесу с редкими лиственными деревьями пещеру будет верхом везения, но вот спрятаться в каком-нибудь неприметном овраге, круженном пышными ветками, было вполне возможно. Однако для этого нужна возвышенность, где бы земля смогла вскрыть себя, позволяя спрятаться в ее прохладных зеленых ранах.       По ощущениям парня прошло едва ли пару часов, когда ниже по холму он услышал чей-то пронзительный крик, а затем взрывы смеха нескольких людей. Джордж замер, прислушиваясь и раздумывая над своими дальнейшими действиями. Здравый разум считал, что тут и раздумывать не над чем – руки в ноги и побежали подальше. Однако Дэвидсон решил послушать еще немного, ожидая в ближайшие несколько минут услышать раскат грома. Десять минут, пятнадцать – ничего, кроме очередного смеха и… улюлюканья? Что там происходило?       Скрепя сердце и игнорируя скребущийся под ним страх, он тихо двинулся в сторону звука, аккуратно огибая все, что могло создать шум. Возможно, рядом была какая-то зона, знать расположение которой не будет лишним. Шатен собирался лишь посмотреть издалека на причину странных звуков, не более. Он вышел к выступу, резко кончающимся обрывом. Судя по звукам, не особо высоким, но достаточным, чтобы что-нибудь сломать, если упасть с него. Оставшуюся часть пути до края Джордж прополз на животе, свернувшись под деревом и кустом, через который открывался удобный вид на площадку снизу. Они оказались ближе, чем он думал, поэтому в руку тут же перекочевала колбочка с зельем, четверти которого уже не было. Парень не собирался пить его сейчас, но был готов принять в любую секунду, если ситуация накалится.       Внизу находилось семь человек, один из которых сидел на земле спиной к выступу, когда как остальные окружали его, видимо, не давая сбежать. Приглядевшись, Дэвидсон узнал в сидящей фигуре ту заплакавшую девушку, с которой был в центре круга – у нее были запоминающиеся белые прядки, обрамляющие лицо, среди остальных темных локонов. И она снова плакала.       – Ну же, милашка, мы договорились помогать друг другу, – к ней подошел плотный мужчина в хорошем нагруднике, – надо делиться, когда у тебя есть то, что нужно всем.       Этот человек выглядел до противного самодовольно, когда направил на нее острие меча. Ее рыдания только усилились, она вся сжалась, обнимая себя руками.       После следующих слов Джордж пожалел, что решил прийти сюда.       – Раздевайся. Мы же все тут понимаем, – мужчина оглянулся, ловя ответные ухмылки от нескольких стоящих в полукруге, – что своими силами или с нашей помощью, но ты разденешься. Не то чтобы мы против подсобить, но если ситуация приобретет другой характер, – он засмеялся, – виновата будешь только ты.       На лбу Дэвидсона выступила испарина от ужаса, происходящего перед его глазами. Что они собирались делать с телом девушки?       – Н-нет… пож-пожалуйста, не надо… – ее всю трясло, когда она выдавливала из себя слова.       – Так ты справишься сама? – Джорджа переполнило отвращение от вида мерзкой улыбки, расползшейся по лицам нескольких человек.       Но девушка не ответила, продолжая трястись и всхлипывать. Когда тишина затянулась, стоящий чуть в стороне долговязый парень шумно выдохнул и один большим шагом оказался за ее спиной, быстро, пока она не опомнилась, рывком поднимая и беря ее в захват за плечи.       – О, вот это дело! – мужчина в нагруднике довольно присвистнул, начиная расстегивать женскую куртку. Девушка начала кричать и вырываться, но когда подключился третий участник, то все, что она могла – продолжать истошно выть, плакать и молить их остановиться. От этого зрелища все внутри шатена зашевелилось и похолодело. Рука потянулась за арбалетом, касаясь корпуса, лежавшего на спине. Дэвидсон зажмурился, до крови кусая язык.       Нельзя.       Нельзя.       Нельзя. Их шесть человек, а он один.       Это Охота, тут не случаются хорошие вещи. Это то, что Джордж должен в себе пересилить, какой бы после этого сволочью себя не пришлось считать. Он не мог умереть из-за жалости к незнакомке.       Крики прекратились, и покрасневшие карие глаза снова посмотрели вниз. Она, сгорбившись так, что волосы касались земли, сидела в одном нижнем белье, прикрывая грудь и ноги курткой. Посреди ее спины чернел прямоугольник непонятных знаков и линий, пересекаемый тоненькой застежкой бюстгальтера. Код. Точно такой же, но с иными черточками и загогулинками был на спине шатена.       – Твое белье мешает рассмотреть…       – Заебали, – перебила снова заговорившего мужчину в нагруднике фигура в длинном плащ-пальто и капюшоне, закрывавшем обзор на лицо. Она стояла дальше всех и, кажется, совсем не была заинтересована в происходящем.       Выстрел из пистолета разорвал затылок скрючившейся девушки, ошметками и брызгами пачкая растительность вокруг. В небе прогремело. Фигура в пальто спрятала оружие обратно в одежду. Все застыли.       – Ты в край охуела?! – когда шок отступил, мужчина подскочил к фигуре, намереваясь ударить. Мгновение – и он уже распластался по земле, шипя и держась за руку.       – Если так хотелось присунуть ей, то надо было позаботиться об этом сразу, а не превращать все в цирк, – грубо выплюнула слова женщина. Она подошла к мертвому телу, доставая нож. Под всеобщие взгляды ужаса фигура хладнокровно вырезала кусок плоти с кодом. Когда она закончила, то завернула обрезок кожи в тряпку, некогда бывшей свитером ныне убитой девушки.       – Пошли, я помню, где сканер, – женщина начала уходить. Потерянно переглянувшись, остальные последовали за ней.       Джордж лежал, ни жив, ни мертв. Казалось, даже перестал дышать. Как-то отстраненно, на задворках сознания понимая, что сейчас произойдет, он зажал себе рот обеими руками, заглушая всхлип, когда несколько горячих слезинок скатилось по щекам. Шатен вжался лбом в землю, разрываемый от шторма эмоций.       Лучше бы он послушал голос разума и не приходил сюда.       Видели ли это только что Наблюдатели? Джордж был более чем уверен в наличии камер, скрытых для глаз. Видели ли это только что жители ее Зоны? У нее наверняка были близкие, друзья, знакомые.       И прямо сейчас, буквально минуту назад она была жестоко убита, а до этого чуть не изнасилована кучкой ублюдков. Из-за чего? Чего, по мнению Охоты, стоила ее жизнь? Он не знал. Но хотел понять.       Словно в полубреду, вставая с земли, делая глоток уже теплого от постоянного держания в руке зелья, Дэвидсон двинулся за ними, бесшумно спускаясь, бесшумно роняя последнюю слезу, когда проходил мимо крохотного в своей позе тела.       Он хотел, мать его, знать, чего же стоила жизнь ни в чем не повинной девушки по определению Наблюдателей. Что будет лежать в сейфе? Что определит и его цену?       Постепенно наплыв эмоций отступал, сковывая глотку все меньше и меньше. Но шатен все еще был намерен узнать содержимое сейфа. Из-за нее, из-за себя, из-за желания определить уровень ценности особого предмета. Злобный цинизм, порожденный еще более темными чувствами ко всему происходящему, двигал его вперед.       Через какое-то время они подошли к зоне. Джордж, уже полностью взяв контроль над собой, шел на расстоянии, из-за чего ему не было видно, что происходит с женщиной в плаще, а подходить ближе он не собирался – опасно. Их много, рядом вещевая зона, где может быть оружие, если они его заметят, то трюк с побегом может и не сработать.       Уличив наиболее подходящий момент, парень начал аккуратно взбираться на ветки высокой пышной ели, среди лап которой он мог прятаться и без невидимости. Если, конечно, кто-то специально не будет вглядываться вглубь дерева, стоя у ствола. Но вроде никто из участников и не собирался подходить к ели.       Найдя ветку с удобным обзором на фигуру в плаще, Дэвидсон приготовился смотреть. Единственным недостатком его точки обзора было то, что он все еще был далеко.       Фигура в плаще ступила на мощеную территорию вещевой зоны, на которой тут и там располагались навесы и палатки с разного рода ресурсами. Остальные члены команды разошлись вокруг, следя за лесом и готовясь в любой момент подать сигнал тревоги. Женщина подошла к невысокому белому табло, что-то там делая с куском кожи в руках – ее спина загораживала Джорджу обзор, сколько бы он ни тянулся и ни щурился. Шли минуты, но ничего не происходило. Кажется, даже уже другие участники начали нервничать, перекрикиваясь между собой. Неожиданно плиты на полу разъехались в стороны, обнажая агрегат, очень похожий на колбу, в которой вначале сидел каждый участник. Только эта была меньше, достигая примерно уровня груди фигуры, от начала до конца выполненная из металла.       Створки раздвинулись, и женщина склонилась над проемом, снова что-то делая. И опять шатен ничего не видел, имея возможность наблюдать только чужую спину и развевающийся плащ.       Наконец, она выпрямилась и отошла. Створки тут же задвинулись, а агрегат начал скрываться под землей. Женщина направилась к уже собравшейся группке, стоявшей не так далеко от дерева, где сидел Джордж. Он надеялся понять, что было внутри, хотя бы по разговору.       – Ну? – нетерпеливо спросил мужчина в нагруднике. Капюшон фигуры качнулся, она ответила не сразу.       – Там… ничего не было, – голос звучал приглушенно, из-за чего нельзя было понять, что за эмоции испытывает его обладательница.       – Врешь! Такого не может быть, ты просто решила забрать все себе! – добавил еще один участник.       – Захлопнись и послушай меня, – она стала звучать громче, отчетливо показывая свое раздражение, – я ощупала весь чертов сейф, и там ничего не было.       – Докажи.       – Что?       – Докажи это, показав все свои вещи.       Женщина опешила, прежде чем взорваться от злости.       – А не охуели ли вы? – она достала пистолет, направляя его на каждого по очереди, – только прикоснитесь ко мне, уроды, и я вас застрелю.       – Попробуй.       Завязалась драка. Джордж боязливо вжался в ствол, надеясь, что его не заметят в пылу битвы. Ему некуда было отступать, а на одной невидимости он долго не просидит – в колбочке осталась лишь половина белесой жидкости. А лезть в рюкзак за другой означало создавать шум и риск быть обнаруженным в самый неудобный момент. Парню оставалось лишь сидеть тише воды, ниже травы.       Четыре раската грома сотрясли небо в течение минуты, когда женщина застрелила троих, а потом попала под чье-то лезвие топора. Оставшиеся двое, поняв, что теперь их гораздо проще убить, когда они лишились количественного преимущества, быстро покинули зону, скрываясь в лесу.       Переживая каждой живой клеточкой своей потрепанной нервной системы, Дэвидсон начал медленно спускаться, через каждое движение замирая и прислушиваясь. Его руки тряслись. По-хорошему ему стоило бы сейчас как можно скорее покидать это место, так как все в округе слышали, где прогремело. А значит, сюда могли прийти, в попытке забрать уже не нужные кому-то вещи. По очень хорошему ему стоило бы самому быстро обыскать тела, забежать на зону, а потом драпать так, чтобы пятками сверкало.       Но заставить себя обирать тела шатен не мог. Он это знал, поэтому даже не пытался заставить, вместо этого быстрым шагом направляясь к зоне, рассчитывая подобрать дополнительные зелья и стрелы. Парень впервые видел вещевую зону вблизи, поэтому даже не представлял, что где может лежать. Он просто пошел в центральный навес, надеясь сориентироваться на месте.       Какого же было его удивление, когда, отодвигая серую ткань, он увидел под навесом не изобилие припасов и разного рода оружие, а один-единственный белый пьедестал с такой же коробочкой в центре. Может, конечно, Джорджу как обычно не повезло, и он зашел в какую-то иную часть зоны.       Подойдя ближе, шатен взял коробочку в руки. Легкая. Снял крышку, а там… подождите, а что это? Дэвидсон в недоумении смотрел на подвеску с маленькой деревянной птичкой. Кроме нее внутри ничего не было. Взяв фигурку в руки, Джордж начал рассматривать окрашенные в желтый перышки и крылья, расправленные в стороны. Изящная работа для таких размеров, а птичка была меньше ладони почти в два раза.       Снаружи послышался шум. Плохо. Решив подумать над странной вещицей позже, парень на ходу надел подвеску, пряча ее за одежду. Едва пригубив зелье невидимости, Джордж прошмыгнул из навеса, уже слыша где-то у входа на зону голоса. Он снова бежал в лес.       Пробежав приличное количество и не заметив за собой хвоста, Дэвидсон замедлил ход, позволяя себе упасть на мягкую траву. Пару минут. Всего пару минут передышки, в течение которых он чутко вслушивался в происходящее вокруг. Где-то в округе перекликивались птицы, солнце уже прошло свой зенит, кренясь в бок. Полдень.       Пожалуй, ему и всем участникам повезло, что на территории этих Угодий было относительно тепло, отчего конец октября чувствовался лишь иногда. Как сейчас, когда он лежал на отдающей холодом земле. Мох все еще был мягким, трава зеленой, а лучи солнца приятно грели, но от природы уже веяло прохладой.       Парень начал подниматься, озираясь по сторонам. Он уже собирался продолжить свои поиски укромного места, когда в опасной близости раздался щелчок курка и жужжание спущенной тетивы, которое Джордж знал слишком хорошо. Шатен метнулся в бок, моля удачу, чтобы он не прогадал со стороной. В критической близости от его уха просвистела стрела, влетая в дерево позади. Пронесло.       Дэвидсон, наконец, смог оглянуться на стрелка. Это был рослый человек в зеленой худи с засученными у локтя рукавами, из которых выходили длинные перчатки без пальцев, широких черных штанах, заправленных в странные крепители на икрах, и массивных ботинках. К множественным ремням на поясе и через плечи крепился меч и топор, сейчас лишь выглядывающие из-за чужой спины. Но это только сейчас.       Завершала странный образ белая маска, выглядывающая из-под капюшона. Джордж кожей чувствовал пристальный взор из двух глазных отверстий, когда они с минуту прожигали друг друга взглядом. Арбалет все еще был направлен на него.       А вот теперь дело действительно дрянь.       Миллисекундное движение к ботинкам – в противника в зеленом летит небольшая дымовая самоделка, выигрывающая шатену жизненно необходимые несколько секунд, за которые он в очередной раз выпивает зелье невидимости – теперь уже небольшой глоток. В сосуде едва ли хватит на еще два таких же. Следом в руке оказывается другая колбочка с голубоватой жидкостью, из которой тоже делается глоток.       Джордж бросается бежать, теперь намного быстрее преодолевая расстояние. У него есть около минуты на то, чтобы скрыться, но почему-то именно сейчас он не уверен в себе. Взгляд краем глаза за спину лишь подтвердил дурное предчувствие – некто в зеленом уверенно бежал следом, хоть и с увеличивающимся отрывом. Как тот вообще понял, в какую сторону бежит Дэвидсон? И что он вообще бежит, а не спрятался за каким-нибудь деревом?       Скрипнув зубами, шатен собрался с мыслями, готовясь выжимать из себя все. Мысль атаковать в ответ его не прельщала, хотя стоило бы.       Снова петляя, перебегая от места к месту, делая обманчивые круги и секундами замирая за выступами и широкими деревьями, он пытался скрыться, по меньшей мере, час. В ногах уже начинало гудеть. Ему не впервой было проводить весь день на ногах, регулярно пропадая в близлежащих от городка лесах и равнинах, но этот день вымотал Джорджа эмоционально, отчего энергия покидала его тело намного быстрее.       Выдохнув, парень выглянул из-за дерева, не замечая нигде человека в маске. В любой другой ситуации он бы подумал, что оторвался, однако этот странный тип все это время умудрялся держаться поблизости. Шатен обернулся достаточно вовремя, чтобы заметить метнувшуюся к нему фигуру, выскочившую со стороны большого мшистого камня, стоявшего всего в нескольких метрах.       Чертыхнувшись, парень рванул за дерево, слыша еще один звон тетивы. Стрела опять вошла в дерево в нескольких сантиметрах от головы.       Начался очередной раунд догонялок, только в отличие от детской забавы, здесь не будет новой игры, если кто-то проиграет. Убей или будь убит.       Уже стемнело, когда Джордж шумно, неаккуратно съезжал на ногах с какого-то утеса, судорожно шарясь по карманам и закидываясь пищевой пилюлей. Его одежда начинала сливаться с местностью благодаря природному явлению, однако это словно и не мешало светлому пятну маски регулярно появляться рядом, преследуя, наступая на пятки и пугая очередным своим внезапным появлением.       Как человек в зеленом вообще что-то видел через эти два узеньких проема? Он вдохнул в нее магию, или это была какая-то особая реликвия, с помощью которой противник все еще видел парня? Или как вообще за ним все еще гнались, не потеряв бесконечно возможное количество раз?       Что ж, чем бы это ни было, но у Джорджа тоже был козырь в рукавах в виде его любимых черно-белых очков. Чуть больше года назад он смог заколдовать их у знакомого зельевара, задолжавшего услугу шатену. В тот день в них вдохнули крупицы магии, заставляя стеклышки приобрести свойства ночного зрения. К разочарованию парня они приобрели не полные способности, как если бы Дэвидсон выпил целую колбочку ночного зелья, а всего лишь половину, отчего ночью в них все было видно как при зачинающихся сумерках.       Но прямо сейчас он не жаловался, понимая, что и это дает ему определенную фору. В любом случае, видно все стало намного лучше.       Когда преследователь понял, что стрелами Джорджа не взять – уж больно верткий, еще и сгущавшиеся тени ночи мешали быстро и точно прицеливаться, масочник перешел на странный топор из темного материала, по блеску напоминавший металл. Который в слишком жуткой близи успел разглядеть шатен.       Где-то недалеко зашумела перестрелка, и парень понял – это его шанс. Глотая последние белесые капли, он побежал на звуки борьбы.       Подумать только, что в своем отчаянии Дэвидсон уже по своему желанию приближается к самому опасному на Угодьях типу стрельбы. Идти в смертельное место, чтобы спасти себя – где, простите, логика?       По пути он подобрал какую-то веточку, демонстративно громко ломая ее несколько раз, чтобы привлечь внимание людей впереди, а затем бросил за спину, метясь в приблизительное место, где должен был находиться человек в зеленом.       Под раскаты грома Джордж вылетел из плеяды деревьев, попадая на небольшую опушку с трупами и тремя живыми участниками с автоматикой наперевес. Он только-только успел проскочить между ними, когда стрелки, быстро перезарядив оружие, стали поливать свинцом в направлении ранее услышанного шума. Где был преследователь в маске.       По наитию продолжая петлять по лесу, удаляясь как можно дальше, Дэвидсон опомнился не сразу. Лишь запнувшись обо что-то и с громким хлопком встречая землю, тут же начиная бегло оглядываться, он понял, что больше не видит противника. Не слышит. Не чувствует пронзительного взгляда, цепко следящего за каждым движением шатена. Даже по прошествии нескольких минут ничего не изменилось.       Не веря, снова не веря во все происходящее, а еще больше в сработавший план, парень второпях поднялся, продолжая идти дальше. Он не был уверен, раздавался ли рокот грома, так как, пока убегал, слышал лишь бешеный стук сердца, в тот момент звучавший громче любого раската.       Вскоре знакомый юношеский голос на все Угодья объявил о прошедших сутках и 41 мертвом участнике, по очереди называя их имена и Зону. Где-то там, в жилых домах, вдалеке от всего этого ужаса перед дряхлым, шипящим при каждом звуке телевизором сейчас могли сидеть какие-нибудь люди, оплакивающие смерть близкого им человека. Где-то на площади или из окон близстоящих домов кто-то мог смотреть на огромное табло, с трепетом читая список погибших, с замиранием обливающегося кровью сердца слушать тонкий голос диктора. Вздохи облегчения и слезы горя волнами прошлись по всем Зонам, принявшим участие в Большой Охоте.                     Остаток ночи прошел спокойно. Лишь иногда Джордж слышал раздававшиеся вдалеке раскаты грома. Он позволил себе отдохнуть пару часов, спрятавшись в пышных кустах, прикрытых ветками дерева. Спать было нельзя, да и слишком тревожно, чтобы шатена хоть как-то коснулась сонная дымка. Но вот вытянуть ноющие ноги, преодолевшие, наверное, пару десятков километров, парень мог.       Через некоторое время он возобновил свое передвижение. Снова поднимаясь куда-то наверх, Дэвидсон вдруг лицом поймал первые лучики солнца, просочившиеся сквозь ветки. Он развернулся к краешку восходящего светила, позволяя ему нежно пройтись по усталым глазам, проскользить по растрепанным волосам, теряясь в темных прядях. Лесная живность еще вся спала, отчего между деревьями гуляла только тишина на пару с извечным гулом природы. Холодно. Что-то успокаивающее наполняло Джорджа изнутри.       Непонятный тихий треск внизу гористости вырвал парня из умиротворенного состояния.       Он забыл, как дышать.       У подножия одного из холмов стоял он. Снова он. Грудь под зеленой тканью, заляпанной чем-то темным, тяжело вздымалась и опадала. Белоснежную маску рассекала красная линия брызг. Темный топор в руке больше не бликовал.       Фигура, начавшая было подниматься, замерла в ожидании, когда Дэвидсон натянул тетиву лука, целясь в преследователя, впервые с серьезными намерениями доставая оружие.       Холодные от утреннего мороза пальцы подрагивали, сжимая рукоятку из светлого дерева. Паника заполняла разум.       Этот человек не просто выследил шатена, который мог уйти абсолютно в любую сторону, но еще и в одиночку справился с несколькими участниками, каждый из которых имел при себе как минимум автомат.       Разница их сил измерялась пропастью.       Тетива дрожала от напряжения, а вместе с ней начинал дрожать и Джордж. Почему он выследил его? О совпадении и случайном столкновении не могло быть и речи – это просто невозможно. Почему он так упорно преследует его? Ради мести за ловушку? Потому что откуда-то знает о коде? Потому что он Охотник?       Слова диктора эхом пронеслись в голове, напоминая о нескольких рыскающих по Угодьям людях, разыскивающих кого-то. Но это просто не могло быть правдой. Джордж просто не мог оказаться Жертвой. Молния в одно место дважды не бьет. Это уже даже звучало сюрреалистично. Как? Почему?       Но могло ли что-то еще объяснить странное поведение масочника?       Дэвидсон словно почувствовал нависшую над ним судьбу, шевелящую пальцами с десятками нитей, каждая из которых натягивалась, впиваясь в тело парня.       Стрела, вспарывая воздух, летела точно в чужую грудь. Но Джордж знал, что это не убьет и вряд ли даже серьезно ранит противника. Он просто выигрывал себе время, чтобы начать очередной раунд погони. Снова. Теперь, уклоняясь от снова пытающегося рассечь его жизнь топора, ему казалось, что преследователь даже не напрягается во время атаки. Словно тот просто развлекается, играет в кошки-мышки, заранее зная, что дичь не сможет сбежать.       А может ему и не казалось. Может это просто был Охотник. Шатен не знал, какой мысли в голове бояться, а какой верить. Все смешалось, начиная плыть и путать. В глазах все чаще рябило. Он все быстрее выдыхался, вырывая все меньше времени на восстановление сбивавшегося дыхания.       Джордж не знал, что ему делать. Как сбежать, как скрыться, если враг уже сам опережает тебя, атакуя с любой стороны, где бы ты ни был?       Уставший от чрезмерной работы, перегруженный стрессом мозг не мог придумать хоть что-нибудь. Солнце было в зените, а парню казалось, что уже вечереет из-за постоянной темноты в глазах. Надежда грозилась потухнуть в любую секунду.       Впрочем, Дэвидсону не пришлось искать решение проблемы.       Пробегая между двумя деревьями, его нога зацепилась за растяжку, замаскированную мхом и корой. Взрыв опалил жгучим дыханием все тело и отбросил шатена на десяток метров. Словно вода, в которую бросили камень, мир вокруг пошел рябью, пока легкие пытались вернуть выбитый воздух. Но хрипло вдохнуть не позволил пинок в живот от неожиданно появившегося откуда-то нового человека.