Где море встречается с землей

Единство плоти, что было таким долгим… И она хочет сказать ему правду!

      Джайна споткнулась и прикрыла рот рукой, чтобы заглушить невольный вскрик. Подошвы ее сапог предательски скользили, когда она, нервно крадучись, подымалась по обледенелым ступеням.       «Ты сама видела, в нем нет света, нет чести. Он больше не тот принц, которого ты знала, Джайна. Опомнись! Прекрати. Его нужно убить…»       — Убить… — прошептала она и зажмурилась, смаргивая слезинку. — Я не могу. Не верю, что его больше нет. Отогнав из своей головы образ Тириона, она бросилась вперед.       — Только бы не заметили… только бы.       Портал слабо мерцал голубоватыми искрами. Мысленно выдохнув, волшебница потянулась к нему и, зажмурившись, послала поток магии. Ветер пронзил ее, сорвал теплый капюшон, растрепал волосы. Джайна попыталась укутаться, но руки безвольно упали вниз. Она смотрела прямо на трон, в Его глаза.       — Неужели могущественная Джайна Праудмур решила, что сможет пробраться в мои владения незамеченной? Я знал о твоем присутствии еще с тех самых пор, как только твоя нога коснулась пола Цитадели. Решила одурачить меня и расправиться в одиночку? — он не спешил подыматься и выдержал паузу, словно изучая одиноко стоящую женщину, и продолжил: — Наивно и глупо. Ты сама это прекрасно знаешь.       — Я… я не верю! — она шагнула вперед, складывая руки в молящем жесте. — Артас, я знаю, что внутри тебя еще осталось добро. Прошу, послушай меня…       Она испуганно выдохнула, когда заметила, как Король-лич поднялся с трона, нарочито медленно протянул руку к рунному клинку и взял его.       — Я уже говорил тебе, непонятливая, — Артас словно бы улыбнулся, голос его смягчился, — что же ты с первого раза меня не услышала. Ошибки обходятся очень дорого.       Шаг за шагом мрачная фигура спускалась по лестнице от трона к подножью, где молча стояла Джайна. Она не двигалась, лишь смотрела на него с отчаяньем и болью.       — Либо защищайся, либо беги.       Женщина не отреагировала, лишь сжала губы.       — Тогда я получу невероятно сильную слугу себе в коллекцию, — осклабился Король-лич. — Ни один герой не сможет устоять перед силой Джайны Праудмур. Пожалуй, роль банши тебе не подойдет. Что скажешь о форме лича?       — Убей меня, Артас. Лучше я сейчас умру от твоей руки. Когда-то я доверила тебе свое сердце и душу… Раз я допустила такую ошибку, то мне же и расплачиваться за нее. Считай, что я пришла попрощаться, — плечи ее опустились, она смотрела вдаль, не хотела видеть, как приближалась ее смерть. В этот раз ей уже не сбежать. И она уже и не хотела этого...       Король-лич шагнул и оказался вплотную перед ней. Ветер растрепал ее волосы. Одним резким движением он поднял руку с клинком — Джайна закрыла глаза, прося прощения у Вариана за такой глупый поступок и прощаясь со всеми, кто был ей дорог, а затем дернулась, когда услышала оглушающий треск и звон металла. Ледяная скорбь наполовину вошла в лед, в нескольких сантиметрах от ее ног.       Немая пауза в несколько мгновений, длившихся вечность — и Артас стягивает с себя шлем, оставляя его около клинка.       Жадным взглядом женщина проходится по его лицу: все такое же мертвецки бледное, с синяками под впалыми глазами. Белые, словно снег, волосы, которые теперь точно, как и ее, треплет ледяной ветер Нордсколла.       — Зачем, — она сама не узнала свой сиплый и надсадный голос.       Он не ответил, мягко словил рукой прядку волос, бездумно пропустил между пальцами. А затем порывисто обнял ее.       Они стоят, крепко обнявшись. Единение плоти, которое до этого было таким долгим… — Где море встречается с землей, Артас, я хочу сказать тебе правду!       Волшебница так и не произнесла этих слов, они остались в ее голове. Он все равно услышал ее и понял.       Все было жутко неправильно, они знали оба. Минутная блажь, последний подарок для них. Спустя мгновения они снова встанут на свои места — безвольные фигуры игры. Он вновь во главе Плети, вернется к роли самого воплощения зла. А Она будет ненавидеть его, будет на стороне тех, кто пытается убить Короля-лича, спастись от карающего бича нежити.       — Артас, — она сглотнула, — я… Но ветер проглатывает ее слова. Там, где кончается море.       Джайна стягивает тяжелые перчатки с его рук и вздрагивает от того, насколько они ледяные, его бледные покрытые шрамами руки. Руки мертвеца. Сжимает их нервно, прижимается ближе, пытается согреть теплом тела и горячим дыханием, нежно касается костяшек губами, как раньше.       Артас хмурится, в глазах мелькает боль. Сгребает хрупкую женщину в свои объятья, пытаясь заслонить от ветра. Ей не место в этом краю. Она вечно мерзнет в своей мантии здесь, не спасают никакие теплые вещи.       Джайна подымает на него взгляд — и они оба теряются в друг друге. Она помнит, что раньше тонула в теплой зелени летней травы, теперь же заживо замерзает в ледяном огне, что излучают его глаза. Он же смотрит в прошлое, которое не изменилось ничуть. Она прежняя, только скрывается в глубине разбитое, растерзанное в клочья, но все еще живое, ее сердце. Душа, что рвалась сейчас спасти его… Дрожа, она держит его руку и целует в лоб. В груди она несет с собой сумерки смерти.       — Я умру? — она нежно отстраняется, оставив на его коже легкий поцелуй. — Ты убьешь меня, — уже утверждает Джайна.       — Глупая, глупая волшебница… И она знает, что жить ей останется недолго и кладет голову на его колени. И просит…       — Последний поцелуй, мой принц. И я умру прямо здесь…       Пальцы стирают капли соленой влаги с уголков глаз. Мужчина нежно поглаживает ее лицо, а затем встает, подхватывая ее на руки и несет вперед сжавшуюся от холода Джайну. Она открывает глаза только тогда, когда перестает чувствовать ледяной ветер на своей коже. Ее опускают на мягкую звериную шкуру.       — Зажги огонь, Джайна. Ты ледяная.       Брошенная им короткая фраза заставляет ее биться внутри в истерике. Ледяная… он, мертвец, заботится о том, чтобы она не замерзла. Но, быстро отметая истеричные мысли, она легким движением руки поджигает поленья, заставляя небольшие покои осветиться мягким теплым светом.       — Это мой последний подарок тебе, Джайна. Время.       — В…время? — совершенно переставая что-либо понимать, она уставилась на него безумными глазами.       — Время для прощания. Для того, чтобы ты… успела потом уйти, прежде чем все вернется на свои места.       — Зачем все это, — она всхлипнула, погружаясь в истерику. — Зач... ммм!       Его губы обдали ее холодом. Он оторвался от нее на миг прошептать «потому что ты сама меня об этом попросила, забывчивая» и вновь вовлечь ее в поцелуй. И потом он целует ее там, где кончается море. Ее губы безвольные и бледные, в ее глазах слезы.       Пламя быстро наполнило теплом покои. Джайна, боясь дышать, просто замерла, пока Артас целовал ее. А затем что-то ударило в голову и она, не обращая внимание на кричащий в ужасе рассудок, отчаянно ответила ему, даря ответную ласку. Шершавые губы, потрескавшиеся от мороза. Бледные, едва синеватые. Щетина царапается, а еще почему-то нет запаха смерти.       Огонь согревает их. Мужчина уже не кажется ей таким ледяным на ощупь. Да и сама она начинает чувствовать разрастающийся жар по телу.       Ее пальцы находят застежку, снимают с него тяжелые саронитовые наплечники. Он помогает ей снять с себя остатки брони, боясь поранить ее нежную кожу о металл. Сам после стягивает с нее накидку, проходится руками по ее спине, вызывая мурашки. Пуговицы сорочки безвольно поддаются мужским пальцам. Джайна перебирает белые волосы, внезапно такие мягкие и послушные. Они все еще пахнут, как тогда.       Она выгибается и тихо шипит, когда ее разгоряченной кожи касаются такие ледяные пальцы. Его руки огибают ее тело, притягивают ближе. Мужчина наваливается сверху и целует ее вновь, страстно и грубовато, слегка покусывая губы. Потом смещается к уху, что-то шепчет, словно забывшись, ласкает языком. Джайна не разбирает слов, она забывается в ощущениях, когда прядка его волос соскальзывает, щекоча ее шею. Затем туда перемещаются его губы.       Все ниже, ниже, оставляя за собой кое-где бордовые следы.       Жарко. Она окончательно перестает чувствовать его холод, когда ледяные пальцы касаются груди, сминают ее. Тихий стон заглушен поцелуем. А руки вновь движутся ниже, минуя одежду.       Джайна смотрит на него умоляюще помутненными глазами. Промедление, а затем еще касание пальцев, чуть более требовательное, она перестает сдерживать голос. Рассудок уходит, позволяя получить наслаждение. Ужасно неправильное, но такое приятное.       Складка пролегла меж нахмуренных бровей мужчины. Он не сводил глаз с женщины, метавшейся под его руками. Что-то в груди, где раньше было его сердце, больно саднило, аж сводит скулы. Но он не обращал внимание, чувствуя… восхищение, любуясь на раскрасневшуюся Джайну, что шептала его имя.       Он наклонился и накрыл ее губы своими, чувствуя, как она жадно подалась вперед навстречу ему.       Волшебница едва не взвыла в поцелуй и сжалась, когда ее накрыла волна жара, распространившаяся по всему телу. Она обмякла в его руках, слыша звон в ушах от тишины. Джайна Праудмур не помнила, что было дальше. Стоя среди снующих воинов Альянса, которые спешно готовились к атаке, она смотрела на шпили Цитадели Ледяной Короны, где на троне недвижно восседал Король-лич, сжимающий в руке проклятый рунический клинок. Он ждет их — героев Азерота. Ждет для последнего боя. Хочет забрать сильные души себе в коллекцию, чтобы стать неуязвимым. Его бесстрастный взгляд направлен вдаль. Последний поцелуй такой долгий, последний поцелуй… Он больше о нем не вспоминает.