Клубничный лимонад

Ещё один день в клубе. Тамаки, как обычно ухаживает за Харухи, близнецы разыгрывают очередную сцену братской любви перед юными леди, Кёя сидит за столом, попивая чай, и что-то рассчитывая в своем блокноте. А вот я - Такаси Моринадзука, всегда невозмутимый член клуба свиданий, опять наблюдая за тем, как Ханни ест тортик, попутно запивая всё это клубничным лимонадом. Я наблюдаю только за ним, только за его милыми глазками, только за его губками, на которых остались крошки от торта. Где-то в глубине своего разума я уже тысячу раз затискал это маленькое чудо в своих руках, но сейчас надо сосредоточиться на работе. Лимонад в стаканах Мицукуни и его посетительниц заканчивается, так что я встал с дивана и направился к тележке с напитками, что находилась не так далеко от нашего стола, где на данный момент расположились наши с ним гостьи. Было хотел я сделать пару шагов от стола, как вдруг… - Мори, берегись! – крикнул Ханинодзуки, во время того, как Тамаки валится на меня. Не успев ничего сказать, я падаю на пол, а глава прямиком сверху меня. Да уж, не самое мягкое падение в моей жизни. Но вот, что-то странное происходит с моим телом, голова кружится, в глазах все плывёт, а затем они и вовсе закрываются, и я не в силах их открыть, погружаюсь в сон. Ханни, быстро вскочив с дивана, подбегает к упавшему Такаси и слезно умоляет его проснуться. В этот момент Кёя пытается успокоить всполошившийся народ, а Тамаки уже командует, чтобы его быстрее доставили в медпункт. *** Лёгкий ветер колыхает белоснежные занавески, из окна веет запахом сакуры, а один из учеников лежит на койке, а второй наблюдает за ним. Ну как сказать наблюдает, держит Мори за руку, посапывая на его плече, сидя на стуле рядом с ним. Я просыпаюсь от того, что кто-то очень сильно сжимает мою руку. Открывая глаза, я вижу, что мой любимый Ханни крепко держит её, но видимо его разморило на солнышке, которое просачивается в палату, поэтому теперь он лежит на моём плече и посапывает. На удивление я не чувствую головной боли, поэтому вытаскиваю руку из-под одеяла и глажу светлую голову зайки, как мне нравилось его называть в своих мокрых снах, которые не редко снились мне. Немного увлёкшись этим процессом, я не замечаю, как Мицукуни начинает просыпаться. - Мори! – вскрикнул он, обнимая меня за шею – прости, пожалуйста, черт бы побрал эту газировку, если бы я знал, я бы пил ее медленнее, тогда ты бы не потерял сознание – уже плача, говорил он. - Ничего страшного, в этом нет твоей вины – как всегда спокойно ответил я, попутно приобнимая его за талию – ты ведь не насильно послал меня за лимонадом, все хорошо. Отстранившись и отдышавшись от нахлынувших слёз, Ханинодзука заглянул мне в глаза и быстро чмокнул меня в щёку, после чего закрыл свои глаза, боясь моей последующей реакции. Но все мои чувства будто выплеснулись, всё то, что я так долго скрывал, вырвалось наружу, и не теряя ни секунды, отодвинув руки от его прелестного личика, я впился в его губы нежным поцелуем без капли пошлости. Нежно посасывая то нижнюю, то верхнюю губу, я слышал мычание Хани, что давало мне знак, того что ему нравится. Я не стал заходить дальше и проникать языком в ротик своего зайки, так что чмокнув его еще пару раз, я оторвался от его сладких уст, на которых еще остался привкус, того самого клубничного лимонада, что так любил Мицукуни. - я…я – пытался вымолвить хоть слово, раскрасневшийся Ханни. - дыши – ответил я на его «высказывание», убирая ниточку слюны, что осталась между нами, после поцелуя. - значит ли это, что теперь мне надо пить клубничный лимонад каждый день, чтобы ты целовал меня? – спросил он, пристально смотря на меня. Лишь тихонько посмеявшись, я вовлек его в еще один поцелуй…