***
Я проснулась от того, что кто-то протирал мое лицо влажным полотенцем. Резко сделав вдох, я наконец-то смогла долгожданно прокашляться, намекая на жажду. Некто рядом среагировал моментально и прижал к моим сухим губам холодный стакан с водой. Я стала глотать настолько часто, что подавилась, отчего сторонняя рука нежно похлопала меня по спине. — Потише, Непризнанная. Захлебнешься, — немного насмешливо, но с ноткой страха произнес знакомый женский голос. Я начала пить чуть медленнее, параллельно пытаясь приоткрыть глаза, и тут же сощурила их от яркого режущего света. Первое, что я заметила, — огромные зеленые глаза и копну чёрных, как смоль, волос. Задыхаясь, я снова прикрыла глаза и облокотилась на подушки. — Помнишь что-нибудь? — произнесла девушка, а я постепенно начинала узнавать голос. Я снова открыла глаза, чтобы убедиться в своей догадке и кивнула сама себе. Девушка восприняла это как ответ. — Что помнишь? Нужно было как можно скорее собраться с мыслями и рассказать ей то, что приходило в голову, но горло вдруг издало неприятный хрип. Девушка молча встала и пошла за новым стаканом. Постепенно тошнотворное кружащееся чувство начало немного отступать, и я снова припала губами к прохладному стакану. — Спасибо, Ости, — поблагодарила я, стараясь сдерживать рвотные позывы. — Не за что, — вальяжно произнесла девушка и поправила волосы. — Так что ты помнишь? Я начала прокручивать прошедшие события в голове и осознала, что сфокусироваться на чем-то конкретном мне все ещё сложно. Взгляд упал на мою пестрящую всеми цветами радуги левую руку. Вокруг запястья словно был аккуратно выведен красивый узорный браслет. Я немного покрутила рукой и увидела, что на ладонь уходит небольшой раскрывшийся бутон розы. Кожа от запястья до локтя также была исчерчена замысловатыми рисунками, с которыми я пообещала себе обязательно разобраться. — Ты потом все поймешь. Сейчас меня волнует последнее, что ты увидела, — вкрадчиво произнесла Ости. Я бросила взгляд на ее руку и увидела похожий узор, который украшал все пространство до самого предплечья. Видимо, какая-то отличительная черта ангелов и демонов, прошедших эту войну. — Я помню битву возле школы, — тихо, стараясь не тревожить связки, заговорила я. — Помню тебя, Ади, Дино. Я видела Мими и остальных. А потом помню Мальбонте, — меня немного передернуло. — Он вырвал мне крылья. После этой фразы я аккуратно дотронулась до лопаток. Как ни странно, за спиной я почувствовала два крыла, хотя была уверена, что замечу там лишь парочку бесполезных отростков. — Я помню, как он откинул Люцифера. Почему-то мне вспомнилось занятие, когда мы проходили обмен энергией, и я хотела помочь. Дальше я не помню. Ости кивала время от времени, но будто бы не вслушивалась в мои слова, а лишь подтверждала свои догадки. Когда я произнесла последнюю фразу, она едва заметно вздохнула и посмотрела на меня жестким, уверенным взглядом. — Когда ты передала часть своей энергии Люциферу, ее осталось ничтожно мало. Тогда он поступил иначе — перенёс часть себя и своего сознания в твоё тело вместе со своей силой. После этого у тебя выросли новые крылья, немного отличающиеся от твоих предыдущих. Я буквально видела в ее глазах, как округлились мои. Я резко повернула голову назад и посмотрела через плечо на свою спину, игнорируя колющую головную боль. Действительно, на месте моих мелких серых крыльев красовались огромные, с бордовым отливом. Невольно я залюбовалась ими и осторожно потрогала новое оперение. — Твоими руками Люцифер убил Мальбонте. И снова резкий поворот головы в сторону говорившей Ости, моментально отозвавшийся новой болью в ещё не окрепшем теле. — Кровь Мальбонте вместе с частью его энергии попала в твое тело, — продолжила она. — Неизвестно, насколько сильно ты переняла ее, но, возможно, теперь ты будешь чуть сильнее обычной Непризнанной. Также, мы полагаем, что часть силы Люцифера осталась в тебе. Это кое-что объясняет. — Ости, — устало выдохнула я. — Почему ты мне это рассказываешь? Девушка прищурилась. — А чем тебе моя компания не угодила? Мы тут несколько дней караулим, когда ты проснешься, чтобы в случае непредвиденной ситуации удержать тебя. Так уж вышло, что мне выпала честь застать твое пробуждение и донести до тебя это все. Я задумалась над ее словами. Несколько дней караулили… Сколько я спала? Словно прочитав мои мысли, девушка ответила, не дожидаясь, пока я озвучу свой вопрос: — Ты спала около пяти дней. Мими отчалила за несколько минут до того, как ты начала подавать признаки жизни. Регулярно заходил Геральд, иногда даже сам Люцифер, — усмехнулась она. — А он что тут забыл? , — как-то грубо, но все же заинтересованно спросила я. — Шепфа наградил вас одинаковыми татуировками. Полагаем, теперь вы своего рода родственные души. — Что? Я и Люцифер?***
Черт меня дери, деньки выдались знатно отвратительные. Я словно прошел несколько кругов Ада, сам того не замечая — присутствие сына Сатаны требовалось почти по всем фронтам. Мало того, что Геральд позволял себе различного рода высказывания в мой адрес, так еще и все оставшиеся в живых Серафимы постоянно вызывали к себе, чтобы пытаться прочесть изменения в моей энергии. К слову, Кроули и старшая Уокер не давали мне продохнуть. Советник Рондент постоянно мельтешил под ногами, чем раздражал все больше и больше. Мало того, что занятия в школе возобновили почти сразу, так еще и в Аду нужно было решить вопросы с Азазелем и Мамоном. Серафимы назначили несколько судов, что и радовало, и раздражало одновременно. Один из них был призван решить вопрос относительно всех ангелов и демонов, которые получили в соулмейты другую сторону. Так, в нашем окружении под него попали Дино и Мими, что создавало огромный резонанс: или Ад получит прекрасного нового демона, или потеряет отличную демоницу. Еще один суд был назначен в связи с переизбранием директора школы, хотя в компетенции Ребекки не сомневался никто из ныне живущих. Видимо, бюрократия взяла верх. Также суд ожидали в Аду: назначение нового правителя не могло терпеть отлагательств. Ну, или же выбор регента, так как мне еще предстояло закончить обучение. А еще не за горами Бал Распределения, на котором некоторые Непризнанные смогут сделать свой выбор. Но самое волнительное из событий было вынесение приговора последователям Мальбонте. Здесь под раздачу должна была попасть Вики. Я не мог сделать в ее случае абсолютно ничего, даже если бы очень сильно захотел. Но я не хотел. Простить то, что она заняла вражескую сторону, я бы, возможно, и смог: допустим, если бы у нее были свои цели, либо же она была слишком глупа и искренне хотела поддержать его. Но она заполучила мое доверие, стала дорога мне, а потом ушла к нему. А это простить я уже не мог. Меня словно ударяло током каждый раз, когда я вспоминал ее слова и нежные прикосновения. Как она смотрела на меня своими огромными голубыми глазами и молила о том, чтобы я не отталкивал ее. Мне хотелось разнести весь Ад, потому что не было ничего во всех мирах, что позволило бы мне отпустить эту обиду. Ведомый непонятной силой, я спустился через расщелину в Ад и направился в сторону тюрем. Мне кивали проходившие мимо демоны, но я просто шел, не обращая внимания на них. Перед моими глазами замерла лишь одна камера, и ничего не помешало бы мне сейчас подойти к ней. Я не знал, что ждет ее впереди. Вряд ли ее мать позволила бы вырвать ей крылья и отправить на Землю, но, в то же время, вряд ли ее могло ждать Небытие. Это раздражало еще больше: сейчас, когда она спрятана, я готов мириться с ее присутствием, но неизвестность мне казалась очень непривлекательной. В нужном мне коридоре я остановился, закрыл глаза и глубоко вдохнул. — Ты пришел, — произнес тихий голос где-то справа от меня. Не открывая глаз, я кратко ответил: — Да. — Я знала. Я повернулся к камере и увидел ее. Длинные волосы были спутаны, лицо приобрело сероватый оттенок из-за отсутствия света, огромные синяки красовались под глазами. Она провела тут чуть больше недели, но ее состояние никак не отразилось лишь на одном — на ее огромных голубых глазах. Я не мог оторваться от них: взгляд ее горел безумием, одержимостью. Уокер, словно маньяк, вальяжно подошла к решетке и облокотилась на нее, вытянув наверх одну из рук, а другую протиснула сквозь прутья ко мне. — Как ты, Люцифер? —томно спросила она, не сводя с меня своих горящих голубых глаз. — Вики, не смей со мной разговаривать, пока я не позволил. Я подошел ближе к ней и строго взглянул на нее. Она надула нижнюю губу и сделала вид, что мои слова ее обидели. — Конечно, сын Сатаны. Ой, или нынче мы обращаемся к тебе «Ваше Высочество»? Как там, в Аду, выбрали тебя или отвергли? Я сжал челюсть и постарался не реагировать на ее провокацию. Для меня оставалось непонятным ее поведение: она была похожа на кошку, которая нанюхалась валерьянки и теперь ходила кругами вокруг кота. И к этой кошке я испытывал огромную ненависть и любовь одновременно. Хотел удушить ее за то, что она сделала, и прижать к себе, чтобы бесконечно долго целовать. — То, что происходит в Аду и на Небесах, тебя теперь больше не должно волновать, — спокойно произнес я, по-прежнему утопая в ее глазах. Мне хотелось схватить ее и утащить отсюда, сбежать с ней и уничтожить тех, кто встанет против нас. — Я пришел попрощаться. Она вытянула обе руки и схватила меня за ворот рубашки, притягивая к себе. Я не сопротивлялся, но дал себе понять, что грань перейти я ей не дам. — И куда же ты собрался? — на ухо прошептала мне девушка. От ее горячего дыхания по шее прошли мурашки, захотелось закатить глаза и вцепиться в ее плечи в ответ. — Я всегда буду тут, Вики. В отличие от тебя. Она опустила одну руку мне на грудь, а второй обвила шею и притянула поближе к себе. — Спаси меня, Люцифер. Я прошу тебя, выпусти меня. Я громко выдохнул и посмотрел ей прямо в глаза, отвечая на ее просьбу: — Нет, Вики. Ты выбрала его. Не его путь, а его самого. Не меня. Поэтому я не смогу тебе помочь. Она прижала голову к моей груди и всхлипнула. Маска самодовольства стерлась с ее лица, и сейчас она больше напоминала слабого котенка, которого заперли в подвале и обрекли на верную смерть. — Пожалуйста, помоги мне. Я знаю, Люцифер, что ты единственный во всех мирах можешь меня спасти, — отчаянно шептала она, сильнее прижимаясь ко мне, словно я был ее спасательным кругом. — Прощай, Вики. Я убрал ее руки и отодвинулся, взглянув на нее еще раз. — Я больше не могу тебя спасать. Мне это не нужно. Я не нуждаюсь в тебе. Я произносил слова, которые давно вбивал сам себе в голову, как мантру. Я почти поверил в это. — Прости меня, Люцифер, — всхлипнув, произнесла Вики. — Главное, чтобы ты сама себя простила. Я произнес последние слова тихо, не заботясь о том, чтобы она услышала. Последней и самой огромной занозой оставалась Непризнанная, которая лежала в лазарете и приходила в себя. Я кинул взгляд на новую татуировку, внезапно почувствовав слабое покалывание на правом запястье. Видимо, проснулась. Моя родственная душа пришла в себя.